Ох, прекрасный, идеальный мир

— Лололошка, — упомянутый резко шарахается и после этого стонет от боли — от неожиданности он сжал рану сильнее, чем стоило, что до сих пор кровоточила. — Я оставила тебя меньше чем на сутки, — голос Райи в голове звучит с упрёком — в любой другой день, он бы точно смутился её тона и почувствовал себя виноватым, но сейчас ему ничего не оставалось, кроме как проклинать её.

— Хэй, Райя, — если бы модуль оригинальной Райи был тут, то на экране обязательно бы отразилось невпечатлённое лицо от очевидной неудачной попытки сделать обычный будничный тон.

— Ты начал забывать, что я слышу все твои мысли, ведь так? — и вновь, в любой другой день — да даже в начале вчерашнего вечера — он бы смутился. Но сейчас середина ночи второго насыщенного дня и у него кровоточит бицепс — рана по краям уже образовывала корку, а кровь на одежде начала высыхать, болезненно прилипая к ране, и если он не снимет толстовку сейчас, то его ждёт болезненный процесс обработки раны. — И откуда у тебя рана? — возможно, Райя бы сжала переносицу, как это часто делает Кейт, если бы её проекция была здесь. — Ладно, ответишь позже — надеюсь, у тебя достаточно ПМ для заживления раны.

Ну что ж, хоть какие-то хорошие новости.

— Ты в состоянии снять с себя одежду, или мне стоит вызвать кого-то из поселенцев?

Второй вариант звучал привлекательно — Лололошка устал, а рана жгла, голова же пульсировала от слишком насыщенных суток — но, ему не хотелось, чтобы кто-то глядел на его тело. Хоть и Райя справлялась — когда ещё была фрактальной личностью — с его ранами, даже не оставляя намёка на шрам, набрать шрамы он успел достаточно и выглядели они не очень. Что в свою очередь приведёт к слухам среди поселенцев, которые дойдут до Лионеля, что в свою очередь услышат остальные уже раздутую версию и придут его здесь хоронить заживо. Ему бы объясниться перед Райей, не говоря уже об остальных — Радан, Лололошка морщится, отреагирует слишком остро, что подхватят и другие, и не факт, что всё Сияние не подумает, что он на смертном одре.

— Можешь просто заживить рану — я справлюсь сам. И не говори никому, пожалуйста, — Райя выдыхает, но молча соглашается — им не нужна необоснованная паника в нынешней ситуации — ожидая когда он снимет одежду. Лололошка присел, закрыл глаза и набирался решительности для дальнейших действий, но спустя некоторое время ему неожиданно полегчало.

— Спасибо за обезболивающие.

Несмотря на привычное состояние некого озноба, боль ощущалась отчётливо когда он медленно отделял ткань толстовки от раны, и он едва сдерживал болезненное шипение. Модуль вышел из скрытного режима и приблизился к глубокой ране, начиная гудеть и залечивать рану — на удивление, восстановление с помощью ПМ не было таким же мучительным, как та же ПМ за куполом жгла кожу. Как же он благодарен, что у него есть Райя — хоть и не в виде фрактальной личности, но всё же, есть.

В конце процесса он выдыхает, когда боль утихает, но его самочувствие всё ещё остаётся не в хорошем состоянии.

— Твоя рана успела инфицироваться за эти несколько часов. Я могу позвать работников из таверны, чтобы они принесли тебе еды для восстановления энергии, — Лололошка устало кивает, прислонившись к стене. — И советую тебе накинуть что-то сверху — тебе ведь не хотелось, чтобы кто-то глядел на твоё тело, — недовольство от осознания того, что ему придётся бодрствовать ещё какое-то время, вызывает у него раздражённый тихий выдох. Но спустя время, парень всё же надевает одну из запасных толстовок.

— А что насчёт окровавленной одежды? — его голос звучал ватным, усталым, а язык стал тяжёлым, как и всё тело. Модуль подлетел к нему и он по привычке чуть наклонился, в ожидании, когда Райя прислонится к его плечу в своеобразной попытке утешить его. Этого не происходит и разочарование бьёт со всей силы, вызывая слёзы на глаза — это ведь не Райя, а просто один из десяти миллионов таких же модулей, роботизированных, безэмоциональных и слишком рациональных. Это не Райя.

Модуль лазером сожгла толстовку и чуть не тронула его любимую бандану — он не обратил на это внимание, предпочитая сдерживать слёзы.

— Ох, Лололошка, — голос в голове сочит сочувствием, делая ситуацию ещё хуже — он скучает, очень сильно. Ему так не хватает Райи.

Может, Райя что-то говорила ему, пытаясь помочь привести мысли и состояние в порядок, но с гудящей головой, перекрывающей все мысли, и почти не слышными всхлипами он не смог заметить этого.

Дыхание выравнивается спустя пять минут и усталость так и давит на него — кажется, он не дождётся довольно позднего перекуса, и мысленно просит Райю не звать и не пугать никого. Лололошка закрывает глаза, и ощущает толчок в плечо и холодный металл соприкасается с его разгорячённой кожей — ох, всё же лихорадка успела появится до лечения раны — и остаётся в этом положении.

Видимо, Райя всё же решила поддержать его через модуль, и эта мысль вызвала слабую и незаметную улыбку.

На утро к нему приходят поселенцы и, как бы не было удивительно, Кавински. Лололошка проснулся сильно поздно обычного и по совиному растерянно глядел на вставшего возле дверей Винса.

— Что ты тут делаешь? — тот устало выдыхает, дёрнув головой.

— Твоя виртуальная подруга попросила прийти и проверить тебя — ничего же с тобой не произошло, да? А то знаем мы тебя, — забормотал Кавински, потянувшись к сигарете.

— Просто вчера слегка лихорадило, но всё прошло, — улыбается Лололошка, качая головой. — Ты голоден?

— Не откажусь — всё же пришлось тащится в такую даль, в такую рань, — недовольно тянет наблюдатель, выдыхая сладко пахнущий пар. — Кстати, просили никому не говорить, а то будет паника — по-моему Райя относится к нам слишком предвзято.

— Калеб угрожал мне пистолетом, потому что я что-то недоговорил, — Винс не спорит, когда они выдвигаются к таверне — поселенцы приветствуют комиссара и немного опасливо косятся на рядом ходящего Винса, как никак тот был наблюдателем, хоть и бывшим — а как известно, бывших наблюдателей не бывает.

— С тобой ведь всё в порядке, да? — с прищуром спрашивает Винс. Он кивает, даже задвигает очки назад, всем видом утверждая положительный ответ. — Ну гляди, а то небось меня может и прибить твоя Райя — слишком она о тебе печётся, — глаза закатились сами по себе под насмешливый изгиб губ Лололошки. — Как и мы все в принципе, — он бы и не услышал последнею часть, если бы не импланты — он сделал вид, что не заметил и они вошли в таверну.