~~神~~ 

— Ты и правда стал таким неразговорчивым? 

Жан не поворачивал голову. Хотя частичка человеческих эмоций, а конкретнее — любопытства, загорелась с того самого момента, как Джереми сообщил ему эту новость. Сколько прошло? Неделя? Две? Месяц? В этом подземелье невозможно было считать время. Он мог бы отслеживать визиты стражей с едой, но смысл? 

— Даже не посмотришь на меня, мой дорогой друг? 

Жан сам не понял, что именно им двигало, когда он впервые за всё нахождение здесь, повернул голову к своему посетителю. 

Всё такая же самоуверенная фигура, облачённая в самые дорогие ткани — Ичиро любил свои привилегии. Выглядеть соответствующим его статусу образом было недостаточно, он хотел и чувствовать себя так же — всегда всё знать, всех контролировать и быть способным ответить на любую угрозу самостоятельно. Жан научился пользоваться сопутствующими этим чертам слабостями, строя собственные планы прямо под его носом. Только вот сейчас Ичиро выглядел как и всегда — непоколебимым. В отличие от него. 

На удивление Ичиро не побоялся замараться и опустился на корточки перед ним, разглядывая так хищно и жадно. Впервые за долгое время Жан ощутил стыд за себя. 

— До чего же они тебя довели? — тихо говорил Ичиро, разглядывая его сальные волосы и запачканное лицо. От грязи невозможно было укрыться, да Жан и не пытался за время заточения. Это не волновало его. — Оно того стоило? 

Жан сжал челюсть, не отрывая взгляда от безупречной причёски своего бывшего господина, того, в ком он видел надежду годы назад, кого действительно уважал, пока не понял, к чему стремится Ичиро. 

— Я так понимаю, ты обвёл нас всех вокруг пальца, — Ичиро улыбнулся как это было ему присуще: легко и хитро. Жан давно научился не верить этой улыбке ровно как и намерениям Ичиро. — Признаюсь, ты меня удивил. Такой исход я не предвидел даже после твоего предательства на пристани. 

Жан молчал. Молчал потому, что будь он более расторопным, то был бы внимательнее к недоверию Нила, приложил бы больше сил, чтобы задержать его на острове, придумать, как отвести его к порталу и заставить сделать необходимое. Возможно, Хэ Ньяо был бы жив. Вероятно, Жану бы не пришлось знакомиться с Джереми. Скорее всего Рене бы не погибла в ту ночь. 

— Ты мне нравился именно за это, знаешь. Отстаивал своё мнение, не боялся идти против моих решений. Как наивно было предполагать, что ты показываешь всего себя. 

Ичиро протянул руку, и Жан дёрнулся, привыкший за время заточения лишь к боли. Но это не остановило Морияма, который всё равно прикоснулся к его волосам. Покровительственный взгляд, словно он прощал его интуитивный страх. 

— Ты разрушил всё, к чему я стремился, — звучал глубокий голос, лишённый ожидаемой ненависти. Но хватка в волосах стала крепче. 

Просто пусть хотя бы Ичиро убьёт его. Кажется, он прохрипел это вслух. Брови Ичиро вздёрнулись, а улыбка стала шире. Никогда не стоило ей доверять.

— Убить тебя? Какой мне с этого прок? Ты получил достаточно. Король Нокс поставил свой народ выше наложника, надо же, какая грустная и некрасивая история. — И ни единого намёка на сочувствие в этих чёрных глазах. — Стоит отдать ему должное. Это, наверное, куда больнее, чем если бы я попытался убить Хэ Ньяо. 

Челюсть напряглась против воли, а Ичиро его злость только повеселила, ведь Жан, скованный и истощённый, даже не мог ничего сделать. 

— Ты получил, что заслужил, и я даже восхищаюсь Ноксом. Ненавижу и восхищаюсь. Ты ведь знаешь, что он наплёл миру?

Ичиро хотел сделать больнее. Будто бы это было возможно. 

И всё же в своём отчаянии Жан хотел остаться один. Пока силы окончательно не покинут его. 

— Выбелил имя Натаниэля, сделал из него мальчика-дурачка, который повёлся на благие намерения своего давнего друга — тебя. А ты, как оказалось, всё это время подчинялся мне. Это я приказал тебе обмануть Аватара, чтобы он уничтожил портал. Складная история, не находишь? 

Жан сморщился, потому что когда он не ответил, Ичиро с силой потянул его за волосы назад. Он ведь тоже потерял всё, к чему так долго стремился. Умудрялся сохранять достоинство — но только пока. 

— Дети — наше будущее. Все семьи нашего дома ополчились против меня, начав терять своих драгоценных младенцев. А собственная же невестушка под влиянием своего отца расторгла брак. Браво, за Джереми Ноксом стоят великие пропагандисты. А Северное племя воды? Как удачно они подключились, встав на его сторону. Я не собираюсь жертвовать ещё большим количеством людей. 

Он сдался под натиском недовольств как внешних, так и внутренних. Люди боялись и нуждались в публичном наказании. Жан бы хотел сказать, что ему плевать, убили бы его или нет, однако почему-то от мысли, что Нил был в стороне от этих игр, было легче. Совсем на немного. Совесть это была за обман или же оставшиеся человеческие эмоции к единственному подобию друга — неясно. 

— И всё ради того, чтобы защитить мир, который ты сам можешь больше и не увидеть. Кто ведь теперь разберёт, что случается с магией и нами после смерти, — скривился ещё больше Ичиро. — Особенно когда нас лишат этой магии. 

— Что? — Это было его первым осознанным словом, когда он услышал себя со стороны. Лишат магии? О чём он говорил?

— Вот такой вот сюрприз для нас с тобой уготовил твой новый король, — ослабил хватку и потрепал его по щеке Ичиро — надменно, словно нерадивого ребёнка. Всегда считал себя умнее остальных. Только вот всё равно он просчитался, неверно оценил угрозу. — Натаниэль сыграет свою последнюю роль как Аватар — заберёт нашу магию точно так же, как это сделал его отец. Никаких убийств, «слишком много крови было и будет пролито зря» — как благородно Нокс всё просчитал. Никто никогда не узнает правды, потому что он слишком труслив, чтобы признать, что впустил настоящую угрозу в собственную постель и доверился ей. Я бы убил тебя только лишь, чтобы досадить ему напоследок. Но не сделаю этого, потому что тебя, мой дорогой друг, я ненавижу больше его. 

Прикосновение прекратилось, но чувство, что Ичиро что-то не договорил, не ушло. Жан знал его, знал, что тот не мог просто сдаться и проделать такой далёкий путь, чтобы мирно передать власть и лишиться магии. 

Красная, отливающая золотом мантия распрямилась, когда он встал. Пятна грязи виднелись там, где ткань соприкасалась ранее с землёй, но Ичиро даже не обратил внимание, смотря всё так же свысока. 

— Зачем ты пришёл? 

Этот вопрос не давал ему покоя с тех пор, как Джереми сообщил о требовании Ичиро. Зачем. Зачем именно Жан был ему нужен? Если он не искал ответов, не требовал ничего, придя сюда, то к чему этот монолог? 

— Удовлетворить ненавидимую тобой человеческую натуру, — ответил Ичиро, стоя уже перед каменной дверью, которую ему откроют по первой же просьбе. — Убедиться, что закончишь так же жалко, как и начал. Ты уничтожил всё, ради чего я старался столько лет. Спасибо, было приятно посмотреть, каким ничтожным ты стал, когда тебя тоже лишили того, чем ты так дорожил.

Только, в отличие от Ичиро, Жан достиг цели, к которой стремился. Человек, стоящий перед ним и наслаждающийся его ущербностью, не мог этого отрицать. Вот почему он здесь — получить хотя бы извращённое удовольствие от того, что даже несмотря на победу, Жан — как человек — остался ни с чем.

— Но это не спасёт обожаемых тобой людей, — бросил Жан напоследок, замечая, как дрогнули уголки губ, натянувшиеся ещё сильнее. — А мир духов теперь навсегда защищён от таких как ты. Нил и все последующие Аватары останутся единственными, способными перемещаться между мирами.

Ичиро молчал несколько минут. Смотрел на Жана, будто решал, стоит ли поделиться чем-то ещё. Новой порцией ненависти, облачённой в изящные слова, а может и вовсе думал над тем, чтобы выплеснуть эту злость физически. Ичиро был не из таких, но его прижали к стенке. Волк, загнанный в угол, будет кусаться больнее всего. 

— Как хорошо, что ты напомнил, что оставил в живых человека, который в ближайшем будущем останется единственным магом. Мощным, способным управлять всеми стихиями, пока человеческий прогресс будет увядать. Ты не думал, что Аватар может подчинить себе весь мир? Не наш дорогой Натаниэль — он на это не способен, — но следующий? Ты откатил прогресс большей части населения назад, люди не привыкли жить без магии. Они не справятся, если придёт тот, кто захочет их покорить.

— Духу Аватара это ненужно. Она не выбирает подобных тебе. 

— Подобных мне? — хмыкнул Ичиро, вновь развернувшись. — Ты правда считаешь себя лучше? Смотри на это так — мы оба хотели уничтожить один мир ради другого. И поэтому я — первый, с кем ты заговорил за два месяца. 

Два месяца? Он правда сидел здесь так долго? 

Два месяца, как Хэ Ньяо не стало. Два месяца, как он потерял возможность медитировать и уходить в мир, который считал своим домом. Он готов был его лишиться, если бы это значило сохранить его в безопасности. Чувствовал ли Ичиро то же самое к этому жалкому миру? 

— Но не волнуйся так об Аватаре, Жан, — Ичиро постучал кулаком в стену перед собой. — Даже если я этого не застану, я не допущу, чтобы мир рухнул на колени перед единственным всемогущим человеком. 

Каменная стена опустилась, вызволяя его, и захлопнулась с глухим скрежетом, оставляя Жана постепенно принимать неотвратимое будущее. 

~~神~~ 

Красные, зелёные, синие цвета заполонили улицы разрушенной столицы постепенно, оставляя достаточно времени, чтобы принять случившееся. Тут и там проводились ремонтные работы магами земли, но всё, что они могли, — это восстановить здания, но не жизнь, кипевшую в них десятилетиями, столетиями. Тысячи семей остались без жилья, миллионы страдали от потери детей. За два месяца с окончания наступления народа огня мир словно остановился, давая всем осознать новую реальность. Это не было заметно так сильно пока, но уже через десяток лет — будет. 

Когда чужие пальцы впутались в его волосы, Нил оторвал взгляд от улиц, склоняясь к ладони. Кожа грубая, тёплая, он прислонился носом к запястью, пока пальцы почёсывали его лениво, отвлекая от мыслей в раннее утро. Даже Цунэ ещё не проснулась, предпочитая кверху пузом разлечься по всей кровати. Иногда в такие утра он тихо жаловался, что не мог спать из-за неё, а Эндрю привык подыгрывать, хотя они оба знали, что это не так.

— Что сегодня? 

Голос с утренней хрипотцой. В груди невольно потянуло, когда он услышал её. 

— Неважно, — опёрся Нил правым виском о чужую грудь. Сердце билось ровно. Но это Нил бы ощутил и без контакта. 

Пока он не был готов смотреть Эндрю в лицо, даже спустя час после пробуждения. Становилось теплее, весеннее утро уже было не таким противным и холодным, можно было выйти на балкон и смотреть на то, как постепенно просыпался и приступал к жизни город. Из выделенной им комнаты во дворце было видно достаточно, чтобы занять его мысли, пока Эндрю не просыпался, ощущая его отсутствие. Рутина почти каждого утра. 

