Ваня в очередной раз делает ту же ошибку, что преследует его пьяненького - смеется с шутки Юры, не контролируя движение татуированных рук, но в этот раз вино проливает не на себя, а на лавандовую худи парня, который только что подошел к барной стойке. Бля, да лучше бы на себя – отделался бы химчисткой, а тут придется расплачиваться неловкостью, извинениями, а потом, возможно, еще и химчисткой.
- Бля, сорян, - алкоголь притупляет чувство стыда и Рудбой пытается состроить умильно-извиняющуюся мордаху. Алкоголь также притупляет критичность мышления, так что ему кажется, что это должно сработать.
Пострадавший внезапно смеется, ставя огромную пустую кружку из-под пива на стойку. Широко открытый в искреннем смехе рот и лучики вокруг глаз – первое, что замечает Ваня. Затем он начинает выцеплять и другие детали во внешности парня, довольно комичные для этой ситуации – они с ним примерно одного роста и телосложения, а еще, кажется, возраста. Хотя цвет глаз другой. В полумраке бара и нетрезвости не разобрать, но точно другой. На ногах Ваня, конечно же, замечает кроссы и понимает, что у него такие тоже есть. Ахуенные кроссы, кстати.
- Ты специально натренировал такой взгляд, потому что часто обливаешь всех вокруг? По-другому не могу объяснить, почему у тебя так хорошо это выходит.
Тут смеются уже Ваня с Юрой.
- Ты даже не представляешь, - подтверждает догадку парня Юра. – Как насчет этих глаз и выпивки за счет заведения, и вы в расчете? – Юра щедрый, когда пьяный. Когда трезвый, тоже, впрочем.
- Хватило бы и чего-то одного, но все вместе – вообще, считай, в лотерею выиграл, - на этих словах парень подмигивает Рудбою, а затем придвигает свою кружку Юре. – Я Антон.
Пока Юра наливает пиво, они знакомятся. Антон рассказывает, что его пригласили сюда друзья, а сам он из Москвы. А еще снимает испорченный худак. Под ним у него черная футболка, не скрывающая длинных красивых рук и такой же шеи. Принимая пиво обратно, он сразу же делает большой глоток и блаженно жмурится.
- Пиво у вас тут хорошее, - говорит он Юре. Тот хмыкает с интонацией «конечно, черт возьми, оно хорошее, все в этом баре делал как для себя». Хотя почему как. – Да и в целом… хорошо, - взгляд снова падает на Ваню, и Антон улыбается.
Рудбой улыбается в ответ, начиная раздумывать, говорит ли Антон про атмосферу, которая и правда здесь особенная, или о чем-то другом, но вдруг вспоминает, что Антон сюда пришел не один.
- Твои друзья тебя там уже, наверно, заждались?
Антон смотрит вглубь бара, улыбается теплее, но махает рукой:
- Не, им и без меня весело. Расселись, бля, по парочкам. Но я не завидую, рад за них, правда.
- А ты, значит, один? – приподнимает одну бровь Ваня.
- Типа того.
Взгляд у Антона не грустный, скорее со смешинками даже. Он затягивается электронкой, но вдруг забавно скашивает глаза на то, как она мигает, и вздыхает.
- Бля, разрядилась. Не хотите покурить?
Юра качает головой – он пока один на баре. Рудбой же встает и протягивает Антону руку ладонью вверх:
- Давай, поставим на зарядку пока.
Он отдает Антонову электронку Юре, а сам идет к выходу.
Антон достает пачку тонких сигарет и шарится по карманам, но, видимо, безуспешно.
- Бля, походу в баре жигу забыл, поделишься?
Рудбой протягивает ему свою КССУ*. Антон подкуривает, а затем, разглядев надпись, громко смеется. Он вообще громкий, как успел заметить Ваня, но это привлекает. Как оленя, который стоит посреди трассы в свете приближающихся фар, остолбеневшего от громкого рева машины.
На крыльце они не одни – еще парочка человек так же курит и пьяно смеется, что-то обсуждая. Немного зябко – Рудбой, забывшись, что уже осень, оставил пальто внутри. Хотя Антон так светит лучиками вокруг глаз, что как будто и лето. Тот тоже одет не по погоде – худи осталась на стуле возле барной стойки, и сейчас на Антоне только футболка, да тонкая кожаная куртка аля «батина». Сочетание контрастное, притягательное.
- Классная зажигалка. Где купил?
- К сожалению, никому в голову такая пиздатая идея для мерча не пришла. Пришлось самому делать.
Он ловит Антонов восхищенный взгляд и роется в карманах, выуживая оттуда неоново-розовую «купи себе свою, сучка» и протягивает Антону.
- Забирай обе. Будет сувенир тебе из города Петра.
- Пасиба, - пьяненько благодарит Антон и затягивается, втягивая при этом щеки – выглядит эстетично - а затем выдыхает по-бандитски, оттопырив в сторону нижнюю губу – и это, несмотря на комичность, тоже, сука, эстетично и ужасно ему подходит. Антон вообще такой, что у Рудбоя болит фантомная зеркалка – идеальный прямой нос, выразительные глаза, пухлая нижняя губа и шапка кудрей на голове – валить и… фоткать. Ваня замечает, что Антон тоже скользит по нему взглядом, и уже не чувствует холода, наоборот, ему становится жарко.
