Дребезжание дверного звонка бьет по ушным перепонкам. Распахнув глаза, Чжоу Цзышу имеет только одну одну мысль в голове: какая сволочь названивает ему в дверь. В семь утра.

Сперва Чжоу по привычке проверяет обстановку - за окном дождь, в его однушке никого, часы показывают 7:32 утра. В горле сухо от выпитого перед сном, а в голове начинает гудеть от оглушающего звонка.

Он решает переждать, не поднимаясь с дивана, но незваный гость оказывается очень упертым.

После яростного стука в дверь Цзышу вскакивает, поправляя поднявшуюся во время сна футболку. Он поражен и разозлен наглостью визитера, в пару шагов оказавшись у двери, Чжоу распахивает ее, мечтая заехать по носу ублюдка.

Незваным гостем оказывается ловко увернувшаяся миловидная девушка. Его недавно заселившиеся соседи, услужливо напоминает память.

— А если бы меня не было дома? — вместо приветствия грубо говорит он. Во время службы он бы, во-первых, встал бы уже полчаса назад. Во-вторых, просто поприветствовал бы гостя, даже если бы тот звонил в 4 утра. Но он больше не в спецназе, и ведет себя так, как хочет. Главное, не привлекать внимание к своей персоне.

— Да брось, чахоточный, — Цзышу, конечно, сейчас не в лучшем своем виде, но не до такого же. — Мы здесь почти две недели, а я уверена, что ты выходишь только прогуляться или купить пива и лапши быстрого приготовления.

От такого точного заявления Чжоу подавился и закашлялся. И даже забыл слова возмущения на обращение "ты", когда он наверняка старше девчушки.

— Так о чем я, — продолжила она, пока Чжоу мстительно думал, что внешность обманчива. За этим милым личиком стоит совершенно невоспитанная, грубая девушка. — понимаешь, сосед. Мне очень захотелось панкейков, но у нас нет яиц, а на улице ливень. Можешь дать упаковку?

Она состраивает просящую мордочку, а Чжоу Цзышу думает почему не выглядит достаточно отталкивающе, чтоб к нему не приставали.

— У меня нет яиц, — медленно выговаривает он. Это правда. Его холостяцкий холодильник может только мечтать об этом.

— Ложь! У тебя не может не быть яиц! Это продукт обязательно присутствует у любого нормального человека! — выкрикивает она, хмуря брови. Не хватает только ногой топнуть. Это начинает раздражать. Она сама только что говорила о его пиве и лапше, какие яйца?

— О, по-моему ты только что упомянула, что у вас их нет, — ядовито выплевывает он. — получается, мы оба ненормальные?

— Ах ты! — соседка замахивается и кулак направляется к лицу Чжоу.

Ты можешь уйти из армии, но армия никогда не уйдёт из тебя. Поэтому он быстро реагирует на атаку и откланяется в бок.

— Ты, ты! — девушка только больше распалилась от того, что не попала.

Посыпались серии ударов, от которых Чжоу ловко уворачивался. В голову пришла мысль: может позволить себя ударить и она отстанет? Но непонятно откуда взявшаяся гордыня не позволяла. Все таки он ушел из спецназа далеко не на маленькой должности, ценой введения в себя яда "гвозди", прозванные так из-за специфичности боли. Но ударить в ответ он тоже не мог.

Зло рыкнув, добродушная соседка попыталась ударить его между ног, но он ушёл от колена. Воспользовавшись этим, она нацелилась прямо в солнечное сплетение, и времени на избежание этого у Цзышу не было.

Затаив дыхание, он ожидал почувствовать порцию боли, но ее не последовало.

Молочного цвета рука перехватила конечность девушки за два сантиметра до места удара. Изящная, с длинными худыми пальцами, она без особых усилий остановила движение, в которое девчонка вложила много силы. Сглотнув, Чжоу Цзышу перевёл взгляд на нового участника их сценки.

— А-Сян, на моей памяти ты пошла за брикетом яиц, а не дракой — в тоне различалось осуждение, направленное на покрасневшую дамочку. При этом взгляд обладателя прекрасных рук, и не менее прекрасной внешности, был направлен не на "А-Сян", а прямо на Цзышу, с интересом рассматривая. Чжоу на это выгнул брови – откуда такой интерес к его личности?

Недолгое молчание, сопровождающее приклеенный к нему взгляд, наконец прервали.

— Прощу прощения за неё, — изучающий вид сменяется на доброжелательную улыбку и сосед склоняется, сложив кисти в извиняющемся жесте, — она доставила Вам неудобства, в качестве извинений–

— Спасибо, не нужно. Я предпочту просто вернуться в свою квартиру, у меня есть деладела, — например, поспать. Потому что его нарушенный режим воет, что это безбожно рано.

