На следующий день после встречи с молодым незнакомцем, который дал ему информацию относительно приюта, Шибусава почти незамедлительно собрал нужные вещи в небольшой рюкзак и отправился на электричку, которая проходила мимо места назначения. По пути туда он размышлял о том, что же за сила у того особенного человека, о котором говорил Фёдор: что он из себя представляет, как выглядит, как ведёт себя, как общается и много других вопросов не давали покоя Шибусаве. Ему было интересно всё. Даже в своей голове успел прокрутить несколько возможных вариантов встречи с этим человеком и не знал с чего начинать общение с ним.

Он достиг положенного места только к вечеру.

Приют находился поодаль от города на другой стороне реки Цуруми, чуть дальше от цивилизации. Приют был небольшим, не в идеальном состоянии, но вполне приличном, чтобы не посчитать его каким-нибудь заброшенным домом. Вокруг приюта на небольшом расстоянии от самого здания стоял забор с высокими воротами, а в этих воротах имелась калитка, которая, собственно, и являлась входом. Забор был невысоким, но если бы кто-то и хотел сбежать, то у него ничего не вышло бы, если только он не был бы одарённым со способностью активной структуры, а не пассивной; чёрное металлическое ограждение представляло из себя набор каких-то узоров, как и сами ворота, создавая небольшие щели между каждой проходимой линией узора к другой.

Тацухико осмотрелся: с места прибытия можно было разглядеть высокие здания Йокогамы, а по ночам город, наверное, выглядел как один большой разноцветный фонарик. Само место, где стоял приют, окружала пара деревьев, то есть это не было каким-то лесом или пустошью… здесь мог бы быть отличный парк.

За воротами уже стоял какой-то мужчина в белых одеяниях и с короткой ровной стрижкой, подогнанной под каре, а также недлинной такой же ровной, как под линеечку, чёлкой, каштанового цвета. Коллекционер лишь слегка дёрнул бровью, наверное, удивившись тому, что его здесь и правда ждали. Или его просто заметили из окон приюта. Шибусава ещё не успел подойти к воротам вплотную, как перед ним тут же открыли дверцу с характерным скрипом, приглашая войти. Пройдя несколько метров, Тацухико оказался внутри здания. Его встретила весьма большая комната, её можно было даже назвать залом, с расположенными в стенах высокими витражами из множества разноцветных стёкол, создающих из каждого кусочка того или иного цвета орнаментальную картинку, а так как сейчас почти стемнело, то цвета, которые должны отражаться на полу из-за солнечного света, были едва ли различимы. Пока юноша изучал помещение, рядом послышался голос:

— Я покажу Вам самые необходимые места, которые пригодятся Вам для Вашей последующей деятельности, — это был голос того мужчины, который впустил сюда гостя.

— Благодарен за Ваше гостеприимство. Я надеюсь, что не доставлю Вам хлопот своим присутствием, — Шибусава улыбнулся, но эта улыбка была не искренней, а скорее она указывала на то, что коллекционер что-то замышляет, но его счастье, что воспитатель приюта даже не взглянул на него и краем глаза.

— Мне сообщили, что Вы специализируетесь на психически нездоровых одарённых или просто на тех, которые не способны контролировать свою силу. Есть у нас несколько детей, проблемы с которыми проходят по Вашей специальности, поэтому Вы можете распоряжаться ими, как хотите. Я выдам Вам документы о каждом одарённом, Вы их изучите и приступите. Также я выделю для Вас рабочий кабинет, — говоря это, мужчина звучал безразлично. Шибусаве даже на минутку показалось, что этому воспитателю всё равно, что будет с детьми, когда он услышал фразу «распоряжайтесь ими как хотите». Но хотя разве это должно как-то разочаровывать Тацу? Напротив. Он был рад такое услышать.

Шибусава в ответ выдал лишь спокойное и короткое «хорошо», слабо кивнув головой.