— Говори. — Голос требовательный, но не жёсткий. Нил чуть повернул голову, упираясь носом в кожу, не скрытую запáхом; Эндрю не позаботился о том, чтобы туго завязать пояс робы. 

— День побега. Когда я осознал, что мы покидаем дом по-настоящему, а мама ничего мне не говорила. Велела сидеть тихо и когда я всё равно продолжил спрашивать, она ударила меня по губам. Впервые, — пересказывал Нил воспоминание, куда его закинуло сегодня. По какой-то причине оно было особо болезненным. Хотя нет, вроде, всё очевидно — он не хотел сбегать, когда только обрёл поддержку в лице старшего сына Морияма, когда другие взрослые стали относиться к нему по-другому, всё из-за того, что он был неким Аватаром. — Она так испугалась тогда. Мы плыли следующие несколько часов вот так — я, прижатый к ней, пока она боялась выпустить меня из рук.

«Из объятий» было тяжело сказать. Мама испугалась своей реакции, боялась, что их найдут раньше, — она должна была убедиться, что они заметут следы, а плаксивый нестабильный сын бы мог этому помешать. 

— Тот ещё переполох вы устроили, — поделился собственными воспоминаниями Эндрю, рассказывая, что происходило в королевстве тогда. 

О Ниле не говорили как об исчезнувшем Аватаре, но с Хэтфордов трясли местоположение Мэри, обыскивали всевозможные убежища. Это ведь неслыханно, чтобы у правой руки Хозяина Огня украли наследника. Сколько самомнения. Королевству тогда так и не поведали, что это был тот самый Аватар. 

Нил почти уснул под размеренный темп рассказа, ему нравилось, когда Эндрю делился кусочками своей жизни. Не все они были плохими, так же как и не все нынешние дни были тяжёлыми. Но Нил порядком устал, ощущая себя выжатым от исполнения своих «обязанностей». Кевин, Джереми и Мэтт пришли к мнению, что Нилу не помешает показать своё сопереживание, помогать в больших и маленьких делах по восстановлению нормальной жизни. Им всем приходилось думать не о себе в первую очередь, а о других. В отличие от обычных людей у них были преимущества: знания, магия, власть. Нужно было использовать это во благо. Но как же Нил уставал. 

Около пары минут прошло в таком подвиснем состоянии, пока мысли наслаивались одна на другую, и Нил открыл глаза, когда ощутил, что на его макушку опёрся подбородок. 

На самом деле без Эндрю было бы тяжелее. Изо дня в день сталкиваясь с последствиями войны, слушая истории, содействуя в восстановлении города, осознавая, что это далеко не вся территория, где произошла трагедия, Нил ощущал, что его выжимало всё больше и больше. Эндрю же просто… помогал не утонуть в этом. 

У каждого человека сейчас были свои проблемы, свои обязанности, своя работа и роль, но в конце дня они все оставались наедине с собой и собственным осознанием произошедшего. Нилу просто повезло, что у него был тот, кто помогал справиться с бессилием. Большая удача, что Эндрю не трогало это всё на глобальном уровне; виновато ли его прошлое или в целом он никогда не был большим эмпатом — неважно. Нил эгоистично был благодарен за то, что его находили каждый раз, когда он блуждал в своём отчаянии слишком долго. А иногда это был и не Эндрю вовсе, а меховая тушка, что сейчас заняла их кровать. Нил бы улыбнулся при мысли о Цунэ, но слишком устал для улыбок. 

— Это может быть последний день, — напомнил Эндрю, всё ещё поглаживая его затылок и позволяя греться о свою грудь. 

— Сомневаюсь, что мне дадут выбор. 

— Ты сделал достаточно того, чего не должен был в первую очередь. 

Предмет их споров, во время которых Нил мог срываться, не желая видеть Эндрю, в такие моменты злясь, что он не испытывал сочувствия ко всему миру. Обычно это заземляло, но не когда тема касалась заботы о себе. К сожалению или счастью, единственные люди, благополучие которых Эндрю волновало, были его семьёй: Аарон, Ники, а в купе с ними и Кейтлин с Эриком. Одна пара точно не столкнулась бы с беременностью, а вторая имела не так много шансов, что их ребёнок окажется магом. Будущий ребёнок, потому что в один день, завтракая рядом с Кейтлин, Нил ощутил в ней два сердцебиения. В голове не было ни одного лестного слова, пока он в замершем состоянии смотрел на её живот, а Кейтлин обсуждала с Аароном их планы на день в госпитале, где она патрулировала. Надо же было умудриться настолько облажаться — так трудно сдержать свои порывы, когда мир летел к херам? Аарон снова попытался врезать ему тогда, когда Нил озвучил их глупость, а Кейтлин не могла оторвать взгляда от тарелки, держа руку на животе. Они не знали. С тех пор Нил каждое утро по возможности подходил к Кейтлин, чтобы убедиться, что маленькое сердце всё ещё билось в ней. Риски имелись, но шансы на здорового ребёнка-немага тоже. 

Наверное, иметь меньше забот — хорошо. Быть эгоистом в их время тоже звучало неплохо. Не позволяло сойти с ума. Скорее всего поэтому присутствие Эндрю так сильно помогало. Конечно, его отношение не всегда пересекалось со всплесками эмоций Нила, который сбегал вместе с Цунэ подальше от всех, чтобы успокоиться. Иногда только она и могла ему помочь. Словно понимала и не понимала одновременно, но её присутствие рядом приносило покой. Его маленькая постоянность.

— Я не могу просто сбежать. 

— Тебе нужен перерыв, — настоял Эндрю и, чтобы усилить свою точку зрения, ещё и впился ногтями в шею сзади. Нил ощутил лишь заботу. — И сегодня — идеальный момент. Ичиро лишится власти. Кевин отбудет с делегацией и всеми оставшимися солдатами в Королевство Огня, чтобы принять свой новый пост. Мэтт отправится с Дэн на полюс, чтобы продолжить заниматься своей жизнью. Ты не разорвёшься между тремя королевствами. Сделай перерыв. 

Нил не мог бросить помогать тем, кто в этом нуждался, когда стал виной стольким бедам. От Жана не дождаться ответов, а сам Нил не мог тратить время на поиск о порталах и духах, когда в это время он мог сделать малость, вылечив какого-нибудь человека, пострадавшего в нападении, по мановению руки, всё благодаря магии крови. Даже спустя два месяца находились те, кому была необходима помощь целителя, коих в этом королевстве не имелось. Если ранее Нил действительно считал, что всё, что его беспокоит, — лишь его близкие люди, сейчас у них всех были собственные заботы, которые не включали их самих. Вина сжирала изнутри, и пока силы на помощь имелись, Нил не собирался останавливаться. Сегодняшний день — не точка в его службе как Аватара, ставшего причиной горя миллионов жизней. 

— Я в порядке. Устал, но вы с Цунэ помогаете, — тихо произнёс Нил, приобняв его за поясницу, а затем моргнул, когда понял, что Эндрю мог иметь в виду. — Это не значит, что ты должен быть здесь. Если тебе надоело, ты волен…

— Уйти, хочешь сказать? 

— И это тоже. 

Хотя Нил уже предвидел, что это было бы катастрофой. Нехорошо — так сильно надеяться на кого-то, но в их положении якорь был необходим, чтобы не терять рассудок. 

— Я в курсе о правах свободного человека. — Нил получил лёгкий щипок за свои слова. — Не неси чушь. 

— Можно не сегодня? — остановил его Нил прежде, чем они бы разошлись во мнениях более радикально. 

Руки Эндрю переместились на его лицо, задирая голову и заставляя посмотреть в глаза, отражающие утреннее солнце. 

— Если ты не дашь себе отдохнуть в ближайшее время, от твоей же оплошности кто-то умрёт. Может даже ты. 

Губы дрогнули от столь серьёзного тона, он ощутил, как чужие ладони слегка сдавили эту улыбку. 

— Ты давно обещал со мной расправиться. Я, кажется, впервые не против. 

— Тупица, — смерил его взглядом Эндрю, а затем наклонился. 

Хорошо было всё ещё испытывать это внутреннее ощущение левитации при поцелуях — точно такое же, которое вызывали в нём полёты на планере. Было не так много времени на наслаждение во время перемещений, оттого эти моменты ощущались ценнее. 

Губы Эндрю тёплые, приятные, язык привычно смачивал пересохшую от полётов кожу Нила. Забота, осторожность, внимание. Нил прижал за талию его ближе к себе, воруя у сегодняшнего дня хотя бы что-то хорошее, знакомое и принадлежащее ему. Желанное.

Оторвавшись, Эндрю дышал тяжелее, его щёки порозовели, как всегда это случалось с его бледной кожей, а руки продолжали обрамлять лицо Нила, словно это было что-то ценное. Не Аватар, не спаситель, не мнимая надежда человечества. Что-то драгоценное лично для него. Нил не мог не попытаться потянуться к нему снова. 

Цоканье когтей отвлекло их обоих, Цунэ моментом втиснулась между ними, крадя всё внимание под закатывающиеся глаза Эндрю. Он отошёл к столику за своими сигаретами, протянул их Нилу, привычным жестом подпалившему бумагу. Второй рукой он гладил лисицу, которая сначала тёрлась о него, но учуяв запах, посеменила к его источнику под бормотание и жалобы о «пассивных курильщиках». Было что-то в этой утренней картине одетого лишь в одну робу Эндрю, отталкивающего морду Цунэ с угрюмым видом, что вызывало тёплые пульсации в груди. Давало надежду. 

Нил сам не заметил, как уголки губ всё же дёрнулись, когда Эндрю выпустил струйку дыма в морду Цунэ, чихнувшей на него после. Может, ему и стоит взять хотя бы небольшой перерыв. Отправиться куда-нибудь лишь с Эндрю и Цунэ, что-то вроде путешествия в отдалённые леса, когда Жан пытался вернуть ему магию. 

Эта цепочка мыслей напомнила, что произойдёт через каких-то пару часов. Он вновь перевёл взгляд на просыпающийся город. Сегодня должна закончиться большая часть распрей. Он поспособствует этому, выразит своё благоволение. А ещё попрощается с уплывающим в Королевство Огня Кевином, не зная, когда увидит его в следующий раз — кто-то должен возглавить и направить государство, а делегация из всех влиятельных семей, прибывшая вместе с Ичиро пару дней назад, заочно приняла решение, что наследник Морияма и Дэев подойдёт для этой роли.

С Мэттом, Дэн и Ваймаком тоже придётся попрощаться — они отбудут сначала на Южный полюс убедиться, что он в безопасности, а затем Мэтт вернётся на Северный, готовый принять свои обязанности как наследник Бойдов и будущий вождь, и, может, Дэн доверит Сюи заботу о своём доме и отправится с ним. Если их отношения, и так переживающие сейчас кризис в связи с происходящим в мире, протянут так долго. 

Эрик тоже отбудет на корабле вместе с Кевином и Теей. А вместе с ним и Ники, который хоть и переживал, что его кузены могут подумать, на самом деле давно исполнил свою роль в их жизнях. В темноте ночи Эндрю делился своими чувствами по поводу утери связи с человеком, искренне заботившимся о нём столько времени, но он точно не собирался останавливать Ники от собственного счастья. Об Аароне и Кейтлин они не говорили. Эта парочка точно намеревалась пустить корни в Тя Чжоу. Аарон, на удивление, становился действительно востребованным в госпитале, совмещая знания о магии исцеления от Дэн и привычную медицину. 