На эту фразу "А-Сян" издевательски улыбается, всем своим видом показывая: да, да, конечно, дела есть у тебя, чахоточный.

— Как жаль, — ровные брови симпатичного мужчины моментально горестно сдвигаются. Теперь Цзышу знает, кого копировала несносная девчонка. Но... он должен признать, у этого подозрительно милого джентльмена эффект намного ощутимее. — мы ведь соседи. Нам следует познакомиться.

Не успевает Цзышу высказать сопротивление, как обаятельный мужчина спешит представиться:

— Её зовут Гу Сян. А меня Вэнь Кэсин. — он продолжает неотрывно смотреть своим насмешливо-игривым взглядом. — Приятно иметь такого соседа, как вы.

Не взаимно, думает Цзышу. Эта парочка не пробыла здесь и месяца, а он уже понял, как сильно могут шуметь эти двое. И он не уверен, что это их предел.

Губы Вэня растягиваются в улыбку и он ожидающе смотрит на него, всем видом будто подбадривая: ну же, скажи своё имя. Цзышу ощущает замаскированное давление со стороны на первый взгляд доброжелательного соседа.

Когда молчание опять затягивается, Цзышу больше не может истерично думать, как избежать представления. Он тяжело выдыхает и начинает.

— Чжоу–

— Простите, вам нужны были яйца? — все поворачиваются на юношеский голос. Из соседней двери выглядывает мальчик с брикетом яиц. — Я услышал ваш разговор.

— Да, нужны! — засветилась Гу Сян.

***

Чжоу Цзышу не знает, как вся троица успела спеться, поспорить банановые или шоколадные панкейки приготовить и решить, что раз все приложили руку (продукты) к их приготовлению, есть тоже будут все.

И Чжоу Цзышу понятия не имеет, почему все решили готовить именно в его тесной однушке, когда один снимает трехкомнатную квартиру, а другой живет в двух квартирах на разных этажах, совмещённых лестницей.

— Простите, моего отца нужно предупреждать о гостях, а на кухне домработницы, — покраснев, пролепетал мальчишка.

— А у нас ещё не все разобрано, кучу коробок по всей квартире! — громко говорит Гу Сян.

— Ничего, думаю, мы все можем поместиться в квартире нашего соседа, — чуть сощурив глаза, Вэнь с хитринкой переводит взгляд на пытавшегося по тихому слинять Цзышу.

Недовольно пропустив гостей внутрь, он остается стоять посреди коридора. Паренёк становится посередине комнаты, не зная, куда себя деть. Девчонка плюхается за стол, а Кэсин озираясь, подходит к холодильнику, заглядывая в него:

— Чем же ты питаешься? Тут нет нормальной еды.

Зло скрипнув зубами, и последний раз осмотрев местность, ему приходится покинуть эту троицу.

Он со своей максимальной скоростью умылся, не желая думать, что они успеют сделать за это время.

Когда он вышел, на его столе появилась гора продуктов от муки до бананов, также куча маленьких пакетиков с какими-то порошками. В готовке Цзышу не смыслил вообще.

— А-Сян, займись наполнителем, — по-хозяйски повелел Вэнь. Чжоу перевёл взгляд со своего стола на него и онемел. Тот завязывал бантик на розовом фартуке, бормоча пропорции муки на четверых.

За десять минут он связался с тремя невозможными персонами, один другого лучше.

Очень, очень плохо.

— Как тебя зовут? — выходя из своих мыслей, раздраженно спросил он у неуверенно стоявшего с молоком в руках парня.

— Чэнлин, сэр! — приняв раздражённость на свой счёт, мальчик громко ответил.

— Чэнлин, положи молоко туда — он показал на незанятый клочок стола, — и сядь. — наказал он.

Поймав на себя взгляд заинтересованных глаз, он повернулся на мешающего смесь Вэнь Кэсина.

— Раз все так вышло, — невинно моргнув, мягко начал он. — буду рад преподнести эти панкейки в качестве извинений за инцидент.

— На твоём месте, я бы сначала убедился, что у тебя они получились просто божественно вкусными. Иначе, я посчитаю, что не очень то ты сожалеешь. — вылив всю раздражённость в упрёк, Цзышу внимательно посмотрел на Вэня, подмечая его реакцию. Вместо того, чтоб оскорбиться, улыбка Кэсина только растянулась, а в глазах заплясали чертята.

— Я отлично готовлю, А-Сюй.

Цзышу замер, глупо моргнув. Он уверен, что не называл Кэсину своего имени целиком.

— Откуда ты знаешь мое имя? — медленно произнёс Чжоу, панически отсортировывая догадки от самых возможных до менее вероятных.

Улыбка пропала с лица мужчины, но он не растерялся:

— Твой документ мне дали, как пример заполнения. — быстро оправдался Вэнь.

