Все сияет. Переливается яркими красками, словно кто-то пропустил световые лучи сквозь прозрачный алмаз, заставляющий все вокруг покрываться радужными бликами. Сынмин жмурится: вокруг настолько ослепительно, что держать глаза широко раскрытыми практически больно. Он натягивает шарф повыше, закрывая нос и почти пересекаясь ресницами с шерстяными ворсинками. Холодно до жути.
Сынмин мог бы сидеть в теплой квартире, наблюдать за поднимающимся от кружки с чаем паром и смотреть какой-нибудь глупый фильм. Но вместо этого он проталкивается сквозь толпу на площади, постоянно извиняясь, когда случайно толкает кого-то. Или когда толкают его. Откуда, черт возьми, столько людей на улице в новогоднюю ночь?
Ким никогда в жизни не поверит, что в Сеуле столько неудачников, как и он, оставшихся в одиночестве в Новый год. Да и светящиеся счастьем лица говорят об обратном. Сынмин вновь поправляет шарф, чтобы наверняка скрыть от окружающих отсутствие улыбки. Как давно он вообще улыбался? Фактически, в последний раз — сегодня утром, когда разговаривал с родителями по фейстайму, поздравляя их с наступающим. Только вот искренностью там и не пахло.
Новый год давно перестал быть для Сынмина праздником. Все началось с глупых семейных ссор, после они перестали праздновать в принципе, а теперь он и вовсе совсем один. К семье ехать, по понятным причинам, бессмысленно, а у всех друзей на время празднования оказались другие планы. Да и не настолько он близок с ними, чтобы отмечать семейный праздник вместе.
Именно поэтому Ким в пол-одиннадцатого ночи пробивается сквозь толпу, сам не зная, куда и зачем. Все равно ведь разницы никакой.
Кроме яркого света кругом стоит еще и невыносимый шум. Толпа не может молчать, люди громко переговариваются между собой, оглушительно смеются, лавочники призывают прохожих так, будто пытаются докричаться до самых далеких галактик. Стоило взять с собой наушники. Сынмин искренне не понимает, почему не подумал об этом дома.
Людской поток выносит его прямо к прилавку одного из цветастых шатров. Девушка растягивает губы в приветственной улыбке и склоняет голову на бок:
— Добрый вечер, не хотите узнать, что вас ждет в будущем?
— Что? — Ким бегает глазами по небольшой витрине, пытаясь понять, куда его занесло.
— Мы предлагаем услуги таролога, но если Вы спешите, то у нас есть печенье с предсказаниями — узнайте, как пройдет Ваша новогодняя ночь.
«Хреново,» — мелькает в голове Сынмина, но он только кивает и произносит вслух:
— Дайте, пожалуйста, одно печенье.
Очевидно, это все глупость. И гадания на таро, кофейной гуще, узорах на руках и черт знает чем еще, и бумажки с предсказаниями в печенье. Все это не более чем набор случайностей, дающих какие-то размытые определения, которые каждый волен толковать по-своему. В этом нет никакого смысла, а зачастую значения трактуются и вовсе после того, как какое-то событие произошло. Люди ищут и видят то, чего нет. Но на то они и люди.
Однако на площади, несмотря на оживленность и яркость, особых развлечений нет, да и к тем не так уж легко попасть, когда стремительный поток утягивает все дальше в центр. Раз повезло остановиться хоть где-нибудь, нужно пользоваться случаем.
Сынмин разламывает песочное печенье пополам и пробегается глазами по тексту предсказания: «На этой неделе Вы рискуете влюбиться». Ким с трудом сдерживается от того, чтобы рассмеяться в голос или хотя бы закатить глаза. Сегодня суббота, до воскресенья чуть больше часа. Отличное предсказание, ничего не скажешь. Жаль только, он вытянул его не в то время и не в том месте.
Сынмин благодарно кивает и вновь подтягивает шарф повыше, ныряя обратно в неукротимый людской поток. Он старается не думать о том, что потратил деньги на бессмыслицу, в очередной раз извиняясь перед кем-то, кого задел локтем. С другой стороны, много ли в его жизни смысла в принципе? Ким встряхивает головой. Он пришел на забитую людьми площадь, чтобы не оставаться наедине с самим собой и чтобы подобные мысли не забивали его голову. Если он сейчас подастся в рассуждения, в чем тогда смысл того, что он морозит сам себя, вместо того, чтобы сидеть в теплоте квартиры, наблюдая за хороводом красок и огней через окно?