У всех была своя роль, планы, несмотря на рухнувший миропорядок. Это должно было приносить утешение. Им оно и было, но с привкусом горечи на языке. Зная, чем пришлось пожертвовать ради столь шаткого мира, переговоров и надежд на адекватное сотрудничество, отчаянно хотелось крушить всё подряд. 

Они собирались спокойно, без спешки, без посторонней помощи. Нил отказался от слуг, надевая впервые за долгое время столь яркие красно-золотые вещи. Джереми и Кевин настояли на этом цвете, чтобы все присутствующие помнили, кто он такой, откуда родом. Ткани плотные, но точно не предназначенные для боя, лишь чтобы покрасоваться. Хотя каков шанс, что Ичиро решит устроить бойню в день капитуляции? Ему оставляли жизнь, забирали лишь магию и власть — и это уже было больше того, на что он мог рассчитывать. Как и Жан. 

От мыслей о нём было более гадко. Всего, что Жан ждал, — это смерти, которая бы его освободила от бремени бытия человеком, презренным ему существом. Милосерднее было бы убить его. Вовсе не за его деяния, а лишь бы избавиться раз и навсегда от потенциально знающего, как исправить положение, возродить портал, но не реагирующего ни на чьи слова. До Жана было невозможно достучатся, и одно его существование подпитывало желание пробовать говорить с ним снова и снова — ведь вдруг в какой-то момент он сломается и раскается. Если не доведёт себя до истощения раньше. 

Эндрю поправил неровно наложенные друг на друга слои ткани на груди, затем потянулся рукой к подбородку Нила, вырывая из раздумий. 

— Помни про холод. 

Ах это. 

Эндрю пытался обучить его основам магии металла, что давалось невероятно тяжело, но Нил умудрился хотя бы понять, к чему именно стоит тянуться в поиске оружия.

— Его осмотрят несколько раз, — напомнил Нил. Уж о чём о чём, но об угрозе ножами Нил не беспокоился. Эндрю сжал его подбородок. Волновался. — Я проверю. 

— И свихнувшегося тоже. Кто знает, зачем Ичиро потребовал с ним аудиенции. 

— Думаешь, подговорил его напасть на меня? — дёрнул бровями вверх Нил. — Жан бы убил меня, если бы ему это было нужно, когда у него была возможность. Нет смысла что-то делать сейчас.

— У него не осталось никакого смысла вообще, добавь сюда желание покинуть этот грёбаный мир, и он сделает что угодно, лишь бы его не оставляли в живых. 

— Если тебе так будет спокойнее, я проверю, — согласился Нил. 

Цунэ тявкнула, напоминая, что уже не могла дождаться пробежки по улице. Да, стоит в ближайшее время отправиться в какой-нибудь отдалённый уголок света. Он соскучился по бескрайнему бегу наперегонки с Цунэ для удовольствия. Эндрю не оценит, но он всегда может просто сидеть и ждать их, занимаясь чем-то интересным для него: швырять камни, строить песочные замки с помощью магии или создавать новые узоры на металическом ремне, которые бы никто не мог повторить, — столько развлечений. 

Кевин встретил их вместе с Теей, оба одетые подобающим образом. У Нила был разговор с Мулдани на прошлой неделе — она не так плоха, как он думал изначально. Что более важно — теперь она предана именно Кевину, никакой лжи в её словах он не ощутил, пока расспрашивал о том, чем конкретно она собиралась заниматься по возвращении домой. Не хотелось, чтобы на Кевина накинулись все главы влиятельных семейств со своими советами и мнениями, и Тея обещала присмотреть за этим. Нил в любом случае наведается к Кевину, когда в Тя Чжоу станет проще, но этот разговор по душам немного ослабил его тревогу от разлуки. 

Остальным не было смысла идти и смотреть на актёрскую постановку — Нил знал, что вся эта сценка была нужна, чтобы те, кто жаждал власти, ощутили себя причастными к новому миру, но не мог не испытывать отвращения к демонстративному наказанию. Однажды сам прошедший через подобное унижение, Нил презирал свою роль в этом представлении, но Джереми убедил его, что светить своим лицом в ближайшее время больше не придётся. Нужно просто показать, что Аватар на стороне «добра». Аристократы, приплывшие в делегации Ичиро, тоже успели сделать выводы и так легко сдали позиции. Даже если ими двигало горе, собственные амбиции тоже были замешаны. Ичиро просто не повезло. 

— Что ж, будем ждать тебя на корабле уже как официального преемника? 

Ники с Эриком уже был собраны для путешествия. Они не собирались смотреть на то, как Ичиро и Жан будут лишены магии и осуждены, словно вся вина на них. Лишь удобные пешки, ведь миру нужно кого-то винить. Ичиро отправится обратно в Королевство Огня, лишённый титула, в кандалах, чтобы служить доказательством, что он больше не власть.

— Коронации сегодня не будет. Совету сначала нужно принять официальное решение, — ответила Тея. 

— Будто они проголосуют за кого-то другого. Кевин — идеальная кандидатура. 

— А ещё отсутствовал дома несколько лет и, по мнению многих из них, сражался на стороне врага, — напомнил Кевин, окидывая Ники смиряющим взглядом. 

— Этот самый враг вообще-то принимает их уже какой день и даже отдаёт часть пленных, чтобы показать свою готовность к сотрудничеству! 

Нил и Эндрю молчали, пока эти четверо препирались. Цунэ бежала где-то впереди, и Нил, следя за её красно-белым хвостом, пропустил часть то ли спора, то ли просто дискуссии. Не было смысла мусолить тему, которая оговаривалась последние два месяца. Это не конец, нет, но очень конкретное начало, где Королевство Огня согласилось сдать свои позиции. Ичиро ошибся, когда говорил, что его солдаты ополчатся против него, если он прикажет прекратить сражения и захваты территории, начатые его отцом. Все обернулись против него под натиском другого страха, с которым новые куски земли бы не справились. Впереди ещё много работы, найдутся несогласные, нежелающие видеть Кевина у власти, но в общем и целом всё складывалось не так уж плохо. Жаль, что миру потребовалась такая угроза, чтобы одуматься. 

— Так как нам тебя называть теперь? — щебетал Ники, пока они спускались по лестнице к подготовленным перевозкам. — Просто «Кевин» уже как-то неправильно. Хозяин Огня Кевин? Лорд Морияма-Дэй? Ваша огненность? Лорд горячая штучка? 

Эрик с Теей хмыкнули на эти дурачества, пока Кевин в своей занудной манере стал отчитывать Ники за несерьёзность, но было видно, что Ники просто пытался расслабить их всех немного. Кевин это тоже понимал. 

Их транспорт уже был готов, пришло время отправляться. 

— Я горжусь тобой, Нил, — сказал ему Ники, обнимая напоследок. Они ещё пересекутся на пристани, потому что Нил не мог не проводить своих друзей, но внезапная поддержка заставила его обнять Ники в ответ. — На тебя несправедливо свалили столько ответственности, но ты всё равно продолжаешь помогать.

— Я Аватар, — поджал губы Нил, когда объятие прекратилось. 

— А ещё ты просто человек, — потрепал Ники его волосы с горькой улыбкой. — Увидимся на пристани? 

— Увидимся на пристани, — кивнул Нил, бросив взгляд в сторону Эндрю, и забрался внутрь перевозки, чтобы эти двое немного поговорили. 

Когда Эндрю залез внутрь, Нил не мог не взять его за руку, видя чужое волнение, как бы Эндрю ни пытался его скрыть. Сегодня последний день, когда он увидит семью в полном составе перед разлукой с Ники. Не последний в жизни, но последний перед неизвестностью будущего. 

Весь путь до назначенного места Эндрю касался его кольца на большом пальце. «13%» значила надпись на нём, но Нил не особо обращал внимания на эти цифры. Не настолько они были значимы, когда они уже доверяли друг другу больше, чем когда-то могли рассчитывать. 

Дэн и Мэтт не могли не присутствовать рядом с ними, ровно как и Ваймак — единственный представитель своей культуры, уничтоженной народом огня. Легко обвинить одну нацию, особенно, когда она делала столько ужасных вещей в прошлом, и Кевину предстояла та ещё задача — нести на себе предрассудки и ненависть как извне, так и внутри королевства. Однако глядя на него сейчас, собранного, уверенного, Нил не мог представить лучшего кандидата на эту роль. Кевин изменился с момента, как они встретились на Северном полюсе. 

Стража проводила их конвоем мимо людей, пришедших лицезреть подобие казни. Будь их воля, они бы убили Ичиро и Жана. Да что там — будь их воля, они бы убили Нила ещё на том суде. Злость и отчаяние во время войны могут вызывать такие эмоции, и Нил даже не мог их осудить полностью. Не все из них имели власть, не все могли повлиять на свою жизнь так, как те, кто пообещал о них заботиться. 

Поднявшись на специально возведенный для этого пьедестал, Нил занял место подле Кевина, рядом с королём Ноксом. Мизинец Эндрю коснулся его — видимо, он ощутил, как быстро билось сердце Нила; всё же благодаря опыту без зрения он научился ощущать вокруг себя мир куда лучше, чем раньше. 

Нил занимал свои мысли совершенно бессмысленными вещами, пока Нокс вещал народу, зачем они здесь собрались. Закончить годы страданий, сплотиться в связи с трагедией утери магии, заключить перемирие с Королевством Огня, обозначить новые торговые и не только связи с Северным племенем воды. Нил держал одну ладонь на макушке Цунэ, успокаивая и себя, и её, когда на подъёме появилась вторая сторона. Несколько представителей наиболее влиятельных семей, которых он смутно узнавал, но взгляд Нила сразу же зацепился за другого человека. Человека, которого никак не ждал увидеть сегодня и вообще никогда. Который должен был умереть, сгорев в своём доме. 

Палец Эндрю у его левой стороны дёрнулся, когда он увидел его, и Нил прижался ладонью на секунду ближе к его. По правую сторону напряглась и Цунэ, тихо зарычав. Пруст посмел ухмыльнуться, довольный реакцией на своё появление — это было видно даже издалека.

— Мы так не договаривались, — сказал Нил Ноксу, не сводя взгляда с Пруста, шедшего позади Ичиро среди других представителей богатых семей и стражи. 

— На нашей стороне маг крови, вполне логично, что они бы взяли единственного своего, — ровно произнёс Джереми. 

— Ты знал. 

Нокс не ответил. Ублюдок. 

— Только попробуй попросить меня ещё о чём-то, — сквозь зубы проговорил Нил, пока делегация подходила к своему назначенному месту. 

В метрах тридцати они остановились, и всё внимание Нила было сосредоточено на докторе Прусте, а не на Ичиро, выглядевшем как всегда безупречно и уверенно. Его эго не станет проблемой, а вот маг крови — маг крови, который был причастен к страданиям Эндрю, — казался сейчас большей угрозой. 

Где-то с середины на подъём вывели ещё одного участника сегодняшних событий.

— Не смей отводить взгляда, Нокс, — тихо сказал ему Нил, ещё раз прижав руку к Эндрю и потрепав Цунэ по голове, когда двинулся вперёд. 

