Вместо двенадцати ударов часов на полночь у Алфедова паникующий растрёпанный Джаст.

Ковер в его комнате теперь запачкан, ножка стола сломана, из-за оконной рамы причудливо звёзды мерцают, хохочущие. В углу какая-то сложная заковская штуковина валяется – на ней Джаст влетел в окно скоростным образом. Одна из деталей отваленная лежит. Черт его разберёт, так оно и надо или эта хрень сломалась.

А Алфедов, хвала духам, не спит. Спал бы – убил бы Джаста на месте ещё прежде, чем разлепил бы глаза.

Алфедов стоит посередине безобразия, изумлённо ресницами хлопает под тяжёлое сбитое дыхание. Даже вопросов не задаёт никаких – не знает, с чего начать. Трет в итоге слипающиеся веки, давит зевок и механически бедолагу на мягкий бархатный табурет усаживает за плечи.

– В последний раз тебе, кажется, категорически запретили совать нос на территорию дворца, – без большой уверенности начинает весело. Потом, подумав, усмехается и прибавляет, – И другие части тела, соответственно, тоже.

Джаст тоже судорожно моргает, будто бы приходит в себя. Откидывает мокрые волосы со лба назад, цепляется за смех.

– А я вместо почтовой птички сегодня, – хихикает. Сдавленно. Шокированно.

– Ага.

Алфедов тяжёлые шторы одергивает, оставляя лишь мельчайшую щель для полоски лунного света. Свечи неторопливо зажигает, давая гостю время на создание качественных формулировок. Наливает из кувшина по кружкам воды – себе и Джасту. Один учтиво предлагает.

Всё молча.

Джаст опрокидывает в себя воду залпом. Так небрежно, что часть мимо губ течет по лицу и одежде. Поспешно все ладонью вытирает, с громким решительным стуком ставит посуду на стол и поднимает наконец горячие глаза. Пафосу, зараза, нагоняет.

– От некоего лица, что зовётся аватаром, тебе послание.

– Жираф?

– Жираф.

Алфедов с безобидным раздражением отмахивается от джастовского хитрого оскала. Присаживается, за неимением больше подходящих мест, аккуратно на краешек роскошной кровати, заглядывает проникновенно в юное чумазое лицо. Ему хочется невпопад спросить, где Джаст опять подпалил себе бровь, но сейчас как будто бы не до того.

– Ну и, – начинает поэтому он нетерпеливо. – Что за послание-то?

Джаст прочищает горло и выдерживает театральную паузу. Выдает:

– «Помоги мне, пожалуйста, друг!»

И замолкает. Алфедов напоминает себе не смеяться и водит пальцем по узорам на покрывале задумчиво. Отвернувшись намеренно, уточняет:

– Это все?

– Это все!

Отец его убьет.

Алфедов с поразительным задором вскакивает на ноги. И Джаста под локоть следом поднимает бесцеремонно. Для наглядной демонстрации даже высокотехнологичные обломки пинает. Аккуратно. Чтоб если что не доломать.

– А контекст какой-нибудь? – интересуется деловито, распахивая шкаф, отодвигая один за другим ящики.

Джаст ремешок пыльной сумки механически теребит, следит за тем, как пламя свечей скользит вдоль роскоши покоев, бликами от сияющих подсвечников отражаясь.

– Ну… – усмехается тихонько.

Алфедов тем временем уже выкидывает с возмутительным пренебрежением куда-то на пол неудобную твердую рубашку и натягивает на себя нечто более практичное.

– Я сам мало знаю и понял, – потягивается Джаст и за собой тянет и гласные. – Там какие-то аватаровские приколы.

– Замечательно, – фыркает Алфедов мрачно. – Только духов нам не хватало.

– Я не настаиваю на твоём присутствии, конечно…

Алфедов затыкает его удивительно для тонкой руки тяжёлым шлепком по спине. Подхватывает колышущиеся рядом свечи, задувает одну за одной. Рапортует:

– Ну, я готов.

Джаст корчит рожу.

Из окна они вылазят – заговорщики – так же, как в далекие юные четырнадцать. Затаив в волнении дыхание, внимательно оглядываясь украдкой, друг друга для надёжности страхуя.

– Драндулет не забрали, – шепчет вдруг встревоженно Джаст.

– Приберутся! – отмахивается Алфедов небрежно, с карниза спрыгивая.

– Да какой приберутся! – не унимается Джаст. – Мне Зак так приберется потом…

За углом глухие шаги и голоса вдруг гремят. Алфедов губы поджимает.

– Уболтаем твоего Зака. Пошли.

Они, делать нечего, уходят. Выскальзывают в последний момент к громоздким стенам.

Пока крадутся среди темных и тихих блестящих улиц, время к половине первого идёт.

К холодному океану Алфедов спрыгивает со льдины, задыхаясь. В колени упирается – отчего-то становится дурно. Джаст торопит, окликает без лишнего волнения.

– Ты чего? – спрашивает.

– Не знаю, – мотает Алфедов головой равнодушно и скоро выпрямляется. – Ничего. Пошли.

В укрытии сверкающих ледяных глыб их уже ждёт Бизон. И Модди. Без огненного, хвала небесам, придурка.

– Куда приятеля своего выкинул? – тотчас же подмечает это язвительный Джаст.

