Гарри смотрел, как Грозный Глаз Грюм сидит за кухонным столом и потягивает содержимое своей набедренной фляги. Всë же Барти Крауч-младший действительно отлично его пародировал, даже жаль такой талант. Между тем Грюмом и этим, настоящим, практически не было разницы. Волшебный глаз вращался во все стороны, разглядывая многочисленные кухонные приспособления Дурслей.

— Это Аластор Грюм, Гарри, — представил сидящего Люпин.

— Да, я знаю, — ему было не слишком уютно. Он целый год считал, что знаком с этим человеком, а теперь их знакомили опять. И он ещё не знал, какая версия ему больше понравится.

— А это Нимфадора…

— Не смей называть меня Нимфадорой, Ремус! — вскинулась молодая волшебница. — Просто Тонкс.

— Нимфадора Тонкс, которая предпочитает, чтобы её называли только по фамилии, — закончил Люпин. Гарри удивлëнно посмотрел на девушку.

— Ты бы тоже предпочитал, если бы дура мамаша дала тебе такое имя, — пробормотала Тонкс. Он невольно улыбнулся на эту реплику. Тонкс ему определëнно нравилась. Особенно без таких дилемм, как в случае с Грюмом.

— А это Кингсли Бруствер, — Люпин показал на высокого чернокожего волшебника, и тот отвесил поклон. — Элфиас Дож, — кивнул маг, говоривший сиплым голосом, — Дедалус Дингл… — Мы уже знакомы, — пропищал он и уронил свой фиолетовый цилиндр. Гарри не очень-то его помнил, но где-то точно уже слышал это имя. — Эммелина Вэнс, — величавая ведьма в изумрудно-зеленой накидке наклонила голову. — Стерджис Подмор, — чародей с квадратным подбородком и густой шапкой волос соломенного цвета игриво подмигнул. Гарри сглотнул. Этот мужчина правда его пугал, почти наравне с Грюмом. — И Гестия Джонс, — помахала розовощекая черноволосая волшебница, стоявшая рядом с тостером.

Гарри неуклюже кланялся каждому, кого Люпин представлял. Ему очень хотелось, чтобы они смотрели не на него, а на что-нибудь другое. Словно тебя ни с того ни с сего вывели на арену цирка, глаза, уставленные на него, были просто повсюду. Он ненавидел это. Кроме того, он не понимал, почему их так много.

— Сколько народу за тобой пожаловало! Есть чему удивляться, да? — сказал Люпин, будто прочитав его мысли. Уголки его рта чуть подрагивали. Гарри не видел в этом ничего смешного. Он понимал, что после случившегося с дементором они ему ещё сильнее не доверяют, хотя и не знал, чем заслужил это, ведь он просто защищался. Вероятно, они все считали его опасным для общества ещё… после окончания Турнира, о котором до сих пор до боли в горящих лëгких и во всех его порезах было невозможно трудно вспоминать. Он уже думал, что, наверное, поэтому его и сослали сюда, чтобы его дольше держали взаперти, вдали от магического мира, чтобы он ещё чего не натворил. А когда всë же натворил, решили забрать большой группой, на всякий случай.

— Чем больше, тем лучше, — мрачно проговорил Грюм. — Мы твоя охрана, Поттер.

Ага, охрана. Только не его, а от него, кого они обманывают…

«Да прекрати ты уже! — рявкнул Том, не выдерживая этого нытья. — Ты полный идиот, но об этом мы поговорим потом. Просто лучше не думай ни о чëм, дай мне их послушать».

Гарри хмыкнул. Не хотелось бесить ещё и Тома, единственного, кто его поддерживал этим летом. Он тоже вслушался в общий разговор.

— Ждем сигнала, что путь свободен, — сообщил Люпин, выглядывая в кухонное окно. — Еще минут пятнадцать.

— Экие тут чистюли живут! — воскликнула Тонкс, которая оглядывала кухню с громадным интересом. — А вот папаша мой, хоть он тоже из маглов, — настоящий старый неряха. Выходит, все они разные, как и мы, волшебники.

— Э… да, — согласился Гарри. Такие очевидные вещи, звучащие с полной серьëзностью, казались сюрреалистическими. — Послушайте… — он опять повернулся к Люпину, начиная закипать от всего происходящего. — Что происходит? Никто ничего мне не говорит. Что вообще известно про Волде…

— Тсс! Тсс! — полетело в него сразу от нескольких магов. Дедалус Дингл опять уронил цилиндр.