Все слова были сказаны, осталась лишь самая важная часть — то, за чем они и собрались здесь сегодня. Демонстративное наказание. 

Стража опустила Жана на колени, что не потребовало больших усилий. Он покорно упал, смотря в землю, исхудавший и бледнее, чем был до заточения. Его одели и отмыли, судя по тому, как он выглядел в последнее посещение Нилом, но вид его лучше от этого не стал. Пусть Джереми смотрит. 

Нил ещё раз взглянул на стоявшего на стороне делегации народа огня Пруста, который уже глядел в ответ со снисходительной улыбкой. Стража подводила к середине Ичиро, чьи руки ради приличия были заточены в кандалы, но не такие закрытые как у Жана. 

Толпа молчала, и Нил вынужден был отвести взгляд от потенциальной угрозы, обратив наконец внимание на Ичиро. 

— Этим событием прямо здесь и сейчас мы заключаем перемирие между всеми нациями! — озвучивал Нокс заготовленную речь, пока толпа внимала. — Довольно страданий, довольно смертей — мы не будем продолжать то, что делали наши предки, мы не будем убивать друг друга и жертвовать ценными жизнями! Виновники нашей общей трагедии должны понести наказание, но это не будет варварская казнь! 

Не все были довольны этим решением, но последнее слово было за главами действующих наций. Джереми Нокс — как правитель Королевства Земли. Мэтт Бойд — как представитель Северного племени, к которому отец отправил свою волю вместе с собственными приближёнными. И Кевин Дэй — как будущий правитель Королевства Огня, что, хоть и оставалось неофициальным провозглашением, всё равно было очевидно. И у каждого на стороне были те, кто жаждал видеть двух «виновников» мёртвыми. 

— Мне тоже прикажешь опуститься на колени? — отвлёк внимание от речи Ичиро, когда стража отошла, оставляя их троих посередине между двумя делегациями. 

— Не заставлю, — бросил на него безразличный взгляд Нил, — но в толпе достаточно желающих твоей смерти, чтобы начать кидать сюда камни. 

— И благородный Аватар, способный их остановить, не поможет мне? — говорил Ичиро спокойно, с улыбкой, словно не его лишали власти в данный момент, публично унижая при этом. — Я запрашивал разговор с тобой наедине, знаешь? Они отказали. 

— Ты не в той позиции, чтобы диктовать условия.

— Как и ты, — подметил Ичиро, заглянув за спину, пока Джереми продолжал перечислять, что Королевство Земли обязуется делать ради поддержания мира. — Так уж и быть, я облегчу нам жизнь, а то твой ручной маг земли будет первым, кто кинет в меня камень. Или нож — мне кажется, он хочет. 

Нил старался не реагировать на провокации, ожидая, когда Ичиро опустится рядом с не реагирующем на всё Жаном. От упоминания Эндрю Нил вспомнил о своём обещании «прощупать» Ичиро на наличие металлического оружия, так что когда начал говорить Мэтт, озвучивая уже то, что обязалось делать его племя для соблюдения мирных условий и помощи пострадавшим, Нил и занялся тем, чтобы как визуально, так и с помощью магии, найти угрозу. Ничего. Хотя Нил бы поставил на то, что тайным оружием здесь были не ножи, а доктор Пруст. Пусть и не великий боец, он всё ещё оставался опасным магом крови, способным убить. 

— Думаешь, зачем я взял Пруста? — поймал его взгляд позади себя Ичиро, задирая голову гордо, словно позиция его нисколько не смущала. — Не волнуйся, Натаниэль, месть тебе меня не интересует. Но вот, что я тебе скажу — это сторона Нокса поставила условие привезти с собой мага крови, который изучал тему наследственности магии. Судя по реакции, ты не знал, — самодовольно улыбался Ичиро. — Видишь? Как я и говорил, мы оба не в праве были ставить условия. 

Больше всего Нила раздражало, что Кевин, должно быть, тоже знал об этом. И Мэтт, скорее всего. Никто не сказал ему, прекрасно понимая, как бы он отреагировал. Люди были важны, вина висела на нём грузом, но даже так, Нил ставил тех, кто ему дорог, на первое место. 

— Вижу, почему нам запретили встретиться, — продолжал заговаривать зубы Ичиро. — Тебе не доверяют так же, как и мне. 

— Я бы тебя не освободил, — сморщился Нил от скрытого обвинения в содействии. 

— Конечно, нет, — улыбнулся шире Ичиро. — Твоё следование морали такое же настоящее, как и моя вина в геноциде магов. 

Даже если Нил не показывал своей истинной реакции раздражения сейчас, это не останавливало Ичиро от того, чтобы не терять образ контролирующего положение. Словно всё шло так, как он и хотел, хотя это вовсе не так. 

Они оба прислушались, когда представитель со стороны народа огня стал зачитывать обещания об остановке военных действий, выборе нового правителя и прочие клятвы, от которых Ичиро почти скалился, не переставая смотреть на него — словно напоминая о том, что он никогда не хотел продолжать политику отца и планировал рано или поздно покончить с этой войной, только не методом Жана. 

Нил отказался произносить какие-либо речи, так что вместо него Джереми объявлял приговор, когда Нил отошёл к Жану. 

Двух месяцев и нескольких добровольцев хватило, чтобы понять, как именно отец лишил его магии. Очень похоже на технику обездвиживания через потоки ци, которой его когда-то обучил ещё Ромеро. Которую также знала Рене. Все эти люди были мертвы, но он — нет. 

Жан не сопротивлялся, когда Нил поднял его голову, но дыхание сбилось, когда их взгляды пересеклись. Наверное, Нил ждал чего-то хотя бы сейчас: просьбы не делать это, признания, что не всё потеряно, — чего угодно, но не смирения, когда он закрыл глаза. Чужая апатия злила, и Нил с бóльшим усилием, чем было необходимо, схватил рукой голову Жана, прижав пальцы к нужным точкам. Даже сейчас он не поморщился, когда Нил собственной рукой ощущал, что навсегда отключал в нём возможность управлять воздухом, оставляя Ваймака единственным магом этой стихии. Столь древняя культура умрёт вместе с ним, последним магом воздуха. 

Жан опёрся руками в землю, учащённо дыша, когда Нил убрал руку с его головы. Тишина резала слух своим звоном, несмотря на тысячи людей вокруг. Нил словно сам оказался таким же приговорённым, как и эти двое. Фырканье Ичиро вывело его из ступора, пока он смотрел на покрытую шрамами и дрожащую ладонь. 

— Поздно сомневаться в своих решениях, Натаниэль, — продолжал уверенно звучать Ичиро, заставляя только больше закипать изнутри. 

Только вот на что была эта злость? Не только на него, не только на нежелание Жана исправить ситуацию. Это злость на беспомощность, как свою, так и всех остальных. На неспособность вернуть всех погибших друзей, не заслуживших ничего из того, что оказалось бессмысленным. На мёртвого отца, мать, на Кенго Морияма, однажды решившего покорить мир, на невовлечённость семьи Бойдов, просто закрывших Северный полюс и не вмешивающихся в ход войны. Но больше всего на себя — за то, что пытался что-то исправить, но всё равно не ощущал от этого отдачи. Как Ичиро и сказал, его добродетель, праведность, альтруизм — всё это фальшь, образ Аватара. Нил знал это, на самом деле переживая лишь о жизнях тех, кто был ему дорог, а Ичиро видел его насквозь ещё тогда. 

Он выпрямился и подошёл к Морияма, чей взгляд не отрывался всё это время.

— Ты худшая надежда человечества, потому что оно тебя даже не волнует, — Ичиро не сводил внимания с его лица, выплёвывая эти слова, наконец выдавая свои искренние эмоции. — Задача Аватара — соблюдать равновесие в мире, но при этом ты уничтожил все шансы людей на процветание как вида. Я бы никогда этого не допустил. 

Нил опустил руку ему на голову, видя, как Ичиро начал осознавать свою судьбу. Без магии он всё ещё мог бы быть опасен, если бы у него были сильные сторонники. Но это не так. Он останется обычным человеком, заключённым до конца жизни за решёткой.

— И ведь мир бы мог всего этого избежать, если бы ты только послушал меня. 

Ичиро сморщился, когда магия начала покидать его тело, но не содрогнулся, как Жан. Гордость и нежелание показывать свою слабость заставляли его стоять с выпрямленной спиной, даже когда Нил сам пошатнулся от не самого приятного ощущения, вызванного этим процессом.

— Но нет, — прохрипел Ичиро, надменно задирая голову, и Нил моментально согнулся ещё сильнее от внезапного укола. — Ты слаб, раз позволил другим решать, как всё закончить, — говорил Ичиро ему прямо на ухо, когда Нил наклонился, не способный вымолвить ни слова от расползающейся по телу боли. — Пытался быть слишком хорошим, чтобы подойти для роли Аватара? — голос опустился до шёпота. — Но ты забыл, что я говорил тебе раньше, Натаниэль. Милосердие имеет цену. Я бы сказал «ничего личного», но солгал бы. Такое показное благородство как у тебя мне отвратительно. Ты заслужил наказания не меньшего, чем мы. В отличие от тебя, милосердия во мне не осталось. Безжалостность — моё лучшее наследие этому миру, который будет благодарен, что я не оставил в живых единственного мага, способного на перерождение. 

Нил покачнулся в сторону со стоном, только сейчас замечая в ноге толстый шприц. Яд проникал по телу так быстро, что он даже не успел осознать, что нужно вытащить его. Резкая и разливающаяся по всему телу боль заставила его болезненно застонать вновь, не слыша ни охов из толпы, ни криков стражи. 

Боль проникала в каждый миллиметр его тела, сжигая изнутри словно огонь, пущенный по венам. 

Кто бы ни подбежал к нему, прикасаясь, Нил сбил их потоком воздуха, ощущая жгучую боль от одного лишь контакта. Шприц был откинут в сторону, и он вновь закричал от невыносимой муки, скручивающей его тело, словно это могло помочь. 

Голоса стали громче, а мир замигал, поделённый на две части. Яркий свет ослепил, захватывая контроль над его реакциями и не подпуская никого. 

~~神~~ 

Даже не одна секунда и не две. 

Они не сразу поняли, что произошло. 

Вот Жан упёрся руками в землю, когда Нил забрал его магию. 

Вот Нил протянул руку к голове Ичиро, выглядевшего совершенно безоружно. Нил замер над ним так же, как и над Жаном, когда закончил, но секунды тянулись, а затем он вовсе сгорбился над Ичиро. 

И вот он падал рядом с ним, пока Морияма что-то говорил. 

Затем полнейший хаос. 

Эндрю с Цунэ сорвались вперёд первыми, но что бы ни происходило с Нилом, он не позволил никому подойти к себе. Воздушным потоком он сбил не только их двоих, но и всех, кто стоял по эту сторону. 

Крики людей и их паника охватили улицу. Кевин поднялся на ноги так быстро, как смог. Нил смахнул их магией далеко, и он приложился головой, но быстро нашёл всех остальных. 

— Нет! — схватила его за руку Тея, когда он захотел направиться к Нилу. — Он убьёт тебя! 

А затем указала пальцем на стоящего на четвереньках Нила, чьи глаза начали мигать как когда он должен входить в состояние Аватара. То самое, которое при отсутствии тренировок, наступало либо когда человеческому телу угрожала смертельная опасность, либо когда оно не справлялось с сильнейшими эмоциями. Кевин отсюда мог понять, что это был не второй вариант. 

