Сумерки сгущаются над пригородом. Всю дорогу Гуннхильдр смотрит в запотевшее окно, сильнее закутываясь в тонкий плащ. Девушка благодарна таксисту за то, что он сохраняет так необходимую сейчас тишину. Машина медленно скользит по успевшим опустеть улицам и останавливается у милого на вид дома.
— Мисс, мы на месте, спокойной вам ночи — произносит мужчина, заканчивая этим длительную поездку из столицы.
— Спасибо, до свидания — нога касается асфальта, калитка скрепит в привычном отчаянии, который раз сигнализируя о том, что её надо смазать. Джинн возвращается домой уставшая и в смятении, с одной стороны она продвинулась в своём задании, с другой реакция на эту женщину настораживает. Капитан чувствует, что она слишком эмпатична, и что это неправильно. Мисс Минчи не более чем объект её задания, не более чем цель, которую надо обезвредить. А проявление эмпатии к цели грозит полным провалом.
Девушка заходит в дом в надежде на то, что Барбара уже спит, ведь время давно за полночь. Ключ поворачивается в замке, издавая с подачи полицейской, минимум шума. К сожалению, на их небольшой мягкой лавочке в коридоре, она обнаруживает прислонившуюся к стене и мирно сопящую сестру. Девушка тихо снимает обувь и верхнюю одежду. Сейчас лицо Барбары выглядит невинным и расслабленным, наверняка она утомилась за день. Джинн осторожно берёт сестру на руки, чтобы донести до кровати. Несмотря на то, что девочке уже 17 лет, весит она безумно мало, так что для старшей поднять её не вызывает ни малейшего затруднения. Не успевает Гуннхильрд старшая пройти и половины пути, Барбара просыпается и встаёт на свои ноги. Потирая рукавами пижамы заспанные глаза и зевая, она начинает расспрашивать.
— Джинни, ты вернулась, как всё прошло? Ты не устала? —
— Всё хорошо, не переживай, устала сейчас судя по всему больше ты, поэтому отправляйся спать— капитан не оставляет попыток мягко двигая Барбару направить ту в комнату.
— Ну подожди, Джинн, дай угадаю. — подросток упирается руками в дверной косяк не давая себя протолкнуть внутрь.
— Дай угадаю, он оказался очень богатым, нет нет нет, очень красивым, не не не, он очень умный и популярный, точно! — торжественно восклицает она — Всё вместе! Другого для тебя и не подходит Джинн. Расскажи мне о нём всё. —
— Милая я, — слова даются Джинн тяжело и она постоянно смотрит сестре за плечо, явно желая проводить ту спать без лишних допросов— я ещё не до конца разобралась нравится ли он мне. Когда я это пойму, я обязательно тебе обо всём расскажу, обещаю — "что я вообще несу" проносится в уставшем сознании. Гуннхильдр старшая не могла не пообещать, ведь буквально день назад отчитывала Барбару за абсолютно такое же утаение своих чувств.
— Тогда я буду ждать, я всё понимаю —.
Без лишних слов, чтобы показаться взрослой, девочка скрывается за дверью своей спальни, оставляя старшую наедине с мыслями.
Перед сном Джинн сидит на краю кровати и как часто бывает, анализирует свой день. Вся одежда аккуратно убрана в шкаф, в комнату проникает лунная дорожка, являясь оставшимся источником света, помимо табло цифровых прикроватных часов. Мысли сами собой возвращаются не к деталям, которые могли бы помочь сориентироваться, не к зацепкам, и даже не к окружению. Девушка внутренне проклинает себя, ведь единственное что маячит в чертогах разума это женский силуэт. Надо отвлечься. Рука сама собой тянется к телефону, проверяя список входящих сообщений. Несколько от лейтенанта, наверняка беспокоится о том, как она после первого дня задания. Приложение раскрывает свой интерфейс, и Джинн читает послание.
- ну что, как ты там? Взяла автограф у горячей мисс Минчи? -
‐ я бы посоветовал тебе просить его поставить прямо на груди -
- кстати, ты ведь взяла и мне один? -
Девушка закатывает глаза, ничего глупее ему придумать видимо не удалось, и отвечает.
- Лейтенант Альберих, вы дурак или идиот? -
- Не брала я никакого автографа, ты вообще думаешь, о чем говоришь? А если бы и взяла, то точно не для твоей наглой комичной физиономии.-
- Ладно, что у тебя там случилось ночью в баре? Дилюк написал, что забрал тебя. -
Телефон молчит пару секунд, после чего на экране высвечивается селфи Кэйи. Удивительно, но сделано фото дома, а не в каком-нибудь баре. На вечно улыбчивом лице ни капли сожаления, а правый глаз украшает фиолетовый ореол.
Ответ не заставил долго ждать.
- Кэйа, что случилось? Господи, вас нельзя на один вечер оставить друг с другом. Выкладывай, чем ты так насолил нашему начальнику. -
Сообщение приходит практически мгновенно, Джинн поражалась способности лейтенанта писать сообщения с подобной скоростью, будто он всю жизнь только этим и занимается.
