Ойкава просыпается первым. То ли от солнечных лучей, проникающих через незашторенное окно — он мысленно делает пометку в голове, что Ивайзуми следует что-то с этим сделать, — то ли от щекочущего размеренного дыхания — от лопаток мелкой дрожью по всей спине. Сонный взгляд цепляется за письменный стол у окна — раз, два, три, считает Ойкава, — пустых стаканчика из-под кофе и недоеденный с черт знает когда бургер.

Он глубоко вздыхает и улыбается, вспоминая, что еще сутки назад был в Аргентине, а несколько часов спустя неуверенно топтался на пороге квартиры Ивайзуми — внезапно, неожиданно даже для него самого. Ивайзуми не любит сюрпризы, но любит Ойкаву — ему дозволено почти все, но все же что-то заставило усомниться в правильности своего порыва сделать из этого сюрприз. Теплые простыни и обнимающие за талию сильные руки напоминают, как радушно его встретил этот дом. Сомневаться больше не приходится. И Ойкава улыбается еще шире, едва сдерживается, чтобы не засмеяться вслух. Зажимает рот рукой — не разбудить, не спугнуть этот прекрасный во всем своем проявлении момент.

Он чертовски влюблен и счастлив. Пока солнце восходит над Токио, пока Ивайзуми сопит, уткнувшись в его спину, Ойкава ощущает это острее, чем когда-либо до.

Вот бы остаться на все следующие рассветы.

Вот бы не уезжать.

Ойкава думает, что выиграл лотерею с призом в джек-пот, когда Ивайзуми прижал его к тому автомату с шоколадками в аэропорту. Ойкава думает, что у него никогда бы не хватило сил на подобный поступок. Каким бы сильным его не считали окружающие — он слабак, что касается его собственных чувств — никогда не умел говорить и почти уже был готов от них отказаться. Это Ивайзуми сильный. А еще он безумно нежный. Ойкава понимает это немного позже, жадно ловит каждое мгновение, предоставленное снисходительным к ним течением времени. Он боится, что однажды один из таких рассветов попросту ему приснится: он откроет глаза и окажется в своей пустой и большой кровати — снова придется отсчитывать минуты, дни, месяцы до долгожданной встречи и ждать снисхождения. Он моргает пару раз и жмурится до светлых пятен в глазах. Понимает, что картинка не меняется — все тот же токийский рассвет, стаканчики из-под кофе на столе и белое постельное — вздыхает с огромным облегчением. Не важно, что там дальше. Важно, что сейчас Ивайзуми трется теплым кончиком носа о его затылок. Важно, что его ладони плотно сжимают бедра Ойкавы, будто от этого зависит вся его — Ивайзуми — жизнь.

Ему жаль нарушать это умиротворяющее утреннее спокойствие, но через несколько минут неподвижного лежания невыносимо хочется пошевелиться — конечности окончательно немеют. Ойкава с особой осторожностью высвобождается из объятий Ивайзуми, поворачивается к нему лицом, надеясь, что не разбудит. Он думает, что Ивайзуми в момент пробуждения лучшее, за чем ему вообще удавалось наблюдать — он выглядит таким милым и уязвимым, таким по-особенному красивым. Конечно, Ойкава не станет говорить об этом вслух, по крайней мере сейчас — так не хочется портить момент. Ивайзуми приоткрывает глаза и забавно хмурится из-за ярких солнечных лучей.

Красивый.

— Нужно шторы купить, — говорит он хрипло и падает лицом в подушку. — Ты почему не спишь? Сколько времени?

— Не знаю, — жмет плечами Ойкава, а на лице растягивается глуповатая улыбка, — я не смотрел.

Он тянется рукой к оголенной спине — проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника, обводит выпирающие лопатки, заставив Ивайзуми вздрогнуть. Тот приглушенно стонет в подушку.

— Нам обязательно сегодня куда-то ехать? — голос Ивайзуми звучит тихо, но даже так Ойкава может расслышать в нем нотки шаткой надежды, но:

— Мы обещали родителям. И Матсуну с Макки.

В ответ он снова слышит обреченный стон и смеется. Ему не хочется говорить о том, что если они не съездят сегодня, то Ойкава, вероятно, увидится с ними очень нескоро — Ивайзуми сам прекрасно это знает. Об отъездах во время своих встреч они стараются не говорить. Однажды, когда Ивайзуми закончит университет, когда не будет нужды проделывать такой большой путь, чтобы немного побыть вместе — все встанет на свои места. Но сейчас это совсем не важно. Это их запланированное будущее обязательно станет настоящим. Не стоит об этом беспокоиться. Сейчас их настоящее и без того прекрасно.

Ивайзуми, будто прочитав его мысли, делает усилие и поворачивает голову в его сторону.

— Раз обещали, значит поедем, — говорит он ровным голосом. От прежней уязвимости не остается и следа, когда он протягивает руку и касается горячей ладонью щеки Ойкавы, — но чуть позже. У нас же есть еще время до того, как здесь станет слишком шумно?

— Я же говорю, не смотрел, — Ойкава кладет свою ладонь поверх его и прикрывает глаза.

— Так посмотри, Дуракава, — беззлобно отвечает Ивайзуми и рывком садится на кровати, заставив Ойкаву вздрогнуть. Он рассеяно трет свою щеку, ощущая на ней остаточное тепло от прикосновения и наощупь ищет на полу свой мобильный.

— Около часа, прежде чем они начнут ломиться в двери, — он убирает телефон в сторону и подползает на коленках к Ивайзуми, обнимая за плечи. — Целая вечность.

— О, ты правда так считаешь? — усмехается Ивайзуми. В глазах появляется такой знакомый озорной блеск, когда он поворачивается к Ойкаве лицом и тянется за поцелуем.

Не важно. Все остальное совсем не важно, потому что они урвали у времени этот час.

Они оба вздрагивают от громкого стука в дверь. Нехотя отрываются друг от друга и растерянно переглядываются.

Или не урвали.

— Твою мать, — рычит Ивайзуми и яростно лохматит волосы рукой.

Ойкава качает головой, а потом начинает заливисто смеяться, хватаясь за живот.

— Меня окружают идиоты, — мычит он себе под нос, рывком вскакивает с кровати и шлепает по полу босыми ногами, чтобы открыть дверь, пока эти двое ее не вынесли раньше.

— Здорова, дружище! — доносится из прихожей голос Макки, — а мы с кофейком.

— И на час раньше положенного, — все еще смеясь, кричит Ойкава из комнаты.

— Мы просто по тебе очень соскучились, — Матсун проходит в комнату и усмехается, оглядывая комнату и сонного Ойкаву, что за это время даже не сдвинулся с места, — Мы же вам не помешали?

— Что ты, конечно нет, — мрачно бурчит Ивайзуми.

— Мы так и знали, что вы будете рады сюрпризу, — Макки звонко ударяет ладонью по спине Ивайзуми и падает на кровать.

Все становится таким неважным. Сейчас их настоящее и без того прекрасно.