༻❀✿❀༺

— Йен, что это такое? — спрашивает Шейла, когда он выходит из задней комнаты цветочного магазина.

Йен в защитном жесте оборачивает руку вокруг банки из-под кофе, которую держит в руках.

— Новое растение.

Шейла пристально смотрит на банку.

— О! Ну, это… оно выглядит очень… — она пытается улыбнуться, но это больше похоже на гримасу. — Оно и должно быть таким жухлым?

— Не знаю, — отвечает Йен. — Я даже не уверен, что это такое. Нашёл его растущим под линиями метро пару дней назад.

— Ну, я уверена, оно преобразиться до лучшего вида в два счёта! — весело откликается Шейла.

Йен кивает, потому что с боссом полагается соглашаться, но, если честно, не уверен, что сможет спасти растение. Основной стебель полностью завял, а стручок свесился из банки, в которую он его сунул.

— Пойду гляну, пойдёт ли солнце ему на пользу, — говорит он.

В некотором роде это предмет личной гордости — у Йена лучше всех выходит поддерживать растения в магазине живыми, независимо от того, насколько они редкие или нежные. Он приютил это маленькое странное нечто, и собирается спасти его, независимо от того, насколько решительно оно настроено зачахнуть.

Кстати, о чахлом…

— Я пропустил какого-нибудь посетителя? — спрашивает он.

— Пока нет, — отвечает Шейла. — Но сейчас только 16:15! У нас всё ещё есть шанс на послеобеденный наплыв.

Йен никогда не наблюдал ничего, что можно было бы назвать наплывом за те три года, что он работал на Шейлу во «Флористка с Южной Стороны». Но, может, всё когда-нибудь случается в первый раз.

Дребезжит колокольчик над дверью, и Йен с Шейлой удивлённо оборачиваются. Но это не клиент.

— Микки! — восклицает Шейла. — Ох, Микки, ты же знаешь, что должен приходить вовремя каждый день. Я уж и не предполагала, что ты сегодня явишься. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности, но... — она замолкает. — Микки, твоё лицо.

К этому времени Микки, ссутулившись, уже добрался до табурета за стойкой и раскрыл журнал сплетен, который, по-видимому, там припрятал. У него фингал под глазом и ещё парочка ссадин на щеке.

— Можно подумать, тут нужно торчать всем троим, — бурчит он. — У нас всю неделю не было продаж.

— Дело не в этом! — взволнованно возражает Шейла. — Речь о том, чтобы ты выполнял предписания условно-досрочного освобождения!

— Никому не скажу, если и ты не станешь, — ехидничает Микки, переворачивая страницу журнала.

Шейла вздыхает.

— Хорошо, что ж, но ты по крайней мере не хочешь немного Неоспорина* для этих, эм… — она показывает на его лицо.

*Неоспорин — мазь от ран, ссадин, ожогов.

— Для чего? — Микки не поднимает глаз.

Йен знает, что отец Микки выбивает из него всё дерьмо. Шейла, вероятно, тоже знает. Терри — пугающий ублюдок. Но Йен думал, что тот до сих пор в тюрьме за то, что прошлым летом обчистил алкомаркет.

— Когда он вышел? — спрашивает Йен.

Микки небрежно переворачивает ещё одну страницу, но его лицо темнеет.

— Занимайся своими грёбаными делами, Галлагер, — отбривает он. — Это тебе не парикмахерская. Я сюда не сплетничать с тобой пришёл.

Йен продолжает смотреть на него, не понимая, как Микки может относиться к этому так безразлично.

Микки, должно быть, почувствовал его пристальный взгляд, потому что он раздражённо фыркнул и наконец поднял глаза, заметив растение в руках Йена.

— Это ещё что за хуйня, Галлагер?

Он морщится в отвращении, а Йен закатывает глаза и подходит к окну, чтобы поставить растение в пыльное пятно солнечного света.

— Это Микки Второй, — бормочет он, поворачивая кофейную банку так, чтобы увядшие листья могли уловить лучи.

— Ты чё, бля, несёшь? — возмущается Микки.

— Потому что от него мне столько же хлопот.

Йен оглядывается через плечо: брови Микки взлетают до небес. Но парень не выглядит злым. Секунду спустя он пожимает плечами и возвращается к журналу.

— Ну, мини-я выглядит не ахти. Может, захочешь попробовать полить его.

Йен хихикает.

— Что? — огрызается Мики.

— Мини. Как Микки и...

Микки поджимает губы и бросает на Йена злобный взгляд.

— Ты когда-нибудь слышал, чтобы хоть кто-то так же шутил по поводу моего имени, когда мы учились в школе?

