После того как Шибусава отыскал свою «добычу», он тут же отправился отдыхать в выделенную для него комнату. Не успел юноша открыть дверь, как его вдруг что-то остановило, заставляя обратить внимание на комнату в конце коридора, и он, словно очнувшись, только потом вошёл в свою. Желание докопаться до истины прямо сейчас без промедления горячо обжигало мысли, но психиатр понимал, что спешка не даст плодотворных результатов. К тому же, пошаговый процесс к цели принесёт больше удовольствия.

На следующее утро Шибусава встал за час до завтрака. Завтрак начинался в восемь часов утра. У гостя было время, чтобы обследовать по возможности всё для дальнейшей работы, глядишь найдётся какой-нибудь полезный запылившийся подвальчик. Спустившись на первый этаж, парень заметил тусклый свет, исходящий из одной комнаты — то была библиотека. Библиотека — вещь полезная, а потому препятствовать любопытству, как и всегда, доктор не стал. Комната оказалась чистой. Единственное, что бросалось в глаза, это потрёпанные деревянные шкафчики с полками и ящиками, на которых стояли книги. Казалось, что шкафчики вот-вот один за другим начнут разваливаться, как карточный домик, но, несмотря на это, книги стояли ровно и были в чистоте. Между некоторыми полками и исходил тот самый свет, но разглядеть сидячего среди книг Тацухико смог только когда подошёл ближе: он осторожно выглянул из-за шкафа и удивлённо вскинул брови, увидев мальчика с пепельными волосами, который в руках держал книжку. Кажется, что он не заметил пришедшего, увлечённо смотря на страницы с чёрно-белыми картинками и едва ли шевеля губами, из которых прорезался тихий, неразборчивый шёпот. Шибусава аккуратно подобрался к нему поближе и затем заговорил:

  — Ацуши? Верно?

Тацухико постарался обратиться к нему мягко и тихо, чтобы не спугнуть мальчишку. Но парень всё равно заметил как узкие плечи дрогнули, а затем и взгляд оторвался от страниц да обратился вверх.

— Вы тот человек, который приходил ко мне в комнату? — прорезался детский голос. И на удивление он быстро заговорил в ответ, да и, как показалось, сейчас он был расположен наиболее открыто к пришедшему, нежели в их первую встречу тогда в комнате.

  — Да, верно, — за словами последовала дружелюбная улыбка. Вскоре, оказываясь перед мальчиком и садясь напротив, Шибусава отодвинул наваленную кучу книг подле. 

— Любишь читать?

— Ну… — ребёнок замялся, словно причина была не в любви к чтению, а в чём-то другом. — Да, люблю.

С опытом Шибусавы его сложно было провести подобной ложью, да тем более дети такого возраста не умеют скрывать правду. Тацу решается подобраться к истинным чувствам с осторожностью.

— Очень хорошо, что ты питаешь такую любовь к книгам. Мало кто в наше время просто сядет и возьмётся за чтение. Оно тебя отвлекает?

— Угу…люблю приходить сюда, пока все ещё спят, и я могу немного…побыть один в тишине.

Когда Ацуши говорил это, его губы слегка дрогнули как и голос, словно он сейчас заплачет. Ясно было, что здесь ему не очень-то и рады, исходя из услышанного от воспитателя и того, что сейчас говорит Ацуши. Неужели только к нему так относятся? И почему? Шибусава задавал себе эти вопросы, на которые пока не мог найти ответы.

На слова мальчишки Тацухико промолчал. Он поднялся с пола, отряхнулся и только после заговорил:

  — Скоро завтрак, не опаздывай.

Шибусава только хотел уйти, как вдруг за его длинный белый халат схватился мальчишка.

  — Вы тоже будете там завтракать?

Вопрос был неожиданный, тем не менее Тацу кивнул головой в знак подтверждения, на что последовал ещё один вопрос:

  — Можно…я буду сидеть за столом…ну, с Вами?

Взгляд мальчика сверлил глаза Шибусавы, будто бы он нашёл за долгое время единственного своего защитника от нагнетающего окружения. Вот только жаль разочаровывать этого ребёнка: Шибусава не имеет чувства привязанности и сострадания, для него что взрослый человек, что ребёнок — почти одно и то же.