- Конечно, я тебе расскажу, но только когда получу от тебя приглашение посидеть где-нибудь вместе, мы вообще-то давно так не делали. В любом случае, ты ведь понимаешь, подобные истории слишком долгие и интересные для переписки в месседжере.-
Девушка трёт кончиками пальцев переносицу, видимо с этим придётся подождать. Друзья желают друг другу онлайн спокойной ночи, заканчивая диалог. Откладывая телефон, Джинн уставляется на второй предмет на тумбе. Визитка манит. Девушка осторожно берёт её кончиками пальцев и рассматривает повторно. Всё тот же фиолетовый картон с бархатной текстурой, десять заветных цифр. В голове начинают проноситься образы, капитан прикрывает глаза. Начинает казаться, что её снова касаются тёплые женские руки, что скользят по шее спускаясь откровенно низко. В лёгких разгорается пожар, заставляя выдыхать тяжелее и чаще. На секунду Гуннхильдр чувствует цветочный шлейф духов и медленно, поднеся визитку к губам, слегка целует поверхность. Резко открыв глаза, девушка осознает, каким абсурдом сейчас занималась. Капитан краснеет и откладывает предмет обратно на тумбу, прячась в последующем под одеяло. Это кажется ей таким нездоровым и развратным, такого от себя она точно не ожидала. В тканевом плену становится слишком тесно и душно, и в итоге девушка оказывается в одной пижаме на смятой простыни. Лёжа на спине и разглядывая потолок, девушка закрывает глаза рукой и, стараясь ни о чем не думать больше, засыпает.
Утро встречает отчаянным воплем будильника из комнаты младшей сестры, Джинн поднимается и ещё сонная проверяет телефон. Он оказывается пустым, ни одного уведомления. Печально, но никто ведь и не говорил, что приглашение придёт сразу на следующее утро. Капитан вспоминает, что вчера так и не забила в контакты номер мисс Минчи, и, встав перед выбор наименования контакта, девушка останавливается в нерешительности. Довольно важный выбор. Актриса? Мисс Минчи? Лиза? Надо выбрать, что-то формальное. Проговаривая про себя - о Боже - Джинн стыдливо печатает на телефонной клавиатуре "Лучшая актриса". По крайней мере, если кто то влезет в гаджет то не поймёт о ком она. Чувство ли это напускной паранойи или же снова попытка скрыть и оттолкнуть очевидное?
Открывая крышечку йогурта, Джинн с интересом наблюдает за тем, как младшая носится по кухне пытаясь совместить оба дела сразу, поесть и собрать вещи. Наконец, кинув бутылку воды в рюкзак, Барбара садится за свой завтрак полноценно, видимо разочаровавшись в том, что многозадачность не для неё, в отличие от Джинн.
— Ну так что, разобралась? — произносит девочка старательно пережёвывая хлопья. Вопрос ставит полицейскую в тупик, она не думала, что младшая будет стоять на своей попытке выведать всё так упрямо. Поднимаясь со стула, капитан направляется заварить себе кофе, на ходу сочиняя наиболее уклончивый ответ.
— Прошло ещё слишком мало времени, чтобы понять хоть что то. Знаешь, чувства они ведь очень сложный механизм, и разобраться бывает непросто даже опытным механикам — метафоризм старшей вовсе не устроил школьницу, в голосе Джинн читается невстречавшееся ранее смущение. Взяв с верхней полки банку, Джинн запускает внутрь ложку, стараясь не просыпать гранулы. Её взор случайно натыкается на упаковку продукта. С этикетки на неё смотрит знакомая фигура. Мисс Минчи, запечатлённая с белой чашкой кофе, обворожительно улыбается и посылает смотрящему воздушный поцелуй. Гуннхильдр вздрагивает и лишь чудом не роняет злосчастную банку.
— Кто купил это? — Джинн всё ещё стоит спиной к сестре, но та уже подметила неладное, как только капитан вздрогнула всем телом.
— Джинни, а что не так то? Взяла недавно кофе в магазине, потому что увидела, что твой закончился, он испорченный? Или может, ты не любишь эту марку? — искренне интересуется Барбара.
— Он...— тон становится вновь серьёзным, как будто её ничего не смущало — С ним всё нормально. Да. Просто показалось, что не та степень прожарки — девушка пытается сгладить углы, понимая, что загнала себя в глупую ловушку эмоций.
— Погоди секунду, ты не можешь так переживать из-за какой-то прожарки.— Барбара встаёт из за стола и уверенным шагом подходит к Джинн, в попытке рассмотреть упаковку кофе. Отвернувшись, старшая откладывает его в противоположную сторону.
— Джинни, ты сегодня сама не своя, чего ты его убираешь? Я хочу посмотреть, что с ним не так.— Барбара наконец берёт в руки банку.
— С ним всё нормально.— опустив голову, Джинн возвращается доедать йогурт за стол.
— Не могу понять, что тебя так взволновало, наверно это всё из-за стресса, а ведь я говорила тебе... — слова Барбары резко обрываются на середине фразы. Пазл в голове подростка начинает складываться.
— Погоди секунду Джинн, ты вчера... — девочка делает паузы, давая мыслям разбрестись по голове, а затем собраться вновь — виделась там с Лизой Минчи? И ты получается, она тебе...— закончить ей не дают.
— Тебе пора в школу.— Комната как будто наполняется холодом.
— Если ты так из-за этого переживаешь, то я не буду давить, я ведь уже взрослая и всё понимаю. Я пойду, наверно, пиши мне, пожалуйста.— Накидывая розовый рюкзачок на одно плечо, младшая обнимает Джинн перед выходом, получая, несмотря на холод ответные объятия. Девочка уходит, закрыв за собой дверь.
Оставшись в пустой, залитой утренним солнцем кухне Гуннхильдр понимает, что сейчас ей остаётся самое утомительное и выматывающее. Ожидание. Оно многим людям даётся крайне тяжело и, несмотря на профессию, Джинн не была исключением. Что уж говорить, есть разница между тем, чтобы ждать свой кофе в "Драконьем хребте", и тем, чтобы ждать ответ и приглашение от мисс Минчи. Девушке кажется, что она впервые за год ничем не занята, полная свобода в своих действиях заставляет чувствовать себя неловко. Капитан смотрит на экран телефона, на котором предательски нет ни одного уведомления. А ведь это только первый день. Перед тем как снова уйти в режим блокировки, взгляд Джинн скользит по дате.