Людской поток выносит парня к ряду круглосуточных кафе, окружающих площадь, и тот ныряет в одно из них, чтобы немного согреться. Шарф перестает справляться, как бы высоко Cынмин его не натягивал.
В кафе, как и на улице, полно народу. Нет, Ким правда не понимает, почему людям так не сидится дома в новогоднюю ночь, если у них есть компания, тем более, что на улице жуткий мороз. Люди странные.
Сынмин дожидается свой карамельный латте и с трудом находит свободный столик практически в самом углу. На его взгляд, количество посетителей все-таки аномальное для даты и времени. Может, это какой-то современный тренд, который Ким опять упустил? Он бы почти не удивился. Почти — потому что в таком случае это слишком странный тренд.
Горячий стаканчик, как и кофе в нем, помогают согреться чуть быстрее. Правда, теперь ему будет раза в три холоднее, когда он выйдет обратно на улицу. А выйти придется, если он не хочет пропустить обещанное шоу фейерверков, ради которого и выполз из дома. Точнее, оно было одной из многих причин, по которым Сынмин решил, что оставаться дома — плохая идея.
Ким бросает взгляд на экран телефона, вновь встряхивая головой, чтобы отогнать лишние мысли. Десять часов сменяются одиннадцатью, а значит, совсем скоро сменится и последняя цифра в записи года. Где-то в районе желудка закручивается крохотный вихрь необъяснимого волнения, никогда прежде не беспокоивший парня в новогоднюю ночь. А может быть, это просто латте.
— Здесь не занято? — Сынмин отрывается от циферблата на экране, поднимая глаза у остановившегося рядом с его столиком парня. Тот ловит его взгляд и чуть склоняет голову на бок.
Ким немного теряется от того, как внимательно незнакомец смотрит на него: не отрывается от его глаз и почти не моргает. Сынмин передергивает плечами, чтобы вернуть себя в норму, и качает головой в отрицании:
— Нет, можете присесть.
— Спасибо, — парень благодарно кивает и практически падает, тем не менее, достаточно аккуратно, на стул напротив, поставив на стол стаканчик со своим кофе. — Неужели ты в Новый год один?
Ким чуть нахмуривается, глядя на незнакомца, но тот, кажется, не видит никакой проблемы в своем неформальном обращении. В конце концов, Сынмин цокает языком, прежде чем ответить:
— Насколько я вижу, ты тоже не можешь похвастаться компанией.
— Не поверишь, но, — парень вскидывает правую руку, чуть оттягивая рукав вверх левой, чтобы взглянуть на часы, — пятнадцать минут назад у меня еще была девушка.
— И где она? — аккуратно спрашивает Сынмин, сделав глоток латте.
— Бросила меня, — будничным тоном сообщает незнакомец, пожав плечами. — Таролог наговорил ей чего-то такого, из-за чего она решила, что нам не по пути.
— Из-за такой ерунды? — Ким вскидывает брови, не в силах скрыть свое удивление.
— Вот такое вот новогоднее чудо, — парень вновь жмет плечами, а после протягивает Сынмину руку. — Ли Минхо.
— Ким Сынмин, — он чуть растерянно сжимает руку нового знакомого, а после хмурится и фыркает: — Я всегда говорил, что все эти гадания — полная хрень. А бросать парня из-за них, если других предпосылок не было, очень тупо.
— Может, она просто искала повод, — Минхо вздыхает и делает глоток своего кофе. — Теперь твоя очередь признаваться, почему в такое время ты один сидишь, зашившись в углу кафе.
— Во-первых, в углу я потому, что других свободных мест не было. По этой же причине ты ко мне и подсел, — Ли чуть вскидывает брови, согласно кивая. — Во-вторых, ответ «стечение обстоятельств» тебя устроит?