Это могло сработать, если бы Цзышу не был тесно знаком со своим арендодателем и по заместительству консьержем. Какого черта.

— Значит то, что я назвал тебя "А-Сюй", тебя устраивает? — перевёл тему этот человек, опять улыбаясь.

Чжоу, поглощённый страшными размышлениями о том, какая из организаций отправила шпиона и как его сумели найти, не понял:

— Что?

— Приму это за согласие, потому что, А-Сюй, я уверен, мы с тобой родственные души.

Цзышу шокировано замирает, когда понимает ЧТО за человек Вэнь Кэсин на самом деле. Это даже человеком назвать сложно. Нет, нет, ещё раз нет! Ему не нужны эти проблемы! Уходя из спецназа, он надеялся прожить оставшиеся года наслаждаясь спокойной жизнью, одиночеством и вином, а не всем этим. Чжоу не может быть уверен даже в том, что эта парочка не шпионы!

Смысл фразы доходит и Цзышу опять начинает злиться:

— Ты совсем идиот?

Лицо этого невозможного существа принимает вид до глубины души оскорбленного человека:

— Как ты можешь такое говорить, А-Сюй! Мы только встретились, а я уже почувствовал, что сама судьба связала нас! Мы были рождены друг для друга!

Неправильность ситуации охватывает весь мозг, но Чжоу уже подметил, что Кэсину прямая дорога в ораторы, потому что его сладкие речи смутили закаленного убийствами и сражениями бывшего спецназовца.

— Не называй меня так, — пытаясь скрыть смущение, строго говорит он.

— Ты тоже можешь называть мен–

— Мне вот интересно, откуда эта молодая леди умеет так хорошо драться, — старается перевести тему Цзышу, и от его профессиональности все в комнате замирают.

Конечно, их разговор внимательно слушают. От этого Чжоу еле заметно краснеет, что раньше за ним не замечалось.

Поняв, что это сейчас было, ухмылка возвращается к лицу Вэня, но он принимает правила игры:

— У нее был хороший учитель. Девушкам в наше время нужно уметь защищаться, — или избивать соседей, да.

— Как я понял, ты тоже неплох в этом. Кто был твоим учителем? — Цзышу пытается сломить оборону Кэсина и разузнать о шпионаже, но тот пока держится.

— Меня учил мой отец, — уклончиво ответил он. На секунду Чжоу кажется, что в его глазах промелькнула печаль, но Вэнь быстро берет себя в руки, — раз мы делимся впечатлениями друг о друге, я бы не упустил возможности восхвалить твой стиль боя, А-Сюй. Я успел немного понаблюдать за твоей техникой, и я впечатлён! Только не припомню, откуда она. В какой школе ты обучался?

Вэня выдаёт его заинтересованный взгляд, которым он прицепился к Чжоу Цзышу, с нетерпением ожидая ответа. Хоть он и подозрительный, Цзышу все больше сомневается, что этот балбес - шпион. Либо за три года заигрывания и пустую болтовню посчитали очень хорошим методом допроса.

— Вы владеете боевыми искусствами? — Чэнлин восхищённо смотрит на него, пристав.

Очень скверный оборот.

— Нет.

— Да что ты, А-Сюй, не скромничай, — начал Кэсин. — Твоему умению уворачиваться и отбиваться от неожиданных атак можно позавидовать любому!

Глаза Чэнлина заблестели и Чжоу понял, что попал в болото.

— Я никогда не занимался боевыми искусствами, — расстроенно говорит мальчишка.

— Как так получилось? — озадаченно спрашивает Вэнь. В Китае отдавать сыновей заниматься спортом было обыденной практикой.

— У меня есть два старших брата и вероятность того, что в будущем я могу стать главой папиной компании... очень мала, — парню тяжело даются эти слова. — Поэтому моему обучению уделяют меньше внимания.

В его глазах собираются слезы, когда Кэсин и Цзышу задерживают дыхание, а Гу Сян хмурится и кричит:

— Не реви, слезами горю не поможешь!

Все пораженно замолкли, а Чэнлин всхлипнул, опустив голову.

Вэнь прокашлялся и начал голосом заботливой мамочки:

— Не беспокойся, Чэнлин. Если ты будешь упорно тренироваться, то сможешь догнать сверстников даже в таком позднем возрасте.

Чэнлин перестает плакать, а Чжоу завидует умению Кэсина разговаривать с детьми, при всем своем желании он бы не смог также. Мальчишка поднимает взгляд на приветливую улыбку Вэня и быстро утирает слезы. Он целеустремленно поворачивается к Цзышу. Только не–

— могли бы вы стать моим учителем, сэр?

— Ты обалдел?! Нет! — брать на себя ответственность за ученика в корень не соответствует его представлениям спокойной жизни. К тому же чему такой, как он, может научить ребенка?

