Уён возвращается после гона в институт, и тут же оказывается зажат требовательными альфами-однокурсниками, которые просят объяснить с какой такой радости, звезда всея института Пак Сонхва вызвался его проводить во время начала гона.

И где Сонхва отсутствовал всё это время?

Альфа полузадушенно пищит что знать не знает причину отсутствия омеги, а Пак его сосед, поэтому и помог, но однокурсников явно ответ не устраивает, и они продолжают напирать с расспросами. Спасает его от разрыва на лоскуты Минки, возникший в аудитории, как черт из табакерки, который благодаря своему росту вытаскивает Уёна из галдящей толпы и относит в безопасное место. «Безопасным» для них считается скамейка у дерева под окнами библиотеки, потому что окна выше обозначенной всегда распахнуты настежь, а любой шум пресекается строгой библиотекаршей, так как лавочка очень близко расположена к зданию корпуса. Глядя на серьёзное лицо друга, Чон вдруг прекрасно осознает выражение «из огня, да в полымя», потому что Сон довольствоваться отговорками не будет. Но и раскрывать всего Уён не собирается.

Загладив вину за свою несдержанность, альфа получил вкусный ужин и очередной умопомрачительный секс от Пака, прежде чем тот наконец вернулся в свою квартиру. До института они добирались порознь — расписание у парней не совпадало, а потому придумать одинаковую отмазку они не могли. Уён не знал хочет ли омега какого-то официального статуса, ведь он до сих пор отвергал все ухаживания. Что как ни странно только пополняло его фандом новыми поклонниками, которых не останавливал отказ.

— У нас ничего не было. — Сразу же заявляет Чон, а Минки даже не успевает открыть рот. — Пак меня проводил и ушел к себе. Где он отсутствовал я не знаю.

— Вообще-то я хотел спросить на что ты готов ради того, чтобы получить распечатки пропущенных лекций. — Фыркает Сон и хитро щурится. — Но то с какой скоростью ты рассказал мне про Сонхва, наводит на мысли…

Уён бледнеет и вцепляется в собственный рюкзак, готовясь к позорному побегу.

— Ничего не было!

— Да, ладно успокойся. — Сон улыбается. — Хотя, когда до меня дошли эти слухи я бы весьма удивлён. Ты вообще, как оказался в той стороне, где лекции у Сонхва? У нас же там ни одного предмета.

— Я… Я должен был передать Хва послание от управляющей. — Напропалую врёт Чон, внезапно замечая в окне библиотеки тонкий силуэт Пака. Омега раскладывает учебную литературу по местам на стеллаже. Альфа слегка зависает, любуясь очертаниями и довольно вспоминая свои отметки на чужих бёдрах. Из состояния лёгкой эйфории его вырывает настойчивый щелчок пальцев перед лицом.

— Так что ты мне предложишь за распечатки, м?

— Вечер с соджу и просмотром фильмов?

— И курочку. Меня устроит. — Минки потягивается на лавочке. — В пятницу?

Уён вспоминает свои планы на вечер, но там только Сонхва. Альфа думает, что вполне сможет договорится на один вечер. И даже предвкушает, то что может попросить за это Сонхва.

Краем глаза он видит копошение возле Пака, и поворачивается, чтобы заметить какого-то альфу что трётся возле омеги. Уён едва сдерживает рык и почти пугается себя.

Ладно, он понимает свои инстинкты во время гона, но сейчас?

Пак тем временем, по скромному мнению Чона, слишком мило улыбается шпале, которая трётся возле него краснея-бледнея и заикаясь. Чем заставляет Уёна напряженно стиснуть кулаки. Альфа возле Пака что-то протягивает омеге и быстро удаляется, оставляя растерянного Сонхва между стеллажей, сжимать в руках таинственную вещь, и Чон практически шею готов себе свернуть чтобы разглядеть, что там скрыто в пальцах омеги.

Необъяснимая ревность, впервые за все время пока они трахаются, противно колет где-то между рёбер. Он не может найти этому рационального объяснения — Сонхва ему не принадлежит, а он не принадлежит омеге. И Чона устраивал такой расклад, разве нет?

Но почему же так неприятно?

— А может лучше в клуб? — Глухо спрашивает Уён у Минки, не отрывая глаз от Пака.

— Можно и в клуб. — Хмыкает Сон, прослеживая взгляд второго альфы.

— Договорились. — Уён как-то нервно кивает и вскакивает с лавочки. — Оторвёмся по полной с хорошенькими омежками.

Сонхва до конца того же дня ходит задумчивый. Не то чтобы Уён прям целенаправленно следил, просто рефлекторно задерживал взгляд на омеге, когда тот попадал в зону видимости. Вечером Пак уходит на дежурство в приют, заглядывая к Уёну и оставляя ему кусок мясной запеканки. Омега вообще подкармливал альфу в последнее время, после того как к нему утром заглянул друг соседа, спросив самый банальный набор продуктов и Пак похозяйничал на кухне Чона.

