У Чонгука горячее тело, горячее дыхание, горячие поцелуи и горячий, невероятно горячий взгляд. Он обхватывает Сури руками, притягивает её к себе и прижимается губами к скулам, подбородку, шее, векам — везде, где только можно. Сури едва не задыхается от этого. Она льнёт к нему, старается отвечать не менее пылко, но с его страстью ей всё равно не сравниться. Чон Чонгук — живое пламя. Он то ли греет, то ли сжигает дотла — Сури всё никак не может определиться.

— Тебе бы в душ, — хрипит она, запустив пальцы в спутанные влажные волосы.

Концерт BTS кончился всего час назад, так что от Чонгука пахнет далеко не самым приятным образом. Однако разжать руки, толкнуть его к узкой комнатке, в которую каким-то чудом втиснуты душевая кабина и унитаз, выше её сил. У Сури не получается вынырнуть из головокружительных эмоций, и Чонгук не торопится ей помогать. Вместо этого он проводит языком по её шее, задевая кожу зубами, и Сури чувствует, как земля уходит из-под ног. Чонгук хорошо знает, как заставить её потерять голову.

— Нуна составит мне компанию? — мурлычет он ей в ярёмную ямку.

У Сури дыхание перехватывает от того, как его губы щекочут кожу.

— Не думаю, что это хорошая идея, — с трудом проталкивая слова сквозь пересохшее горло, бормочет она. — Там мало места.

Чонгук, фыркнув, смеётся.

— А нам много и не потребуется, — говорит он таким тоном, что колени превращаются в желе.

Сури хватается за шею Чонгука, виснет на нём мешком. Сердце бьёт в грудную клетку тяжёлым молотом, пульс надрывно стучит в ушах — все ощущения, кажется, выкручиваются на максимум, поэтому когда рука Чонгука соскальзывает с лопаток на поясницу, а затем — ныряет под пояс джинсов, Сури лишь беспомощно скулит.

Её, на самом деле, почти пугает то, какими темпами Чонгук растёт. Всего год назад он был тощим подростком с большеватым для такого маленького лица носом и смешными кроличьими зубами. Однако теперь он шире Сури раза в два, в его ладонях легко умещается любая часть её тела, а от пронзительного взгляда низ живота неизменно скручивает. Ещё ни один ученик на её памяти не вызывал в ней таких ощущений.

Ещё ни одному не удавалось так запросто, почти играючи преодолеть её желание сохранить отношения на рабочем уровне.

Чонгук опять накрывает губы Сури своими, проникает языком в её рот, стискивает пальцами ягодицы. Одновременно с этим он теснее прижимается её телу, двигает бёдрами вперёд, и Сури почти стонет, ощутив его эрекцию. В этом плане ему тоже не на что жаловаться. Природа, видимо, решила одарить Чонгука по-королевски, не забыв присыпать идеальные параметры мерзопакостным хитрым характером, чтобы он знал наверняка, как именно пользоваться всеми своими достоинствами.

Скользнувший между ягодиц палец заставляет Сури вздрогнуть. Она вцепляется в плечи Чонгука, всхлипывает, поняв, куда именно он хочет добраться, и чуть изгибается, чтобы ему было удобнее. Усмехнувшись ей в губы, Чонгук тут же проникает под резинку трусов.

— Нуна такая горячая, — шепчет он, пока его палец мягко оглаживает промежность.

Сури судорожно хватает ртом воздух. Ей хочется возмутиться, сказать, что по сравнению с ним она — снежная королева, но плавные касания с осторожными, будто случайными проникновениями, лишают её способности говорить. Она едва удерживает сознание на месте, а когда Чонгук, наконец, намеренно раздвигает складки и проталкивает палец внутрь, она и вовсе теряет связь с реальностью. Запрокинув голову, она стонет, в то время как Чонгук не отрывает от неё горячих как угли глаз. Он двигает рукой неторопливо, специально не наращивая темп. Сури кажется, что он над ней издевается.

— Да чтоб тебя! — хрипит она, поняв, что терпение подходит к концу.

Извернувшись, она глубже насаживается на палец и тут же чувствует, как ласкающая её рука стремительно исчезает. Пока она в изумлении открывает крепко зажмуренные глаза, пока медленно осознаёт, что происходит, Чонгук обхватывает её плечи ладонями, разворачивает и, не слишком ласково толкнув между лопаток, заставляет согнуться. Опешив от такой резкой перемены, Сури чувствует, как он рывком стягивает её джинсы до самых колен, затем дёргает вниз трусы и без лишних слов прижимается к ягодицам пахом. Её прошивает насквозь истомой и возбуждением, низ живота стягивает очередным спазмом, однако Чонгук почему-то не спешит двигаться дальше. Вместо этого он чуть приспускает своё нижнее бельё, приставляет головку члена к промежности и, легонько надавливая, проводит вверх и вниз. Затем — снова. И снова.

Тело Сури почти звенит от напряжённого ожидания. Она тянется за каждым прикосновением, но Чонгук продолжает дразнить её, то чуть раздвигая складки головкой, то отстраняясь полностью.

— Иногда я тебя ненавижу, — выдыхает Сури, когда очередная попытка двинуть бёдрами навстречу его движению проваливается.

Чонгук в ответ усмехается. Он обхватывает ладонью бедро Сури и, наклонившись, вдруг резко входит в неё до упора. Сури вскрикивает от пронзившего тело приятного ощущения. Внутри взрывается настоящий фейерверк, свет перед глазами меркнет. Она почти готова поверить в чудо… пока Чонгук не прижимается к её уху губами.

— Знаешь, нуна, ты права, — долетает до сознания сквозь шумящую в голове кровь, — мне для начала нужно принять душ.

Мягко шлёпнув её по ягодицам, он так же внезапно отстраняется и уходит. Лишь услышав, как дверь ванной комнаты хлопает, Сури немного приходит в себя. Низ живота ноет и тянет, между ног всё пульсирует от нереализованного желания, однако сильнее всего её оглушает то, как этот несносный мальчишка легко манипулирует любыми её чувствами. И сейчас он намеренно делает так, что у неё не остаётся выбора. Ей приходится отправиться за ним в ванную комнату, несмотря на то, что там тесно, узко и едва хватает места даже для одного человека. Однако это лучше, чем изнывать от нетерпения тут. У них ведь в любом случае будет возможность повторить всё в более комфортных условиях — благо, что до утра времени навалом.