Ичиро что-то сделал. 

Какими глупцами они были, раз думали, что он не оставит за собой последний ход. 

Люди по сторонам разбегались, когда вокруг Нила начал собираться ветер с песком, не давая и шанса подобраться к нему. 

— Я попробую остановить с воздуха! — крикнул Ваймак. — Не дайте ему причинить себе ещё больше вреда! Мы не знаем, что с ним, так что будьте осторожны! 

Кевин выдернул ладонь из руки Теи, морщась от головокружения, когда выпрямился. 

— Кевин, ты нужен своему народу, и ты не поможешь ему ничем, если он убьёт тебя сейчас по случайности! — пыталась образумить его Тея. 

— Нилу я тоже сейчас нужен, — отрезал Кевин. — Иди в укрытие с остальными! 

— Кевин! 

Мэтт и Дэн оба уже мчались на помощь, борясь с ветром тем маленьким количеством воды, что была в их бурдюках. По сути магия земли здесь была единственной, способной остановить разрушения в состоянии Аватара. Но когда Нил отмахнулся от очередных стражников огнём, Кевин успел вовремя предотвратить возгорание, тем самым спасая и Цунэ, что почти бы сожгла себе шкуру, пытаясь подбежать ближе. Дурная лиса, неужели она не понимала, что ничего не могла сделать? 

Но чем дольше Кевин и остальные пытались подобраться к Нилу, снёсшему целый кусок от пьедестала, на котором они стояли, тем больше ощущал себя прямо как Цунэ — беспомощным против сил Аватара. 

Мэтту и Дэн пришлось укрываться с остальными, когда воды поблизости не осталось, и они больше ничего не могли сделать. Стража во главе с Риманном пыталась остановить Нила силой, что лишь ухудшало ситуацию. Ему было больно, Ичиро что-то сделал, вызвав это состояние, и теперь Нил считал врагом любого приближающегося к нему. Приходилось орать на стражников, чтобы они не пытались, блять, убить Нила, который вынужден был защищаться, создавая ещё больше хаоса. 

— Заберите своих людей отсюда, иначе кто-то умрёт! — Кевин схватил Риманна за плечо, когда остановил огненный хлыст, кинутый в их сторону. 

— Он уничтожит это место быстрее…

— Спасайте людей, мы разберёмся сами! — ещё раз настоял он. — Никто из вас не пытается ему помочь. Вы только делаете всё хуже! Сами посмотрите! 

Глядя на в панике бегущих людей и своих солдат, которых также сдерживал Эндрю, не давая им ранить Нила, Риманн не мог не согласиться. Наконец, блять, его забота о людях превысила первый порыв атаковать угрозу, и он начал кричать страже спасать гражданских. А это оставляло Кевина, Эндрю и Ваймака единственными, кто должен был остановить Нила. 

Всё должно было быть не так. Не так. 

Ещё секунда и огромный булыжник бы снёс ему голову, если бы не вовремя подхвативший его в полёте Ваймак. Они оба покатились по земле, кашляя от пыли и песка, забившегося в лёгкие, но были живы. Завертевшийся ветер усилился вокруг Нила, но Эндрю всё равно умудрился подобраться как можно ближе, запуская что-то в воздух. И это что-то потянуло Нила вниз. Подобие урагана завертелось ещё сильнее, пришлось прикрыть лицо, и когда всё закончилось, Кевин не сразу понял, где они. 

Вокруг валялись камни, вырванные куски земли, разрушенная площадка. А затем он услышал крик, от которого кровь застыла в жилах. Он поднялся на ноги сразу же, подал руку Ваймаку, и они оба устремились в сторону протяжного воя, затихшего, когда наконец заметили посреди всего хаоса две фигуры. 

Нил лежал на земле, корчась от боли, пока Эндрю пытался его удержать и понять, что не так. Глаза продолжали светиться даже сейчас. 

— Нужно найти Ичиро, — прохрипел Ваймак, опираясь на планер. — Надо понять, что он сделал с ним. 

Кевин не мог оторвать взгляда от сморщенного от боли лица. 

— Кевин, надо найти Ичиро, — дёрнул его за руку Ваймак, и тогда тело отмерло. 

Да, найти Ичиро. Понять, что произошло, а главное — как это исправить. 

Смешение стихий уничтожило площадь, и глядя на обезждвиженные тела то тут, то там, Кевин в ужасе осознал, что не всем удалось уйти. 

Ичиро даже не пытался сбежать, когда Кевин его нашёл рядом с Жаном неподалёку от подъёма, где всё началось. 

— Что ты сделал?! — тут же схватил его за грудки Кевин. 

Ичиро, несмотря на кровь, стекающую с головы на лицо, улыбнулся. 

— То, на что ни у кого из вас бы не хватило смелости, — язвительно выплюнул он, смотря в сторону, туда, где звуки стали затихать. — Это был особенный яд. Моментальный. Вы ничего не сделаете. 

Нет. Этого не могло быть. 

После всего, что произошло, Нил не мог просто умереть. Он грёбаный Аватар, он не мог. 

— Ты увидишь собственными глазами, — продолжал Ичиро, пока они оба наблюдали, как Нил переставал двигаться. — Если человек умрёт в состоянии Аватара, то он никогда не переродится. 

— Зачем? — прохрипел Кевин, не веря. 

— Через двести лет от магии не будет и следа. Ты предпочёл бы, чтобы в мире оставался один столь могущественный человек? — издевался Ичиро. — Я лишь делаю миру одолжение, пусть никто никогда и не признает, что я был прав. Ничего бы этого не было, если бы он вместе с Жаном не уничтожили связь с миром духов. 

Пальцы сжались на чужой одежде крепче, когда внутри боролось желание расправиться с Ичиро голыми руками и побежать к Нилу. Но что бы он сделал? Ничего. 

— У каждого яда есть противоядие, — встряхнул он Ичиро ещё раз. 

— Я же не умалишённый приносить его с собой. У меня нет никаких условий, Кевин, я признаю, что вы победили. Но раз вы не дали возможности улучшить мир мне, так что я делаю единственное, что осталось в моей власти, — сверкали глаза Ичиро, подтверждая худшие опасения. — Натаниэль умрёт прежде, чем вы найдёте противоядие. А вместе с ним и дух Аватара. 

Нет. 

— Если только не избавить его кровь от яда. 

Они оба повернулись в сторону третьего голоса. Невидящим взглядом Жан смотрел в сторону увядающего Нила. То, как дрогнула улыбка Ичиро, подсказало, что они ещё могут что-то сделать. Действовать надо было быстро.

— Приведите Пруста! — гаркнул Кевин, зная, что кто-то из стражников находился поблизости. 

Сам же он грубо схватил Ичиро за плечо, поднимая на ноги, и велел Жану идти с ними. Тот повиновался, плетясь следом. Его лицо тоже было в крови от столкновения с землёй, что делало весь его вид ещё более жутким, но сейчас не их травмы были приоритетом. 

Цунэ добралась до Нила с Эндрю раньше, начав скулить и бегать вокруг. 

— Я сказал приведите Пруста! — приказал Кевин ещё раз, толкая Ичиро на землю снова. Тот сильно приложился головой, поэтому даже не пытался бежать. 

Оторвав взгляд от Нила, Эндрю моментально направил нож в сторону Ичиро, но Кевин умудрился перехватить на лету, морщась от острия. 

— Убийство не поможет Нилу, — сказал он, встречаясь с чистой ненавистью в глазах Эндрю. — А Пруст — да. Ичиро вколол яд, а маг может очистить кровь. 

Нож Эндрю напирал сильнее, протыкая кожу, но не настолько, чтобы пройти насквозь. В конце концов он сдался, когда в стороне послышалось мельтешение.

— Мы нашли! — раздался голос Дэн. Мэтт вёл Пруста, тоже всего в пыли, но менее травмированного. Вместе с ними шла и Тея, успокаивая хотя бы какую-то часть Кевина, которую он задвинул назад, бросаясь в самую гущу событий. Она жива. И Нил тоже будет жить.

— Что за яд Ичиро мог вколоть Нилу? — потребовал Кевин, как только доктор приблизился достаточно, чтобы увидеть всю картину. Тея прикрыла рот, осознав, что произошло.

— Я понятия не имею, о чём вы, и не думаю, что мы должны это обсуждать, когда мальчик умирает, — совершенно спокойно произнёс Пруст, к которому у Кевина и без того были смешанные эмоции. 

Тяжело было понять, на чей же стороне этот человек, но совершенно ясно было, что он невиновен в произошедшем. Ведь это Джереми запросил его присутствия, когда получил информацию о самых влиятельных людях Королевства Огня. Нил не знал, но Кевин надеялся, что он простит их, когда Пруст спасёт его жизнь. 

— Я отрежу тебе руки, если ты прикоснёшься к нему, — прошипел Эндрю, когда доктор опустился на колени рядом. 

— Давай не будем терять время, Эндрю, — ответил Пруст. 

— Только он может помочь, — напомнил Кевин, и Эндрю пришлось смириться с тем, что Пруст опустил ладони на грудь Нила, глаза которого начали закрываться, всё ещё светящиеся в состояние Аватара. 

— Яд расползся по всему организму, — озвучил доктор. — Если бы это была лишь нога или рука, можно было бы убрать лишь заражённую кровь. 

Нет. 

— Но яд во всём его теле. Перелить кровь так же невозможно, для этого понадобилось бы найти желающего умереть ради того, что кровь может даже не подойти. 

— Сейчас сдохнешь ты, если ничего не сделаешь, — агрессивно пригрозил Эндрю, но Пруст сохранял бесстрастное выражение лица. 

— Для изучение типов крови мне понадобились годы, которые наш умирающий друг сжёг вместе с моим домом. Даже если бы я знал, чья кровь ему подойдёт, это нужно делать прямо сейчас. А я не знаю. 

Цунэ заскулила, вновь лапой ударяя по ноге переставшего шевелиться Нила. 

Собственная кровь в висках пульсировала громче, чем всхлип Дэн и бормотание Мэтта. Прикосновение Теи к руке ощущалось призрачным, ненастоящим. 

Это не могло быть взаправду. Не могло. Они столько шли к этому миру. Нил не должен платить за него своей жизнью. 

— Хотя… — Пруст задмумчтво посмотрел в сторону тыкающейся носом в бедро Нила лисицы. — Кровавые лисы известны своими особыми свойствами крови. Она уникальна, не поддаётся контролю, является лечебной. Раньше их уничтожали ради целебных микстур. 

— К чему этот экскурс в биологию? — прервал его Эндрю. 

— Эта лисица может спасти ему жизнь. 

Секунда тишины. Две. 

— Нет, — прервал Эндрю. — Бери любого из тех двоих и пробуй перелить кровь. 

Ичиро фыркнул, не ощущая угрозы от этих слов, а Жан завис, смотря на Нила.

— У него нет времени на эксперименты, — спокойно пояснил Пруст. — Либо он, либо она. Выбирайте. 

Кевин закрыл глаза, пытаясь переварить это. Каждая секунда промедления стоила им времени, возможного спасения, и пожертвовать Цунэ было единственным выходом. Той, кто для Нила являлся грёбаным признаком стабильности в его жизни, он сам это говорил. Не было времени даже осознать тяжесть их положения.

Внезапный смех вырвал его из этого состояния, привлекая внимание абсолютно каждого. 