– Надеюсь, он сейчас исследует дно Ледовитого океана, – шутливо хмыкает Алфедов, обмениваясь с Модди безмолвными любезностями.

Модди улыбается.

– Я аватара потерял.

– Мы поняли.

– Серьезно, – он чешет бороду и механически затаскивает на Бизона протянутую Джастом сумку. – Он вошёл в это свое мистическое состояние в одном месте, а потом оттуда исчез.

– Не иначе духи утащили, – Алфедов трет переносицу и слышит – Луна смеется, ласковые руки ему на плечи положив. – Мы-то здесь причем?

Джаст начинает мяться как-то почти смущённо. В большое седло спешно запрыгивает. Модди возится с креплениями и параллельно с этим пожимает плечами. Сам, мол, объясняй.

– Ну, во-первых, к сожалению, так вышло, что я должен Модди.

Алфедов вскидывает брови. Модди лучится неподобающим для царя самодовольством.

– А во-вторых, к счастью, так вышло, что ты должен мне, – продолжает Джаст уже куда радостней.

– А ещё, – встревает Модди. – Он наш друг. А от помощи друзьям не отказывается.

– После всего этого, он должен будет мне, – решает Алфедов твердо.

Черти двое хихикают. Никто никому ничего не должен.

На каких-нибудь часах уже без пятнадцати час. Они торжественно произносят «лети, кусок шерсти глупый» и отправляются в путь.

Спустя язвительные дискуссии и разговоры, и вышвырнутого разок за борт Джаста, к двум тридцати ровно, уже оказываются на месте. Место это столь изумительно, что Алфедов надолго застывает с карикатурно шокированным выражением, а Джаст в это же время безостановочно приглушенно хохочет.

– Слушай, а ты уверен, что он в состояние аватара вошёл, а не надрался? – уточняет осторожно Алфедов.

– Да кто ж его разберёт, – беспечно пожимает плечами Модди. – У него что в первом, что во втором случае глаза светятся.

Задыхающийся от смеха Джаст многозначительно хрипит. Алфедов для профилактики стучит ему по лопаткам, чтобы не думал воздухом захлебнуться.

– Нет, ну ладно ещё какая-нибудь известная красивая таверна, – мигом обретает дар речи тот. – Но это…

Модди разводит руками.

Алфедов дышит насилу и отпихивает вцепившегося в него Джаста. Зарывается в мокрые волосы рукой, сжимает до боли. Небо сияет почти для ночи светлой синевой, разрезанное серебристым светом. Луна сочувствующе гладит его по щеке.

– Ладно, – под прицелом вдруг взволнованных взглядов говорит Алфедов.

– Хорошо, – для пущего эффекта добавляет он.

– Понятно, – запятую ставит.

– Нам нужно хотя бы направление, – наконец, собрав мысли в кучу, замечает конструктивно. – Хотя бы примерное.

Модди разводит руками снова:

– Да вот нету.

С досадой сплевывают все. Трижды. Затем кидают жребий и разбредаются – очевидцев допрашивать.

Сбредаются обратно к трем с чем-то и качают многозначительно головами по-очереди. Только Алфедов признает

– Духи все же. Не надрался.

Джаст и Модди вразнобой кивают. И тактично не спрашивают.

– Нам может того… – задумчиво чешет за ухом Джаст, – …храм какой проверить? Ближайший. Ну, аватаровский.

Призрачные облака луну и звезды прячут. Мирно тлеет горизонт. Окрылённые хотя бы какой-то идеей, они проворно взбираются на Бизона и мчат. Храмы искать. Аватаровские.

Натыкаются по пути на Народ огня. Все ещё такой же клыкастый. Капитулируют быстро, сбегают после этого ещё быстрее, а через каких-то две минуты несколько солдат позади взмывают на воздух.

Джаст невинно улыбается.

– Я тут не причем, – явно хвастается довольно. – И штучки Зака – тоже.

Модди и Алфедов переглядываются утвердительно – верим! – и закидывают засранца обратно в седло.

Действительно нужный храм находят, когда уже переваливает за четыре. Алфедов честно клюет носом и так же честно пытается совсем не заснуть. Джаст проворно скачет вперёд и срывает с ворот целиком странную и не вписывающуюся во весь антураж записку. Читает:

– «В мире духов все здорово, никаких проблем, не беспокойтесь. Это тело я вам верну, на этот счёт волноваться не стоит», – Джаст чешет бровь. – Ага, тут он говорит «придите туда-то…», и ещё подпись: духовное альтерэго аватара.

Алфедов истерически прыскает в кулак. Модди ржёт. Все дружно думают: «да он издевается».

Алфедов разлепляет с трудом глаза. Его зовут со стороны окна. Джаст. Без драндулета, хвала духам. Через подоконник перегнулся на руках в комнату и висит. Шепотом вопит:

– Алфедов! Аватаровское тело потеряли.

Кидая в окно взгляд, Алфедов быстро понимает – Луна вот-вот станет ускользать. Мычит сн

ачала.

– Скажи-ка мне, Джаст, сколько время, – просит потом.

– Да часа четыре, – отвечает растерянный и недоумевающий от неуместности вопроса Джаст.

Ага.

Отец его убьет.