— Молчи, — рявкнул Грюм.

— Почему? — громко спросил Гарри с оттенком наглости. После очередной личной встречи с Волдемортом, с тем змеемордым злобным чудовищем, ему было нестерпимо слушать эти глупые испуги и вздрагивания.

Том не оценил сравнение, недовольно хмурясь и стараясь сейчас лишний раз не передать по их связи боль, это будет необоснованно для мальчишки, раз уж он, из-за отрицания или подсознательного страха, или кто знает, почему ещё, не догадался, кто он такой.

— Мы не обсуждаем ничего здесь, слишком опасно, — сказал Грюм, глядя на Гарри своим обычным глазом очень недовольно. Волшебным же он по-прежнему смотрел на потолок — Тьфу ты, — выругался он и поднëс к волшебному глазу руку. — С тех пор как им пользовался этот гад, всё время заклинивает.

И с неприятным хлюпаньем, как от прочищаемой кухонной раковины, он выдернул глаз. Гарри едва сдержал рвотный позыв, только морщась. Стало даже слегка обидно за Крауча, он по крайней мере никогда не делал этого при людях… Гарри чуть не задохнулся от собственной мысли. Что же с ним не так, раз он жалеет Пожирателя?! От странных мыслей отвлëк бодрый голос.

— Грозный Глаз, ты ведь понимаешь, как это противно, правда? — непринуждëнно заметила Тонкс. Гарри фыркнул, ненадолго забывая о моральных терзаниях.

— Гарри, будь добр, принеси мне стакан воды, — попросил Грюм. Гарри вынул из посудомоечной машины чистый стакан и налил в него воды из крана. Волшебники пристально следили за каждым его движением. Их внимание уже настолько изрядно ему досаждало, что он мысленно покрыл их всех нелестными словами.

«А я то думал, это твои друзья. Как не стыдно, » — насмехался опять Том. Гарри до скрипа сжал зубы. Он был слишком раздражëн, но если он подобным образом отзовëтся о Томе прямо во время его присутствия у него в голове, он был уверен, ему не замедлят напомнить, как это невежливо. А если он при всех этих людях внезапно зашипит от боли, будет слишком сложно что-либо объяснять.

«Они мне не друзья, » — злобно бросил он в ответ, затем отдавая стакан Грюму.

— Спасибо, — сказал тот, взяв стакан и кинув волшебный глаз в воду, хорошенько встряхивая. Глаз завертелся, зыркнув на всех по очереди. — На обратном пути мне нужен угол обзора триста шестьдесят градусов, — проговорил он на множество самых разнообразных взглядов, от вопросительных, до брезгливых. Гарри задумался, как ему жилось так долгие годы. Он же не виноват, что ему приходится пользоваться этими приспособлениями, правда? Наверное, Грюм уже привык. Впрочем, сейчас не до этого.

— Как мы будем добираться? Куда — ладно, не спрашиваю, но как? — поинтересовался Гарри нетерпеливо. Как его бесили недомолвки, знали бы они.

— На мëтлах, — ответил Люпин, — единственный способ. До того, чтобы трансгрессировать, ты ещё не дорос, летучий порох исключается — камины под их наблюдением, а если мы самовольно соорудим портал, это будет стоить нам не только наших жизней.

«Ты что-нибудь понимаешь? — устало спросил Гарри. — Под чьим наблюдением? Что они несут?»

Том как раз понимал. Эти люди, пусть и заглядывали в рот Дамблдору, всë же справедливо верили мальчишке, Волдеморт же действительно возродился. Но глупо было с их стороны думать, что ему настолько нечем заняться, что он отправит Пожирателей следить за каминами. С другой стороны, он бы, может быть, и рассмотрел такой вариант, не знай он точно, где сейчас Поттер, но, скорее всего, действовал бы иначе. Он решил ответить как есть.

«Я думаю, они имеют в виду Пожирателей Смерти, » — спокойно заключил он.

«Пожирателей? Интересно, они правда настолько глупы, чтобы искать меня в каминах? Надеюсь, этим они и занимаются. У меня же прямо в доме маглов, ненавистников колдовства, стоит волшебный камин!» — язвительно бросил он. От раздражения у него закипала кровь и накапливалась магия, что желала немедленно выйти и уничтожить все мешающие цели разом. Это не способствовало его хорошему настроению. Том был доволен его прозорливостью. Даже мальчишка понимал, пусть и в такой саркастически грубой манере, что он, то есть Волдеморт, далеко не такой дурак, каким его выставляет Орден. Чего не понимали остальные подхалимы старика.

