Мальчик лет семи сидит на камнях у моря. Редкие волны тише обычного разбиваются о камни, а чайки не кружат, привычно, выискивая мелких рыб или крабов. Чуть выше и ближе к дороге стоит одиноко его велосипед. Играть сегодня тоже отчего-то не с кем.

От скуки он бросает в спокойную воду камешки и изредка смотрит в сторону горизонта. В очередной раз поднимая взгляд, видит странное, непривычное. Игры морских животных на дельфинов совсем не похожих. Мальчик щурится, пытается разглядеть их в ярком свете солнца, но тщетно.

Шорох в стороне отвлекает его от чужого веселья в воде. Он поворачивается и одним чудом сдерживает крик. В камнях у воды сидит молодой парень. Смотрит на него с любопытством. Так близко, что можно разглядеть бездонные синие глаза. На голове его странные украшения из ракушек. Он улыбается мальчику по-доброму и протягивает руку.

Мальчика учили не ходить за незнакомцами. И эта единственная мысль сейчас бьется в голове давно вложенным правилом. Он пятится назад. Отступает медленно, а потом и вовсе бежит, не оглядываясь.

— Мама! — кричит, забегая домой, совсем запыхавшийся, уставший. — Мама, там был кто-то!

— Котаро, милый, — молодая женщина садится на колени перед сыном, подает стакан воды, который тот осушает за секунду. — Кто там был?

Бокуто рассказывает. Жестикулируя, ярко, эмоционально, как делают дети, увидевшие что-то интересное.

— Не ходи на море больше, — тихо просит мама. — Сегодня-завтра будет шторм.

Она хмуро и задумчиво смотрит в окно, а Бокуто пытается объяснить, что «погода отличная, и море спокойное, какой там шторм, ма».

Ночью Котаро просыпается от шума дождя и раскатов грома, с опозданием понимая, что случайно отдал большой воде свой велосипед.

***

Бокуто возвращается на пляж часто. Иногда находит там ракушки, от вида которых мама хмурится и волнуется. Это уже постарше он узнаёт, что такие раковины вылавливают только на глубине, а на берегу им делать совсем нечего. И приходить начинает намного реже. Теперь весь его интерес — друзья и спорт.

После каждого проигрыша, он идёт и грустно рассказывает обо всем морю. После каждой неудачи в жизни, он тоже там. Вода знает обо всех неурядицах, а к семнадцати годам, к ним добавляются любовные промахи.

Котаро знает, чувствует, за ним наблюдают почти всегда. И втайне надеется, что это именно тот красивый нечеловек с бездонными глазами, который снится ему перед каждым штормом.

Восемнадцатилетие настигает осознанием большой, но ушедшей от него любви. Лучший друг, с которым он так давно знаком начал встречаться с другим. И Бокуто понял свои чувства только сейчас.

— Он стоит того, знаешь. Я уверен, — рассказывает в пустоту. — Всех моих переживаний и всего этого, кто бы что ни говорил. Он стоит целого мира.

— Кто-то близкий? — доносится справа тихий приятный голос. — Возлюбленный?

Котаро подпрыгивает на ноги. В испуге разворачивается и видит его. Нечеловека. Он тонет в глазах цвета темных синих глубин. Опасных, таинственных, манящих.

— Т-ты… — Бокуто заикается, не в состоянии обличить старое воспоминание в слова. — Ты тот нечеловек, который мне руку тянул!

Он тыкает пальцем в брюнета, отходит на пару шагов. Собирается даже уйти, но любопытство всегда было сильнее. Брюнет только кивает, улыбаясь. И улыбка эта выглядит хищно из-за ряда острых зубов.

— И кто ты? — щурится Котаро подозрительно.

Красота парня кажется ему преступлением против всего человеческого рода. И голос его тоже. Всего пара слов, сказанных им, отдаются приятным эхом в голове и вызывают желание услышать больше.

— Не твой возлюбленный, к моему большому сожалению, — сокрушается нечеловек, а Бокуто уже готов с ним поспорить.

