И разозлённый человек выстрелил в солнце. Обычная концовка обычной притчи, такие обычно в школах учить заставляют, пусть они относительно новы для народа монстров. Их принёс с собой человеческий мальчишка, от которого веяло ветром и железом. Он молчал о себе, но говорил о пистолете, о его выстрелах, о том, как с его помощью убьёт всех врагов.

А потом он оставил его на свалке. Почему — вопрос неизвестный до сих пор. Ему — монстру, что перешёл грань — вообще не положено знать столь много о другой, уже мёртвой душе. Но как же порой забавно бывает заглянуть в мысли! Просто из любопытства. Хуже уже всё равно не будет.

Любопытство ведь мать знания. Только вот каким именно оно будет, и чего стоит, станет ясно лишь после того, как на алтарь его будет положена первая жертва.

Тот мальчик принёс в жертву жизнь. Они же — само существование. Любопытство ненасытно и несправедливо в своём голоде. Неразумный учёный отдался ему телом, душой и разумом, а его подчинённые неразумно поступили также.

Нет смысла пытаться достучатся до угасших светил душ бывших коллег — свою бы не упустить. Но в одном он до сих пор уверен точно — для него начальник был солнцем. Сейчас оно зашло, а путь, что оно освещало, привёл в Пустоту. Теперь в него бесполезно стрелять, бесполезно клеймить, бесполезно обвинять в том, что оно связало судьбы своих последователей в одно целое.

И теперь остаётся лишь размышлять об ошибках и надеяться, что в каком-нибудь из времён об этих ныне безымянных монстрах вспомнят и не повторят их ошибок.

Но главное — чтобы никто не подумал: «Они поступали правильно». Можно ли придумать большее оскорбление для тех, кто прошёл по пути в погоне за ложным солнцем?

И, конечно, сам он так никогда не произнесёт этого даже в мыслях ни в одном из пространств. Если «правильно» именно таково, то он всю жизнь хотел бы ошибаться.