Как можно совершенно спокойно жить, когда за твоей спиной такой большой жизненный опыт, приправленный морем из травм, боли и сожалений? Как можно оставаться спокойным и таким бездушным, каждый раз вспоминая о событиях минувших лет? Кэйа не понимал, ведь сам парень остался совсем один, потеряв всё, что только можно. А люди из прошлого так и продолжали терзать избитое сердце.

      Крепус остался одним из тех самых людей, которых он даже увидеть то и не сможет. Такими стали и родные родители, образ который остался лишь размытой тенью в воспоминаниях, будто бы они и вовсе выдумка. Приёмный отец всё же выдумкой уж точно не являлся, как и его небольшая могила, за которой Кэйа начал ухаживать только спустя год после его смерти. Искажённое злобой лицо Дилюка не давала покоя молодому капитану, заставляя себя просто страдать.

      Сейчас же стало чуточку спокойнее. Возвращение молодого господина никак не изменит привычную жизнь сэра Кэйи. Мужчина спокойно присел на корточки возле могилы, возлагая принесённые светяшки. Как же ему не хватало той отцовской заботы и поддержки, которую подарил ему Крепус. Собственного отца Кэйа бы даже и не узнал бы, хоть тот и привёл его в эти земли.

      Отцовская могила так и осталась тем местом, где можно было подумать о многом, остановиться хоть на миг, переставая жить в спешке. Иногда стоило остановиться, чтобы подумать над собственными знаниями. И даже чужой пронзающий взгляд не мешал высокому мужчине. Рубиновые глаза прожигали затылок. Кэйа знал владельца таких красивых глаз, но не хотел портить момент — полуночный герой всё же желал остаться незамеченным. Никто не собирался прерывать столь ценное молчание.

      Мужчина в чёрных одеждах лишь удивился, получив всё такую же яркую и сияющую улыбку от молодого капитана. И лишь в необычном зрачке можно было прочитать всю ту боль, что так и продолжала жить в сердце.

***

      Щебет зябликов и воркование голубей. Жизнь на винокурне всё ещё отличалась от жизни в стенах города. Шум природы практически не влиял на сон рыжеволосой совы. Мужчина спал крепким сном, умиротворенно распластавшись по всей кровати. Ночные патрулирования хоть и давались Дилюку без особого труда, но всё же достаточно выматывали. Внезапная встреча с названным братом тоже смогла морально встряхнуть молодого мастера.

      Он никогда и подумать не мог о том, что не один лишь он хранит память об одном из самых дорогих людей. Казалось, что предав Дилюка, Кэйа предал и мастера Крепуса, обесценивая заботу того. Какого же было удивление увидеть чужую измученную улыбку. В глазах так и читался чужой страх вперемешку с виной.

      Просыпаться утром всё ещё было тяжело. Усевшись на кровати, Дилюк смотрел в одну точку. Мысли так и бурлили в чужой голове, заставляя мужчину чуть напрячься. Расфокусированный взгляд наконец-то стал выглядеть более осознанным, а руки, сжавшие свежую простынь, расслабились. Казалось, что всё произошедшее ночью будто сон. Но сон ли это? Дилюк помнил, как после произошедшего разрубил своим мечом парочку митачурлов и одного мага бездны.

      Слова, проскользнувшие между Кэйей и Розарией в таверне явно были правдивыми — уж слишком странно группировались те, да и их поведение не было похоже на самое обычное. Дилюк был уверен, что орден бездны явно что-то замышляет, но что? Он ещё не понимал.

      Время пришло и пора окончательно вставать. Всё же и горничные за стеной как-то громко бегали — очередной день и вправду начался.

      Молодой винодел легонько потянулся, поднимаясь с уже насиженного места. Путь предстоял до ванной комнаты, хоть перед этим Дилюку всё же стоило подойти к зеркалу. За ночь пушистая копна красных, подобно огню, волос скаталась. Стоило расчесать их, приводя в порядок. Вскоре низкий хвост был собран и украшен алой лентой. Чёлка аккуратно расчёсана, а одна длинная прядь была выправлена.

      Взгляд скользнул по бледной фигуре. Стройное тело, усыпанное множеством старых шрамов, блеклые веснушки старались пробиться сквозь полупрозрачную кожу. На плечах висела старая рубашка. Всё такая же белоснежная и будто бы совсем новая. Горничные точно хорошо заботились за вещами молодого мастера. Правда, данная рубашка и вовсе не была его.