Когда они снова заходят в бар, Антон кладет руку Ване на плечо, чуть сжимая и чуть наклоняется к уху.
- Я пойду, проверю, как там они без меня, - и направляется в сторону своей компании. Рудбой запоздало кивает и идет к Юрке.
На баре они продолжают кутеж, уже на троих – присоединяется Дима, второй бармен. Но мыслями Рудбой постоянно возвращается к Антону. Не только мыслями, взгляд сам уплывает в его сторону, и это взаимно – они смотрят друг на друга через весь зал и Ване вдруг кажется, что никого больше рядом нет. Только кудряшки, колышущиеся от движений головой и хитрый взгляд чужих глаз.
Внезапно Антон что-то говорит друзьям и встает, направляясь к бару. Снова устанавливается зрительный контакт.
- Я думаю, ашка подзарядилась, давайте сюда. Кста, Вань, не хочешь покурить?
Юра и Дима понимающе молчат, не предпринимая попытки напроситься с ними.
В этот раз на улице никого, только они и звуки ночи – музыка из бара, смешивающаяся с гулом машин, проезжающих вдалеке.
- Бля, пиздец похолодало.
- Можем погреться друг об друга, - шутит Рудбой.
- Ты сам предложил, - Антон вдруг обнимает Ваню, притягивая к себе.
Так Ваня узнает, что Антон все-таки чуть выше, потому что тот с комфортом укладывает голову Ване на плечо, не прекращая курить. От него пахнет табаком и парфюмом, и Рудой, не успевая себя остановить, глубже втягивает в себя воздух, наслаждаясь запахом. В ответ на это одна из рук Антона, лежащая на спине, поднимается выше, к затылку, и робко проводит по волосам. Приятно, даже слишком.
Ваня отстраняется немного и смотрит Антону в глаза. Антон смотрит в ответ, но его взгляд быстро сползает ниже, на губы. Сигарета летит на асфальт. Рудбой тоже выкидывает свою щелчком пальцев и зеркалит Антона, а через секунду подается вперед. Целует сразу с напором, наконец давая витавшему весь вечер напряжению излиться. Антон сначала отвечает неуверенно, но постепенно смелеет, хватаясь за Евстигнеевские плечи. Рудбой лезет языком в рот, а затем проводит им по пухлым губам. На этом моменте Антон внезапно стонет в поцелуй.
- Укуси, - просит он срывающимся голосом.
Ваню о таком просить дважды не надо – он прихватывает острыми зубами нижнюю губу и чуть оттягивает. Антон стонет громче.
- Блядь, какой же ты ахуенный, - чуть ли не скулит Антон, толкаясь бедрами в Ванины, и тот чувствует чужой возбужденный член. Как же быстро Антон возбуждается. У самого Вани в штанах ситуация не такая плачевная, хотя он и недалеко от этого. – Татухи твои, пиздец. Еще как только пришел, заметил, залипал на них пол вечера. И зубы, когда ты смеешься, прости, но я как увидел, понял, что мне пиздец. Укуси еще, пожалуйста, Вань.
Рудбой отрывается от Антоновых губ и спускается ниже, довольно сильно прикусывая кожу возле кадыка. Это действие вознаграждается очередным стоном и Рудбой понимает, что от приятных слов и не менее приятных реакций у него тоже стоит. Чередуя укусы и поцелуи – однако, стараясь не оставлять следов – Рудбой прижимается членом к антонову, ритмичными движениями потираясь об него. Антон всхлипывает и сильнее вцепляется в плечи одной рукой, а пальцы другой зарывает в белых волосах и сжимает несильно.
Ванины руки тоже не остаются без дела – одна сжимает Антона за бедро, сильнее притягивая к себе, а вторая ложится на сосок, лаская его через тонкую ткань футболки. В какой-то момент Рудбоя так мощно захлестывает возбуждением, что он сильнее сжимает зубы на шее, а пальцы – на бедре. Антон стонет громче, тут же закрывая себе рот рукой, вздрагивает всем телом и, сделав еще пару фрикций, обмякает, кончая. Рудбой лижет его шею от ключиц до линии роста волос, а затем вдыхает чужой терпкий запах – и тоже кончает.
Почти сразу становится неуютно – мокрые штаны на ноябрьском ветру быстро остывают и неприятно холодят пах, а послеоргазменная нега рассеивается, уступая место беспричинной грусти. Решает Ваня эти две проблемы просто – жмется обратно к Антону. Достает из кармана джинс телефон и сигареты, закуривает, открывает приложение такси. Антон закуривает тоже.
- Так, я домой. Позвал бы тебя с собой, но живу не один, сорян, - тихо говорит Ваня, обдавая чужое ухо теплым дыханием.
- Все норм, - грустно отзывается Антон.
- Но, если захочешь намутить фотосессию или просто выпить где-то вдвоем – вот, - Рудбой протягивает черную визитку с неоново-розовыми цифрами.
Антон забирает карточку и обнимает Ваню сильнее, прижимаясь губами к щетине на шее.
- Обязательно.
*Купи себе свою, уебок