Как человек, старательно игнорирующий большую часть личных, семейных и профессиональных празднеств, Ядвига совершенно не представляла, как отмечают Рождество порядочные волшебники. Список, накиданный в компании с Джинни и её друзьями, неуклонно подходил к концу. А если не брать в расчёт некий «дух Рождества» и фейерверки, то и вовсе — выполнен.

— Ёлка — есть, — Ядвига, закинув ноги на спинку кресла и свесив голову вниз, принялась старательно чиркать в блокноте. — Украшения?

Северус продолжал «отрабатывать по всей форме», привнося в бедное убранство гостиной многообразие зелёного и серебряного. Ленты, венки, даже ёлочные игрушки и те придерживались цветов Слизерина.

— Меня поражает обилие мусора в ваших карманах, пани, — попытался поддеть Ядвигу Северус.

— Будем считать, что есть, — ещё один пункт в блокноте был безжалостно вычеркнут. — Ужин?

В ответ со стороны кухни раздалось демонстративное громыхание тарелками. Ядвига кивнула головой и, мимоходом выкрасив пару лент в золотистый, вычеркнула и этот пункт.

— А омелу так и не снял, — с прищуром отметила она. — Что там у нас ещё…

— Он не теряет надежду позвать вас в жёны, — пояснил Северус. — Что у нас с алкоголем?

— Глинтвейн, а если пошуршать в подкладе пальто, то наверняка найдётся вермут. Так что и этот пункт вычёркиваем, — Ядвига демонстративно вычеркнула несуществующий пункт из списка. — А к чему такой интерес? Неужели будете заливать горе огневиски из-за нашего расставания?

Новый взмах палочкой и золотистые игрушки на ёлке покрылись серебром под недовольное сопение Ядвиги.

— Или наоборот — отмечу. Ещё пока не решил, — пожал плечами Северус и переместился к камину. — Возможно, по такому случаю придётся открыть коллекционный коньяк.

— Ну и ладно, ну и пожалуйста, — пробормотала она, продолжая черкать в блокноте. — Поцелуй под омелой был, свитер — допустим — с оленями на мне, глинтвейн где-то там под согревающими чарами стоит, свечи принёс домовик… а вот носок на камин никто не догадался повесить.

В этот самый момент грифель карандаша надломился, лишая Ядвигу единственного писчего инструмента.

— Гадство, — она отбросила ставший бесполезным карандаш в сторону и повернулась в сторону камина: — Ма-а-астер Северус, нам срочно нужен носок.

— Вы мне предлагаете с себя снять? — ядовито уточнил профессор, прерывая процесс декорирования.

— Понятия не имею, что там имели в виду племянники, — Ядвига задумчиво почесала нос, — но ваш вариант звучит чертовски соблазнительно. Только, пожалуйста, не останавливайтесь на одном элементе своего облачения.

Оставив список на полу, она опёрлась руками о подлокотник и с интересом взглянула на обдумывающего сказанное Северуса. Тот с прищуром оценил позу, в которой пребывала Ядвига, и, отвернувшись, отметил:

— Ваша наглость столь же невероятна, как и гибкость.

На это заявление Ядвига только усмехнулась и, вернувшись в прежнее положение, прикрыла глаза. Потрескивание поленьев в очаге настраивало на мирно-проказливый лад, так что девушка и сама не заметила как задремала.

***

Пробуждение вышло неожиданным и… приятным. Открыв глаза, Ядвига поняла, что выспалась и, что её кое-кто любезно укрыл собственной мантией.

— Не мытьём, так катаньем разденем профессора, — вслух заключила ведьма, припомнив любимую бабушкину присказку.

Камину, к удивлению Ядвиги, тоже досталась своя порция украшений: листья остролиста, подсвечник и пара фетровых носков в неизменно серебристо-зелёной гамме.

От света остались только редкие вкрапления фонариков, да почти прогоревший камин. Ядвига подёрнула плечом и, запустив руки в рукава, направилась в сторону кухни-столовой, где под так и не снятой омелой столкнулась с Северусом, чтобы резко и без прелюдий оказаться вжатой в дверной косяк.

Нос приятно защекотала горечь полыни напополам с огневиски. И поцелуй… обжигающе-дурманящая смесь с привкусом крепкого алкоголя. Такой напиток Ядвига была бы не прочь попробовать ещё не раз и не два.

— Куда там нужно ставить подпись? — прошептала она, незаметно расстёгивая пуговицу на рубашке Северуса.

— Подпись? — словно не понимая, профессор взглянул на потолок, где так и осталась висеть омела. — Ах, подпись…

Он скользнул рукой по щеке Ядвиги, наслаждаясь её податливостью.

— Неужели какой-то там профессор оказался предпочтительнее домовиков?

На это заявление Ядвига только рассмеялась.

— Это можно трактовать как «нет»? — в темноте глаза Северуса недобро блеснули.

— Вы весьма предвзято к себе относитесь, — мягко заметила девушка. — И не слишком-то вежливо игнорировать вопрос.

Вторая пуговица сопротивлялась значительно дольше первой, но сдала свои позиции. Чтобы не выслушивать порцию возмущений от попытавшегося было отстраниться профессора, Ядвига коварно увлекла его в новый поцелуй. Глубже, искреннее.

Пальцы прекратили безуспешную борьбу с третьей, явно зачарованной от посягательств, пуговицей. Потому как при попытке её тривиально оторвать, Северус угрожающе рыкнул и разорвал дистанцию.

— Вы просто невозможны.