25.04.
Дом полностью вымыт. Кажется, что в нем не осталось и капли пыли и грязи. Уборка позволяет успокоиться и забыть о тревожащем задании. Она является некой терапией и побегом от реальности. Стрелки на часах неумолимо движутся к шести вечера, а значит скоро придёт сестра, после всех своих кружков и репетиций. Джинн чувствует необходимость в приготовлении общего ужина. Не сказать, что её навыки готовки отличались каким-то мастерством, однако базовые простые блюда выходили вполне неплохо. Нож ловко стучит по деревянной разделочной доске. Плита щёлкает конфорками, выпуская синие язычки пламени. Кухня наполняется запахом специй и теплом. Год в бешеном рабочем ритме и трудоголизм заставляют привыкнуть к полуфабрикатам и перекусам в забегаловках. Память коварно выдаёт в голове картины семейного ужина с родителями. Полный стол, все сидят рядом, посередине дымиться горячая мамина лазанья. Маленькая Джинн болтает ногами, свешанными со стула, рядом сидит совсем небольшая сестрёнка, которая только учится кушать самостоятельно. Ничто не вызывает беспокойства, все внутри умиротворенно и счастливо, пока громкий хлопок не заставляет девочку сжаться в страхе всем телом. На щеке матери горит красный след от пощёчины. Сестра начинает плакать, испугавшись громкого звука. Никто не пытается её утешать и успокоить кроме Джинн. Родители громко кричат друг на друга, тарелка летит в стену, разбиваясь на мелкие осколки, как и вера в любовь родителей. Девочка, спешно забрав малышку, бежит в свою комнату. Закрыв за собой дверь, она опускается на пол, прижимая ещё плачущего ребёнка к себе. Укачивания вряд ли помогут, в голове нет ничего кроме ужаса и картины удара. Джинн шепчет какие-то успокоения в трансе. С кухни всё ещё слышна непрекращающаяся ругань.
Звонок в дверь заставляет капитана вздрогнуть, а воспоминания тают перед лицом реальности, как мартовский снег. Смахнув накатившие слёзы рукавом, и вытирая руки бумажным полотенцем, Джинн почти бежит к двери, чтобы встретить Барбару. Уставший подросток заходит в дом, удивляясь излишней тактильности старшей, которая буквально с порога загребла её в объятия.
— Только утром облила меня своим холодом, а теперь обниматься бросаешься — младшая дуется и даёт понять, что выходка Джинн была обидной.
— Прости за это. Не знаю, что на меня нашло. Я не хочу оправдываться, но может ужин тебя задобрит — девушка действительно выглядит виноватой и раскаивающейся, поэтому Барбара, улыбаясь, быстро обнимает её в ответ.
За ужином сестры болтают о прошедшем дне. Младшая отмечает насколько чисто выглядит дом, жалуется на преподавателей. Рассказывая о группе, девочка всегда оживляется и делится разными мыслями, даже напевает отрывок из их нового сингла. Когда разговор доходит до Розарии, щёки младшей покрываются румянцем, а голос становится тише. - Неужели я выгляжу также, когда рядом с ней - проносится в голове Джинн. Прерывая диалог, на кухне раздаётся сигнал сообщения. Джинн подрывается с места и, быстро подняв телефон с полки, проверяет его. Удивленной Барбаре лишь молча остаётся наблюдать за этой сценой. Медленно подросток поднимает свой телефон с горящим экраном. Старшая поворачивается, явно находясь в неловком положении, она старается сохранить лицо.
— Это моё, Джинн... — голос Барбары звучит напряжённо и обеспокоенно. — Розария спросила дошла ли я домой — лицо школьницы выглядит сейчас неприятно отстранённо. Девочка чувствует, что сестра не стремится делиться своими переживаниями, чувствует, что ей не доверяют.
— Прости — всё, что удаётся выдавить из себя девушке и, опустив голову, продолжить ужин. Воцаряется липкая тяжёлая тишина.
— Я жду... — слова получаются какими то неправильным и несобранными.
— Заметила — как будто отрезает девочка.
— Милая, это очень важно. Я жду приглашения, так я смогу продвинуться по заданию — Джинн обезоруживает холод младшей, однако и всех деталей она сказать ей не может, как бы сильно ни хотелось.
— Дело только в задании? Может, ты ждёшь чего-то большего? — капитан лишь усмехается способности младшей приписывать ей романтику.
— Как обычно моя Барбара, видит всё насквозь. Что если я скажу, что ты немного права? — девушка прячет улыбку за тыльной стороной ладони, пытаясь окончательно не выдать себя. Лицо младшей теряет появившуюся минуту назад грубость и отстраненность.
— Именно это я и хотела узнать, тебе не стоит держать такое в себе, это вредно для ментального здоровья —.
Джинн расслабляется, понимая, что в ближайшее время этот вопрос не будет затронут снова и не перерастёт в конфликт недопонимания.
26.04.
Телефон всё также молчит, но это пока не вызывает особой паники, ведь сказано было о ближайших днях. Джинн решает, что день в спортзале не будет лишним. Их смены чередуются выездами и сидячей офисной рутиной, потому периодически работников участка обязывают посещать фитнес центры. Тем более физические нагрузки позволяют не думать обо всяких игнорирующих актрисах. Приходя под вечер домой, всё, что она может перед тем как отключиться, это проверить пустой месседжер.
27.04.