Далее, сопровождающий показал столовую, где дети обычно питаются три раза в день и, судя по всему, детей в этом приюте было не так много, от силы две-три сотни человек и не факт, что все эсперы. Столовая располагалась на первом этаже откуда пришёл Шибусава, а на второй этаж вела широкая лестница, под которой как раз и был вход. И наконец, на втором и на третьем этажах располагались комнаты детей, также там были комнаты, где они могли свободно проводить время с другими воспитателями, как раз оттуда сейчас и доносился шум. Директор и психиатр прошли в одну из таких, дети баловались и игрались с разными игрушками. Их здесь было всего может человек пятьдесят, все остальные были либо в другой такой же комнате, либо кто-то остался в своей. На приход нового гостя не все дети обратили внимание, но даже если и обратили, то сидели на месте, лишь иногда поглядывая на него со стороны и перешёптываясь друг с другом.

Директор видимо не счёл нужным знакомить Шибусаву с детьми, поэтому просто показав ему обстановку, повёл дальше. Спальня беловолосого гостя находилась на третьем этаже, туда и направились оба. Она выглядела простенько и без лишних вещей: письменный деревянный стол со стулом, одноместная кровать и подле неё деревянная тумба с одним выдвижным ящичком сверху. На другом конце комнаты был балкон, занавешенный белыми лёгкими шторами, он был довольно широким, по крайней мере выйти и присесть там на стульчик — места было предостаточно. Балкон выходил в сторону Йокогамы, уже почти стемнело и поэтому город вдалеке заиграл другими красками.

Кинув свой рюкзак около тумбы, коллекционер вышел из своего временного жилья обратно в коридор к воспитателю. Только хотел поблагодарить его, но тут взгляд Шибусавы заинтересовала дверь в конце коридора, которая была слегка приоткрыта. Ему стало интересно и он спросил:

— В конце коридора комната ещё одного ребёнка?

— Да. Комната одного ребёнка. Бесполезное дитя, практически всегда сидит в своей норе и не вылезает, — голос мужчины стал грубее, Шибусава отметил для себя смену настроения сотрудника, а любопытство разгорелось ещё больше, что же там за такой бесполезный человек. Хотя это может оказаться и обычный мальчик или девочка без каких-либо способностей, — Что ж, не хочу обсуждать эту тему. Я Вам всё показал, а Ваше дело — остаётся Вашим. Чувствуйте себя здесь как дома, — тон снова сменился на привычно безразличный, после чего воспитатель неторопливо отправился на нижние этажи.

Так как теперь Шибусава оставался один, он мог спокойно разгуливать по приюту, да и к тому же ему на это дали добро, и поэтому, не пересилив свой интерес, он подошёл к той самой двери в конце коридора, медленно с глухим скрипом приоткрыл её пошире, отчего свет ламп просочился в комнату, освещая её половину, пока свет не попал на чьи-то ноги. Мальчик сидел у стены в конце комнаты, свернувшись в клубок и как-то отрешённо смотря куда-то в стену напротив, перебирая пальцами порванную штанину. Скрип двери и неожиданно проявившийся свет заставил ребёнка содрогнуться, сжать в ладонях ткань своей одежды и на миг спрятать глаза от света, уткнувшись лицом в колени.

Шибусава решил заговорить первым, чтобы мальчишка не запаниковал:

— Не бойся. Мне лишь было интересно кто здесь живёт, — Тацухико говорил мягко и медленно, чтобы не спугнуть его, — Я некоторое время буду жить здесь, мне нужно провести кое-какое исследование. Я помогаю людям, которые имеют необычные способности, — Он начал неторопливо приближаться к мальчику, тот вроде бы вёл себя спокойно и даже не пытался отстраниться, напротив, поднял голову, словно проявил некое доверие. Затем ребёнок поднял взгляд на мужчину, который вскоре сократил расстояние между ними, закрывая собой свет, исходящий из коридора. Гость сел на корточки напротив. На лице Шибусавы вдруг проступило удивление — глаза мальчишки были довольно необычного цвета, даже не необычного, они были прекрасны, и Шибусава не мог не отметить этого вслух:

— У тебя красивые глаза. Редко такие встретишь, — каждое слово коллекционер сопровождал мягкой улыбкой, он медленно протянул руку к пепельной макушке, но мальчик вдруг отбил его ладонь, зажмурившись.