— Ремус говорит, ты неплохо летаешь, — вставил Кингсли Бруствер густым басом. — Поттер?

Гарри вздрогнул. Вот и первый раз, когда он попался. Он только надеялся, что стоял с серьёзным лицом, иначе к нему будет очень много вопросов.

— Простите, задумался, — неловко выдавил он сквозь зубы.

— Он летает отлично, — бодро ответил за него Люпин, глядя на часы. — Как бы то ни было, иди собирай вещи, мы должны быть готовы до сигнала.

— Я тебе помогу, — жизнерадостно вызвалась Тонкс. Она последовала за Гарри в прихожую и на второй этаж, оглядывая все вокруг с колоссальным любопытством. — Забавное жилище, — заметила она. — Чуточку слишком чистое. Понимаешь, что я имею в виду? О, а здесь куда лучше, — добавила она, когда они вошли в комнату Гарри и он включил свет.

В его спальне было гораздо больше грязи и беспорядка, чем во всем остальном доме. Последние дни Гарри было слишком плохо, чтобы утруждать себя уборкой. Большая часть книг была рассыпана по полу: стараясь отвлечься, он брал их и отбрасывал одну за другой. Клетка Букли нуждалась в чистке, и от неё попахивало. Чемодан, где магловская одежда была причудливо перемешана с чародейской, лежал открытый, и часть вещей вывалилась из него на пол. Гарри стал торопливо подбирать книги и кидать в чемодан. Тонкс задержалась у распахнутого гардероба и критически уставилась на свое отражение в зеркале на внутренней стороне дверцы.

— Ты знаешь, по-моему, фиолетовый — все-таки не мой цвет, — задумчиво проговорила она и потянула себя за торчащую прядь. — Тебе не кажется, что он придает мне какую-то болезненность?

Взглянув на неё поверх брошюры «Сборные Британии и Ирландии по квиддичу», Гарри промычал что-то нечленораздельное.

— Да, придаёт, — решительно сказала Тонкс. С напряженным видом, словно хотела что-то припомнить, она прищурилась — и секунду спустя ее волосы стали ярко-розовыми, как жевательная резинка.

— Как?! Как ты это сделала? — изумленно спросил Гарри.

— Я метаморф, Гарри, — ответила она и, открыв глаза во всю ширь, вновь принялась изучать свое отражение. Она поворачивала голову так и эдак, чтобы оглядеть волосы со всех сторон. — Это значит, что я могу менять свою внешность как мне захочется, — добавила она, увидев в зеркале озадаченное лицо Гарри. — Такая вот уродилась. Когда меня готовили на мракоборца, получила высшие баллы по скрытности и маскировке без всякой зубрежки. Это было замечательно.

Том молча следил за шумной девушкой. Так вот, значит, какие кадры набирает старик на предполагаемую войну. Любого возраста и пола, лишь бы имели какие-то полезные способности. Стоит быть внимательнее в будущем. Метаморф — это действительно редкий теперь дар, и девчонка была поистине находкой для старика. Интересно, получится переманить её на свою сторону?

— На мракоборца? — переспросил Гарри с уважением. Раньше, до злополучного Турнира, думая о будущем, он только о том и мечтал, чтобы по окончании Хогвартса сражаться с Тёмными волшебниками. Сейчас он мечтал не вылететь из школы. А Гермиона тогда, на первом курсе, как в воду глядела. Проще было умереть, чем остаться исключëнным и без возможности пользоваться своей палочкой.

— Ага, — гордо сказала Тонкс. — Кингсли тоже мракоборец, но он чуть повыше меня рангом. Я всего год назад получила диплом. Чуть не провалилась по тайному проникновению и выслеживанию. Я страшно неуклюжая. Слышал, как я тарелку разбила, когда мы вошли в кухню?

Том никак пока не комментировал их диалог. Мракоборец — это, конечно, не очень хорошо. Но, может, не всë ещё потеряно. Она выглядит слишком беспечной для слепого обожания старика. Хотя, конечно, должна ему верить. Но метамоофомагия, кажется, способность Блэков, когда-то давно угасшая. Да и имя Нимфадора… Надо побольше о ней разузнать.

— А можно выучиться на метаморфа? — спросил Гарри, выпрямившись и начисто забыв про сборы. Тонкс хихикнула. Гарри, кажется, уловил по связи усталое раздражение Тома. Ну разве он виноват, что не знает, что это такое?