      Часть вещей осталась после ссоры с Кэйей. Юношеские вещи, старые игрушки и прочие безделушки, оставленные Альберихом. Ему их тащить было бессмысленно — всё же у мужчины не было ни собственного жилья, ни временного пристанища. А оставаться в особняке Рагнвиндров — у Кэйи не хватало смелости. Поэтому у молодого мастера осталось множество вещей, которыми пользовался Кэйа: старая рогатка, маленькая повязка на глаз, парочка белых рубашек и старая чёрная водолазка. Вещей было больше, но Дилюку хватало и малой части.

      Только вернувшись на винокурню Дилюк смог пропитаться такой меланхолией к происходящему. Детские воспоминания заставляли вспомнить былое, а чужая рубашка, что использовалась как ночная, дарила тепло. Рыжеволосый уверен — Кэйа не вернется. Он уже четыре года на службе у Ордо Фавониус — каким он может быть шпионом? Да и на земли Мондштадта тот ступил будучи маленьким ребёнком, который вскоре и вовсе забыл лица своих родителей. Обвинять его было глупо — на всё влияла ситуация и состояние самого Дилюка. Вчерашний ребёнок, ощутивший неисправимую утрату. Смерть отца затуманила мысли мальчишки. Кто же мог подумать, что всё сложится именно так? Казалось, что накануне произошедшего они только обменивались клятвами вечной дружбы. Видимо, не все клятвы такие достоверные.

      Дилюк сжал себя обеими руками, вновь ощущая то одиночество, на которое они себя обрекли. Лёгкая ткань струилась, обволакивая мужчину в очередные приятные воспоминания и так могло продолжаться ещё долго, но в дверь постучались.

— Господин Дилюк, завтрак уже готов. Пора вставать. — громко говорит Аделинда, уходя от комнаты Дилюка дальше по своим делам.

      Мужчина недовольно рычит, стягивая с себя рубашку. Хотелось продолжить своё спокойное утро, но приходилось помнить о своих обязанностях. Рыжеволосый вскоре пошёл в ванную комнату, быстро умываясь и приводя себя в порядок.

***

      Дела в таверне шли хорошо. При помощи давно знакомых Дилюку людей, мужчина продолжал спокойно осваиваться, перенимая правление лично в свои руки. Рыжеволосый, будучи подростком и слушая речи отца о том, что он — наследник винного дела, надеялся, что сможет отойти от дел. На роль нового винного магната Кэйа подходил как никто лучше и Дилюк отдал бы ему всё в правление, но жизнь пошла иным путём.

      Чарльз радостно приветствовал своего начальника, провожая того до личного кабинета, дверь в который пряталась за лестницей на третий этаж. Просторная комната, в которой в центре стоял рабочий стол. Пыльные книжные полки, доверху забитые отчётами и договорами, а где-то в углу лежали ещё отцовские книги, связанные с виноделием. Кабинет казался достаточно уютным, украшенным цветами в аккуратных горшках и пушистым ковром. Последний, кто делал здесь ремонт — старался сделать всё с душой. Даже интерьер таверны был приятен чужому глазу.

      Работа с документами была быстро закончена, освобождая Дилюка от всех дел. На первом и втором этажах было и вовсе практически тихо. Посетителей в столь раннее время не было — все были заняты своими делами, из-за чего рыжеволосый может спокойно поговорить с барменом. Вопросов оставалось много: от количества смен до случаев, где самому молодому мастеру пришлось бы зайти за барную стойку, а также вопросы по количеству посетителей и насколько они довольны. С Чарльзом всегда было приятно поговорить о работе, ведь по нему так и было видно то, как он хорошо относится и к работе и к молодому мастеру.

      Казалось, будто бы время и вовсе застыло. Минутная стрелка и вовсе не хотела двигаться. В любое другое время Дилюк бы был рад такому — всё же дел на него легло слишком много, а вот времени больше не становилось — оно лишь спокойно утекало прочь, как можно дальше. Сейчас же хотелось, чтобы время шло в разы быстрее — все дела, вся жизнь начиналась позже. Дилюк постоянно оглядывался на часы.

— Мастер Дилюк, вы в порядке? — спрашивает Чарльз.

— Что-то не так? Всё в порядке. — мужчина поднимает взгляд на бармена, тяжко вздыхая.

— Вы выглядите несчастным. Мне показалось, что что-то не так, извините.

— Ничего страшного. — закрыв глаза, рыжеволосый услышав биение своего сердца. Ощущалось волнение.