— Не-а, — Минхо прищуривается, закидывая ногу на ногу. — Я тоже мог ответить просто «стечение обстоятельств». Стекаться они могут по-разному. Чьи-то обстоятельства текут быстро, как горный ручей, а чьи-то, как мёд с ложки.
— Что?
— Возможно, только что была еще одна причина, почему меня бросили, — Ли отводит взгляд в сторону, вновь делая глоток, а у Кима вырывается смешок. — В любом случае, я жду конкретики.
— С семьей все паршиво, близких нет, а у моих друзей есть, поэтому они предпочли другие компании. Этого достаточно?
— Ага, — Минхо снова смотрит прямо в чужие глаза. — Не против, если я составлю тебе компанию? В такси встречать Новый год как-то не шибко хочется, а если я попрусь сейчас домой в гордом одиночестве — придется. Ну и вместе веселее, все дела.
— Да без проблем, — настал черед Сынмина пожимать плечами. — Мне разницы большой нет, одному или с незнакомцем…
— Фактически, мы с тобой уже знакомы, — Ли вновь прищуривается, строя задумчивый вид. — Ты знаешь мое имя, а я твое.
— Ладно, — растягивая гласные отвечает Ким. — Мне нет разницы встречать Новый год одному или со знакомым, потому что несколько лет я не праздновал его вообще.
— Звучит отстойно, — Минхо хмурится, склоняя голову на бок.
— Я уже сказал, что с семьей у меня паршиво, — Сынмин на мгновение поджимает губы, — так что… Это, в целом, не так уж и плохо.
Ли сверлит его внимательным взглядом, толкнув язык за щеку. Не моргает даже, только едва заметно прищуривается. Ким ничего спрашивать не решается. Допивает свой латте мелкими глотками и начинает сомневаться в том, что соглашаться на компанию Минхо было хорошей идеей. В конце концов, тот бросает взгляд на часы, хлопает ладонями по столу, поднимаясь со своего места, и протягивает раскрытую ладонь Сынмину:
— Пойдем, у нас осталось мало времени.
— Мало времени для чего? — Ким все еще сомневается, но ладонь в чужую все-таки вкладывает, поднимаясь следом.
— Для празднования Нового года, само собой. Или могут быть какие-то другие варианты?
— Глядя на тебя, я скорее поверю, что мы идем мир от пришельцев спасать, — фыркает Сынмин, сделав последний глоток латте, и натягивает шарф обратно на нос.
— А ты мне уже нравишься, — Минхо приподнимает уголки губ в улыбке, крепко сжимает чужую ладонь и тащит нового знакомого обратно на морозную улицу. Ким едва успевает выбросить пустой бумажный стаканчик в урну у выхода: Ли практически бежит.
Кафе, конечно, не могло похвастаться тишиной, и все-таки шум уличных гуляний бьет по ушам. Все те же разговоры, смех и призывы потратить деньги. Только на этот раз Сынмин с удивлением отмечает, что во всем этом коктейле звуков не замечал музыку. На фоне остального она совсем тихая, но все равно прекрасно справляется с созданием новогодней атмосферы вместе с цветными гирляндами. Если убрать даже что-нибудь одно из этого, праздничная обстановка рассыпется в ту же секунду.
Минхо уверенно пробивается сквозь толпу, погружаясь в нее все глубже, и Сынмин очень старается не отставать, вцепившись в чужую руку как утопающий за спасательный круг. Если людские потоки их разделят, они, скорее всего, не смогут больше друг друга найти. Вряд ли снова повезет случайно столкнуться во многотысячной толпе. С одной стороны, они ведь едва знакомы, и не велика потеря разойтись навсегда так же внезапно, как встретились, а с другой, даже такая странная компания лучше, чем одиночество в новогоднюю ночь. Вокруг, конечно, полно народу, так что он точно не останется совсем один, но это немного другое.
В конце концов, толпа выносит их к сувенирной лавке. Ли хмурится, оглядывая витрину и полки за спиной продавца, а после переводит внимательный взгляд на Кима. Тот глупо моргает в ответ, чуть приподняв брови в немом вопросе, но новый знакомый только качает головой, отворачиваясь. Сынмин поджимает губы, переводя взгляд на сувениры прямо у себя под носом. Магниты, брелки и значки с черным кроликом разных дизайнов и размеров на любой вкус. Ким никогда не понимал их смысл, да и вряд ли когда-то поймет: год закончится, и все это будет уже неактуально, а для коллекции оно не слишком ценно.