Как это нет, если да? А впрочем, почему да? Они ведь даже не знакомы. Ай, да и к чёрту. Кому вообще нужно это знакомство. Вот же, видят друг друга, могут и так любить.

Бокуто хмурится потокам собственных нелогичных мыслей и трясёт головой. Понятнее не становится. А незнакомец все смотрит на него из-за камней и улыбается, пальцем манит к себе. Нет шансов сопротивляться. Нет шансов сбежать. Они уже заговорили, так просто это не закончится.

— Это шутка какая-то? — в горле пересыхает моментально, когда Котаро подходит ближе.

Брюнет по пояс в чистой морской воде. А под водой переливается на солнце чешуйчатый хвост.

— Это…косплей что ли такой? Я аниме не увлекаюсь, но выглядит правдоподобно, — нечеловек вопросительно поднимает брови, он не понимает, о чем толкует этот парень.

— Акааши Кейджи, — представляется, наконец, брюнет.

— Бокуто Котаро, — автоматически отвечает Бокуто, залипая на хвосте.

Ведёт взглядом по всему телу и только сейчас замечает браслеты из обтесанных морем стекляшек, на шее странно повязанный пакет, в ушах серьги более чем человеческие, а на пальцах кольца. Он увешан всем, что можно найти в море.

— Вы вызываете шторм, — хмурится Бокуто, вспоминая вдруг мамины давние предупреждения и страхи.

— Мы его предчувствуем, — улыбается мягко нечеловек. — Но никак не вызываем.

У Котаро колени подгибаются от этой улыбки. Он вспоминает старые мамины сказки, и все они вопят об опасности этого существа, но парень садится на камни перед ним и тянет руку к тонкому запястью.

— Такой холодный, — выдыхает тихо, касаясь бледной кожи кончиками пальцев.

— А ты очень тёплый, — улыбается мягко Кейджи, накрывая сухую горячую ладонь своей, совсем тонкой и изящной.

Разговор прерывает звонок телефона. Бокуто выходит из ступора. Куроо прерывает его мысли об Акааши и выдергивает из тумана. Звонит, чтобы позвать погулять. В этот раз даже без его «парня».

— Я занят, прости, — Котаро весь разговор не может взгляд оторвать от Акааши. — Давай в следующий раз?

На том конце Тецуро удивленно вскидывает брови. Бро никогда ему не отказывал, и вот такое. Но приходится согласиться и послушно положить трубку.

— О чем мы… — силится вспомнить разговор Котаро.

— О том, какой ты чудесно тёплый, — голос снова отдается в сознании самой прекрасной музыкой, а Кейджи легонько сжимает его руку. — И я не хотел бы менять тему разговора.

Бокуто глупо улыбается, подсаживаясь рядом на камни.

***

Следующие несколько месяцев проходят как в тумане. Бокуто любым способом и в любую погоду как одержимый рвётся к морю. К своему нечеловеку. К глазам, тянущим за собой на самые глубины моря. К улыбке мягкой и голосу, который непрерывно звучит теперь в его голове. Котаро как-то раз даже просит Акааши наговорить что-нибудь ему на диктофон и засыпает теперь только под слова о том, какой он хороший, произнесенные лучшим на планете созданием, венцом творения. Кейджи просит его совсем немного подождать, чтобы в конце концов быть вместе. И как бы Котаро этого ни хотел, но именно в эти слова ему верится меньше всего.

Первым начинает бить тревогу Куроо. Он видит странные изменения в друге, но никакими уговорами и расспросами не может понять, в чем причина. За ним хватаются за голову ребята из команды и тренер. Олимпийская сборная играет всё также великолепно. Только на выездах Бокуто беспричинно тоскует и чуть не воет, когда ему говорят об очередной поездке в другую страну. Ещё хуже становится прямо там. Котаро буквально живёт в своих наушниках. Отыгрывает соревнования на автомате, а сразу после, снова включает одну и туже запись по кругу. Очарованный. По уши и всем сердцем влюблённый, перестаёт интересоваться хоть чем-то.

Куроо бьёт во все колокола и в отчаянии звонит матери Бокуто, когда тот почти перестаёт есть и слишком резко худеет.