      В планах на день было ещё посещение штаба Ордо Фавониус. Всё же орден бездны не спал — всегда готов действовать, а Дилюк всё ещё оставался сильным человеком, способным подобно рыцарю — защитить город. Встреча в штабе означала очередную встречу с капитаном Кэйей. Рад ли он этому? Очень даже возможно. Всё же он бы нагло соврал, если бы сам себе сказал, что не скучает по парню. Чего уж стоила небольшая засушенная лилия калла, спрятанная во внутреннем грудном кармане тяжелого плаща.

***

      Просторный кабинет заполнен важнымм людьми. Казалось, будто бы Дилюк и вовсе опоздал. Мисс Лиза крутилась возле действующего магистра, стараясь отвлечь ту от работы хоть на мгновение. Рядом сидел Альбедо, мирно набрасывая очередной рисунок в блокноте, пока прямо напротив Эмбер что-то быстро рассказывала Эоле. Тут и глава гильдии искателей приключений — Сайрус вместе с мальчишкой Беннеттом сидел, ожидая начала переговоров.

      Дилюк быстро оглядывал всех присутствующих, не находя тёмную макушку среди людей. Кэйи не было. Мужчина понимал, что без Альбериха никто ничего начать не сможет. Да и сестры Розарии было не видно — девушка явно была важной персоной в данном деле. Вокруг неё гуляло множество слухов и новостей, добытых не всегда честным способом. Это же касалось и капитана Альбериха — кровавые способы добычи информации и сотрудничество с различными разбойниками и прочими нарушителями закона были отличительными чертами двоих хозяев крио.

      Именно эти двое знали чуточку больше, чем остальные. Из-за этой черты крио-мечника, Дилюк до сих пор не мог полностью довериться мужчине. Казалось, будто бы его всю жизнь обводили вокруг пальца, обманывая с самого детства. Но разве Кэйа не был самым обычным ребёнком? Да и когда бы он мог этим заниматься, если всё время Кэйа проводил не отлипая от Дилюка? Всё казалось слишком запутанным и неясным. Сын мёртвого народа. Один в своём роде... Но если он остался не один? Дилюк чётко ответить не мог. Да и стараться не хотел, но отсутствие капитана кавалерии — сильно настораживало.

      После десяти минут ожидания, тяжёлая дверь открывается, пропуская внутрь двоих владельцев крио глаза бога. Кэйа старался выглядеть как и всегда. Озорная улыбка гуляла по чужому лицу, показывая вид, будто всё в порядке. Только вот Рагнвиндр заметил то, как синевласый прихрамывает, слегка сжимая одну из рук. Сестра Розария шагала прямо за ним и казалось, будто у неё всё в абсолютном порядке — всё же не самая прилежная служительница собора умела держать достойное лицо.

      Вскоре собрание наконец-то началось. Каждое пересечение взглядов с сэром Кэйей будто бы прошибало током молодого господина. Тот старался отводить свой взгляд. На каждое слово Дилюка Альберих находил встречный вопрос или весомый аргумент, заставляющий Рагнвиндра лишь злиться. Всё было будто бы на зло. Дилюк ощущал себя неуютно, скорее даже обиженно. Всё же у мужчины оставались надежды на человечность со стороны Альбериха.

      Некое решение по окончанию собрания всё же появилось. Большинство приглашенных сразу же разошлись по своим делам, ведь собственных обязанностей никто не отменял. Дилюк будто слегка подзавис, продолжая следить за действиями сэра Кэйи, что так сладко говорил с действующим магистром. Рагнвиндр хотел оказаться на чужом месте, хотел, чтобы именно с ним так разговаривали, но собственная гордость не позволяла сделать первый шаг. Вскоре рыжеволосый точно так же вышел из кабинета и он знал, что ему вслед смотрит один такой загадочный капитан.

      Солнце светило ярко, казалось, что настолько прекрасную погоду могли создать одни лишь боги, но кто знал, было ли это так? Да даже родной анемо архонт давно уже будто не появлялся в своих землях. Солнечный свет аккуратно ложился на бледное лицо молодого господина. Парень лишь сильнее подставлялся, вдыхая свежий воздух.

      Всё же мужчине было тяжело находиться в штабе Ордо фавониус. Слишком много воспоминаний. Множество из них были связаны с мечтой отца, которую он исполнял через своего сына, переставая замечать его прочие успехи. Лишь с возрастом Дилюк понимал, что это сильно ранит его, заставляя продолжать подчиняться чужой мечте.

— Мастер Дилюк, подождите! — слышится за только что открывшейся дверью.

      Молодой капитан кавалерии быстро выбегает из штаба, желая что-то сказать рыжеволосому мужчине.