Реджина боялась этого дня с того самого момента, когда Грэм допустил роковую ошибку, усадив трёхлетнего Генри на колени в полицейском крузере и позволив ему баловаться с кнопкой, включающей сирену. Она боялась, что этот день наступит, когда Прекрасный в своей абсурдной потребности постоянно быть «своим в доску дедом» пустил её двенадцатилетнего сына за руль пикапа, после чего они едва не разнесли полгорода, не говоря уже о том, что эта поездка чуть не сократила гномью популяцию Сторибрука до квартета. И неотвратимость этого дня приводила Реджину в ужас с тех пор, как её сын, наконец, перерос свою дисней-фазу и, переключившись на внедорожники и супермоделей, обклеил свою комнату плакатами соответствующего содержания, после чего начал днями напролет пропадать в мастерской Майкла Тилмана вместе с Ником.

      И вот он, наконец, наступил…. День, когда Генри попросил Реджину научить его водить.

      Пробыв шестнадцатилетним примерно полтора дня, младший Миллс отыскал мать, всё еще приводившую дом в порядок после вчерашней вечеринки, которую они с друзьями с разрешения Реджины устроили в особняке. Услышав его просьбу, брюнетка, почти по локоть влезшая в раковину с мыльной водой, чуть не уронила только что отмытую форму для запекания.

      Всей душой ей хотелось сказать «Нет». Он же ещё ребёнок, в конце концов! Ему рано учиться водить и покупать машину. И уезжать в колледж тоже рано. И ему определенно рано жениться. Господи, вот значит, как себя чувствуешь при инфаркте? Но голос разума всё же говорил Миллс, что её тревоги напрасны, и приходилось признать, что Генри вырос, скоро он станет взрослым мужчиной, и у неё не было причин упрекнуть его в безответственности (если только не считать того, что в первый год после приезда своей биологической матери в город Генри каждый день сбегал повидаться с ней). Неохотно кивнув, Реджина согласилась и вот теперь сидела на пассажирском сидении Бенца рядом с Генри, в чьем бумажнике лежало разрешение на практику вождения.

- Ты всё проверил? – спросила Реджина, поправляя зеркало заднего вида, а следом за ним и боковое, со своей стороны.

- Мам, ну, кто проверяет всё перед каждой поездкой? И прекрати дёргать зеркала, я их уже отрегулировал, – Генри легонько хлопнул её по руке.

- Генри, если ты хочешь водить эту машину, ты будешь всё проверять перед каждой поездкой.

      Закатив глаза, парень расстегнул ремень безопасности и вышел из машины. Проверив, не спущены ли шины, он дождался, пока Реджина помигает фарами и поднял большой палец, показывая, что они работают. Проверив тормоза, Генри вернулся в салон, многозначительно поглядывая на мать.

- Довольны, Ваше Высочество? – поддразнил он.

- Ко мне следует обращаться – Ваше величество, – язвительно парировала женщина. – Высочество у нас Эмма.

- Эй, я тоже, между прочим!

- Будешь лениться проверять машину, разжалую тебя в придворные шуты.

      Генри с улыбкой закатил глаза.

- Ладно, можно мы уже поедем?

      Реджина напряженно кивнула:

- Хорошо, дорогой, давай проверим правила дорожного движения, – в руках Реджины появилась извлеченная из сумочки брошюра.

- Ма-а-а-м… - досадливо застонал Генри. – Я уже сдал письменную часть. Вообще-то ещё на прошлой неделе. Я получил за неё «отлично». Я знаю правила, мне просто нужно немножко потренироваться, чтоб сдать практику.

- Никогда не вредно лишний раз всё проверить, – возразила Миллс, но книжечку всё же захлопнула и решительно отправила в бардачок. – Итак, – Реджина кивнула на коробку передач, – существует пять положений: парковка, задний ход, нейтральная скорость, ход и блокировка. Когда паркуешься, всегда проверяй, перевел ли ты рычаг в положение парковки, если конечно не хочешь скатиться куда-нибудь вместе с машиной. Особенно это касается поездок к Тиллманам, холм, на котором они живут, ужасно крутой. В принципе, даже лучше использовать стояночный тормоз. Для этого выверни руль влево после того, как припаркуешься. В этом случае больше шансов, что машина укатится на обочину, а не на проезжую часть, – Реджина вздрогнула, представив, как машина вместе с Генри катится с холма. – И вообще, думаю, к Тиллманам я буду возить тебя сама.

- Ма-а-ам! – протянул Генри снова.

- Когда едешь задним ходом, – продолжила Реджина, не обратив на его возмущение никакого внимания, - отстёгивайся, чтоб обеспечить себе больший угол обзора. И постарайся не путать заднюю передачу с ходом, их спутать очень легко, особенно когда твоя нога на педали газа.

- Эй, ты, помнится, въехала так в гидрант, когда я маленьким был.

- Не было такого, – надулась женщина, но покрасневшие щёки выдали её с головой.

- Ага, и гидрант прорвало, он ещё неделю Мэйн-стрит заливал.

- Нейтральная скорость, – Реджина успешно проигнорировала хриплый хохот своего великовозрастного сына, - позволяет толкать машину, если ты вдруг улетишь в кювет, например. Включать её нужно только в таких случаях.

- Мам, – на этот раз Генри положил руку ей на плечо, чтоб отвлечь от лекции. – Я знаю как всё работает, я пару раз водил жук Эммы в прошлом месяце.

- Что?

      Генри скорчил рожицу, сообразив, что, наверное, не стоило этого говорить.

- А блокировка для чего нужна?

- Мисс Свон позволила тебе водить без разрешения?

- Ну, подумаешь, выехал с парковки, это же ерунда!