Истерично, Жан не мог остановиться, между приступами умудряясь сказать: 

— Он лишится своей стабильности, но будет жить, как и я! 

И он почти бы не жил, если бы Ваймак вовремя не остановил Эндрю, вскочившего с места, чтобы расправиться с Жаном. Его жестокий смех оседал в груди каждого. 

— Делайте, что нужно, — взял это решение на себя Кевин. 

Даже когда Цунэ сама подползала ближе, всё равно в груди расползалось ощущение предательства. Они не убивали её насильно, но это всё ещё было убийство. Пруст сделал надрез вдоль предплечья Нила, вызволяя отравленную кровь из тела. 

— Ты должна укусить его и отдать свою, — обращался он к Цунэ. 

Поднимала она или нет, неважно — она сама могла ощутить, что Нил умирал. Когда-то он спас её от голода, по глупости отдав слишком много своей крови, а теперь она возвращала. И даже больше. 

Знала ли она, что умрёт, если укусит его и поделиться своей? Сработает ли это вообще?

— Отпусти меня, — рычал Эндрю на Ваймака. Ему нужно было всего то применить магию, чтобы отделаться от него, но Эндрю упирался, пока Цунэ не вцепилась в запястье Нила. — Нет! Цунэ, нет, нет! 

В дрожь бросило от того, что это было самое эмоциональное, что Кевин слышал от него за всё время. Наблюдать шок и ужас на этом лице казалось неправильным, слишком личным, чем-то, на что нельзя смотреть. Одновременно с этим было понимание, что если бы Эндрю на самом деле хотел бы остановить Пруста и Цунэ, он бы уже давно оттолкнул Ваймака. Его выбор был очевиден, просто никто из них ещё не был готов это принять. 

Они забирали у Нила часть его самого без спроса. Убивали невинное животное, даже если это самое животное и отдавало ему свою кровь добровольно. 

Нил вовсе перестал двигаться, пока Пруст одной рукой вытягивал заражённую кровь, а второй распределял ту, что отдавала Цунэ. 

Она ведь больше Нила. Может, ей не придётся отдать всю. И тогда ей хватит своей. Или они могут притащить ей уже мёртвых людей, чтобы она восполнила запасы. Всё ведь могло быть не так страшно. Так же?

Но чем больше Кевин пытался себя в этом убедить, тем быстрее увядала Цунэ. Она лежала уже не на животе, а положила морду на бедро Нила, не выпуская его запястья из пасти. 

Тонкие пальцы сжались вокруг собственного запястья, не касаясь окровавленной ладони. Смех Жана давно превратился в хрип, а кто-то с другой стороны всхлипывал уже громче. 

Кровавый сгусток, который Пруст вытягивал из Нила, становился до жуткого огромным, и Кевина мутило от мысли, что всё это когда-то качало жизнь в самом Ниле. Когда последняя ниточка была вытянута, в ушах зазвенело, потому что Пруст просто взял и опустил этот огромный шар в паре метров от них, оставив впитываться в землю так небрежно, что Кевин не сразу заметил отсутствие движения. 

Пруст медленно вытащил запястье Нила из пасти замершей лисы, заживляя кожу, а Цунэ так и осталась лежать на животе и ногах. Неподвижная. Горло сжалось, а зрение заволокло пеленой, которую удалось сморгнуть не с первого раза. Обе руки двигались над Нилом, распределяя новую кровь должным образом. Лицо оставалось бледным, но когда Пруст опустил руки, он всё ещё выглядел спокойным. 

Эндрю упал на колени из хватки Ваймака, тут же поднося собственные пальцы к шее Нила, чтобы проверить пульс. 

Живой. 

Нил был жив.

Почти так же быстро Эндрю положил ладонь на Цунэ, пока Пруст поднимался, отходя в сторону. Пальцы на запястье сжались крепче, а вторая рука легла на плечо, ощущаясь единственными опорами сейчас. 

Кажется, Эндрю держал ладонь на шее Цунэ вечность. Но когда рука сдвинулась, Кевин отреагировал слишком поздно. 

Руки Теи удержали его на месте, не дав сорваться.

— Эндрю, нет! 

Нож из его повязки вылетел слишком быстро, устремившись в одну чёткую цель.

Бульканье и хрип. Стон, звук рвущейся кожи и мышц. 

Ичиро успел лишь вскинуть руки к горлу, но нож едва ли не распиливал его, жестоко перерезая все шансы на жизнь, не успокаиваясь, пока Ичиро не перестал дёргаться. Кровь начала растекаться лужей вокруг него, и тошнотворный порыв сдержать было всё тяжелее. 

Тея отвела его голову от этой картины. 

Она ведь была за то, чтобы его не щадили, считала, что живой, пусть и без магии, последний Морияма может стать угрозой правлению Кевина. И была права, но… они не должны были начинать новый мир с очередных убийств. В этом весь ёбаный смысл сегодняшнего дня. Прекратить это. Месть ничем не поможет. 

Всё должно было закончиться не так. 

— Отнесите его, — Эндрю встал на качающихся ногах.

— Эндрю, — пытался взять его за плечо Ваймак, но тот не позволил, не сводя взгляда с Нила и Цунэ, без движения лежавшими на земле.

— Позаботься о нём, — сжал он запястье Ваймака, когда перехватил его. 

— Конечно. 

— Куда ты пойдёшь? — вмешался Мэтт, на щеках которого были видны дорожки от слёз. 

Эндрю не ответил. Сделав лишь пару шагов, он наклонился и затем осторожно подобрал тело Цунэ с Нила. Кевин был благодарен за то, что её глаза остались закрыты. Эндрю поднял её почти без труда, несмотря на размеры и вес. 

Никто не предлагал ему помощи, никто не пытался остановить. 

Кевин заставил себя оторваться и сосредоточится на Ниле. Сейчас его безопасность была превыше всего. 

Да, всё это не должно было закончиться так. Но закончилось. Впереди множество попыток остановить тревожные настроения народа, очередные переговоры с делегацией Королевства Огня, но итог будет один. Что бы ни пытался сделать Ичиро — у него не вышло. Теперь нужно выяснить, был ли к этому причастен кто-то ещё. 

Кевин сам вызвался нести Нила — нужно было убедиться своими же руками, что он жив, что будет в порядке. Даже если его собственный порядок и стабильность исчезли. 

А кровь всё продолжала впитываться в землю, соединяясь с той, что когда-то принадлежала Нилу.

~~神~~ 

Нил давно не просыпался столь выспавшимся. И сначала даже не ощутил ничего странного, пока не открыл глаза, первым видя балдахин кровати. Приятный ветер развеивал лёгкую ткань, за колыханиями которой он наблюдал несколько секунд, пока не двинул рукой. Ощущения стянутые, странные, что заставило его оторвать взгляд от балдахина и посмотреть на руку. Она была перевязана, и вся лёгкость от этого пробуждения исчезла, как и расслабление во всём теле. 

Рука зашуршала по кровати, и с другой стороны от него скрипнуло дерево. Нил развернулся, тут же встречаясь взглядом с сидевшей в кресле Бэтси. 

Он моргнул, пытаясь понять, что произошло. 

— С пробуждением, — однобоко улыбнулась она. — Хочешь пить?

Воды действительно хотелось. И Бэтси сразу же поднялась, обходя кровать и подавая ему стакан. Подозрительно молчаливая. 

— Где Эндрю? — вырвался вопрос сразу же, потому что нехорошее предчувствие засело в груди. 

Провал памяти не улучшал ситуации. Нил даже не мог вспомнить последнее, чем занимался. Он помнил, что был занят, что проводил дни за помощью людям по всему Тя Чжоу и его ближайшим территориям, помнил, что морально это было тяжело вынести. Затем вспомнил, почему так долго этим занимался. Они готовились к приёму делегации народа огня. 

Стакан выскользнул из рук, разбиваясь, когда он ощутил фантомный укол жара в ноге, тут же откидывая одеяло и прижимая ладонь к бедру. А затем начал разматывать левую руку, пока Бэтси не остановила его. 

— Давай помедленнее, хорошо? — Она присела на кровать, пока Нил пытался собрать воспоминания воедино. Они, так же, как и этот стакан, осколками резали его голову, не способные сложиться в одну картину. 

Он помнил боль, такую, какую не испытывал ни разу в жизни. Помнил ухмылку Ичиро. Значит, это уже случилось. Помнил безразличие Жана. Но боль была сильнее. 

— Дыши вместе со мной, — призвала Бэтси, делая громкие вдохи, и Нил стал невольно повторять, пока она разматывала ему руку. — Я отправила Эндрю помыться, он слишком долго сторожил у твоей кровати. С ним всё хорошо. 

Нил умудрился кивнуть, всё ещё касаясь груди. Дурное предчувствие гадко липло и стягивало что-то внутри, оставив его тяжело дышащим, когда Бэтси размотала руку. Длинный шрам со знакомым бордовым окаймлением тянулся от локтя до запястья — маг крови сделал это, но не он. Если бы это был он, от раны бы не осталось и следа. 

Пруст. 

В голове возникли образы мужчины, которого он считал угрозой. Но не Пруст воткнул в него… воткнул что? 

— Что произошло? 

Бэтси сжала его ладонь, опуская руку на кровать, позволяя Нилу самому разглядывать шрам. 

— Ичиро вколол тебе яд. 

Её слова врезались в голову очередными осколками фраз и фантомной болью, от которой сбилось дыхание.

— Нил, дыши.

«Милосердие имеет цену».

— Он больше не угроза.

«Ты заслужил наказания не меньшего, чем мы».

— Ты выжил. 

«В отличие от тебя, милосердия во мне не осталось. Безжалостность — моё лучшее наследие этому миру». 

— Нил.

Скуля и хрипя от нехватки воздуха, Нил отреагировал, лишь когда его лицо обхватили ладони, шершавые и тёплые, разгоняя воспоминания и возвращая в настоящее. 

— Он пытался… он хотел…

— И у него не получилось, — спокойно произнёс Эндрю вопреки взволнованному блеску в глазах и надлому бровей, выдающему его истинные эмоции. 

Нил сглотнул, всё ещё ощущая остатки этой самой боли, пытаясь отогнать воспоминания. Эндрю прижал его лоб к своему, помогая приводить дыхание в норму. На лицо стекали капли с чужих мокрых волосы, но Нил не обращал внимание, позволяя Эндрю помочь ему. Ладонь зашарила по кровати, ища ещё одно успокоение, и не нащупав знакомой шерсти, Нил отстранился, осматривая комнату. Бэтси всё ещё сидела в стороне, поджав губы, но Нилу было всё равно, застала ли она его или их обоих в столь уязвимом положении. 

Всё ещё держась одной рукой за запястье Эндрю, Нил продолжал осматривать комнату, пока большой палец не погладил его по щеке, привлекая внимание.

— Где Цунэ? 

Касание прекратилось, и Нилу совсем не понравилось, как Эндрю свёл брови. Голова повернулась в сторону Бэтси, что выглядела ещё более виноватой. 

Его сейчас стошнит. 

— Очистить твою кровь от яда было невозможно, нужна была чужая, — коротко ответил Эндрю, но это не объясняло… да ничего не объясняло. 

Нил не думал долго, просто сдвинулся на кровати, опуская на пол ноги, едва не наступив на стекло, и почти не упал, тут же подхваченный Эндрю. Мышцы словно не привыкли с ходьбе.

