Ночь дыхнула на них ароматом свежеприбранной спальни. Постельное бельё лежало линия к линии, словно горничные отмеряли длины одеяла и простыни колдовской линейкой. В воздухе витал аромат чистоты, и безоблачные небеса за окном, окрашенные в цвет чернил, сияли пустотой полуночного мрака, изредка позволяя редким звёздам пробиться на свои места.

Ино неловко замерла посреди комнаты и оглядела светлые стены. Над письменным столом, справа от громадного окна во всю стену, висели маленькие рамочки с изображениями знаменитых столиц мира, а над кроватью, по левую руку, манили атмосферой туманного вечера неизвестные джунгли в тропиках. Портило очарование дорогого номера лишь неловкое молчание, туго натянутое меж девушками подобно струнам.

– Не стесняйся, чувствуй себя, как дома, – бросила Сакура, копаясь в стоящей на столе чёрной сумке.

Фраза прозвучала максимально формальной и неуместной, учитывая, что это место не было домом даже для самой Харуно. Но Ино внимания на это не обратила, других мыслей в голове хватало, и молча присела на аккуратно сложенную постель.

Пружины чуть слышно скрипнули под стройным телом, и смущение негаданно-нежданно загорелось на бледных щеках.

"Это кровать, на которой спит Сакура, – проскочила в голове шаловливая мысль."

Молчать. Дышать ровно. Не думать.

Наконец хозяйка номера оторвалась от поисков чего-то в недрах своего багажа и обернулась. Два зелёных оттенка столкнулись, когда взгляды впились друг в друга. Ино боялась, что стук её сердца слышен повсюду.

Разве они не планировали поговорить? Чего хочет Харуно? Почему она стоит и молчит, поджав губы?

"Кажется, и в сумке она копалась чисто для вида. Она так ничего и не взяла оттуда. Словно оттягивала время, чтобы собраться с мыслями..."

– Сакура, ты ведь что-то хотела мне–

"... рассказать?..."

Не успела блондинка договорить, как ракурс её обзора резко изменился. Теперь Харуно возвышалась над ней и сверлила выпытывающим взглядом, а сама Ино вдруг почувствовала, что лежит на мягкой постели.

"Она что, только что повалила меня?!"

– Ино.

– Д-да?..

– Ты ведь...

Твёрдость покинула голос Сакуры так же внезапно, как и окрепла в нём. Девушка закусила губу и смяла пальцами белое одеяло. Молчание вновь пронзило паутиной прохладный воздух, всего на несколько мимолётных секунд, но для Ино они показались вечностью.

– Ты ведь ко мне неравнодушна, я правильно думаю?

Удар. Ещё один. И ещё. Сердце блондинки превратилось в громадные часы на башне замка, звон которых отдавался гулких эхом по всему городу.

"Откуда она..."

– Что? – выпалила Яманака. – С чего ты?..

Но не было смысла скрывать свои карты. Сакура явно была уверена в своей правоте, и решительный взгляд девушки уничтожил все козыри. Ино покраснела, как школьник, впервые познавший чувство любви, и со смущением отвела взор. Самый, что ни на есть, явный белый флаг.

– Допустим, и что с того?

Резкий выдох. Секундное промедление. И скрипучий стон белоснежной постели. В виски налилась жгучая магма и принялась бешено колотиться, словно кто-то взбалтывал адски горячий коктейль.

Губы Сакуры. Сладкие, как ваниль, и мягкие, словно крем, губы Сакуры легли на приоткрытые губы Ино. Сердце напомнило бумеранг – унеслось куда-то вдаль и вернулось спустя мгновение, звучно ухнув и ударив по грудной клетке.

– Сакура-чан?... – фраза, которая должна была остаться в мыслях, пробилась из глубин сознания, и упала с дрожащих губ, с которых только что сорвали первый поцелуй.

Девушка не отвечала и, отстранившись на пару сантиметров, лишь глядела на бывшую напарницу полуприкрытым взором.

– Что? – выпалила она. Следом раздался взволнованный выдох.

"Да уж... Это Ино должна спрашивать у меня, "что?"."

Молчание сквозило меж девушками электрическим током и становилось невыносимым.

– Извини за этот порыв, – наконец проронила Сакура и встряхнула головой для ясности мыслей. Воспользовавшись шансом, из-за её уха выбился локон и коснулся нежной кожи на лице Яманаки. – Я просто... Я не знаю, как выразить всё то, что я хочу рассказать, чтобы это было красиво и не слишком долго.

Губы Ино изобразили ласковую улыбку. Она вдруг почувствовала, что не единственная тут терпит муки смущения; и её страх, вместе со скованностью, вдруг сняло как рукой.

