В школе от новости, что Шастун с Поповой сошлись, были в ахуе все. Ну, это было довольно ожидаемо.

Всю неделю учащиеся активно это обсуждали, бросая на идущих за руку или обнимающихся на лавке девушек заинтересованно-недоумевающие взгляды, и Аня с Ариной уже глаза устали закатывать, но они изначально знали, какой фурор это вызовет. Скоро всеобщий шок поутихнет и от них все отъебутся, позволив просто существовать неизменно рядом друг с другом без посторонних глаз.

Серёжа Разумовский, кстати, к Аниному удивлению, на эту новость реагирует нормально — подходит лишь единожды, когда Арины рядом нет, и говорит, что очень рад за неё, потому что видит, как она рядом со своей девушкой светит, и желает им обеим счастья. Шастун тогда растрогано улыбается и обнимает одноклассника, прося у того прощения за то, что была так резка с ним, а он отмахивается, говоря, что давно её разлюбил и зла не держит; признаётся, что сам влюблён в мальчика из параллели (указывает на него тогда затылком, и Шаст с неким удивлением узнаёт в ожидающем Серёжу парне Олега Волкова) и встречается с ним с августа. Шастун умилённо расплывается в улыбке и искренне радуется, что эти двое нашли друг друга.

Было бы здорово, если бы все так на них реагировали, но нет: к Ане всю неделю лезут с вопросами в духе «Вы же были врагами, как вы сошлись? Она тебя поносила, а ты! У тебя что, нет самоуважения?», и Шаст ощущает, как Арина рядом напрягается и будто бы становится меньше, опуская голову и отчаянно цепляясь за руку своей леди в безмолвной просьбе простить её — даже спустя столько времени и разговоров Попова всё равно испытывает чувство вины за то, какой она была в прошлом.

Сейчас этой версии Арины не существует вообще. Она действительно очень сильно изменилась, и Шастун искренне не понимает, почему эти узколобые великие слепые ещё не прозрели и не увидели это.

У Ани самоуважение есть, и она каждого такого любознательного отправляет на хуй, берёт Попову за руку и отводит в сторону, чтобы ещё раз сказать, что всё хорошо, она её любит и ни на что не сердится, а Арина у неё самая замечательная и любимая во всей Вселенной. Шаст за неё готова рвать и метать — и это работает, естественно, в обе стороны.

Попову выгораживает перед подобными кадрами даже Егор, который поначалу воспринимал её исключительно враждебно, а потом за два месяца регулярных тусовок вчетвером, привык к ней и сейчас души в Арине не чает.

Под конец первой учебной недели всё действительно утихает и от девушек наконец-то отъёбываются, зато приёбываются к Милохину с Медведевой, что тоже решили о себе заявить, и вот тут уже начинается настоящий трешак.

В Даню — это вот вообще не секрет — были влюблены многие девушки и парни (причём не только из школы, но и со всего города), которым он этим признанием разбил сердце, и вот они вообще будто с катушек послетали.

Охуенное начало учебного года, Аня ставит лайк.

Арина со своей леди наблюдают за этим пиздецом в сторонке рядышком с Эдом и Егором и так же, как и парни, просто любят, радуются, что самое страшное для них позади.

Шастун таскает Арину на длинных переменах в подсобку, потому что ей ужасно нравится с ней целоваться, а делать это на виду у всех — не комильфо.

Она прижимает её к стене, как только за ними закрывается дверь и помещение погружается в полумрак — небольшое окошко в стене не даёт слишком много света для того, чтобы всё было видно, но Ане много и не надо: лишь бы видеть любимые голубые глаза, а остальное не имеет значения, — и целует с напором, прикусывая нижнюю тонкую губу Арины и запуская руки (оставляет их на талии, дальше лезть не намеревается) под лёгкую кофту с маленьким в области сердца рисунком чёрной кошки и пчёлки, кружащейся над её головой, которую Шаст сделала специально для неё.

Вдоволь нацеловавшись до припухших губ, они улыбаются, будто пьяные, и смотрят друг другу в глаза в этой интимной полутьме — когда-нибудь они прямо в этой подсобке и потрахаются.

Последний год учиться всё равно, что им терять.

Но это точно будет не их первый раз, потому что тот обязательно должен произойти в комфортной обстановке, чтобы никакой непредвиденной хуйни не случилось и обе были максимально расслаблены и спокойны, а после — удовлетворены, обоюдно закомфорчены и залюблены друг другом.

По вечерам после патрулей, когда время уже перевалило за девять часов, Шастун иногда выводит Арину на прогулку по крышам — разумеется, в образе Леди Нуар, но сразу, когда они приходят на их место, трансформацию приходится снять, потому что одно дело, если их заметит по какой-то причине задержавшийся Мистер Баг, когда они будут собой, и совсем другое, когда он увидит свою напарницу, сидящую рядом с Поповой, и сложит два и два, так что лучше не рисковать.