Минхо так долго молча разглядывает ассортимент лавки, что продавцу даже становится неуютно. Он коротко кашляет, привлекая чужое внимание, и Ли как будто отмирает, возвращаясь в реальность. Вежливо улыбается и выуживает из кармана кошелек.
— Шапку с кроличьими ушками, пожалуйста.
Продавец обменивает деньги на товар, и уж было поворачивается к Сынмину, но не успевает ничего сказать, потому что Минхо цепляет купленную шапку на своего знакомого и тащит его прочь.
— Эй, ты что делаешь? — Ким пытается поднять шапку выше, потому что Ли натянул ее ему прямо на глаза.
— Ищу местечко поинтереснее, а что? — Минхо резко останавливается, и Сынмин влетает в его спину, одной рукой вцепляясь в рукав чужой куртки, а второй наконец поднимая шапку с глаз.
— Я не об этом, — Ким шмыгает носом, выдерживая долгий взгляд глаза в глаза. — Мы знакомы минут двадцать, а ты тратишь свои деньги на меня.
— А что не так? — Ли медленно моргает. — Считай, новогодний подарок.
— Мы едва знакомы!
— Но знакомы же, — Минхо пожимает плечами. — Мы празднуем Новый год вместе, куда же без подарков?
— Я… — Сынмин глупо открывает и закрывает рот несколько раз. — Ты странный.
— А ты похож на щенка.
— Что?
— Что? Я думал, мы обмениваемся очевидными фактами.
— Ты… — у Кима вновь не находится слов, чтобы что-то ответить. — Скучного Нового года у меня точно не будет.
— Ага, стараюсь, — Минхо вновь стягивает шапку Сынмину на глаза и перекидывает длинные плюшевые уши за плечи крест-накрест, на манер шарфа. — Пошли.
Киму приходится смириться с тем, что идти он вынужден практически вслепую, вцепившись в Ли еще крепче. Остается только надеяться, что новый знакомый под шумок не затащит его в какую-нибудь темную подворотню.
Это иррационально, тем более, что Сынмин знает Минхо даже меньше получаса, но тот, несмотря на все свои странности, не кажется плохим человеком, а каким-нибудь маньяком — так тем более. Его поведение вводит в ступор, но не пугает. Оно, скорее, просто не вписывается в нормы, установленные жизненным опытом в голове Кима. Ли — что-то вроде задачки со звездочкой в учебнике, к которой не применимы стандартные методы решения.
Это иррационально, но из-за этого Сынмину интересно. Странности и необъяснимые вещи всегда привлекают намного больше, чем серая обыденность, а новогодняя атмосфера придает всему какой-то особый шарм маленького приключения.
— Стрелять любишь? — Минхо вновь резко останавливается, из-за чего Сынмин опять вписывается в его спину, а его голос звучит у самого уха. Этот факт немного мешает воспринять смысл вопроса.
— Что?
Ли дергает шапку на его голове, вновь открывая обзор, и Ким жмурится, пытаясь вновь привыкнуть к яркости новогодней ярмарки.
— «Что» — это твой любимый вопрос? — Сынмин не знает, что у Минхо за пунктик насчет зрительного контакта, но вновь стойко его выдерживает, поджав губы. — Нас вынесло толпой к тиру, поэтому я спросил…
— Да, я понял, — Ким обводит взглядом шатер с мишенями и рядом винтовок. — Никогда не пробовал.
— Хочешь? — Ли склоняет голову на бок. — Это, конечно, не очень по-новогоднему, но что-то мне подсказывает, что чего-то более подходящего мы уже не успеем найти, так что…
— А ты хочешь? — Сынмин прерывает чужой поток слов. Минхо сразу неопределенно дергает плечами, уводя взгляд в сторону, хмурится, прищурившись, и, в конце концов, вздыхает и кивает. Ким приподнимает уголки губ, подтягивая упавший с лица шарф обратно на нос, и достает кошелек. — Тогда пусть это будет моим новогодним подарком.