Кажется, он ответил достаточно грубо, и парень расстроено опустил голову, но хотя бы не плакал. М-да, даром общения с детьми его не наделили.

Кэсин оставляет миску с готовой смесью и подходит к мальчику, что то шепча на ухо. Чэнлин удивленно поднимает голову и Вэнь уже громко поправляется:

— Нет, вот так – было бы желание, а способ найдется.

Улыбка озаряет лицо парня, и он бодро кивает. Что то не хорошо все это.

Заметив на себе пристальный взгляд, Вэнь возвращается к готовке.

— Вэнь, не надо обещать ребенку что то без моего согла-

— Нравится? — Кэсин ослепительно улыбается, отнимая ложку от чужого рта. Цзышу сосредотачивается на сунутый ему в рот крем. Его постепенно ослабляющиеся рецепторы ощущают насыщенный банановый вкус.

— Неплохо, — холодно отвечает он, взглядом убивая несносного нервотрепа.

Как только ему хватило смелости так сделать?! Нельзя убивать людей, нельзя, даже если знаешь тысячи возможных вариантов.

Он безучастно наблюдает, как Кэсин разливает по нагретой сковородке смесь, образуя ровный круг. По комнате распространяется приятный аромат жарящегося теста. Вэнь полностью сосредотачивается на готовке и с серьёзным лицом смотрит на получившийся блинчик.

Нельзя убивать, даже если знаешь, как без улик избавиться от тела.

Первый блин комом — не про Вэня. У него получается идеально, не смотря на то, что он не привык к другой сковородке и не знает нагрева плиты, чтоб не пережарить. Ровный круг через мгновение поднимается на несколько сантиметров и наконец останавливается.

Перевернув суфле, Вэй аккуратно отрывает кусочек от готового блинчика и со всей внимательностью кладет его в рот, пробуя вкус. Сам себе кивает, а сердце Цзышу ухает. Кэсин улыбается и поворачивается, видимо, чтоб предложить попробовать, но замирает, замечая направленный на него взгляд.

— Что то не так? — аккуратно спрашивает он. — Тоже хочешь приготовить?

Чжоу прокашливается и кивает, подходя к плите. Надеяться на свои нулевые навыки и опираться на только что увиденное – глупо, но Цзышу больше ничего не остается.

Вывести круг у него получается, но вот перевернуть нет. Помогая лопаткой и сковородкой, он представляет, насколько сильно сгорит его несчастный блин.

Внезапно чьи-то руки плавно проходят по его локтям и дальше вниз к кистям, забирая лопатку себе. Вэнь Кэсин прижимается со спины, орудуя приборами. Чужое тепло распространяется по всему телу, согревая каждый миллиметр. Чжоу замирает испуганным зайцем, буквально слыша, как Вэнь ухмыляется. Тот выдыхает горячий воздух ему прямо в шею. Табун мурашек проходит по спине, и придя в себя, Цзышу замахивается, чтоб дать кое кому по ребрам. Но этот некто тут же отходит:

— У тебя не очень хорошо получается, А-Сюй. Не страшно, я сам все закончу.

Он подходит уже сбоку, улыбаясь и ожидая, пока Цзышу подвинется. Наивный. Второй раз ему это просто так не сойдет.

Чжоу больно щипает его, гордо подняв подбородок и отходя к столу.

— Ай!

— Мы ждем панкейков, Вэнь Кэсин.

К счастью Чжоу, за ними больше не наблюдали. Со стола убрали продукты и принесли стулья, чтоб все могли сесть. Под управлением Гу Сян Чэнлин расставляет тарелки. Цзышу садится на свободный стул, подальше от всех.

Кэсин разложил панкейки по тарелкам и подошел к столу, ставя ее перед каждым. Гу Сян облизнулась и взялась за вилку. Кинув взгляд на стул рядом с Чжоу, Вэнь подходит к нему, и положив последнюю посудину, становится у него, собираясь аккуратно присесть поближе. Цзышу, не изменившись в лице, берет прибор и кладет ногу на соседний стул, занимая его. Кэсин натянуто улыбается.

— Оцени мои старания, А-Сюй.

Чжоу фыркает и подносит кусочек ко рту. Воздушная консистенция нежно растворяется на языке, даря легкий пикантный вкус. Не слишком сладкий, натуральный банановый крем освежает, разнообразив пышное тесто. Даже со своими рецепторами Цзышу понимает, что перед ним превосходный повар.

У Гу Сян и Чэнлина такие выражения лиц, что слова не нужны, чтоб понять – они в восторге. Цзышу только надеется, что не выглядит также. Он аккуратно смотрит в сторону Вэня, буравящего его взглядом. Чжоу так и знал. Кэсин ожидаемо смотрит на него с выражением "я хорош не только в готовке, А-Сюй~".