— Хорошо, — отвечает на вопрос коротко и ясно, после чего халат Шибусавы отпустили.

Ацуши выглядел зашуганным. Учитывая те мифы, а может и нет, которые ходят о детских домах, скорее всего участь и его стороной не обошла. 

Время наконец подошло к завтраку. Приют постепенно начал просыпаться: с первого этажа был слышен детский гул, который немного резал по ушам из-за долгого времени проведённого в тишине. Воспитатели собрали детей, построили их по двое и повели следом за собой вниз по лестницам прямиком в столовую. Шибусава решил не торопиться своим заходом в обеденное помещение, поэтому просто стоял в стороне и наблюдал как ребёнок за ребёнком заходят в большой зал, с интересом разглядывая каждого. Этот интерес, конечно, с научной точки зрения, нежели с какой-то там отцовской.

Как только все оказались на завтраке, Ацуши сразу вышел из библиотеки, но сначала осмотрелся и затем задержал взгляд на Тацухико. Психиатр же коротким взмахом ладони подозвал мальчишку, а тот мигом спрятался за чужой спиной, где красовались длинные и пышные, немного торчащие в стороны, пряди белёсых волос. Тацу не оставлял без внимания покосившиеся взгляды воспитателей, полные призрения и недовольства, но как видимо не возражали, что тот увязался за новым пришедшим; некоторые дети тоже окидывали Ацуши похожим взглядом, отчего и промелькнула мысль в голове Шибусавы, что он является козлом отпущения. Хуже насилия в детских домах может быть только то, когда и моральное, и физическое насилие применяется только к одному ребёнку. Что же он мог такого сделать, что его здесь так не любят?

Пока все ели, Тацухико заметил, что Ацуши довольно спокойно и тихо сидел за завтраком, он ел неторопливо и даже не отвлекался на кого-либо, разве что иногда поглядывал в сторону воспитателей.

Болтовня воспитателей:

  — Думаете, что его не стоит предупреждать?

  — Он же специалист, сам во всём разберётся.

  — Скорее бы избавиться от этого чудовища.

<center></center>

В течении какого-то времени столовая опустела. И на этот раз Ацуши дождался момента, когда все уйдут. По всей видимости, чтобы уйти позже всех — было причиной медленной трапезы. Шибусаве тоже приходилось медлить. Раз уж этот субъект его интереса так привязался, то почему бы воспользоваться.

Накаджима продолжал сидеть за столом даже с учётом того, что уже всё доел, не оставив и крошки.

  — Почему ты не идёшь в свою комнату? Все уже ушли, — беловолосый вальяжно развалился на стуле, накручивая кисточку от заплетённой косички на палец, а вторую руку расположив под первой согнутой, создавая опору, и с прищуром глядя на Накаджиму.

  — Жду, когда пойдёте Вы, — Ацуши даже взгляда не поднял, глядя сквозь собственную тарелку.

В голову Тацухико мгновенно ударила навязчивая мысль, чтобы начать изучение таинственного ребёнка прямо сейчас.

  — Если ты хочешь побыть со мной, то предлагаю пойти вместе в библиотеку. Пока будешь листать свои книжки, я пару вопросов тебе позадаю, но только сначала поднимусь за своим блокнотом в комнату.

— Вы правда пойдёте со мной?! — тут-то малец поднял взгляд полный надежды, аж подорвавшись с места и хлопнув ладонями по столу в эмоциональном порыве. Было заметно как глаза ребёнка засияли в этой тусклой атмосфере детского дома, насыщая смесь янтарного и фиолетового бóльшим контрастом.

— Правда, Ацуши. Ступай в библиотеку, а я сейчас вернусь. И будь немного потише, если не хочешь, чтобы тебя отчитали воспитатели.

После слов психиатра малец шёпотом воскликнул по-детски протяжное «ура!» и мигом направился в библиотеку, пока сам Тацухико пошёл за своей записной книжкой.