Гуннхильдр начинает считать дни и понимает что это уже третий. Дела в воскресный день сами находят себя. Утром сестра просит проводить её на репетицию, и это отличный повод чтобы отвлечься и наконец увидеть их школьную рок группу. Актовый зал встречает атмосферой юности и амбиций. Несколько лет назад и она была школьницей, хотя воспоминания о тех временах, старательно закинуты сознанием куда то в тёмные углы. Джинн осматривает помещение заполненное стульями и видит по центру простую деревянную сцену, на которой уже собираются школьники. Идущая рядом Барбара подрывается и, обгоняя старшую, бежит к своим друзьям по ступеням.
— Всем доброе утро, ребят — обращается она к паре подростков. Одной из них является уже знакомая Джинн Розария. Девочка настраивает басс гитару, мельком поглядывая на младшую. Как только Барбара подходит вплотную к ней, Розария откладывает инструмент и, широко улыбаясь, заключает в более чем дружеские объятия. Капитан машет подросткам рукой и, занимая место в первом ряду, ждёт обещанного показательного выступления. Второй участник группы девушке не знаком, подросток в мешковатой толстовке и шортах, обклеен во многих местах пластырями. Один из пластырей находится на самом видном месте, занимая переносицу. Мальчик сидит за барабанной установкой, слегка набивая палочками ритм по бортикам инструмента, очевидно повторяя композицию. Настроив всё, что им необходимо, начинает звучать подвижная динамичная мелодия, под которую хочется танцевать. Барбара, являясь главной солисткой, выходит вперёд и начинает композицию. Её нежный голос звучит сейчас с нотками задорства, придавая мажорный тон. Ребята выглядят довольными и счастливыми, занимаясь любимым делом, выплескивая свои мысли через музыку. Всё работают слаженно, наблюдая за каждым из участников Джинн подмечает особенности, такая уж у неё рабочая привычка. Розария выглядит полностью сосредоточенной на струнах, лишь в припеве смотрит прямо на младшую и, ловя ответный взгляд, прячет свои влюблённые глаза под чёлкой. Мальчик отдаёт себя полностью ритму, треся в такт головой так, что его волосы становятся ужасно лохматыми. Гуннхильдр возвращает взгляд в центр, наблюдая с гордостью за тем как Барбара артистично пританцовывает в те моменты, когда это позволяет песня. Группа заканчивает на громком аккорде и капитан изо всех сил аплодирует детям, что так стараются воплотить мечту. Она снова вспоминает себя в старшей школе и улыбка с лица едва не спадает. У неё не было мечты у неё была цель, убраться из родного дома куда подальше и не оставлять несправедливость безнаказанной. Для неё эта цель была вопросом дальнейшего выживания. Она хотела подарить спокойную жизнь себе и своей сестре. Сейчас она никому не позволит отобрать у неё достигнутое. Девушка прощается с группой, засыпая комплиментами и обещая прийти на ближайший концерт.
— Мисс Гуннхильдр, мы займём вам лучшее место. Спасибо огромное, что пришли послушать нас. Мы ни от кого почти не получаем поддержки, так что для нас такое очень важно — Розария сегодня выглядит счастливее, чем в прошлый раз, на её бледном лице нет былой измотанности. Для Джинн очевидно что девочка сейчас эмоционально в порядке. - Как вообще учителя могут так о ней отзываться, хороший же ребёнок- .
— Да, я тоже благодарен вам мисс Гуннхильдр, вы классная, заглядывайте к нам и на репетиции тоже, пожалуйста — Беннет как узнала капитан, был до вступления в группу крайне невезучим мальчиком, и только сейчас взяв палочки в руки, у него начало получаться хоть что-то в жизни.
Выход со школьного двора абсолютно пустой, занятий в выходной день ни у кого нет. Обувь мягко ступает по влажной плитке, уложенной причудливыми узорами. Кустарники вдоль забора начинают раскрывать свои маленькие листочки, воздух наполнен духом юности. Оставшийся день Гуннхильдр проводит в одиночестве, гуляя по пригороду, и размышляя над предстоящем фронтом работы. В наушниках звучит лекция по криминалистике, а в руках дымиться горячий напиток.
28.04.
Падение бывает внезапным. Психологи часто отмечают подобные случаи. Вот сегодня человек выглядит переполненным счастьем, улыбается своим друзьям, рассказывает анекдоты. Завтра этот же человек болтается безвольно под потолком своей кухни. И никто не может объяснить, что сподвигло его на подобный поступок. Психика людей крайне сложна и не до конца изучена, и даже учитывая то, что мы о ней знаем, элемент спонтанности никуда не уходил. Люди хаотичны, некоторые даже слишком. Когда Джинн училась в академии, у них был предусмотрен курс психологии, по которому она, между прочим, получила оценку отлично. Уж своё состояние она должна понимать полностью, вдоль и поперёк зная, почему сейчас она чувствует это, а тогда она чувствовала то. Гуннхильдр спустя месяцы практики поняла - рационально объяснить своё состояние нереально. Вот и сейчас она просто лежит в ледяной ванной, направив пустой взгляд в потолок. Нервные окончания на ногах уже перестали чувствовать холод. Рядом с ванной на тумбочке лежит её телефон. Телефон, который она все четыре дня не выпускает из рук. Рука, до этого безвольно опущенная на дно, поднимается, оставляя за собой на гладкой водной глади капли, что скатываются вдоль всей длины конечности. На пустой экран чата смотреть не хочется от слова совсем. - Может она просто забыла о ней? Может у неё много дел сейчас? -. В любом случае Джинн сама делает шаг к ней, набирая шаблонное рабочее сообщение.