— Шрам свой небось хочешь иногда прятать? — Она нашла глазами молниевидный шрам у Гарри на лбу.

— Да ничего я такого не хочу, — пробормотал Гарри, отворачиваясь. Он не любил, когда рассматривали его шрам. Он теперь знал, что это след от заклинания Волдеморта, но первые десять лет своей жизни в этом доме он обожал этот след. Даже сейчас он иногда забывался и украдкой с трепетом рассматривал его в зеркале, пока не вспоминал о Волдеморте. Тогда противоречивое отвращение преобладало над приятным любованием.

Этот самый Тëмный Лорд только вздохнул. Узнать, что мальчишке так нравился его собственный след, что эти чувства до сих пор не прошли до конца, было даже приятно. Ничего, скоро малыш Гарри позабудет о глупой ненависти.

— Нет, боюсь, такого легкого пути у тебя не будет, — сказала Тонкс. — Метаморфы редко встречаются, это врожденное качество. Большинству чародеев, чтобы изменить внешность, нужны волшебные палочки или зелья. Но нам бы поторопиться, Гарри, мы вещи пришли собирать, — добавила она виновато, оглядывая беспорядок на полу.

— А… да, — Гарри подобрал ещё несколько книг, поворачиваясь к девушке спиной.

— Оставь, не надо, я справлюсь куда быстрей! — воскликнула Тонкс и длинным круговым движением провела палочкой над полом. Книги, одежда, телескоп и весы взмыли в воздух и как попало влетели в чемодан. — Аккуратности особой нет, конечно, — заметила Тонкс, подойдя к чемодану и посмотрев на кашу, которая там получилась. — Моя мама, та умеет всё собирать вещичка к вещичке. У нее даже носки сами складываются. Но я так не могу. Тут нужен особый взмах…

Она наудачу сделала движение волшебной палочкой. Один из носков Гарри слабо трепыхнулся и снова лег поверх кучи вещей. Поттер считал, что сам не сложил бы аккуратнее — всë было отлично. Но, видимо, волшебники привыкли к чистоте похуже тëти Петуньи.

— А, ладно, — сказала Тонкс, захлопывая крышку чемодана. — По крайней мере всё поместилось. Теперь давай-ка тут почистим, — она направила палочку на Буклину клетку. — Экскуро! — Помет и несколько пёрышек исчезли. — Что ж, хоть немножко, да лучше. Я, честно говоря, не сильна в этих домашне-хозяйственных заклинаниях. Ну, все взял? Котел? Метлу? Ух ты, «Молния»!

При взгляде на метлу в правой руке Гарри её глаза расширились. Это была его радость и гордость, подарок Сириуса — вещь, отвечающая международным стандартам.

— А я все еще на «Комете-260», — с завистью проговорила Тонкс. — Так, ну что же… Палочка по-прежнему в заднем кармане? Ягодицы на месте? — Гарри хихикнул. Лорд почему-то почувствовал раздражение. Ему нужно было, чтобы мальчишка Поттер привязался к нему, а не к девчонке-мракоборцу, которую видит впервые! Но он подавил возникшее не вовремя чувство. В конце концов, может, от этого будет польза — и именно Поттер потом переманит такой ценный кадр на его сторону… Когда сам поймёт, где его место.

Тем временем чемодан Гарри поднялся в воздух на несколько дюй­мов. Держа волшебную палочку как дирижерскую, Тонкс отправила чемодан через комнату на лестницу и взяла клетку Букли. Гарри с метлой спустился на первый этаж за ней следом. В кухне Грюм уже вернул глаз на место. После промывки он вращался так быстро, что при взгляде на него у Гарри закружилась голова. Кингсли Бруствер и Стерджис Подмор изучали микроволновую печь, Гестия Джонс хохотала, держа в руках картофелечистку, которую нашла, когда шарила по выдвижным ящикам. Гарри почему-то внезапно разозлился на них. Может, потому что они высмеивали жизнь, которой обрекли его жить до совершеннолетия каждое лето, которая теперь, как никак, была его частью. Или потому что так легко наводили беспорядок там, где он годами ежедневно убирался под градом ударов и криков. Хотелось, как минимум, накричать на них, разогнать, выдворить силой из дома… Магия снова начала закипать внутри.

«Тише, Гарри, тише, — услышал он в голове, вздрогнув. Едва не забыл про Тома. — Если захочешь, ты успеешь им всем отомстить. Сейчас не время, ты и сам знаешь.»