Это не дворец, он только что это понял. Эндрю пытался его поддержать, усадить обратно, но Нил отмахнулся, босиком идя на нетвёрдых ногах к окну, выглядывая и видя… реку. Никаких домов поблизости, никаких людей. 

— Где мы? — он развернулся обратно к двоим людям, что молча ждали его реакции. 

— За территорией города, — ответил Эндрю ровно, но выглядел напряжённым.

— Почему. 

Липкий холодный страх всё ещё сковывал изнутри и Нил вжался в подоконник, когда Эндрю сделал шаг навстречу. 

— Так безопаснее. 

Безопаснее. 

Безопаснее для кого? 

Эндрю сделал ещё один шаг, словно пытался подобраться осторожно, но что-то было не так. Нил распахнул окно шире, не волнуясь о том, как приземлиться. Магия воздуха смягчила падение со второго этажа, и, не дожидаясь никого, Нил тут же сорвался в сторону, гонимый усиливающейся паникой. 

— Цунэ? — позвал он, вбегая в лес. — Цунэ?! 

Кожу на ступнях кололо от камней и веток, по которым он бежал без оглядки; не хватало планера, чтобы передвигаться быстрее. 

— Цунэ?! — крикнул он вновь, останавливаясь среди деревьев, чтобы убедиться, что всё это реально. 

— Нил, стой! 

Он врезался спиной в дерево, разворачиваясь и замечая спешившего навстречу Эндрю. Руки прижались к коре, когда тот остановился в пяти метрах от него. 

— Где она? 

Тошнота подступала к горлу, потому что Эндрю всё ещё не ответил. А ведь это было так просто. Бэтси ведь сказала ему сразу. Но Эндрю молчал. Почему он молчал.

Нил уже знал. 

Нил знал, но отрицал.

— Где она?! — потребовал он так громко, как никогда не говорил с Эндрю. В ответ молчание и этот взгляд. 

Ладони заскребли по дереву вниз, когда ноги перестали держать. 

Он всё ещё спал. 

— Её кровь в тебе.

Каждый маленький осколок того дня вонзился в голову, заставляя вспомнить всё: боль, ненависть, ярость, предательство, жажду доставить другим такие же страдания. Нил схватился за голову, пока картинки скакали перед глазами, сменяя одна другую. Картинки прошлого, которое он не должен был помнить, но которое помнил дух Аватара. 

Яд, беспорядки, невыносимая мука, Аватар, который пытался защитить его. Но не сумел бы вывести яд. Пруст. Споры о подходящей крови. Смех Жана. Ужас на лице Ичиро. Скулящая Цунэ. Порез вдоль руки и укус. Её мёртвое тело. 

Руки ударили по земле, вызывая дрожь и заставляя деревья слечь корнями кверху. 

Её крепкая хватка на запястье. Он видел это запястье прямо сейчас, как и заживлённые магией крови точки от клыков. 

«Её кровь в тебе». 

Земля начала трескаться там, где ладони прикасались к ней, тревожа птиц и зверей.

— Ты можешь убить Жана, если хочешь. Но Ичиро уже мёртв. 

Несмотря на дрожь земли, Эндрю всё равно смог приблизиться, опускаясь на такой же уровень и протягивая руки к лицу. Словно это могло успокоить. Словно чужая смерть вернула бы её. Нил перехватил руки, впиваясь ногтями, не обращая внимание ни на промелькнувший в глазах страх, ни на то, что едва не протыкал кожу в этих местах.

— Не смей, — говорил Нил, едва ли слыша себя со стороны, — меня трогать. 

Эндрю даже не сдвинулся, смотря так, словно он не был частью этого. Словно бы у него не было шанса остановить Пруста. Словно Ваймак удерживал его так сильно. Словно он не выбрал её смерть. 

— Злись сколько угодно, но я бы ничего не изменил, — Эндрю только лишь подтвердил его мысли сейчас. 

Отвращение и ненависть. Нил толкнул его, отпуская запястья. Эндрю не потянулся в ответ, хотя не сводил взгляда с рук Нила. 

— Что? Следишь за пальцами? Думаешь, я настолько свихнулся сейчас, что применю магию крови на тебе? 

Даже если яда не было в крови, он сочился через слова, потому что даже смотреть на Эндрю было тошно. Смотреть и видеть перед глазами его лицо, когда он просто делал вид, что единственный боролся за жизнь Цунэ. Он сказал «нет» Прусту, но он даже не пытался его остановить. 

— Раз я такое чудовище, зачем было меня спасать?! 

Зачем. 

Зачем? Зачем? Зачем?

Это происходило второй раз. Он уже умирал ранее, возрождённый лишь по причине, что был нужен, что его роль как Аватара ещё не сыграна. Но теперь-то? Всё закончилось. Его должность смело выбрасывать в компостную яму. Всё, что его держало последние месяцы — чувство вины и поддержка в лице той самой Цунэ и Эндрю. А он ничего не сделал. Никто даже не рассматривал возможность оставить жизнь ей. 

Эндрю всё ещё пытался оставаться спокойным, говоря:

— Ты человек… — и был прерван злой насмешкой. 

— То, что она лиса, не значит, что она недостойна жизни! Ни у кого, блять, из вас не было права убивать её! Всё, что я должен был сделать, я уже сделал! От меня больше никакой ценности. Яуничтожил привычный нам мир, из-за меня умерло столько людей, сколько не убивал никакой другой Аватар. Ичиро… — Нил сделал глубокий вдох, лёгкие словно горели от отчаяния, пока слова продолжали литься: — он мог закончить цикл Аватара, мне плевать! Мне давно плевать, это, блять, то, что я заслужил. Я! Не она!

И наконец на лице Эндрю появились хоть какие-то эмоции, кроме секундного страха. Он выглядел взбешённым, но не сильнее, чем Нил. Не его ведь друга принесли в жертву ради извращённой версии героя. Чтобы что? Чтобы Нил продолжал и дальше делать вид, что хочет посвятить свою жизнь искуплению? 

— Ты ведь не думаешь так на самом деле? Что я выбрал тебя только из-за того, что ты человек.

— Тебе, конечно, лучше знать, что я думаю! — Злость выплёскивалась на всё, что их окружало. Каждое движение руки, каждое рассечение воздуха заставляло землю гудеть, а деревья — продолжать валиться. — Все вы так «хорошо» меня знаете, раз решили, что я бы пожертвовал Цунэ! 

— Угомони своё чувство вины, — говорил всё громче Эндрю. — Я не собирался терять единственного человека, который не должен был мне ничего, но дал всё. 

Нил замотал головой, дыша всё чаще. 

— Даже не начинай. Это бред! Ты всё ещё меня боишься. Найти, с кем потрахаться, ты мог бы в два счёта, и даже не нужно было делать вид, что тебе не страшно — все в выигрыше. Цунэ не стоила моей жизни! 

Эндрю сжал кулаки, кривя губы, теперь смотря в глаза. Пытался доказать, что страха не было? Нил его чувствовал. Свой и чужой. Цунэ мертва, а он жив, и это несправедливо. 

— Ненавижу тебя за то, что ты звучишь так убедительно, хотя это боль говорит в тебе, — предупреждающим тоном заявил Эндрю, но сохранял рассудок, хотя ещё немного и Нил потеряет свой. 

Как он смел так уверенно говорить, словно речь не шла о Цунэ? О бессмысленности её жертвы? 

— Мне не жаль, что я выбрал тебя. И ты не убедишь меня в обратном, пытаясь вывести на эмоции. Как бы ни хотелось вправить тебе мозги на место прямо сейчас, я не собираюсь это делать.

— А ты сможешь? — дёрнул головой Нил. — Зная, что я могу убить тебя за секунду? 

— Ты просто злишься.

— Конечно, я злюсь! — Нил вновь взмахнул руками, слыша треск корней и земли. — Вы позволили ей умереть! Ты позволил! Она доверяла всем, доверяла мне…

— И поэтому она отдала тебе свою кровь. 

— Как легко всё спихнуть на животное, — скривился в отвращении Нил. — Я не хотел ничего из этого! 

— Конечно, ты хотел просто сдохнуть. Как и Жан. Я-то думал, что же это поведение напоминает мне, — с издёвкой отвечал Эндрю, распаляя ярость, готовую воспламениться за одну лишь секунду. — Повторюсь, что мне похер на то, что ты Аватар, Нил. Она пожертвовала собой ради тебя, а не потому что ты какой-то всемогущий и ценный герой. Ни я, ни все, кто был там, не нуждались в Аватаре — мы заботились о тебе. И ты не смеешь говорить мне сейчас, что это было ошибкой. 

Не было ошибкой? Сломленный человек полезнее животного, которое могло жить и процветать столетиями? Они все — просто грёбаные эгоисты, не способные смириться с тем, чтобы отстать от него наконец. Цунэ не заслужила этого.

Нил отчаянно вскинул руку, дрожа и ненавидя себя за это. Глаза Эндрю широко раскрылись, когда он ощутил, как горло сдавила невидимая сила, а затем подняла его в воздух. 

— Это не было ошибкой? — подходил Нил к нему всё ближе, пока Эндрю не мог сдвинуться с места, оторванный от земли. — Ты доверился мне, пожертвовал важной частью моей жизни, чтобы оставить меня в этом мире. Всё ещё не жалеешь? 

Нил сжал пальцы, невольно дёргая носом от щекочущего ощущения и смаргивая влагу с глаз. Эндрю ничего не мог сделать. И вот ради этого нужно было вытаскивать его с того света ценой невинной жизни? 

Это Нил должен был заплатить за трагедию всего мира. Эндрю ошибся насчёт него. Насчёт всего. В один лишь этот момент Нил уничтожал всё доверие между ними, построенное с таким усердием. Сейчас было всё равно. Хотелось сделать больнее. Ещё больнее, чем было ему, и собственная засевшая в горле истерика заставляла его сжимать и чужую шею от безысходности. 

И даже этого было мало — Нил прислонил руку к обнажённой шее. Было тошно от самого себя, но плевать. Пусть Эндрю по-настоящему пожалеет о своём выборе, осознает, что Нил никогда не был тем, кем он думал. Всё хорошее умерло с Цунэ. Не осталось милосердия ни к своей жизни, ни к чужой. 

Губы Эндрю, вкус которых Нил помнил даже в этот переломный момент, теряли свой нежный розовый цвет. Неожиданно чужая рука дёрнулась, неподвластная контролю, и опустилась на запястье Нила, но не использовала ножи. Ни ножи, ни какой-либо металл с его тела. 

Нил был готов вести эту войну до последнего вздоха, и будь он проклят, если Эндрю так и не ответит на это столь жестокое нападение. Это предательство доверия, пренебрежение всем, что было между ними, и Нил собственными руками расправлялся с чужими надеждами на его счёт. 

Цунэ должна была жить.

Никаких попыток убрать его руку, но когда палец Эндрю сдвинулся с его, большого, Нил перестал дышать вовсе. 

Он хотел никогда не встретиться с Эндрю. Никогда не узнать ни его, ни его семью, не пройти весь тот путь, начавшийся вместе с ним ещё в Паэрамейто, а затем приведший его на Южный полюс. Хотел бы не познать, что такое стабильность, не обрести собственную, не пропитаться чувствами ко всем, кто был к нему добр. Не пытаться быть добрым в ответ. Не пытаться играть в героя — невинные жизни страдали по всему свету только потому, что он когда-то решил впустить людей в своё сердце. 