«Защитная реакция?» — подумал Шибусава и убрал руку, решив пока не трогать его.

— Прости, если напугал, я не хотел тебя бить, если ты об этом подумал, — послышалась тихая беззлобная усмешка, после чего мужчина выпрямился на ногах и направился к выходу из комнаты, — Ладно, наверное, ты сегодня не особо разговорчивый, ещё увидимся, — он дружелюбно помахал ладонью мальчику и покинул комнату, закрыв за собой дверь, за которой комната вновь оказалась во мраке из-за отсутствия источника света. Ребёнок же снова скрутился в клубок, оставаясь на месте.

Время почти достигло девятого часа.

Шибусаву провели в архив, чтобы он мог ознакомиться с детьми через документы, точнее, они так назывались, но из-за того как выглядели эти «документы», их было сложно так назвать. Можно было только желать им лучшего: это были помятые и заляпанные бумажки, а некоторые слова в них были размазаны и почти не было возможности их расшифровать. Коробки с ними так и вовсе были чуть ли не в пятислойной пыли. Ими давно не пользовались. Тацухико удобно устроился на полу, оперевшись спиной о старый шкаф, и распаковал одну коробку по алфавиту, начиная с буквы «А». Он старался не вникать сильно в информацию о каждом ребёнке, ему было важно знать возраст своей жертвы и какой силой та обладает, поэтому ему удалось довольно быстро разобраться с первой коробкой. Да и вообще в каждой коробке как максимум было по нескольку десятков бумажек.

Коллекционер управился со всеми документами часа за три, за это время его никто не тревожил вопросами, как долго он ещё будет этим заниматься, чему он был крайне рад. Закончив с последним документом, он устало опустил руку с бумагой на пол, слабо сжав в пальцах, и запрокинул голову, тяжело вздыхая и закрывая уставшие глаза. Он перекопал все коробки, но ни в одной не нашёл документ на того мальчишку, к которому успел наведаться сегодня. Он вспомнил то, как о нём высказался воспитатель. Неужели мальчик не заслужил даже личного куска бумаги? Но как только Тацу открыл глаза, он заметил выглядывающий уголок коробки поменьше, которая стояла на шкафу прямо под низким потолком. Эту коробчонку без внимания он уж точно не оставит. Поднявшись с пыльного пола и добравшись до коробки, он немедля распаковал её; на самой коробке был нарисован обычный крестик, а внутри находились скомканные клочки бумаги. Расправив одну бумажку, парень удивился, увидев фотографию какой-то девочки, которая даже не обладала никакими силами, а на её снимке стоял такой же крестик, что и на коробке. На остальных бумажках было точно такое же, правда некоторые всё же были со способностями. Может это какие-то исчезнувшие дети? Сбежали. Или другая причина. Осталась последняя бумажка. Шибусава развернул её, и в его глазах пробежала бешеная искра — если бы он был вампиром, то подобное можно было бы назвать жаждой крови. На фотографии было лицо того мальчика с необычным цветом глаз, его фото было обведено в круг. Шибусава уже забыл про всех остальных детей, информацию о которых просматривал, никто его так не заинтересовал, как этот ребёнок. Он крепко сжал края бумаги, почти проткнув их своими длинными чёрными треугольными ногтями. Только в строке о способностях стоял прочерк, однако в предыдущих документах про других детей прочерков никаких не было и, если они были не одарены, было подозрительно, что кто-то решил поставить прочерк всего в одном документе. Шибусава решил оставить документ себе.

— Значит ты… Ацуши Накаджима, мальчик с необычным цветом глаз. Ребёнок с такими глазами явно что-то скрывает, — на лице Шибусавы растянулась широкая улыбка, а глаза просто пылали огнём жажды и интереса. Он издал короткий смешок, — А-цу-ши.