- Это вовсе не ерунда, Генри Кристофер Миллс.

      Генри скис, услышав это обращение, и робко поглядел на Реджину.

- Я тебя люблю? – попытался он.

      Женщина покачала головой, строго глянув на него:

- Боже, клянусь, когда дело касается твоей матери, мне кажется, что у меня двое детей!

- И-и-и… - просительно протянул Генри, – можно мы уже поедем?

***

- Легче, Генри, легче… Аккуратней… Осторожно, трещина на асфальте!

- Мам, – рассмеялся Генри, пока она сверлила взглядом несчастную трещину, едва не убившую её дитятко. Ну… можно сказать, почти. – Ты не даёшь мне разогнаться больше, чем на двадцать миль в час, ну, что мне теперь, машину уменьшить, чтоб трещины на асфальте легче объезжать было?

- Это называется – предосторожность, – недовольно насупилась Реджина.

      Так прошло десять минут, мерседес неспешно полз по улицам Сторибрука, пока СМС-ка от Эммы не отвлекла Реджину от контроля спидометра. Младший Миллс не преминул было воспользоваться этим мигом свободы, но, едва отложив телефон, его темноволосая мать немедленно начала паниковать, упрекая его в лихачестве.

      Генри припарковался (и вполне прилично на его взгляд припарковался) у обочины, перевел рычаг в положение парковки, поставил авто на ручник и для полного успокоения маминых нервов, включил аварийку и повернулся к своему придирчивому пассажиру:

- Ты мне доверяешь?

- Конечно, доверяю, родной, – не колеблясь, ответила Реджина заметно смягчившимся тоном и погладила его по щеке.

- Мам, я справлюсь. Ты воспитала меня хорошим ребёнком, и к тому же я уверен, что способности к вождению мне достались от тебя, а не от Эммы. Хотя с гидрантами я всё же буду поаккуратнее.

      Реджина недовольно зыркнула на него, но тут же опустила взгляд на свои подрагивающие руки.

- Хорошо. Я постараюсь… не то, чтобы расслабиться, но комментировать поменьше.

- Спасибо.

      Показав поворотником, что возвращается на трассу, Генри переключил передачу и плавно влился в неплотный поток машин на главном шоссе. Он не пытался больше превышать скорость и, по настоянию матери, держался крайней правой полосы. Правда, Реджину едва удар не хватил, когда парню вздумалось почесать нос, так что он почел за лучшее держать руль обеими руками.

      Вскоре урок стал больше напоминать совместную поездку матери и сына, они обсуждали оценки Генри и его блестящую игру на недавнем бейсбольном матче. И то, с кем он пойдет на приближающийся Весенний бал. Вообще-то они с Грейс последнее время ходили вокруг да около, но сам юный Миллс подумывал, что, возможно, они уже готовы перейти на следующий уровень. Но поговорить об этом, наверное, лучше в другой раз.

      Реджина же про себя признала что её мальчик вполне справляется, может, ему и правда помогли уроки Эммы, однако женщине больше нравилось думать, что Генри просто быстро всё схватывает. Он же её сын, в конце концов.

- Так как думаешь, можно мне собственную машину? – поддразнил он, сворачивая обратно, на Мэйн-стрит.

- Я бы не стала торопиться, дорогой, – отозвалась Миллс, насмешливо хмыкнув.

- Эмма думает отдать мне свой жук, когда «отправит старичка на пенсию».

- Если она, наконец, «отправит его на пенсию», ты на нём ездить точно не будешь. Поверить не могу, что твоя мама думает, будто это жёлтое чудовище всё ещё способно ездить.

- Август, между прочим, уже собирает байк-вездеход, а он младше меня.

- Физически младше.

- Технически младше.

- И, тем не менее, никакой машины, – решительно подытожила Реджина.

- Ну, и как мне тусить без своей машины? Я же буду постоянно канючить у тебя ключи.

- Зато я всегда буду знать, что ты поехал «тусить».

- Вот совсем не круто… - расстроенно пробормотал подросток.

- Да, дорогой, смирись, я не крутая, – спокойно отозвалась Реджина, но через секунду её глаза округлились от страха. Знак «Стоп» был всё ближе, а её сын и не думал сбросить скорость.

- Тормози, Генри! Тормози!

      Вскрикнув, он ударил по тормозам, но среагировал слишком поздно и успел проехать знак, оказавшись на пути другого автомобиля. Он вывернул руль влево, краем сознания замечая, как его окутывает плотный пурпурный дым.

***

      Он сидел за рулём Мерседеса, стоящего около особняка на Миффлин-стрит, и тяжело дышал, слушая, как бухает в ушах сердце, пальцы сжимали руль так крепко, что костяшки побелели.

      Генри не смел взглянуть на мать, не представляя даже, насколько силён будет её гнев за его невнимательность, едва не приведшую к аварии. Наконец, испугано покосившись на брюнетку, Генри увидел, что она сидит, вцепившись одной рукой в ручку над сиденьем, а второй опираясь о приборную панель. Реджина явно была перепугана так же, как он сам, и даже больше, судя по трепещущим ноздрям и явственно пульсирующей на лбу венке.

      Несмело заглушив двигатели и переключив передачу, парень вынул ключ из замка зажигания:

- Так… - потянул он дрожащим голосом, в котором, однако, уже были слышны робкие нотки смешка. Миллс повернулась к нему. – Насчет машины…. Я так понял, я могу расценивать это как «Нет»?

      Мать забрала у него ключи и бросила, открывая дверь:

- Можешь расценивать это как «Никогда!»

- Ага… я примерно так и понял… - пробормотал Генри, чуть сжавшись, когда Реджина от души хлопнула дверью.