— Это не…

— Никогда не задумывался, почему бы это? — продолжает Микки.

— Извини, слишком поздно. Теперь она — Мини. — Пожимает плечами Йен.

— Ах вот как? — откликается Микки, и на его лице появляется улыбка, которая выглядит так, будто он забавляется, но Йен знает, что на самом деле это означает неприятности.

— Мальчики...

Шейла прерывает их перебранку. Йен моргает. Он почти забыл, что она всё время была там, и Микки, похоже, тоже удивился, что его прервали.

Он бросает на Йена ещё один тяжёлый взгляд, затем вздыхает и качает головой.

— Прекрасно. Называй как хочешь, Галлагер. Это не моя проблема.

Он переворачивает очередную страницу, вернувшись к игнору.

Йен чувствует смутное разочарование, не понимая причины. Не то что Микки говорил бы ему приятное раньше, но обычно они и не ссорились. В течение примерно пары лет, пока они работали вместе, Микки… относился к нему терпимо. В основном не обращал внимания. Сейчас это ощущалось иначе. Было не совсем дружелюбно, но...

В задней комнате зазвонил телефон.

— Я отвечу, — реагирует Шейла. — Микки, ты не мог бы посмотреть журнал регистрации?

— Как ты думаешь, чем я занимался всё время, что работал здесь, — бормочет он.

Вернувшись, Шейла хмурится.

— Мальчики, мне очень жаль, но я должна уйти пораньше. — Она искоса смотрит на Йена, почти виновато. — Ты не откажешься запереть магазин?

— Без проблем, — отвечает Йен.

Как только за ней закрывается дверь, Йен идёт наполнить лейку и поливает Мини. Однако росток ещё больше поникает, как только вода касается его.

Микки наблюдает за ним поверх журнала.

— Господи, Галлагер, почему бы тебе не утопить его?

Йен со стуком ставит лейку на кафельный пол, и оттуда выплёскивается вода.

— Не начинай, — говорит он. — Я знаю, как ухаживать за растениями, хорошо? Работаю здесь уже много лет.

Микки окидывает взглядом магазин с несколькими увядшими букетами в углу, унылой Мини в витрине и холодильной камерой, полной роз, гвоздик и гипсофил, которые они должны будут выбросить в конце дня.

— Ага, и ты отлично справляешься, — ехидничает он.

Йен раздражённо вздыхает.

— Думал, мои растения не твоя проблема.

Микки пожимает плечами.

— Человек должен заботиться о типа тёзке, не так ли?

Он закрывает журнал, соскальзывает с табурета и встаёт рядом с Йеном. От него пахнет потом, выдохшимся дезодорантом и дешёвым стиральным порошком. Йен не испытывает отвращения.

Микки приседает на корточки и смотрит на растение. Он тычет в него пальцем, и Йен с трудом сдерживается, чтобы не схватить Микки за запястье.

— Будь осторожен, — предупреждает Йен. — Не трогай…

Микки засовывает палец в отверстие стручка, а затем выхватывает его оттуда.

— А, сука! Это что ещё за хуйня? Шипы?

Он протягивает палец. Палец кровит.

Стручок растения дёргается.

Йен и Микки отскакивают назад.

— Что… — выдыхает Йен. — Блин. — Он хватает Микки за руку, но тот вырывается.

— Отвали от меня, Галлагер! — возмущается он, а потом встаёт и смотрит на растение со странным выражением лица: наполовину сердитым, наполовину испуганным. Затем поворачивается и, хлопнув дверью, почти бегом уносится из магазина, колокольчик громко дребезжит.

Йен хочет крикнуть ему вслед, но вместо этого оборачивается и смотрит на растение.

— Неужели ты... — шепчет он. — Ты двигалась?

Ещё одно подёргивание.

— Срань господня, — выдыхает Йен. Он лезет в карман и достаёт оттуда перочинный нож, а потом делает надрез на пальце, который меньше полученного Микки от шипов?.. Зубов растения?

Он сжимает кончик пальца до тех пор, пока несколько капель не показываются на поверхности, затем держит руку на дюйм или два над пастью растения и позволяет им капать в неё.

Растение поглощает их целиком. Через секунду стебель выпрямляется, и стручок поворачивается к Йену, потянувшись к его руке. Пасть открывается, и он видит, как блестят маленькие острые шипы.

— Вот дерьмо, — констатирует Йен.

༻❀✿❀༺

Он звонит домой, и Дебби берёт трубку первой.

— Дом Галлагеров, чем я могу вам помочь? — говорит она своим взрослым голосом, на случай, если это социальный работник или школа, или кто-то ещё.