- Здравствуйте, мисс Минчи. Вас беспокоит Джинн Майер из Лейпцигского бюро прессы. Мы с вами встречались четыре дня назад на предпоказе вашего фильма. Вы пообещали сообщить по поводу интервью. Когда я могу встретиться с вами? -
Зависнув после знака вопроса, Джинн упрямо перечитывает текст ещё раз, перед тем как её холодная подушечка пальца нажимает на значок "отправить".
29.04.
— Блять — вырывается в пустой комнате, отражаясь от стен. Джинн редко позволяет себе подобные выражения, но сейчас ей не до культуры. Она как загнанный в угол зверь пересекает комнату раз за разом нервной походкой. Шкаф, зеркало, окно, стол. Стол, окно, зеркало, шкаф. Цикл кажется бесконечным и неразрывным, пока ноги в один момент не застывают в центре. В воздухе кружатся поднятые активными движениями крупицы пылинок. Звонок. Ей надо просто позвонить. Это ведь решит все проблемы сразу, все переживания отпадут, новая цель будет выбрана, адская пытка ожиданием закончится. Девушка, открывая список контактов, листает его нарочно медленно, оттягивая неизбежное. На экране появляется номер "Лучшей актрисы". В нерешительности Гуннхильдр застывает, не до конца понимая, что она скажет. Капитан обдумывает речь так, как будто не занималась этим всё утро. Решив, что это только ради работы, она прикладывает экран ближе к уху в ожидании ответа. Гудок. Длинный гудок. Серия длинных гудков. Ноги снова начинают повторять круги по комнате, а свободная рука сжимает кончик домашней футболки. Линия автоматически сбрасывает вызов после долгого ожидания.
— Она что, издевается? Хотя глупый вопрос... Ладно, попробую ещё раз, ведь всякое бывает — произносит девушка с некоторым раздражением. И снова звонок без ответа. Третья попытка тоже заканчивается неудачей. Телефон с отчаянием летит на кровать, лишь чудом не разбиваясь. Куда делась хвалёная выдержка и сдержанность капитана, которая была прописана в каждой её характеристике и резюме? Тело Гуннхильдр безвольно падает на кровать лицом в подушку. Её игнорируют или просто не замечают, а может она просто стала недостойна внимания, но что было сделано не так? Неужели она как то неправильно зарекомендовала себя? Хотя самой правдоподобной является версия, что она была всего лишь девочкой на вечер для этой женщины. Это просто неудача на работе, так необходимо расценивать ситуацию Джинн, но её глаза предательски слезятся, оставляя на подушке мокрые следы. Какое ей вообще дело до этой актрисы, почему она чувствует себя такой покинутой, они ведь были знакомы лишь вечер. Это провал.
30.04.
В переполненном рабочем автобусе невозможно вздохнуть. Со всех сторон сжимают люди, что также спешат успеть на смену. Джинн оглядывается насколько это возможно. Естественно и люк сверху и все окна плотно закрыты. Галстук непривычно сильно давит на шею усугубляя и без того непростую ситуацию. Капитан чувствует, как по задней стороне шеи стекает неприятная капля. Потеть с утра в её планы не входило. Впрочем, в её планы относительно начала недели не входило позорно возвращаться в штаб и признаваться, что момент упущен. Также она приняла решение, если и не отказывается от дела, так попросит профессиональный совет у кого-нибудь из коллег. А потом уже будет видно, какого курса держаться дальше. Настроение было, мягко говоря, паршивым, гордость девушки была бессовестно кинута в лужу и неплохо потрёпана сверху чьими то ботинками. Джинн хотелось сказать чьи ботинки это были, но признавать подобное поражение не хотелось, не сейчас. Диктор механическим голосом произносит нужную остановку и двери распахиваются, предоставляя кислородное спасение. Пробравшись с боем сквозь толпу и несколько раз попросив прощения, Гуннхильдр наконец оказывается снаружи. Бросив взгляд на дорогу к отделению, Джинн уже решает начать привычное движение, но замечает вибрацию в кармане пиджака.
— Боже, ну кому я сдалась с утра пораньше — недовольно ворча, девушка открывает месседжер и в момент её дыхание прекращается.
- 31.04. Улица Унтер ден Линден, дом 7. Жду. -
— И это ТЫ ждёшь? — чуть ли не шипит девушка — бестактная и грубая — продолжает злиться капитан — хорошо что ты написала — голос дрожит, а внутри ощущается облегчением. Похоже, придётся перестроить маршрут, чему Джинн несказанно рада.
Улица Унтер ден Линден встречает своей известной аллеей всевозможных магазинов и лавок, она заслужила любовь туристов своим уютом и чисто немецкой атмосферой аккуратности и педантичности. Расплатившись за такси, Джинн оглядывается, пытаясь понять, куда ей предстоит идти. Так как в сообщении не было указано время, капитан выбирает что то нейтральное и как ей кажется логичное и приезжает ближе к вечеру. В одной руке она сжимает букет прекрасных белых лилий, в самой их высшей точке цветения. Цветы приятно благоухают, распространяя сладкий аромат. Некрасиво было бы приходить к актрисе без благодарности за приглашение, поэтому Джинн забежала в их местный цветочный, смущённо попросив продавщицу.
— Сделайте пожалуйста букет, который будет выражать благодарность, но при этом соответствовать высокому статусу человека —
Улыбнувшаяся флористика спустя время вручает полицейской букет белоснежных лилий, и надеется, что сегодня она поможет сойтись двум одиноким душам.
В другой руке Джинн покоится рабочий кейс с симуляцией атрибутов журналиста. Ничего из ряда вон выходящего: блокнот, письменные принадлежности, диктофон. На этот раз никакого оружия, кроме своих мышц. Таблички домов сменяют друг друга и, когда уже Гуннхильдр начинает казаться, что дома следуют в хаотичном порядке номеров, следующее строение оказывается тем, что она ищет. Невысокие апартаменты с рядом больших дорогущих студий, позволить себе жилье на этой улице вряд ли способен обычный смертный человек. Большие панорамные окна отражают улицу, позволяя наблюдать за происходящим снаружи лишь тем, кто в них находится.