– За эту твою порывистость я тебя и полюбила, – прошептала она на ухо девушки и уронила её за собой на мягкую кровать, прижимая к груди. – Девушка, полная идей и энергии, с сияющими, словно бриллианты, глазами. А ещё очень эмоциональная, да настолько, что порой не может сдержать свои чувства.

Сакура залилась краской и спрятала лицо на тёплой груди.

– Кажется, я догадываюсь, о чём ты хочешь рассказать, – продолжила Ино, мягко проникнув пальцами в светлые розовые локоны. – И я с радостью тебя выслушаю. Истории о любви - вещь интересная, особенно, когда любимая девушка рассказывает о зарождении чувств к тебе. Не переживай, соберись с мыслями. Времени теперь у нас много.

Проницательность и самоуверенность девушки окончательно победили Харуно. И когда они успели поменяться ролями? Ещё двадцать минут назад Сакура подводила беседу к этой теме и смущала блондинку блистающим в глазах огнём, а теперь она лежала на её тёплой груди и, судорожно дыша, превращалась в маленький помидор, одетый в белое платье.

– Я словно попала в стремительно развивающийся сюжет романа, – пролепетала девушка.

– И это говоришь ты, которая явно планировала наш сегодняшний разговор? – с беззлобной усмешкой отозвалась Ино.

Смущение в щеках Сакуры достигло предела, и даже спрятанный в блестящую чёрную ткань нос не помогал скрыть пылающий в полумраке румянец.

На несколько коротких мгновений комнатой овладело молчание. Тикающими стрелками часов оно отдалось в головах и повисло на чистых стенах номера невидимой пеленой.

Первой, кто нарушил тягучую тишину, стала Харуно.

– Я стала задумываться обо всём этом после нашего расставания.

Ино хмыкнула и обратила взгляд к мягкой цветочной макушке.

– Раньше ты была для меня просто подругой. Я никогда не задумывалась о большем и никогда не видела в тебе кого-то ещё, – продолжала девушка. Её лицо слегка приподнялось, она положила подбородок на светлое тело, но глаза к Яманаке обращать не решалась. – Но стоило нам разойтись, как внутри меня что-то воспротивилось, взбунтовалось. Я почувствовала, что ты для меня куда дороже всех знакомых, которые у меня когда-либо были. И после твоего ухода в чужую организацию я почувствовала, словно из моего сердца вырвали что-то. Беспокойство, страх за тебя, желание вернуть всё, как было и... и, знаешь, словно весь мир перевернулся и всё окрасилось в пустой белёсый цвет. Я ужасно скучала по тебе...

Одна из ярчайших струн в душе Ино дрогнула, и старая рана открылась вновь. Но на неё тут же капнули лихо действующим обезболивающим.

– И я... И я ужасно скучала по тебе, – сквозь слёзы засмеялась блондинка, и смахнула с краешка глаза солёную каплю. 

Наверное, подводка только и ждала шанса, чтобы потечь, но было совсем не до этого.

– Ты знаешь, я боялась, что мы больше никогда не увидимся. Или, что ещё хуже, какая-нибудь миссия натравит нас друг на друга и нам придётся...

Стиснув чужое плечо, Ино вдруг умолкла. Но Сакура прекрасно поняла, о чём та хотела сказать и понимающе взглянула на бледное лицо шпионки.

– Мне тоже это в голову приходило и не раз. В опасную мы затею ввязались, конечно, – розовые губы, сияющие от блеска, сложились в тревожную ухмылку. – Ещё и чувства эти...

Лукавство мелькнуло в зелёных глазах Яманаки, и она беззаботно рассмеялась.

– Ничего-ничего. Мы как-нибудь справимся с этим. Прозвучит наивно и по-детски, но любви трудности не помеха.

Наконец на душе было спокойно. Впервые за долгое время.

– Что ж, сейчас я почти во всё готова поверить, – улыбнулась Сакура, и в её груди разлилось такое же сладкое умиротворение.

Трудно любить, когда твои глаза видят лишь неизвестность. Когда твоя пассия находится вне зоны доступа, словно на другом берегу океана. Когда твоя пассия – твоя бывшая лучшая подруга, чей путь давным-давно разошёлся с твоим, и ты даже не можешь быть уверена, встретитесь ли вы однажды.

Но теперь Ино верила, что всё будет хорошо. После внезапного признания Сакуры, после получаса, которые они провели вместе, греясь в кровати гостиничного номера, после весёлых, как прежде, бирюзовых глаз девушки и её смеха, от которого щеки предательски розовели, просто нельзя было не поверить в чудо.