— Эй, Дебс, а Карл там?

— Карл! — кричит она, и Йен вздрагивает, отводя телефон подальше от уха. — Ага, он сейчас на заднем дворе. Позвать его?

— Можешь попросить его прийти в магазин и прихватить несколько мышей из тех, что он держит в аквариуме?

— Разве Фиона не велела ему избавиться от них? — удивляется Дебби.

— С каких это пор Карл её слушается?

— Да, хорошо, я скажу ему.

— Спасибо, — Йен делает паузу, — а ты не могла бы предупредить Фи, что я, возможно, опоздаю на ужин?

— У тебя горячее свидание намечается? — спрашивает Дебби, будто он — одна из её подружек, и они собираются посплетничать о симпатичных мальчиках, попивая смузи.. Ему жаль, что свидания так быстро вышли на повестку её дня, хотя это лучше, чем навязчивая идея о ребёнке, одолевающая её несколько лет назад.

— Не совсем, — говорит он, стараясь звучать небрежно. — Просто, знаешь, немного возни с растениями. В магазине.

— Возня с растениями? — с сомнением произносит Дебби.

Йен вздыхает.

— Просто скажи Карлу, чтобы он пришёл, ладно? Спасибо, Дебс.

Он вешает трубку прежде, чем она успеет задать ещё какие-нибудь вопросы.

За его спиной над дверью звенит колокольчик. Он оборачивается, наполовину ожидая увидеть Микки, возможно с парочкой братьев и мачете, пришедшими, чтобы отомстить Мини. Но это не Микки. И не Шейла. Это азиатка лет двадцати с небольшим, в красивом костюме.

Йен пристально смотрит на неё, но ничего не говорит. У них так давно не было клиентов, и он настолько рассеян, что даже не может вспомнить, какие слова следует сказать, когда входит посетитель.

Но это не смущает женщину.

— Что это за растение? — спрашивает она взволнованно. — Это самая странная вещь, которую я когда-либо видела.

— Это... э-э... — Йен сбит с толку, поэтому он просто выпаливает первое, что приходит ему в голову. — Это Мини.

— Дикое, — говорит женщина. — Венерина мухоловка на стероидах?

Йен чувствует, что начинает потеть. Он судорожно сглатывает.

— Да, что-то вроде этого, — выдавливает он.

— Поразительно, не возражаешь, если я сфотографирую?

— Конечно, давайте, — говорит Йен.

— Отлично, спасибо! О, и мне нужно несколько маленьких настольных букетов с розами, для мероприятия с ужином в центре города. У вас есть стеклянные вазы?

Йен пристально смотрит на неё.

— Эй? — Женщина выглядит обеспокоенной. — С тобой всё в порядке?

Йен пытается взять себя в руки.

— Ага. Да! — говорит он. Теперь он звучит слишком восторженно, но неважно. Он старается как может. — Сколько вам нужно?

— Трёх должно хватить, — размышляет женщина. — Думаю, по две-три розы в каждой.

— Это будет тридцать пять пятьдесят, — отвечает Йен на автопилоте.

Женщина открывает сумочку.

— О, я оставила карточку в офисе. У меня только наличные, будет сдача с сотни?

Нет, даже в самый удачный день, а у них уже несколько недель такого не было.

— Мне очень жаль, но сейчас мы не можем.

Вот дерьмо. Шейла была бы так рада, если бы продажа состоялась.

— Не беспокойся, я просто возьму вдвое больше, — успокаивает женщина. — Кто когда-либо жаловался на слишком большое количество цветов?

Йен кивает, на ощупь находит перчатки и вазы, расставляет их и отсчитывает женщине сдачу в оцепенении. Всё заканчивается прежде, чем он начинает соображать, что происходит, и не успевает опомниться, как дверь за женщиной уже захлопнулась, у него стодолларовая купюра в кассе, и половина ассортимента, который он собирался выбросить, теперь продана.

Всего через несколько секунд после того, как дверь закрывается, входит группа девочек-подростков. Та, что впереди, щёлкает жвачкой и говорит:

— Можно я сфотаюсь с этим растением? У него есть зубы типа! Чёртово фрик-шоу!

— Э-э, наверное? — мямлит Йен. — Только не надо, эм... Не трогай его.

— Миленько, — комментирует девчонка.

Её подруга снимает, а затем каждая из трёх оставшихся тоже фотографируется. Они все принимают разные позы, а затем делают один групповой кадр, в то время как Йен стоит неловко в сторонке. У них уходит пять минут на то, чтобы выбрать подходящий фильтр, и тем временем одна из девочек решает купить горшок с лилией для мамы и большой букет для танцевального концерта своей сестры, а две других приобретают саженцы базилика.