Всё равно Арина любит смотреть на Аню без чёрной маски на пол-лица и чувствовать кожу её горячих и иногда влажных ладоней. Любит каждую отдельно взятую деталь Шастовой внешности, даже самый крошечный катышек у неё в пупке, и всю Шастун любит в целом — и знает точно, что к ней в ответ испытывают то же самое.

Они сидят на их крыше подолгу, смотрят на звёзды, что сейчас светят особенно ярко, и обе счастливы, что разделяют этот вечер друг с другом.

Сегодня двадцать третье сентября. А ещё — три месяца, как Аня находится в счастливых здоровых отношениях с лучшей девушкой в своей жизни, и она в жизни не могла подумать, что может быть настолько искрящейся и любимой рядом с кем-то, а что это будет с Поповой — тем более.

И она искренне рада, что Вселенная создала для них такой сценарий, где в конце они непременно счастливы.

Друг с другом.

Аня придвигается ближе и, утыкаясь носом Арине в волосы, шепчет ей на ухо, касаясь хрящика губами:

— Я тебя очень сильно люблю, — с паузами и тёплым взглядом, который девушка ловит, когда поворачивается к ней лицом.

Смотрит на неё, как на самое прекрасное в своей жизни (и пусть она так смотрит постоянно, у Шастун всё равно дыхание сбивается как в первый раз), и подаётся вперёд, мягко прижимаясь к её губам своими; Аня слишком привычным движением зарывается руками в её волосы, но поцелуй не углубляет — сейчас хочется нежно и ласково.

Арина трётся холодным (не лето же) носом о Шастову щёку и шмыгает им же, а Аня выдыхает ей в губы:

— Отнести тебя домой, Принцесса? — негромко.

Попова кивает безмолвно, и Шастун, поднимая свою любовь на руки, активирует трансформацию. Во время полёта она прижимает к себе Арину, как самый ценный и хрупкий груз, который ни за что на свете нельзя повредить, иначе Аня не простит себе такую неаккуратность, но Попова ей доверяет безоговорочно — держится крепко и глаза прикрывает.

Аня так же аккуратно спускает её на террасу и улыбается, когда Арина благодарит свою леди поцелуем и почёсыванием за искусственным чёрным ушком, а Шаст в шутку мурчит — в суперкостюме у неё получается удивительно похоже на настоящее мурчание, и Поповой слишком нравится этот звук.

Они проходят внутрь, чтобы поваляться недолго на уже изученной вдоль и поперёк кровати Арины, и Аня снимает трансформацию; кормит Плагга сыром и без стеснения падает на кровать своей девушки, пока та подходит к шкафу, чтобы переодеться, и теперь Шастун не отворачивается.

И Арина об этом, разумеется, знает, но как-либо выделываться не старается (Аня этого и не хочет, на самом деле — она хочет, чтобы Попова скорее пришла к ней на кровать обниматься и целоваться), а просто спокойно меняет уличную одежду на домашнюю — на ней снова та футболка, призывающая к вегетарианству.

Девушка устало падает в объятия своей леди и привычно жмётся к ней всем телом, пока Шастун обхватывает её в свой кокон безопасности из рук и ног.

— Оставайся со мной сегодня? — звучит полувопросом, и Аня чутка отстраняется, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Ты об этом самом?.. — потому что нужно прояснить ситуацию.

Арина фыркает и улыбается.

— Я бы с радостью, но не сегодня, потому что я слишком вымоталась.

— Хорошо. — Аня улыбается той тепло и прижимается ко лбу в долгом поцелуе. — Давай сейчас тогда ляжем? Ты расправляй кровать, а я пока маме напишу, чтоб не переживала.

Арина кивает, приподнимается на руках и сползает с постели, ожидая, когда то же самое сделает Шастун, доставшая телефон из кармана.

Девушки идут в ванную по очереди, а после заваливаются на вкуснопахнущее постельное бельё и сплетаются всеми конечностями.

Маленькой ложкой сегодня будет Шастун — Арина прижимается к ней со спины, переплетая пальцы с Аниными на уровне её груди, и размеренно сопит носом в шею своей леди до самого момента падения в сон — тогда она начинает дышать через рот, и Аня, несмотря на желание спать, долго вслушивается в это умиротворяющее пыхтение и расплывается в улыбке.

Чувствует спиной стук сердца Поповой, что, кажется, бьётся в унисон с её собственным, и целует тыльную сторону Арининой ладони.

В который раз задумывается о том, что пословица «всё, что ни делается, — всё к лучшему» — грёбаная правда, и Аня искренне счастлива оттого, что она работает безотказно, приводя всё к тому, как должно было быть изначально.