Тацу много раз слышал высказывания от других взрослых, что дети — цветы жизни, что они растапливают сердца, однако, случай Шибусавы иной — каким бы ребёнок ни был, да и в целом человек — его интересует не он сам, а то, что сидит глубоко внутри него: та мощь и сила, которую ещё заслужить нужно. Ему попадалось много эсперов, которые имели банальные неинтересные силы, но для коллекции почему бы не изъять её? Правда бывали случаи, когда человек всё-таки побеждал свой дар, и уходил вместе с ним — это огорчало, но одновременно завораживало, что есть те, кто может препятствовать столь могущественной силе, к тому же ещё и приручить её. Ко всему прочему юноша даже не задумывался о том, что и его способность имеет весомую ценность. И он уж точно не подозревает, что есть человек, если таковым его можно назвать, который так считает.

Тацухико долго не задерживался в своём кабинете. Настигнув библиотеку со своей записной книжкой, и, найдя, где расположился мальчишка (на том же месте), он присел напротив него, разглядывающего обложки наваленных рядом детских книг.

— Скажи, Ацуши, — Шибусава раскрыл блокнот и снял пишущую ручку с уха, щёлкнув механизмом на её конце, — ты помнишь как оказался здесь?

— Нет, не помню. Помню как я проснулся здесь, меня приютил директор. Его причёска похожа на перевёрнутый горшок, — последнее он прошептал, прикрывая губы с одной стороны ладонью, хихикнув.

«Так всё-таки по должности он не только воспитатель, но ещё и директор этого приюта.» — подумал Тацу.

— Директор, значит. Вы с ним в хороших отношениях? — после этого вопроса Ацуши заметно вздрогнул, а улыбка с прошлой его шутки тут же испарилась, словно и вовсе не было.

— Нет. — голос стал тише.

— Расскажешь почему? 

— Он…надо мной... — к тихому голосу добавилась дрожь в нём, поэтому Шибусава немного смягчил свой тон, чтобы всё-таки докопаться до истины:

— Здесь кроме нас никого нет. И я никому не расскажу о нашем разговоре. Это будет наша тайна, — ещё одна попытка, которая не увенчалась успехом в прошлый раз, погладить Накаджиму по макушке, отчего мальчик даже чуть подался навстречу и после чего он продолжил говорить:

— ...издевается надо мной, бьёт меня. Это бывает не всегда, не каждый день.

— А он говорит за что? Может ты где-то допустил ошибку?

— Не говорит. И я веду себя хорошо, но всё равно получаю. Хотя…как-то раз директор сказал, что меня преследует какой-то зверь, который крушит в приюте всё, что видит. Я и сам иногда видел его тень, как будто он стоял прямо…позади меня. — мальчик тут же обхватил себя за плечи, поёжившись.

— Зверь? Какой-то зверь. — повторил тихо, опуская задумчивый взгляд куда-то в пол, но ответ ребёнка сразу же вернул Шибусаву в реальность.

— Да. Директор сказал, что это тигр, злобный тигр. И каждый раз повторял мне, пока бил, что всё это из-за меня.

— Вот как, что ж, — сделав некоторые заметки в своём блокноте, юноша вновь щёлкнул ручкой, убирая её во внутренний кармашек халата вместе с небольшой записной книжкой, — спасибо, что ответил на мои вопросы. Мне просто нужно знать как здесь относятся к детям, это для отчёта... но ладно, не забивай свою детскую головушку такими вещами.

— Вы мне…поможете? — и снова этот взгляд, но на этот раз помимо надежды он ещё и болью был наполнен.

Шибусава медленно встал, опираясь одной ладонью о колено, а второй в пол, тихонько покряхтев и слабо улыбнувшись, опуская алые глаза на своего маленького собеседника.

— Конечно, Ацуши, я тебе помогу. — сопроводил свои слова короткой усмешкой, — Мне нужно идти, не засиживайся здесь. — после чего Тацухико скрылся за дверью выхода и замер возле неё, прикладывая указательный палец к подбородку и устремляя взгляд вверх, бормоча себе под нос:

— Тигр, тигр, тигр. Хм-м-м. Интересно.