— Поверить не могу, что у вас нет Square или Apple Pay, — говорит одна из них, открывая кошелёк, чтобы выудить двадцатку.

Йен не утруждает себя рассказом, что у них не достаточно денег, даже чтобы заменить старое считывающее устройство для карт, не говоря уже о том, чтобы установить Square.*

*Square — одна из систем безналичной оплаты, считывающее устройство, подключаемое к смартфону или планшету через вход для наушников.

https://cryptobrokers.ru/wp-content/uploads/2020/03/Square-Article.jpg

Они не оставляют чаевых, но ставят тэг #hotfloristsofinstagram* под его фото в одном из своих постов, который показывают перед уходом.

*#горячиефлористывинстаграме

Сейчас 17:02, ещё почти час до закрытия, но Йен переворачивает табличку «ЗАКРЫТО» на двери, несмотря на то, что снаружи собирается группа людей, чтобы посмотреть через окно на Мини.

— Что за поебень происходит, — бормочет Йен.

Он опускает решётку безопасности практически перед их лицами, хватает банку из-под кофе — держа стручок подальше от лица и пальцев — и направляется в заднюю комнату.

— Йен! — раздаётся вопль от витрины.

— Зайди с чёрного хода! — кричит Йен Карлу, размахивающему над головой обувной коробкой.

— Чувак, — спрашивает Карл, как только ныряет внутрь через переулок позади магазина, — почему все эти люди торчат там?

Он делает несколько шагов в комнату, затем останавливается и смотрит на растение на столе. Его глаза широко распахиваются, а рот приоткрывается.

— У этой штуки что, есть зубы? — усмехается он. — Я могу это покормить?

Йен пожимает плечами.

— Мы дали ему немного крови…

— Вы что? — смеясь, спрашивает Карл.

— Это был несчастный случай, Микки порезался об него, и оно выглядело увядшим до этого, но теперь…

Карл присаживается на корточки, чтобы его глаза были на уровне с растением.

— Это же отвратительно, чувак, — произносит он.

Всё его лицо при этом сияет. Йен не видел его таким счастливым с тех пор, как они смотрели спецвыпуск об истории смертной казни.

— Ты что, хочешь накормить его дохлыми мышами, как змею? Или оно хочет поохотиться?

— Господи, я даже не подумал об этом, — бормочет Йен. — Э-э, я думаю, давай попробуем мёртвую... Погоди, у тебя что и живые есть?

— Я пришёл подготовленным, — хвалится Карл. Он достаёт из обувной коробки дохлую мышь и размахивает ею перед растением, держа за хвост. — Вот, девочка! Вкусная закуска!

Стручок дёргается вверх… но подальше от мыши, как будто задирает нос. Две маленькие вьющиеся лозы изгибаются и складываются друг на друге, словно она скрещивает руки.

Карл ухохатывается.

— Срань господня! Ну и сноб! Она похожа на мою училку английского.

— Раньше она так много не двигалась, — говорит Йен.

Наблюдая за растением, он чувствует, как внутри всё переворачивается от беспокойства. Это не выглядит правильно, когда оно так двигается. Почти как человек.

— Давай теперь попробуем живую, — предлагает Карл. Снова открывает коробку, и мышонок в ужасе пищит, когда он тянется к нему. — Ой! Он меня укусил. Маленький говнюк. — Карл роняет крышку, чтобы осмотреть укус на пальце, и мышь делает рывок к свободе, несясь к стене.

Растение протягивает две свои лозы… но не в сторону убегающей мыши. Оно тянется к пальцу Карла — маленькая зелёно-фиолетовая пасть широко раскрыта, а шипы торчат наружу.

— Ого, — говорит Карл, его глаза блестят.

Он держит палец над растением и позволяет крови капать внутрь. Растение громко сглатывает, а затем открывает рот, прося добавки.

— Карл, — предостерегает Йен. — Я не знаю, хорошо ли…

— Ты шутишь, это же потрясающе! — восклицает Карл.

Он выдавливает ещё несколько капель, но укус был небольшим, и кровь начинает сворачиваться.

— Оу, прости, маленькая зелёная детка! Это всё, что у меня есть.

Губы растения складываются в крошечную грустную гримаску, и Карл практически воркует. Он протягивает свою не кровоточащую руку и гладит пальцем верхушку стручка, а затем слегка почёсывает его под подбородком, как кошку.

— Рад, что вы с ней подружились, — комментирует Йен. — Но думаю, она не хочет мышей.

— А ты бы хотел? У мышей, наверное, вкус арахисового масла. Эта детка хочет другое белое мясо.

