Когда совет закончился, Микаримиа не спешила уходить из-под просторного тента, под которым они обычно проводили совещания. Подождала, пока все разойдутся. И только после этого повернулась к Голдфаеру. Левую руку она сжала на рукояти катаны.

─ Ты можешь хотя бы в присутствии офицеров не ставить каждые мои слова и решения под сомнение? Не перебивать меня постоянно? Я и так с трудом зарабатываю свой авторитет, изо всех сил пытаюсь доказать, что я достойна звания Златой Дочери. А ты своим поведением рушишь в момент все мои старания.

Она махнула рукой.

─ Завтра отправишься на западное направление. Думаю, там твои умения придутся кстати.

─ Ты… отсылаешь меня?

Он не мог в это поверить.

─ Если хочешь называть это так, то да, ─ Микаримиа смотрела на карту на столе, царапала ногтём одну из фигурок, словно именно она была сейчас центром всего её внимания.

─ Но… Я один из генералов, один из советников, я… твой защитник в конце концов.

Она подняла на него взгляд. Если бы Голдфаер её не знал, он бы подумал, что она ненавидит и презирает его.

В сердце кольнуло сомнение в том, в чем раньше он был так уверен.

─ Мне не нужна твоя защита.

Микаримиа развернулась, собираясь покинуть тент.

Голдфаер и не заметил, как из девочки, которой он пел колыбельные, когда она плакала, она выросла в женщину, щелчком пальцем способную лишать люмоса целые армии. А его желание заботиться о ней и оберегать ─ как у любого воина, трепетно преданного своей правительнице, ─ превратилось во что-то гораздо большее, что одновременно согревало и рвало на части изнутри.

─ Микаримиа, постой, ─ позвал он.

Она обернулась.

─ Что?

Он сглотнул.

─ Я люблю вас.

─ И что это меняет?

Голдфаер обошёл стол, приближаясь к ней. Взять её за руку, вместо холодности взгляда увидеть её согревающую улыбку…  Она отступила на шаг назад, ещё крепче сжимая рукоять катаны.

─ Миа, прошу… ─ его голос надломился.

─ Иди собирать вещи. Утром с подразделением Розы ты отбываешь на запад.

Микаримиа, чуть пригнувшись, вышла из-под тента. А он так и остался стоять с протянутой рукой. Дрожали пальцы. Глубоко вдохнув и выдохнув, от сжал руки в кулаки и, покинув тент, направился к расположению подразделения Розы.

Микаримиа же, пройдя мимо своей палатки, направилась дальше и, выйдя из лагеря, отошла глубже в лес. Прислонившись спиной к дереву, она тяжело выдохнула. Совещания и так выпивали из неё все силы, ещё и жара, повышающаяся с каждым днём, а теперь ещё и… это.

Она прикрыла глаза. Мысли путались, увязая одна в другой. Микаримиа щёлкнула пальцами ─ и перед ней завис шар света. Обычно это успокаивало, дисциплинировало. Но не в этот раз.

─ Как думаешь, я правильно поступила?

Настолько тихо и незаметно, что не услышишь до последнего, пока не ощутишь её дыхание у своего уха, умела подходить только одна из них.

─ Если ты спрашиваешь меня об этом как свою советницу… ─ начала Ванда, прислоняясь к дереву рядом с ней, ─ то Голдфаер способный воин и военачальник. Его присутствие только усилит оборону на западе, что косвенно поможет нам смелее продвигаться. Если же ты спрашиваешь меня об этом как, ну, подругу… То его уже давно стоило поставить на место. До тебя это никому не удавалось.

─ Это должно меня утешить? ─ голос Микаримии был полон безнадёжности.

Стайха пожала плечами.

─ Это уж ты сама решай.

Улыбнувшись, Ванда резким движением ─ Микаримиа даже сначала испугалась ─ притянула её к себе и приобняла.

─ Пойдём в лагерь. Нашей маленькой Златой Матери тоже нужен отдых.

Микаримиа поморщилась, но улыбнулась.

─ Не называй меня так.

✹✹✹

─ Я слишком…

─ Заткнись! Я вытащу тебя!

Голдфаер висел над пропастью. Микаримиа подхватила его в последний момент, и теперь всё, что было препятствием пред полётом к смерти ─ её тонкая, сжимающая его ладонь рука. Израненный, он даже не мог помочь ей ничем ─ сбросить с себя доспех или мечи, чтобы уменьшить тяжесть, за что-то зацепиться, чтобы подтянуться наверх. Еле-еле хватало сил, чтобы хотя бы оставаться в сознании.

Из крупной царапины на лбу Микаримии текла кровь, заливая ей глаз. Она шипела ─ от боли и тяжести ─ но всё равно старалась если не тащить его вверх, то хотя бы просто удерживать.

Что-то вдруг глухо щёлкнуло, рука Микаримии словно бы просела, и она закричала, тут же схватила Голдфаера второй рукой. Теперь из опоры на землю у неё оставались только ноги, и так они уже могли свалиться вниз в любой момент. Вдвоём.

─ Миа, отпусти меня, иначе…

Я

НЕ ОТПУЩУ

ТЕБЯ

Это прозвучало громче любого грома и тише любого молчания ─ и звучало ли вообще. Мысль, внедрённая звёздным светом в каждую клеточку мироздания, написанная на обороте каждой песчинки, чтобы у самого бытия не осталось сомнений ─ так и будет.

Множество прозрачных, сотканных из золотого света рук потянулось к Голдфаеру, проваливаясь сквозь его тело, дотягиваясь до всего, до чего могли дотянуться, но были слишком призрачны, слишком невесомы. Зато их было много. Привязываясь к нему, как множество тонких паутинных нитей, они всё же тащили его вверх.

Воплощённая воля и жизненная энергия Златой Дочери.

Постепенно она всё же затащила Голдфаера на край обрыва, когда руки нашли твёрдую опору, он смог подтянуться сам ─ да так и остался лежать, не в силах подняться. Лишь смотрел на то, как Микаримиа, сидя на земля, всхлипывала и нянчила вывернутую руку.

Как только Голдфаера подлатали, он тут же, бросив своё оружие и доспехи в медпункте, лишь накинув сверху на рубашку хаори, рванул на поиски её палатки. Обычно её располагали ближе к центру лагеря и помечали белой звездой. Но нашёл он нужную палатку по вскрику. Когда он вошёл, Микаримиа, которой уже поставили руку на место, сидела в кресле ─ кимоно было наполовину снято, обнажая хлопковый безрукавный дзюбан, ─ а вокруг неё хлопотала лекарка.

Завидев Голдфаера, лекарка выпрямилась, набирая воздуха в грудь, чтобы прогнать его, но Микаримиа молча остановила её жестом. Хмуро косясь на стайха, лекарка продолжила перематывать руку.

Когда женщина покинула палатку, Голдфаер опасливыми, маленькими шажками подошёл к Микаримие. Она подняла на него взгляд.

Может, так казалось из-за усталости, из-за прошедшей вереницы тяжёлых боев, но она выглядела гораздо старше, чем тогда, когда они виделись последний раз полгода назад.

Он опустился ─ или даже скорее упал ─ к её ногам. В его израненном теле больше не осталось сил. Протянул к ней руки, уронил голову ей на колени. Он и страшился, и ожидал того, что она прогонит его.

Но Микаримиа лишь дотронулась его щеки пальцами ─ неожиданно холодными. Убрала за его острое ухо растрепавшиеся волосы, с которых почти слетела золотая краска.

За очень долгое время Голдфаер почувствовал, что он наконец там, где и должен быть.