— Уж кто бы говорил, — палец Ядвиги упёрся Северусу в грудь. — Шаг вперёд, а затем тут же два шага назад.

Теперь настала её очередь теснить профессора. Вновь непозволительно близко, но лишь для того чтобы спросить:

— Ещё не надоело манить, а потом убегать?

Она с вызовом взглянула в тёмные провалы профессорских глаз.

— Глупая девчонка, — раздалось в ответ рассерженное шипение. — Ты даже не понимаешь на что соглашаешься.

Но его с головой выдавал лихорадочный блеск и участившееся дыхание. Выстроенная Северусом стена из принципов и обещаний наверняка сейчас дала глубокую трещину.

— Знаю. — Ядвига выглядела при этом необычайно серьёзно. — И знала, когда готовила подарок. — Она отстранилась и после небольшой паузы добавила: — Думаю, сейчас самое время, чтобы его открыть.

***

Северус с Ядвигой расположились за опустевшим столом и, крутя в руках свёртки, то и дело поглядывали друг на друга. Над столом вилась стайка наколдованных светлячков, заменяя случайно отправленный вместе с ужином в небытие подсвечник.

Ведьма поманила пальцем особенно шебутное насекомое и принялась внимательно разглядывать тиснение на перевязанной лентой коробочке. Какие-то отдельные слова, смысл которых от ведьмы неизменно ускользал. Возможно, из-за банального незнания всех тонкостей английского… или какого-то иного языка, не говоря о том, что это мог быть шифр или просто случайный набор букв.

— …Флакон или фляга, — до Ядвиги донеслось задумчивое бормотание профессора.

Похоже, за столом началась игра на поиск самого нетерпеливого. Пожав плечами, ведьма поднялась из-за стола и направилась к котелку. Исключительно из соображений дегустации, а не каких-то иных мотивов — разумеется — никак не связанных с оставшейся на столе коробочкой.

— И почему омела защищает от ведьм только в магловских сказках. — Северус отставил свой подарок в сторону и как-то отстранённо взглянул на суетившуюся у котелка девушку.

— Потому что ведьмой выпускницу Дурмстранга можно назвать только с очень большой натяжкой? — Ядвига искоса взглянула на Северуса, но тут же одёрнула себя и вернулась к поискам кружки.

На кухне воцарилась неприятная тишина, которую посмел нарушить только стук чашки о кухонную столешницу.

— Вы не доучились, пани, — холодно поправил девушку Северус.

Ядвига закусила губу и плеснула себе в кружку глинтвейн, не спеша при этом хоть сколько-нибудь оправдываться. Сейчас её больше заботило сохранение личного инкогнито: если докопаться до сути смог один, то и другие найдут то, что находить не положено.

Она поднесла кружку к губам, перебирая в уме регламент работы архива своей родной альма-матер. Дурмстранг не терпел в своих стенах даже упоминания о слабаках, поэтому все записи о тех, кто не закончил своё обучение, безжалостно уничтожались.

— Видимо, не все, — вслух продолжила мысль она. — Прискорбно.

— Простите? — уточнил Северус, попутно срывая обёртку со своего подарка.

Ядвига лишь сдержанно улыбнулась и сделала ещё глоток из чашки. Щелчок пальцами, и бумага осыпалась пеплом.

Теперь на столе покоилась пара одинаковых шкатулок.

— Думаю, угадать фамилию краснодеревщика не составит труда, — зачем-то отстранённо заметил Северус.

— Мы затеяли это с другой целью.

Небольшое усилие, и Ядвига вновь оказалась за столом: полумрак кухни-столовой позволял немного покрасоваться. Кружка за ненадобностью была отставлена в сторону, а рука сама собой потянулась к серебряному замку.

— Компас? — удивилась Ядвига, вынимая вещицу из шкатулки.

Тонкая, сопоставимая с ювелирной, работа и магия. Очень много магии. Россыпь звёзд, витая окантовка… Ядвига невольно залюбовалась столь ценной вещицей.

— И не только, — кивнул Снейп, так и не решаясь открыть свою шкатулку.

— И прочие функции, судя по всему, мне предстоит узнать самостоятельно, — артефакт качнулся на цепочке, но никак проявлять себя не спешил.

Сложив занятную вещицу обратно, Ядвига вернулась к распитию глинтвейна. Ей была безмерно любопытна реакция Северуса, но тот медлил, словно чего-то опасаясь.

Ядвига переместилась с кружкой к окну. На улице сейчас валил мягкий снежок, оседая на некогда расчищенных дорожках.

— Это?.. — вопрос совсем недобро повис в воздухе.

— Кровь проклятой. Живая. И, что важнее — отданная добровольно.

Холодно. Равнодушно. Словно этот ингредиент можно найти в любой завалящейся лавке.

— Но… Откуда?

Северус осторожно подошёл ближе. Ядвига же не особо торопилась с ответом, как бы предлагая найти разгадку самому, связать одни слова с другими.

Впрочем, взглянув на нависшую коршуном фигуру, стало ясно, что озвучить очевидное всё-таки придётся.

— От… — она невольно запнулась и закатала рукав свитера, — от прямого поставщика.

На запястье красовалась пара тонких красноватых нитей порезов. Ядвига сознательно не стала их заживлять, чтобы не забыть о столь… импульсивном поступке, если он выйдет ей когда-либо боком.

— Знаете, что есть самое лучшее в этом рождестве?

Глухо, хрипло. Словно каждое слово — это тяжелейший камень. Северус не пытался вклиниться, давая возможность Ядвиге высказаться.

— Внимание к мелким, ничего не значащим деталям.