Рука одёрнулась как от огня, и Эндрю захрипел, падая на землю, хватаясь за шею, пока Нил, замерший, был не в силах отвести взгляда от большого пальца с кольцом. Единственным оставшемся символом доверия, где никакие цифры не должны были передать его жестокий поступок сейчас. 

Эндрю закашлялся снова, всё ещё не пытаясь достать оружие. И Нилу было плохо. Как же сильно плохо. Отвратно. Мерзко.

Грудь сдавливало, а горло жгло. Он больше не мог сдерживаться — вновь рухнул на колени, издавая вымученный хрип, переходящий во всхлипы с попытками вырвать себе волосы. И даже здесь Эндрю, ёбаный благородный ублюдок, подполз ближе и грубо схватил за затылок. Оттолкнуть его было невозможно, все мысли застилали непроглядное отчаяние и скорбь. 

Это были слёзы обо всём. О всех потерянных друзьях. О сломанных жизнях. О шансах на спокойное будущее. О всех непростительных ошибках. Но больше всего о Цунэ. 

Эндрю прижимал его к своему плечу, даже несмотря на то, что Нил должен был собственными руками покончить со всяким доверием прямо здесь и сейчас. Этого не случилось. 

Никогда в жизни он не проживал столь глубокое отчаяние, никогда раньше не позволял скорбеть без лимита и страха быть услышанным. Никогда не испытывал столько презрения к своему существованию. 

Сильные пальцы сжимали шею сзади, удерживая голову на плече в зелёной одежде. Горло и желудок тянуло от бесконечных рыданий, которые он не смог бы остановить, даже если бы захотел. Но он не хотел. Эндрю уже увидел самые уродливые части его, и даже после показного предательства, использования его худшего страха против него, он не ушёл. Одна мысль о прикосновении к нему той самой рукой с кольцом казалось неправильной. «1%» был осуждающе выгравирован на металле — незаслуженно, Нил нарушил клятву не использовать магию крови на Эндрю. И сделав это, он получил не нож в горле, а больше доверия? Он не заслуживал Эндрю. Ни его, ни Цунэ.

Они всё сидели в таком положении, пока не начало темнеть, а слёз просто не осталось. 

~~神~~ 

Никаких людей, никакой суеты. Только шум от воды и ветра. 

Нил сидел на большом валуне у края, медитируя, когда скорее почувствовал, нежели услышал шаги. Неторопливые, мерные, как у человека, который не собирался его отвлекать, но хотел дать понять, что он здесь. Эндрю сел близко, чуть позади него. 

Прошло ещё какое-то время, прежде чем Нил опустил руки, расслабляясь и оглядываясь назад. Эндрю моментально перевёл взгляд с реки на него, отдавая всё своё внимание. Глаза блестели золотом на солнце, уже начавшем клониться к горизонту. Умиротворяюще. 

Нил посмотрел ниже, на плечо, где виднелись следы от влаги. Порт ведь был не так уж далеко от этого места. Вдали от города, но близко к краю материка. Эндрю не потребовалось много времени, чтобы вернуться, слёзы ещё выветрились с его одежды. 

— Ники плакал? 

Эндрю слегка поморщился, но кивнул, ничего не добавляя.

Нил попрощался со всеми ещё несколько дней назад, когда каждый считал своим долгом проведать его, ведь он очнулся. Воскрес такой дорогой ценой. Они все остались в городе, ожидая его пробуждения и регулируя новые обстоятельства, что было не так уж трудно, учитывая, что все видели нападение Ичиро — никто не мог предъявить ни Нилу, ни Кевину, ни кому-либо ещё, что они желали смерти Морияма. Так вышло, и делегации пришлось заткнуться на этот счёт, кто бы что ни думал об этой ситуации. Не то чтобы Нила волновали их выводы. Но возвращаться в город он не хотел. Да и возвращаться куда? В замок, который он презирал? В полуразрушенный дом, в комнату, столькими месяцами служившую для них с Цунэ пристанищем? Никто не стал его заставлять: ни возвращаться, ни помогать в переговорах, ни провожать. 

С Кевином и Ники он попрощался вчера. Ему нечего было сказать сегодня по отплытии. Когда-нибудь он навестит их, но выдавливать из себя эмоции он не хотел. Нет, он не был равнодушен, всё ещё считал всех покидающих его людей важной частью своей жизни, теми, за кого он предпочёл бороться когда-то, которые кардинально изменили его жизнь. Но прощаться с ними должны образом было исключено. 

Дэн с Мэттом и Ваймаком отбыли два дня назад, Нил не появился на пристани и там, пожелав им хорошей дороги, когда они сами навещали его. И снова — он был им благодарен за всё, что они для него сделали, но заставлять себя осознавать по-настоящему, что он может увидеть их всех спустя долгое и долгое время, не хотелось. К счастью, они и не требовали. 

Требования. Вся его жизнь была сплошными условиями, обязанностями и чужой волей. Но не в этот период. Возможно, мир нуждался в Аватаре сейчас больше, чем когда-либо ещё, но дух выбрал Нила когда-то быть своим сосудом, увидев что-то в нём. Нил устал, но дух его защищал. 

— Би сегодня была в старом доме, — сказал Эндрю, подсев ближе. 

Немного любопытствуя, Нил повернулся к нему со скрещенными ногами. Магией Эндрю вытащил из кармана кольца — одного взгляда на них хватило, чтобы узнать. Те самые, что когда-то должны были сдерживать Нила, остановить его от атаки и переломать пальцы, если бы он попытался использовать магию крови на Эндрю. Стыда не было, как и сожаления. Лишь тихая грусть, хрупким слоем покрывающая толстый пласт отвращение к себе.

— Хочу вернуть их. 

Вернуть. Единичный процент никуда не ушёл с кольца на большом пальце, и вряд ли эта цифра когда-то станет ещё меньше — Нил не заслуживал и этой. Так зачем же ему возвращать такое средство контроля, если они уже убедились, что он не ранил бы Нила даже при смертельной угрозе? Взгляд на высокий воротник, за которым прятались уже бледнеющие кровоподтёки на бледной коже, отрезвлял. Эндрю не подпустил Дэн к своей шее. Не чтобы насолить Нилу напоминанием, нет, по каким-то другим причинам, которые Нилу были неведомы. Возможно, хотел помнить сам, что он выбрал быть рядом с человеком, способного воплотить его худший кошмар; оставил напоминание, что несмотря на опасность, это всё ещё борьба против предначертанного и принятие последствий собственного выбора. 

Кольца в руке Эндрю начали двигаться, сливаясь в единый шар металла, пока Эндрю не начал распределять его, образуя подобие браслета. Такого, который бы можно было надеть и снять с себя только с помощью магии. 

— Чтобы ограничение было действенным, тебе нужно два таких, — продемонстрировал руки Нил, пытаясь пошутить, хотя смешным это трудно было назвать с тем сухим тоном, которым он говорил.

— Это не ограничение, — спокойно ответил Эндрю и протянул ладонь, чтобы Нил вложил свою. 

Ладно. 

Без страха Нил так и сделал, ощущая прохладу металла на коже. Он всё ещё не мог его себе подчинить, но мог чувствовать. Хотя это ему вовсе не помогло обнаружить шприц — тогда ведь он искал холод ножей. 

Сцепляя вокруг запястья браслет, Эндрю оставил на нём кое-что ещё. Что-то, от чего Нил нахмурился, когда Эндрю сдвинул ладонь, большим пальцем проходясь по подвеске: крохотной лисьей лапе, от одного взгляда на которую Нил замер. Маленькие подушечки отливали красным на свету, и он уже знал, что это. Он чувствовал. 

Ничто не волновало его в эти дни больше, чем мысли о Цунэ. Мысли о будущем, которое у неё отняли. Они крутились в голове так часто, что почти стали воспоминаниями. Новыми, но не настоящими. А вот кровь в лапе была настоящей. Застывшей, словно драгоценные камни, и он даже спрашивать не хотел откуда и как. 

Прошло не так много времени, чтобы напоминание о его маленькой исчезнувшей постоянности вдруг перестало вызывать слёзы. Они проявлялись против его воли, даже если он не ощущал больше настолько глубокой скорби, пришедшей в тот день. Сейчас он просто… 

Моргнув несколько раз, Нил сделал прерывистый вдох. Сглатывание кома в горле отдалось в висках оглушительно, хотя ветер и река продолжали шуметь. Эндрю сжал его ладонь немного крепче. Нил не уследил за одиноко скатившейся слезой, но стыдно не было. Грустная тишина. 

Эндрю потянулся рукой, не говоря ни слова, стирая влагу в щеки и оставляя ладонь на ней, на шраме. Сделав ещё один медленный вдох, Нил прижался к этой ладони. 

Ничто и никто не заменит Цунэ. Он не позволит. Но она отдала ему жизнь, и как бы он этого ни хотел, как бы банально это ни звучало, он не мог распрощаться с ней. Несправедливо, но всё в его жизни было таким. Даже Эндрю — незаслуженно остающийся рядом. 

А ведь когда-то смыслом жизни было выживание… ради вот этого. Глупо так. 

— Достанешь сигарету? — тихо попросил он, ощущая, как несправедливо ласково Эндрю убрал ладонь с его лица. 

Закристаленные капельки крови отливали на близившемся к закату солнце — Нил разглядывал маленькую вытянутую лапку, которая бы ни за что не сравнилась с большой лапой Цунэ. Неважно. 

Приняв сигарету, Нил подпалил её пальцем, а затем ещё одну для Эндрю. Они оба медлили с затяжкой. Пальцы Эндрю заметно крепче сжимали бумагу — он скорбел по-своему, и теперь это было видно. Но всё ещё никакого стыда за все жестокие слова, брошенные в лесу. И почему Эндрю только остался после всего этого — загадка. Возможно, они оба были слишком сломлены, чтобы принимать рациональные решения. И Нил был безмерно и эгоистично ему за это благодарен. 

За то, что оставался рядом. За то, что не бросил, не позволив утонуть в отчаянии. За то, что понял и принял все уродливые стороны его личности. Долгая же это была дорога. 

Эндрю ожидаемо понял всё без слов, его плечо прижалось в молчаливой поддержке к плечу Нила. 

Дым всё продолжал рассеиваться вокруг них, принося всё ещё яркие воспоминания о последнем утре, когда он наблюдал за Эндрю и Цунэ на балконе. Когда вновь стало трудно дышать, рука Эндрю легла на шею сзади, поглаживая. Осторожные касания человека, когда-то считавшего себя обречённым на одиночный образ жизни. 

Нил прикрыл глаза, наклоняясь к его плечу, когда бумага начала тлеть опасно близко к коже — не больно и не страшно. Когда руки пережили и хуже.

Даже когда Эндрю затушил то, к чему так и не притронулся, Нил так и не мог оторвать взгляда от уменьшающихся струек дыма. Казалось, никто из них больше никогда не закурит. 

Эндрю несильно сжал его шею, заметив этот скромный самовредительный порыв, сигарета догорела до кончиков пальцев, и Нил решился. Сделав одну единственную затяжку, он выбросил бычок в реку, быстро уносящую его прочь. Как жаль, что она так же не могла унести его боль. 

Вздохнув ещё раз, Нил потёрся носом о чужое плечо и прикрыл глаза. Эндрю понимал его без слов, но прямо сейчас Нил хотел сказать кое-что вслух. И сказал:

— Спасибо.