— Подожди, что? — опешил Йен. — Мясо? Типа человеческое мясо?

— Шучу, чувак, — говорит Карл. — Она крошечная, даже и пальца не съест.

На самом деле, Йен думает, что растение выглядит немного больше, чем час назад, но это просто невозможно. Даже бамбук не растёт так быстро. Должно быть, его сознание играет с ним шутки.

— Так вот на что хотели посмотреть все эти люди на улице, а? — спрашивает Карл.

Йен кивает.

— Это было безумие, у нас обычно не бывает посетителей во второй половине дня, но как только первая леди вошла, они все просто… появились из ниоткуда.

— Странно. — Карл потирает палец. — Эй, как думаешь, мыши переносят бешенство?

༻❀✿❀༺

Они сидят за обеденным столом целых три минуты, прежде чем Карл выпаливает:

— У Йена в магазине есть растение, которое пожирает людей.

Дебби кривится:

— Фу, что?

— Потому что это потрясающе! — продолжает Карл с полным ртом картофельного пюре.

Фиона бросает на него быстрый взгляд.

— Тебе что, пять лет? Жуй с закрытым ртом. — Она поворачивается к Йену. — Что там у тебя теперь?

— Я ещё точно не знаю, что это такое, — говорит Йен. — Нашёл его под рельсами метро, и в интернете оно нигде не упоминается. — Он пожимает плечами. — Думал, оно умрёт, но оказалось, что ему просто нужна была, э-э, кровь.

Дебби издает рвотный звук, и Фиона поднимает руки вверх.

— Так, я думаю, мы можем согласиться, что больше никакие телесные жидкости не обсуждаются за столом.

— Рвота, желчь, моча! — выкрикивает Карл и смеётся. Дебби издаёт возмущённый звук с мясным рулетом во рту, и Фиона тоже не впечатлена.

— Да? Выпендрись ещё одной частью познаний в биологии, и можешь попрощаться с мечтой о тех новых кроссовках, что ты давно выпрашиваешь, — говорит она.

Карл закатывает глаза.

— Как будто мы могли себе это позволить.

— Фактически… — продолжает Йен, — у нас был действительно неплохой день в магазине, и Шейла обычно даёт нам бонус на любую продажу более чем на сто баксов, а я продал сегодня больше чем на двести, так что…

— Серьёзно? Йен, это же здорово! — воодушевляется Фиона.

Йен пожимает плечами, но всё равно приятно это слышать. Фиона не слишком высокого мнения о цветочном магазине, и ей действительно не нравятся Шейла и Микки. Пожалуй, единственное хорошее, что она когда-либо говорила о его работе, это то, что по крайней мере их грабят меньше, чем другие заведения поблизости. Возможно, потому, что там работает Микки, и это удерживает его отца и братьев от ограбления.

— Слушай, а почему бы тебе не попросить Липа взглянуть на загадочное растение? — предлагает Фиона. — Может, он знает, что это такое. Или мог бы спросить кого-нибудь в университете. Должно быть, у них там есть люди по растениям.

— Ботаники. Да, может, — соглашается Йен. По правде говоря, какое-то время ему нравилось держать Мини в тайне, что-то новенькое, о чём знал только он один. Но он случайно чуть не заморил её голодом до смерти. Вероятно, лучше, если он попросит эксперта о некоторой помощи, прежде чем ещё в чём-то накосячит. — Думаю, я мог бы отправить ему фото или что-то в этом роде.

Лип уже пару недель не появлялся дома. Йен не жалуется, что у них в спальне стало на одного человека меньше, но... это странно. Непривычно.

— О боже, так вот зачем тебе понадобились мыши? — внезапно спрашивает Дебби.

Йен и Карл переглядываются.

— Мыши? — спрашивает Фиона. — Где ты взял мышей? Я уверена, что говорила тебе, никаких мышей в доме, Карл. Может, я что-то забыла?

— Они были на заднем дворе! — выкручивается Карл.

Йен отключается от остальной части спора о букве закона против приверженности правил Фионы о домашних животных в доме. Его палец пульсирует. Ему интересно, всё ли в порядке с пальцем Микки. Может быть, шипы заразили его чем-нибудь. Милковичи не похожи на семью, в которой имеется хорошо укомплектованная аптечка.

Он гадает, а вдруг Мини не нравится темнота в задней комнате. Она действительно казалась счастливее на солнце, хотя у него не было особого шанса проверить это, прежде чем она кусанула Микки за палец. И всё же он не хотел бы, чтобы она чувствовала себя одиноко. Возможно, ему следует оставить её на солнце на весь завтрашний день.

༻❀✿❀༺