Такая хорошая женщина, она сначала тоже пытается выяснить всё сама. Потом просит Бокуто пойти к специалисту, но и это мало помогает. Котаро упрямо молчит всё то время, пока находится у психотерапевта. Зря потрачены нервы, силы, деньги. Вообще всё зря.

Бокуто всё ещё ходит к морю спустя полгода. Акааши перестал появляться, ведь погоды совсем наладились. Ни ливней, ни даже мелких дождей. Парень смотрит вдаль грустно, тоскливо и первый раз в жизни мечтает о шторме, которого не было так давно. У Котаро ощущение, что без того нечеловека, его нечеловека, даже сердце бьётся не так. Медленно и моментами даже больно.

За несколько месяцев одного из лучших игроков страны не представляется возможным узнать. Ходячая тень себя прежнего, давно уже не выходит на игры в основном составе, хорошо хоть совсем не забыл про спорт. Фанаты задают вопросы команде, которой нечего ответить, и совсем уже не узнают его на улице.

К тому времени, как снова теплеет и начинается сезон дождей, Бокуто перестаёт играть. Он хоть и ест, но слишком быстро худеет, а врачей все также не слушает. И слыша штормовое предупреждение из очередного выпуска новостей, Бокуто выскакивает из квартиры в домашней одежде и наспех надетых кроссовках. Бежит к морю, еле открещиваясь от встреченных по дороге Куроо с его парнем.

Тецуро спешит за ним. Кричит что есть силы, когда понимает, куда собрался его лучший друг, но не успевает остановить. Бокуто накрывает высокой волной и уносит куда-то на тёмное дно.

***

— Я скучал, — бормочет Котаро сквозь сон, едва приходя в сознание. — Я так скучал, что пришёл сам…

Это всё, что слышат Куроо и мать Бокуто, сидя у его койки в больнице.

Его еле нашли. Чуть живого, едва дышащего, зацепленного за буёк какой-то старой верёвкой. Спасатели хмурились и пожимали плечами, мать благодарила Тецуро за быструю реакцию. А Бокуто…тот уже неделю не приходит в сознание.

— Бокуто-сан, — тихий голос врывается в поток тишины и темноты. — Бокуто-сан, пора вставать.

Тяжёлые веки поднимаются с огромным трудом, и Котаро щурится от яркого света вокруг. Тело слушается с трудом, когда он пытается поднять руку, чтобы потереть глаза.

Когда зрение приходит в относительную норму, а Бокуто окончательно промаргивается, то едва не теряет сознание снова. Перед ним сидит нечеловек, но во вполне человеческом виде.

— Что… — хрипло начинает Котаро, но прерывается на хриплый кашель.

В руку тут же дают стакан воды и помогают присесть.

— Я ведь просил вас немного подождать, Бокуто-сан, — подает голос Акааши, когда горе-суицидник возвращается на подушки. — Не нужно было вам ради встречи со мной душу морю отдавать.

Бокуто морщит нос, вспоминая неудачную попытку словить шторм, чтобы увидеть Кейджи снова.

— Как ты. — он не может подобрать слова, чтобы объяснить, но очень пытается. — Очеловечился?

— Это было возможно, и я решил променять хвост на ноги, — слабо улыбается Акааши, а Бокуто не находит в себе сил задать ещё хоть один вопрос.

Сейчас даже думать не хочется, как он будет представлять Кейджи маме и Куроо, как будет пытаться вернуться в волейбол и как будет сложен весь этот путь. Хочется только, чтобы его уже человек с синими глазами был всегда рядом.

Акааши никогда не расскажет, скольким влюблённым в него дуракам пришлось отдать жизни ради того, чтобы он получил ноги. Зато будет делать всё, чтобы Бокуто всегда был счастлив с ним.

Впереди до чёртиков трудностей, Котаро знает. Привыкание Кейджи к человеческому миру, восстановление его самого в прежнюю форму и наверняка ещё очень много чего. Только это уже совсем не важно, когда прохладная рука так крепко сжимает его собственную, всё ещё горячую и крепкую.