Ли улыбается так ярко, словно только что исполнилась его самая большая мечта. Сынмин зависает на несколько долгих секунд, прежде чем, встряхнув головой, подойти к работнице тира и вручить ей пару купюр.
Минхо, толкнув язык за щеку, внимательно выслушивает наставления работницы и правила стрельбы, а после поворачивается обратно к Сынмину:
— Ты какую игрушку хочешь: побольше или поменьше? А может среднюю?
— Погоди, это мой подарок тебе…
— Ты так уверен, что я выиграю? — Ли выгибает бровь и самодовольно улыбается одним уголком губ. Ким только фыркает и закатывает глаза.
— Самую большую.
Минхо прищуривается, возвращаясь к винтовкам, останавливается у нужной и занимает удобное положение. Сынмин складывает руки на груди, опираясь плечом о металлический каркас лавки, внимательно наблюдая за новым знакомым. Ли действительно выглядит как охотник, только не из-за винтовки, а из-за сосредоточенности. Как кот, заприметивший в окне птицу.
Минхо убирает мишень за мишенью, практически не моргает, полностью погрузившись в процесс, и выныривает только в тот момент, когда последние две пули пролетают мимо. Он тихо чертыхается и выпрямляется, поворачиваясь к Сынмину с виноватым видом. Нет, точно кот.
— Оплатить тебе еще одну попытку?
Ли не успевает ответить, прерванный громкими хлопками, рассыпающими цветастые огоньки над головами. Они одновременно поднимают глаза к небу, как и все остальные люди на площади.
Шоу фейерверков началось.
Белый. Зеленый. Красный. Золотой. Цветные искры рисуют причудливые фигуры, заменяя звезды. Сынмин завороженно наблюдает за сменой цветов и образов, а отмирает только тогда, когда те начинают повторяться. И опускает глаза.
Он не заметил, когда они с Минхо успели подойти друг к другу настолько близко. Тот все еще смотрит на россыпь цветных огней в небе, а Сынмин видит в его больших глубоких глазах такое ясное и четкое отражение, будто и не опускал голову. И это еще более завораживающе, чем сам чертов фейерверк.
Десять.
Ким оборачивается к огромным экранам в центре площади, отсчитывающим время до полуночи и начала следующего года.
Девять.
Люди хором вторят цифрам на экране, пока на темном полотне продолжают рассыпаться яркие фейерверки. Сынмин вновь поворачивается к Минхо, который тут же ловит его взгляд.
Восемь.
Глаза в глаза. Не моргая.
— Будет странно, если… — Семь.— я тебя поцелую?
Шесть.
— Честно? — Сынмин кивает. — Да.
Пять.
Ким поджимает губы, мысленно ударяя себя по лбу. А какого ответа он еще ожидал? Но прежде, чем Сынмин успевает закопаться в своих мыслях, Минхо склоняет голову на бок:
— Но мне плевать на странности. — Четыре. — Я же сам странный.
Три.
— Супер, — Ким уверенно кладет руки на щеки нового знакомого. Два. — Получается, мы оба.
Один.
Сынмин накрывает чужие губы своими, а Минхо укладывает руки на его талию, прижимая ближе.
С Новым годом!
Толпа вокруг шумит, но Киму до этого нет никакого дела. Он обнимает Ли за шею, целуя его чуть увереннее. Мягкие губы охотно отвечают, направляют и продолжают сами, когда Сынмин все-таки замирает из-за особенно громких криков и хлопков. Это иррационально. Но, тем не менее, Ким не прекращает целовать, прижимаясь еще ближе.
Что ж, этот Новый год точно останется в его биографии как самый странный за всю жизнь. Мало того, что Сынмин встретил его вдали от дома, на шумной переполненной людьми площади с малознакомым человеком, так еще и поцеловал его ни с того ни с сего. Он даже сам себе этот порыв объяснить не может. Видимо, располагающая атмосфера сделала свое дело, а может, странность передается воздушно-капельным путем.
Сынмин отстраняется и пытается сделать шаг назад, но Минхо все еще обнимает его за талию, не позволяя сдвинуться, и уже как-то привычно смотрит прямо в глаза не моргая.