— Прекрасно конечно, что я нашла дом, но в какую мне квартиру...— оглянувшись в поиске помощи и, как будто ей что-то из окружения может помочь, Джинн терпеливо достаёт телефон из кармана, собираясь набрать номер. Перед тем как нажать на кнопку вызова, сзади неё открывается дверь, заставляя девушку оглянуться. Всё ещё придерживая дверь, с целью пропустить человека внутрь на неё смотрит знакомая женщина. Эола в просторной гавайской рубашке выглядит максимально незаинтересовано в капитане, либо это только напускное безразличие, Гуннхильдр так и не может определить, так как её мысли прерывает голос.
— Блондинка, ты так и будешь молча стоять на пороге с веником? — грубость менеджера просто обескураживает, ей явно стоит поучиться манерам.
— Добрый вечер, и попрошу обращаться ко мне по имени — произносит девушка, проходя в просторный светлый подъезд.
— Ой, не душни с самого начала, у меня нет для этого настроения, мне нервы всю неделю тобой трепят — нажимая на кнопку лифта, Лоуренс не оглядывается на Джинн и, кажется даже не смущается того, что возможно говорит лишнее.
В тишине они поднимаются на нужный этаж и женщина сохраняя воцарившуюся тишину, вставляет в отсек двери ключ - карту. С радостным писком она открывается и впускает их в просторный холл. Оглядываясь, Джинн отмечает, что это двухэтажные апартаменты и обставлены они со вкусом. Хоть Гуннхильдр и ожидала увидеть здесь роскошь и вычурность, в реальности все выглядело довольно современно и минималистично. Центр холла занимает огромный длинный диван с парой кресел по бокам. Эола плюхается на него будто бы прошла марафон и дико устала. Лоуренс закидывает ноги друг на друга и вальяжно разваливается, подхватив с кофейного столика журнал с яркой обложкой. Менеджер, смотря на растерявшуюся Джинн, жестом головы кивает на кресло рядом. Девушке ничего не остаётся кроме как, скромно положив цветы на столик, сесть на самый край мебели и в поисках на чём остановить взгляд, она останавливается на большом плазменном экране, висящем на противоположной сидящим стене. Телевизор еле слышно транслирует местные новости. Переместив внимание со скучного экрана, взгляд заостряется на журнале в руках Эолы. На цветастой глянцевой обложке издалека было непонятно изображение, но сейчас Джинн чётко видит полуобнаженную девушку, по мнению капитана, это с натяжкой можно назвать лёгкая эротика и крупную надпись "Maxsim". Румянец появляется на щеках сам собой и приходится отводить взгляд, как будто её саму застукали за чем-то непристойным. Однако, Лоуренс, ничуть не тронутая ситуацией, отвлекается от чтива, только чтобы зажечь появившуюся из металлической коробочки сигарету. Едкий дым медленно заполняет пространство, Джинн замечает во взгляде менеджера недовольство, её брови сдвигаются со временем больше и больше, пока в один момент она не прерывает повисшую тишину.
— Блондинка, ну ты бы поговорила пока со мной что ли. Ты знаешь, что сидеть и пялиться на человека не культурно — её глаза лишь второй раз за день встречаются с глазами полицейской.
— Ну, я бы не стала так уверенно говорить о культуре, игнорируя имя человека — Лоуренс пропускает парирование мимо ушей.
— Ты ведь журналистка. Думаешь, главный менеджер не достоин пары вопросов для дурацкого интервью? — мысленно Джинн отмечает, что за язык эту женщину никто не тянул и настало время узнавать то, что может помочь.
— Что ж, раз вы так настаиваете мисс Лоуренс, то я не смею возражать — стоит отдать должное игра Гуннхильдр вызывает у менеджера раздражение, это заметно по забытой в пепельнице сигарете. Нарочито медленно открыв кейс, девушка достаёт блокнот и демонстративно листает его до пустой страницы.
— Итак, мисс Лоуренс, могу я начать со вступительного простенького вопроса? —
— Валяй — женщина откидывается на спинку кожаного дивана, по её позе видно, что она напряжена.
— Как вы познакомились с мисс Минчи? — Джинн замечает, как взгляд женщины смягчается и в глубине глаз появляется несоответствующая внешности нежность.
— Мы познакомились при поступлении в институт, я бы сказала, что судьба свела нас случайно — Джинн решает не перебивать, раз на Эолу нахлынула волна ностальгии — если ты когда-нибудь чувствовала себя на самой высокой точке распада, когда ты понимаешь, что хрупко выстроенный тобой план от которого нельзя отступить нагло рушится как карточный домик — Лоуренс смотрящая до этого куда то в пустоту, поворачивается к Гуннхильдр, и она с ужасом видит в этих тёмных глазах воспоминания полные печали — Тогда ты меня поймёшь —.
Капитан тихо прокашливается, мирясь со слегка неловкой атмосферой открытости этого жёсткого и грубого человека.
— Так, что насчёт мисс Минчи? — аккуратно спрашивает девушка, боясь спугнуть нужный настрой.
— Она выдернула меня из этого дерьма как из холодной проруби, я правда тогда шла ко дну, судя по ощущениям. Приёмная комиссия в тот год была излишне критична, отбирали только таких выдающихся талантов как Лиза. —
— То есть вы не поступили? — несмотря на ожидания Джинн, женщина отвечает на острый вопрос весьма спокойно.
