Покой лишь в его мечтах.

Он завидует и одновременно бесится. Ублюдок так незаметно перемещается в пространстве, что он среагировать не успевает. Виной тому его состояние? Или наконец стоит признать, что чудовище превзошло его настолько, насколько ему и не снилось?

Зверь валит его на постель и усаживается сверху на бедра, а Цинцю рефлекторно накрывает живот. И это такой тупой жест каждой женщины в положении, когда она о нём узнаёт. И он, блядь, на это попался. Эта херня в его организме всего два месяца, он узнал о ней лишь несколько часов назад, а она уже влияет на мозг. Или его отсутствие.

Он видит, как брови сходятся на переносице, окрашивая злостью чужое лицо, и говорит первым:

- Заткнись. И не смей комментировать. - Он убирает руки и наблюдает за борьбой на чужом лице.

- Ты это оставишь? - то, с каким презрением звучит вопрос, заставляет Шэнь Цинцю рассмеяться.

- Я все еще думаю над этим, но с такой твоей реакцией желание оставить ублюдка, чтобы досадить тебе - перевешивает мой здравый смысл. - Он усмехается, видя, как перекашивает от гнева лицо мальчишки. Потрясающе. Просто потрясающе.

- Я сам вырежу его из твоего живота, если потребуется. - Это звучит невнятно из-за нечеловеческого рычания, гулом раскатившегося по комнате. По позвоночнику бегут мурашки и внизу живота все скручивается от этого звука. Но смысл слов нет даёт расслабиться.

- Желание его оставить растет с каждым твоим словом. Продолжай в том же духе, и обзаведешься отпрыском. - Это противоречит инстинкту самосохранения, но бесить зверя слишком приятно. А действовать наперекор ему тем более. Испортить себе жизнь, чтобы ублюдку было ещё хуже? Дайте десять.

Но лицо напротив складывается в что-то похожее на удивление.

- Это... Моё? - вопрос такой же тупой, как и тот, кто его задал.

- Нет. Это мое. Размножаюсь партеногенезом, ты не знал? - возможно за его ядом скрывается страх. Страх потерять ещё не обретенное. Впервые впереди мелькает шанс обрести хоть какой-то смысл бороться с этим чертовым миром ради чего-то. Не один на один, как он привык. И то, что зверь действительно может отобрать это, и сам Цинцю ничего не сможет сделать вызывает желание сбежать. Так глупо.

- Ты можешь хоть раз ответить нормально? Это серьезно! - вспыхивает мгновенно. Это даже смешно.

- Я не понимаю причину, по которой ты задаешь такие идиотские вопросы. Конечно, гуй тебя раздери, это твое, или я по-твоему ещё с кем-то трахаюсь день и ночь?! - цепная реакция. Стоит вспыхнуть одному, второй тут же выходит из себя. Аксиома, не требующая доказательств.

- А мне откуда знать, вокруг тебя постоянно кто-то вьется!

- Вокруг меня вьешься только ты.

- К тебе постоянно на порог таскается Лю Цингэ!

- И? По-твоему я даю каждому, кто сюда приходит? Не бамбуковый дом, а бордель, ты посмотри. И слезь с меня уже! - он сталкивает с себя потерявшего равновесие мальчишку и садится подальше. Так. На всякий случай. У того с головой проблем больше, чем Цинцю лет, и с него станется устроить резню прямо сейчас.

- А как я могу быть уверен, что ты не... - он мнется, а Цинцю все больше хочется приложить чудовище чем-то потяжелее.

Он прикрывает лицо ладонью, устало вздыхая, и считает до десяти.

- Мы просто с тобой трахаемся, причина этого процесса до сих пор для меня загадка, но оно происходит, что ж поделать, да, представляешь, если люди трахаются, у этого бывают последствия. Но. Ничего из этого не дает тебе права устраивать мне сцены, словно мы женатая пара. Хочешь поскандалить? Проваливай к своему гарему. Я устал и мне, как видишь, есть о чем подумать. И мне глубоко плевать, что ты там считаешь, это твои проблемы. - Он надевает свою любимую маску безразличия, чтобы уж наверняка сработало. Ублюдок всегда болезненней всего воспринимал именно его. И теперь себе не изменяет.

На мгновение Цинцю кажется, что он сейчас и в правду кинется и убьет его, но зверь, занося меч, все же выбирает прорезать им пространство, а не тело своего учителя.

Прекрасно.

Хоть раз все закончилось так, как хотелось Цинцю.

Он ждет ещё пару секунд и заваливается на постель. Эта мерзкая вялость и сонливость... Стоит ли оно того?

Выбешивать Ло Бинхэ, конечно, прекрасное чувство, но девять месяцев пытки, а затем и следующие за этим процессы...

Желание избавить себя от этого крепнет с каждым мгновением, пока он не засыпает.