Сонхва всё еще выглядит отстранённым, а Уён не напирает с расспросами — их отношения не в той категории.

Отношения…

Да это и отношениями то назвать нельзя. Друзья с привилегиями? Враги с привилегиями?

Хотя, честно говоря иногда альфе кажется, что он просто вибратор на ножках.

Не сказать, что он процессом не доволен, но…

Уён решает не заморачиваться, отмечая только, что Сонхва выглядит немного бледным. Альфа знает, что у Пака на утро лекций нет, но вот после обеда будет два семинара на которые попасть ему обязательно. Чон чертыхается — он до сих пор не избавился от привычки узнавать чужое расписание.

В конце концов Пак взрослый мальчик, сам разберётся со своим состоянием.

Утром, выходя из квартиры на пары, Уён сталкивается с Сонхва, отмечая насколько тот бледен. Пака слегка шатает, и Чон придерживает омегу, что бы он наконец справился с дверным замком, потому что с завидным упрямством мажет по кнопкам. Сонхва выдавливает из себя слабую улыбку:

— Спасибо.

— Ты в порядке? — Уён осторожно переводит ладонь на талию Пака, и чувствует, как тот вздрагивает.

Омега облизывает губы.

— Да. Просто устал. Но время выспаться есть.

Альфа кивает и вспоминает о чём договорился с Минки:

— Я сегодня буду занят. Веду Сона в клуб за распечатку.

— Хорошо. — Пак проскальзывает внутрь своей квартиры, держась за стену. — Прекрасно провести время.

— Угу.

Дверь за омегой закрывается, а Чон все еще буравит гладкую поверхность взглядом, ощущая, что что-то не так. Телефон тренькает смс-кой и Чон уносится в институт, вновь уговаривая себя, что Пак большой мальчик и прекрасно справлялся со своей жизнью до Уёна.

С каких пор ему надо уговаривать себя, чтобы не беспокоится о Сонхва?

Чон отсиживает свои пары, переживает обед и уже мысленно выбирает наряды для клуба, как замечает, что в столовой место Сонхва занято кем-то другим. По идее, Пак уже должен быть в институте, и что б кто-то смог занять его место, нужно было постараться. Обычно, омега всегда оказывался в зоне видимости Уёна. Чон поглощает свой обед напряженно оглядываясь по сторонам, что не ускользает от взгляда Минки.

— Что случилось? Ты какой-то нервный.

— Пака нет.

— О, нет. — Стонет Сон. — Ты опять начал сталкерить за ним?

— Я не сталкерил! — Чон краснеет и поспешно поправляется. — Пак сегодня утром был очень бледным.

— И тебя это беспокоит? — Минки вопросительно приподнимает бровь.

— Не то что бы. — Мнется Чон. — Но он мой сосед, и пару раз меня выручал…

— Ты мне об этом не рассказывал.

— Не буду ж я отчитываться тебе о каждом контакте, «мамочка». — Кривится Уён.

— Я не прошу о каждом. Только о незащищенных.

Уён давится соком.

— Да пошел ты!

Сон ржет и успевает увернуться от тычка Чона, на что альфа обиженно сопит, а Минки довольно улыбается. У них по расписанию еще одна пара, но Уён не может сосредоточиться. Его тянет вернуться домой, и убедиться, что с Паком все нормально и он просто проспал. Хотя, естественно, у идеального Пак Сонхва такого никогда не было. До лекции остается минут пять и при подходе к аудитории Уён себя накручивает настолько, что не выдерживает и под каким-то нелепым предлогом сбегает. Минки только бросает в след:

— Если клуб отменится, хотя бы сообщи.

Чон не помнит, как долетает до дома и замирает у дверей Пака. Он звонит, потом стучит в дверь, начинает нервничать, а потом благословляет изобретателя кодовых замков, потому что он знает код от квартиры Сонхва. Омега сам сообщил его (никакого сталкерства!), просто для удобства, ведь иногда Пак задерживался, и чтобы Чон не привлекал лишнего внимания на лестничной клетке, сказал пароль от двери. Уён тогда удивился такой доверчивости, но вспоминая клубную многоходовочку, сильно радоваться не стал. Кто знает, зачем ему это сообщили.

Едва он распахивает дверь как ему в нос ударяет густой запах жасмина, и альфа понимает, что у Сонхва началась течка. Ноздри хищно раздуваются, а в штанах начинается шевеление. Так вот почему Сонхва не было. Он поспешно закрывает дверь, и готов взвыть, едва слышит томный стон из спальни.

Пак старается сбросить напряжение.

В голове тут же происходит визуализация на основании уже виденных картинок — как приоткрываются губы омеги, как скользит капелька пота по его виску, как Сонхва хмурится, стремясь дотянуться до заветной точки какой-нибудь игрушкой. Интересно какой размер он предпочитает?