— Да. Но я вовсе не жалею, я продолжила заниматься искусством только в удобном для себя виде. — Гуннхильдр старательно оттягивает себя от желания пошутить. Истлевшая сигарета тушится об стеклянную пепельницу, Лоуренс складывает руки на груди.
Виснет небольшая пауза.
— Я заметила, что у вас необычный акцент. Вы не немка? Простите если это звучит грубо, это не для интервью, просто от себя хочу спросить — и вот к Лоуренс возвращается её привычный нахальный вид, она слегка склоняется над столиком становясь ближе к девушке, маска грубости вновь надета.
— Конечно он необычный, потому что я русская. И молчи, я знаю, что ты сейчас скажешь. Поэтому отвечаю сразу. У меня в крови нет водки, вонючий стереотип, я вообще виски предпочитаю — на этом менеджер решает остановится и, вставая с дивана, жестом руки зовёт Джинн за собой.
Поднимаясь по лестнице и не возражая, Гуннхильдр слышит еле долетающую до слуха фразу.
—Интервью закончено —
Коснувшись последней ступени, капитан застывает, ей кажется, что она отчетливо слышит мелодичную тонкую песню скрипки из глубины коридора. Конечно, тут уместна поговорка «талантливый человек талантлив во всем», но к подобным присказкам Гуннхильдр относилась крайне скептически.
— Она слушает музыку? — на вопрос девушки Эола лишь показательно и с силой закатывает глаза.
— Нет, блондинка. Эта выпендрёжница играет на скрипке. Тебя наверно впечатлить хочет — сжимая букет цветов, Джинн слегка краснеет, благо в полутьме коридора это ускользает от внимания. Схватившись за ручку двери, она с решительностью собирается её открыть, но действие останавливает твёрдая холодная рука Лоуренс.
— И без глупостей мне Мойер - Гуннхильдр —
Храбрый капитан чувствует, как на мгновение внутри неё что то сжалось. Это ловушка. Однако разрастись чувству не дают, так как в тот же миг эта холодная рука с силой вталкивает её в студию.
Первое что видит полицейская это высокий женский силуэт в дальнем углу студии. Мисс Минчи, облачённая лишь в один домашний шёлковый халат, сосредоточена на своём инструменте, напрочь игнорируя ситуацию у дверей. Из-за хвата скрипки её рукав спущен до локтя, что только сильнее выражает тонкость и бледность рук. Смычок скользит по струнам, выдавая грустную лиричную мелодию. В характере композиции Джинн слышит чувства утраты и тоски. Так и не решаясь прервать Лизу, она остаётся глупо стоять у самой двери. Женщина, смотревшая до этого в большое окно, медленно убирает от себя инструмент и осторожным жестом кладёт его на полку. Складывается ощущение, что эта вещь много для неё значит и занимает особо место в сердце. Повернувшись к вошедшей, лицо актрисы озаряется улыбкой.
— Ох, Джинни, это ты, хочется сказать, что приятная неожиданность, но тогда придётся соврать, ведь я тебя ждала — Лиза, ступая босыми ногами по паркету, следует к своему подобию рабочего стола. Подобием его можно назвать потому, что самого стола и не видно, поверхность заполняют всевозможные книги, листы с нотами, предметы и всякий хлам. Только посмотрев на этот стол педантичную Джинн хватает инфаркт, но что уж поделать с творческими натурами.
— И вам добрый вечер, мисс Минчи. Вы ещё и на скрипке играете? —
— Только в особых случаях — она садится в глубокое кожаное кресло и ищет что то в бумагах или делает вид, что ищет, стараясь как можно меньше смотреть на девушку.
— Раньше, во времена учёбы в ГИТИСе, игра на музыкальном инструменте была моей обязанностью. Сейчас это просто хобби. Последний раз я держала скрипку в руках из-за Эолы. Сейчас по другой причине.— Лиза переключается всё же на Джинн, заметив букет она подходит к девушке.
— А можно узнать, что это за причина?— наивно спрашивает капитан.
Широко улыбнувшись Лиза выдаёт короткое — Нет — однако удержав паузу, забирает цветы из рук Гуннхильдр и продолжает — по крайней мере сейчас. И что это за прекрасные лилии? Как вы угадали Джинн? — подумать о том, почему из-за Эолы актриса играла толком не дают.
— Я угадала? — Джинн кажется очевидным очередной обман женщины, ради проявления к ней эмпатии.
— Они прекрасны — следующую фразу она произносит будто шёпотом, ставя букет в вазу, однако всё отчётливо слышно.
— Как и ты...— Влияет ли на это акустика в помещении или же сделано это намеренно?
В попытках разглядеть кабинет, пока женщина занята цветами, внимание Джинн привлекает большая пробковая доска на стене, заполненная разношёрстными вырезками из газет и журналов. Девушка подходит чуть ближе и начинает в панике скакать глазами от одного обрывка к другому.
- Известная актриса мисс Минчи замечена в аэропорте с директрисой нашего завода мисс Брейгиль -
‐ Популярная актриса любит помладше? На берлинской ежегодной премии «Актриса года» она замечена в компании молодой ассистентки -
Взгляд продолжает блуждать по доске, разрезая сердце Гуннхильдр с каждым новым заголовком.
— Вы чего там застряли? Осматриваетесь? — Лиза оказывается почти вплотную к девушке.
— Нравится? Моя главная гордость. Собираю их со своего дебюта в наш местный Голливуд. Лучший показатель того насколько ты интересен людям—
Джинн не понимает почему, но её сердце предательски ноет, а в ответ на слова женщины хочется развернуться и уйти отсюда к чёрту.