Гарри устало выдохнул. Том в который раз за лето спасал его от магического выброса. И Поттер не представлял, что бы делал без него. Почти сломленным голосом он произнёс мысленный ответ: «Спасибо».

Люпин, который за столом заклеивал письмо, адресованное Дурслям, поднял взгляд.

— Вовремя, — сказал он, глядя на Гарри и Тонкс. — У нас, думаю, около минуты. Надо бы выйти в сад для готовности. Гарри, я оставляю твоим дяде и тёте письмо, где прошу их не беспокоиться за тебя…

— И так не будут, — заметил безразлично Гарри.

— …и заверяю их, что ты в безопасности…

— Это их только огорчит.

— …и вернешься сюда следующим летом.

— А без этого никак нельзя?

Люпин улыбнулся и ничего не ответил.

Гарри снова начал злиться. Неужели все эти ответы никогда их не смущали, никого из взрослых? Они думают, что у него такие шутки? Он что, совсем дурак — так шутить? Как же бесит, бесит…

«Гарри».

Уверенный, резкий, сильный голос. Гарри снова силой заставил себя вздохнуть, заметив, что крепко сжимал кулаки, и расслабил пальцы.

«Я помню, спасибо, Том», — искренне сказал он, и улыбка, скользнувшая на губы, была посвящена только его мысленному собеседнику. Благо, остальные такого и представить не могли, поэтому восприняли на свой счёт. Тёмный Лорд только хмыкнул, вполне довольный такой реакцией. Так и должно быть.

— Поди-ка сюда, дружок, — проворчал Грюм и поманил Гарри к себе волшебной палочкой. Того чуть не стошнило от такого обращения, Том, впрочем, более чем разделял эту эмоцию. Почувствовав это по их связи, Гарри глупо ухмыльнулся, пытаясь спрятать это выражение лица, наклонив голову, так что чёлка, отросшая за прошедшие недели, упала, словно маленький занавес. — Мне надо тебя дезиллюминировать.

— Что-что? — нервно спросил Гарри.

«Не бойся», — спокойно заверил Том, и мальчик расслабился.

— Дезиллюминационное заклинание, — сказал Грюм, поднимая палочку. — Люпин говорит, у тебя есть мантия-невидимка, но в полете ее сорвет. Этот камуфляж будет понадежнее. Ну-ка…

Он с силой стукнул его палочкой по макушке, и у Гарри возникло странное ощущение, будто Грюм разбил у него на голове яйцо. По телу от того места, куда пришелся удар, словно бы потекли холодные струйки.

— Вот это класс, — одобрительно сказала Тонкс, глядя на живот Гарри. Гарри опустил глаза на свое тело, вернее, на то, что было его телом, потому что теперь оно, казалось, не имело с ним ничего общего. Оно не стало невидимым — просто в точности приобрело расцветку и фактуру кухонного приспособления, перед которым он стоял. Он сделался человеком-хамелеоном. Это было действительно впечатляюще.

— Пошли! — скомандовал Грюм, отпирая волшебной палочкой заднюю дверь.

«Том, это сложное заклинание? Я так смогу?» — пока шёл, поспешил узнать Гарри. Оно казалось очень полезным. Не всегда с собой оказывается мантия, а тут, оказывается, такие чары.

«Я выучил его в начале четвёртого курса, — Гарри почувствовал с его стороны что-то вроде хитрой ухмылочки. Интересно, Том в школе был хулиганом? Тоже гулял по ночам? Стало даже забавно. Лорд же, распознавания отголоски этих мыслей, только предвкушающе поджимал губы. Теперь он был рад, что разум Гарри отказывается понимать, с кем разговаривает, и он решил, что мальчишке ещё рано об этом знать. Он так хорошо к нему привыкает, что нужно просто дать больше времени. И совсем не имеет значения, что он в это время немного привыкает в ответ. Он легко сможет избавиться от ненужных эмоций, как мог всегда, а вот Поттеру не позволит. Уже никогда. — Оно не самое простое, но я уверен, ты более чем способен на него»

Разум мальчишки опалило что-то вроде смущения. Том не то чтобы собирался делать комплимент. Гарри был сосудом его души, носителем крестража. Он не выдержал бы этого бремени, если бы был слаб. Да и Том успел почувствовать, что у него сильная магия, которой просто уделяли непозволительно мало времени. Но ничего, он научит Гарри, как с ней обращаться. В конце концов, должен же он, как носитель, уметь защитить крестраж? По крайней мере, до тех пор, пока Том не доберётся до него, чтобы защитить должным образом.