Чон разувается, оставляет сумку с учебниками и скользит в комнату, откуда раздается очередной стон. Приоткрывает двери и быстро прикрывает рот ладонью, чтобы не запищать. Сонхва располагается на кровати откляченной задницей к двери. Его член сочится смазкой, а дырочка пошло хлюпает от постоянно снующего в ней дилдо. На самой кровати разбросано еще немало игрушек, что у альфы глаза разбегаются от разнообразных приспособлений. Омега обладает достаточно большой коллекцией: тут и ограничительные кольца, и разнообразные вибраторы, и даже зажимы для сосков. Уён видит наручники, веревки, повязки на глаза. Какие-то из игрушек уже покрыты смазкой, какие-то не тронуты. От возбуждающей картины, рука Чона инстинктивно скользит к паху, ощущая уверенный стояк. Он расстегивает пуговицу джинс, обхватывая плоть и судорожно выдыхает сквозь зубы.

Встречаясь взглядом с Хва.

Пак выглядит разбито — покрасневшие щеки, припухшие от покусываний губы и рука что, поддерживает быстрый темп. В уголках глаз скопились слёзы, а язычок постоянно бегает по губам. Вид достойный самых развратных журналов.

— Уён… — Всхлипывает Сонхва, и этого достаточно, чтобы альфа сорвался от двери к омеге, который сейчас так жаждет его прикосновений.

Он отстраняет руку Пака, хватаясь за дилдо и старается воспроизвести нужный омеге темп. Сонхва поднимается, опираясь на локти и тихо поскуливая двигается на встречу ритму. Глаза омеги прикрыты, дыхание давно сбито, а Уён не может отказать себе в удовольствии обхватить чужой член. Ему хочется ощущать оргазм Сонхва хотя бы наполовину, а не одной десятой мозга, как обычно бывает, если Пак кончает на нём. Он размазывает пальцами по члену, стекающую смазку и слегка пережимает его у основания, вынуждая омегу глухо взвыть. Дилдо постоянно меняет угол проникновения, ища необходимую точку внутри Сонхва, и когда Чон наконец-то таранит простату Пака, тот взвизгивает и изливается на кровать. Уён чувствует, как пульсирует чужой член и сдавливая пальцы проводит ими пару раз по всему стволу, буквально сцеживая чужое семя. Омега хнычет, его бёдра дрожат, и если бы не придерживающий его Уён, то он рухнул бы в малоприятную мешанину спермы и смазки и вырубился. Но Чон рядом, а потому аккуратно перекладывает Сонхва на не запачканный участок постели и уходит в ванную.

Возвращается с мокрым полотенцем, очищает омегу, сворачивает грязное бельё и замирает рядом с кроватью. Пока Пак не распахивает глаза и не начинает хныкать, протягивая руки к альфе. Зрелище настолько милое и неожиданное, что Уён подвисает на пару секунд, а потом укладывается рядом, сразу же оказываясь в руках Сонхва. Омега обнимает его и мурлычет что-то на ушко, мягко целуя шею и потираясь о неё носом.

Чон слегка ошарашен таким переходом.

Он привык видеть Пака властным, с замашками садиста, заставляющего хотеть только его. Чон, когда рассуждал о течке Сонхва, думал, что доминантность того усилится просто в десятки раз.

А по факту — сейчас омега тискает его как мягкую игрушку и сам ведёт себя, как котёнок, требующий ласки и внимания. Пак куксится и хнычет, потираясь о жёсткую ткань джинс Уёна, а руки, что уже забрались под футболку альфы, касаются жадно, но осторожно. Интересный контраст.

Чон вздрагивает, когда Пак седлает его и рефлекторно укладывает ладони на чужие бёдра. Сонхва ёрзает по возбуждению:

— Разве ты не должен сейчас собираться в клуб?

— А твоя течка разве не должна быть в конце месяца? — Чон задает встречный вопрос, разглядывая омегу.

Сонхва выглядит очаровательно — с влажными от пота волосами, блестящими глазами и румянцем на яблочках щек. Он выглядит даже застенчивым, несмотря на то что ситуация между ними мало чем отличается от их обычных встреч. Но сейчас омега выглядит очень нуждающимся.

— Видимо у меня сбился цикл. — Пожимает плечами Пак и сжимает чужое возбуждение через ткань белья.

— Мне уйти?

— Нет. — Сонхва отвечает слишком поспешно и еще больше краснеет. — Я хотел провести эту течку с тобой.

Уён приподнимает бровь, а омега отводит взгляд. Слова звучат очень интимно, почти как признание, но альфа не успеет об этом задуматься, потому что Сонхва накрывает его губы своими и целует. Без обычной всепоглощающей страсти и соперничества.

Только робкая нежность.

И Уён осознает, что ему нравится такой Пак.

И что омега вообще ему нравится. И надо будет с этим разобраться чуть позже.

А пока...

Он осторожно переворачивает их на кровати и нависает сверху. Чон проезжается своим стояком между ног омеги и шепчет:

— Разве я могу тебе отказать?