— Я, конечно, подозревал, что очень обаятельный, но не думал, что настолько, — Ли выгибает бровь, улыбаясь одним уголком губ.
— Закрой рот и забудь, — Ким впервые проигрывает в гляделки с новым знакомым, пытаясь выбраться из его рук, и чувствует, как к щекам приливает волна жара. Еще и шарфом не прикрыться.
— Эй, не вздумай драматично убегать в толпу, пока мы не обменялись номерами, — Сынмин останавливает свои попытки разжать чужие объятья и поднимает на парня вопросительный взгляд. — Я же не смогу тебя найти и вернуть!
— В этом ведь и суть, — Ким хмурится, фыркает, и возобновляет свой безуспешный побег из цепкой хватки.
— Ким Сынмин, — парень снова замирает, внимательно глядя на Минхо. — Не знаю, как ты, но лично я верю в судьбу, новогодние чудеса и прочую чепуху, которую обычно оправдывают случайностями, поэтому хрена с два я тебя отпущу, пока ты не дашь мне свой номер и не согласишься на нормальное человеческое свидание. Ну, нормальное с поправкой на то, что это свидание со мной.
— Какого… Что?
— Смотри, я скрасил тебе праздник, ты меня поцеловал, и мне понравилось. Быть друзьями с привилегией на поцелуи — странно даже для меня, так что имеет смысл просто пропустить весь этот бесполезный этап и перейти сразу к главному. Что еще нужно, чтобы пойти на свидание? Прежде, чем ты откажешься: у меня есть еще один козырь в рукаве.
— Какой? — Сынмин потерял связь с реальностью еще на первой половине чужой речи.
— Я могу тебя просто похитить.
— Что?
Он едва успевает закончить произносить слово, как Минхо снова натягивает шапку ему на глаза и завязывает длинные плюшевые уши под подбородком, а после вновь торопливо сцепляет руки на талии:
— И все-таки, это твой любимый вопрос.
— Ты уверен, что девушка бросила тебя из-за таролога? — Ким развязывает слабый узел и поднимает шапку с глаз, после упираясь руками в чужие плечи.
— Ты уверен, что у меня была девушка? — ни одна мышца на лице Ли не дергается, не давая понять, серьезно он или уже попросту издевается.
— Ты… — Сынмин закатывает глаза и упирается лбом в тыльную сторону своей ладони, лежащей на плече Минхо. — С тобой невозможно спорить. Хорошо, пойдем на свидание.
— Йес, — Ким не видит, но почти на сто процентов уверен, что на чужих губах сейчас победная ухмылка. — Теперь я обязан выбить тебе игрушку в тире. Заплатишь за еще одну попытку? Ты сам предлагал до фейерверка.
Сынмин выпрямляется, а Минхо смотрит на него взглядом побитого уличного котенка. Остается только вздохнуть и согласно кивнуть, а после на чужом лице вновь появляется яркая улыбка ребенка, исполнившего свою мечту. Красиво, чтоб его.
— Если ты мое новогоднее чудо, Санта явно решил, что моя жизнь слишком спокойная, — Ким кое-как изворачивается, так и не высвободившись из чужих объятий, чтобы достать кошелек.
— Зато со мной ты точно не соскучишься, это же плюс! — Минхо довольно улыбается, и, когда Сынмин протягивает ему пару купюр, забирает их, зажав края губами.
— Ты с ума сошел? Ты представляешь, сколько людей трогали их грязными руками до того, как ты взял их в рот? — парень выглядит ошарашенным, но Ли только пожимает плечами.
Он прижимает Кима посильнее левой рукой, правой выуживая из кармана телефон, быстро снимая блокировку и открывая меню создания контакта, а после протягивает гаджет новому знакомому. Сынмин вздыхает, но забирает чужой телефон, вписывает имя и номер, а после вытягивает руку в сторону, делая совместное селфи на фото контакта. Несуразное и глупое до ужаса, но, тем не менее, Минхо выглядит довольным и отпускает наконец парня.
— С Новым годом, Ли Минхо, — Ким выхватывает зажатые губами купюры и вручает их снова, но уже в руки.
— С Новым годом, Ким Сынмин.