Все маги из дома уже высыпали на идеально ухоженный газон дяди Вернона.

— Ночка-то ясная, — проворчал Грюм, подняв на небо волшебный глаз. — Кой-какая облачность нам бы не помешала. Так, слушай меня, — рявкнул он, обращаясь к Гарри. Тот не поморщился только потому, что был отвлечён на Тома. — Полетим сомкнутой группой. Тонкс перед тобой, держись за ней вплотную. Люпин прикроет тебя снизу, я сзади. Остальные вокруг нас. Строй не нарушать ни под каким видом, понял меня? Если кого-нибудь из нас убьют…

— Такое может случиться? — тут же с тревогой спросил Гар­ри, но Грюм точно не слышал.

— …то другие летят дальше, не задерживаются, не ломают строя. Если погибнут все, кроме тебя, Гарри, то в игру вступит вспомогательный отряд. Он пока выжидает. Продолжай двигаться на восток, и они возьмут тебя под защиту.

Гарри уже собирался отказаться. Лучше он поживёт до сентября с Дурслям и потерпит все драки (читай, избиения) с дружками Дадли, крики и побои старших Дурслей, чем позволит ещё кому-нибудь из-за него погибнуть. И уж тем более всем… Никогда, он никогда этого добровольно не допустит.

«Немедленно прекратил геройствовать! — внезапно рявкнул Том. Гарри вздрогнул от этого приказа и даже немного вжал голову в плечи. — А теперь слушай внимательно. Они сами на это вызвались, все взрослые, разумные маги. Некоторые даже мракоборцы. Я не думаю, что что-либо случится. Но ты в любом случае полетишь, и, если понадобится, позволишь им себя защищать, а сам не будешь соваться, ясно?»

Гарри сначала хотелось заспорить чисто из принципа. Потом потому, что он всё ещё был не согласен, что кто-то может погибнуть из-за него. Он бы не стал просто лететь дальше в случае опасности. Но Том всегда оказывался прав во всём, о чём бы он ни говорил, и если он предполагал, что ничего не случится, то в таком случае Гарри мог бы полететь… Том послал ему вспышку боли, недовольный этими размышлениями. Но Гарри не собирался так просто сдаваться и менять своего мнения, как бы Том ни приказывал, поэтому соглашаться на безучастность в случае чего он не будет. Чувствуя нарастающее раздражение Тома, он сглотнул. И всё равно он будет стоять на своём!

— Слишком уж ты радостные речи ведёшь, Грозный Глаз. Гарри подумает, мы несерьёзно относимся к делу, — заметила саркастически Тонкс, закрепляя чемодан Гарри и клетку Букли ремнями, свисавшими с её метлы. Мальчик прислушался.

— Я просто рассказываю парню план, — прорычал Грюм. — Наша задача — доставить его в штаб-квартиру невредимым, и если это будет стоить нам жизни…

— Это никому не будет стоить жизни, — успокаивающе пробасил Кингсли Бруствер, глядя почему-то прямо Гарри в лицо. Тот отвёл взгляд.

— Все на мётлы! Вот первый сигнал! — отрывисто произнес Люпин, показывая на небо.

Высоко-высоко в небе рассыпался среди звёзд сноп ярких красных искр, сотверённых чьей-то волшебной палочкой. Он перекинул правую ногу через свою «Молнию», крепко взялся за рукоятку и почувствовал, что метла еле уловимо трепещет, как будто ей тоже не терпится снова подняться в воздух.

— Второй сигнал! Вперёд! — рявкнул Люпин, когда в вышине вспыхнули новые искры, на этот раз зелёные. Гарри резко оттолкнулся от земли. Прохладный вечерний воздух рванул его за волосы. Аккуратные прямоугольные садики Тисовой улицы стали стремительно удаляться, превращаясь в узор тёмно-зелёных и чёрных пятен, и ветер мгновенно выдул у него из головы все мысли о предстоящем слушании в Министерстве, о страхе, о возможном нападении. Сердце готово было разорваться от радости: он снова летит, он летит домой с ненавистной Тисовой, об этом-то он и мечтал все лето… На краткий и прекрасный промежуток времени все его заботы превратились в ничто, растворились в безбрежном звездном небе. Молния не неслась и в половину своей возможной скорости, но это всё равно было просто великолепно!