— Тут ничего другого и не скажешь. Вы очень популярны среди женщин — на мгновение лицо Лизы приобретает оттенок удивления, детали в её голове складываются и она решает успокоить Джинн и объясниться. Она аккуратно, кончиками пальцев проводит по рукаву рубашки капитана вниз, стараясь поймать её ладонь в свою.
— Если, ты подумала что-то плохое сейчас, то передумай. Это просто газетные утки — она тяжело вздыхает, закрепив их руки в замок — в нашей сфере не любят тех кто вылез и постучал со дна в их лощёный престижем гонг —
Гуннхильдр поворачивает голову, слегка приходя в себя, и их лица оказываются в непозволительной близости друг к другу. Никто не думает отстраняться.
— Ты всегда носишь рубашки и галстуки? Это фантастически сексуально — Лиза переходит на шёпот, но не стремится сама сокращать расстояние.
— Стараюсь носить как можно чаще, это ведь часть моей фор... часть моего стиля — капитан чувствует, как топит себя сама и в нерешительности слегка отворачивает голову.
— Похоже, что тебе редко делают комплименты — актриса отходит, позволяя девушке немного отдышаться.
— Ладно, простите за мою отвлеченность. Интервью. Точно. — Джинн начинает снова копаться в своём кейсе, прям как до этого было с Эолой.
— Капитан Гуннхильдр, думаю достаточно поправлять маску на своём лице — Минчи сидит на столешнице, на её лице нет ожидаемого разочарования или злости, она скорее заинтересована и внимательно следит за реакцией Джинн.
— Чёрт. Ладно, что вы теперь сделаете, убьёте меня? Можете попробовать, только знайте, что я постараюсь забрать и ваши жизни тоже — в девушке просыпается под действием страха глупый героизм. В ответ на слова полицейской актриса лишь заливается звонким смехом.
— Джинн, какая самоотверженность. Тебя никто и пальцем трогать не собирался — актриса настроена дружелюбно к отпирающейся из последних сил Джинн, жестом она подзывает девушку поближе.
— Раз уж на то пошла игра, то я хочу тебе кое-что предложить, можешь считать это выгодной сделкой. Не обижайся сейчас на мои слова, но ты ещё юна и недостаточно опытна, твой начальник круглый дурак, если решил на первое серьёзное задание отправить тебя ко мне —
— Я вас слушаю — капитан слегка смягчается, понимая, что сопротивление будет неэффективным и бессмысленным, раз она уже находится на чужой территории с ногой в железном медвежьем капкане.
— Я знаю, что ты сейчас думаешь о том что я супер зло и нарушила уйму законов, раз на меня спустили дело. Но мне от тебя скрывать нечего, и зная, что наслово, ты мне не поверишь, ты ведь умная девочка, я предлагаю тебе убедиться во всём самой. Проще говоря, с моей стороны предоставление тебе свободы расследования, с твоей стороны — она делает паузу, наблюдая как реакция Джинн из задумчивой переходит в слегка смущённую — предоставление своей компании. Периодически конечно, как имеешь возможность. — Гуннхильдр вскидывает бровь и потирает ладонью тыльную сторону шеи, жест выражающий её волнение.
— А в чём, интерес для вас в моей компании?— Лиза внезапно будто темнеет и её взгляд скользит по стенам, стараясь уцепиться хоть за что то, ей сложно сейчас подобрать слова для ответа.
— Джинн, ты ведь уже догадалась, что я человек, которого интересует в основном искусство. И как раз таки в этом и возникла проблема. Ты ведь была на предпоказе картины. В общем… — актриса опускает голову, так что её лицо скрывается под скатившимися прядями волос — я не выпущу эту картину в прокат. Не хочу выглядеть жалкой перед тобой и мне стыдно это признавать, но мои киноленты сейчас провальны. Всю неделю я только и делала, что разгребала почту заваленную негативными отзывами критиков, их рецензиями. Тогда я вспомнила тебя и то, какое впечатление ты произвела на меня. Мы с Эолой начали копать и в итоге вот — она поднимает взгляд на Джинн — поможешь мне своей компанией с вдохновением? —.
-Это вообще сейчас реально?- пропускает сквозь себя вопрос Джинн, она и чьё то вдохновение. Мысль явно не вяжется, где то точно допущена ошибка, чем она обычный полицейский может вдохновить талантливого человека. Решение не ждёт, сейчас перед ней стоит в ожидании сама мисс Минчи, и её предложение выглядит космически выгодным, как бы это дело не обернулось в будущем и к какому результату не привело.
— Я согласна, мисс Минчи, хоть и не до конца понимаю вашу цель, так что постараюсь не быть обманутой снова — настала пора удивляться Лизе.
— Тебе то и быть обманутой? Это не я строила из себя привлекательную молодую корреспондентку, которая к слову после разоблачения эту привлекательность не растеряла — Джинн отворачивается всем телом от этой флиртующей бестии.
— Да, что вы такое говорите, прекратите пожалуйста, это в условие не входило — актриса в ответ лишь подходит сзади закидывая руки на плечи капитана.
— Я говорю самую обычную правду, мисс Гуннхильдр. Признаться, я нахожусь в опущенном состоянии духа — Джинн не спешит убирать тонкие руки со своих плеч.
— И что же может поднять вам настроение? —
—То, что поднимет мне настроение?— вторит Минчи словам девушки.
— Я бы сказала что вариантов два, но для второго слишком рано так что — Она отстраняется и театрально размахивает ладонями, стараясь изображая буквы.
— КА - ЗИ - НО. Ох, или солдатикам не положено там находится? — в её глазах сейчас сверкают игривые огоньки.
- Конечно не положено, за год мы уже прикрыли несколько таких заведений - вспоминает девушка.
— Я еду, надо же кому то следить за вами, нарушительница закона —.