Куроо идет в темноте по густому лесу и тихо матерится. Пошел посмотреть на закат у озера, называется. Кто же знал, что сразу станет так неожиданно темно. Настолько, что домик, в котором они остановились с друзьями, пропал за толстыми стволами деревьев. Тецуро был уверен, что идет правильно и, когда услышал отголоски тихой музыки, пошел быстрее. Только на подходе к небольшой поляне, хорошо освещенной полной луной, парень окончательно понял, что пошел не туда. Заблудился.

С другого конца пустого пространства, однако, все еще доносится тихая музыка. Флейта играет мягко. Куроо никогда не слышал подобной мелодии. Она пленит, расслабляет и успокаивает. Окутывает теплыми объятиями, зовет к себе. И Тецуро идет. Невысокая трава щекочет росой голые лодыжки, которые открывают модные джинсы, а свет луны кажется почти таким же ярким, как фонарный, и Куроо видит силуэт, сидящего у толстого дуба человека.

— Эй, — зовет он громко, и голос его эхом раздается по поляне, разбиваясь о высокие деревья.

Тихая трель замолкает, а странный музыкант поворачивает к нему голову. Куроо видит его все отчетливей, подходя ближе.

— Привет. Ты не знаешь, в какой стороне домики? — приветливо начинает Тецуро, но вдруг присматривается к странному человеку внимательней.

До этого момента Куроо был уверен, что это такой же отдыхающий, как и он сам, уставший от компании. Но каждая деталь в его внешности говорит о том, что Тецуро ошибается.

Худой, но явно высокий, он сидит у дуба, не собираясь вставать. Тёмные глаза сверкают в лунном свете, нескромно осматривая в ответ цепким взглядом. Длинная челка, зачесанная на один бок, даже в ночи отливает темной зеленью, но все равно не скрывает необычно длинный кончик острого уха. На парне легкие простые брюки и рубашка из льна, подпоясанная тонким шнуром, босые ноги утопают во влажной траве.

— Что ты такое? — Тецуро не может сдержать эмоций и хочет отступить, но вся его сущность тянется к этому странному созданию.

— Я тоже рад тебя видеть, Тецу, — тихий голос обволакивает, пробуждая неизвестные, будто давно забытые чувства. — Сколько лет прошло? Сто? Двести?

Детали чужой жизни накатывают на Куроо холодным ветром и ледяной морской водой. Воспоминания далёкого прошлого бьют поддых тонкими руками его давно забытого любовника, и Тецуро вдруг ощущает себя целым. Впервые за всю жизнь понимает свои чувства и эмоции полностью. Будто возвращается в давно покинутый, но всем сердцем любимый дом.

— Сто тридцать пять, — выдыхает дрожащим голосом Куроо, падая на колени перед парнем. — Дайшо.

Эльф улыбается криво и без особой радости, кивает головой рассеянно и смотрит побито.

Слишком давно это все было. Куроо тогда хотел просить разрешения у своего правителя, старого друга и военного товарища о благословлении. Он и шел в тот вечер в покои короля только за этим. Но о связи с «нечистым» существом прознали и другие. Собственные друзья всадили нож в спину. Буквально.

— Кто? — Куроо прошибает осознанием того, что Сугуру жил все это время в неведении, не зная, кто убил его возлюбленного и встретятся ли они вновь. — Король?

Но он ждал. Так долго, мучительно и ужасно больно. И дождался. Наконец.

— Бо. Его величество не при чем, — качает головой Куроо. — Это свои. Друзья.

Тецуро кривится, произнося последние слова, но через секунду начинает улыбаться. Встает, покачиваясь, и тянет руку Дайшо. Такой родной, готовый довериться, любить и быть любимым.

— Ты не виноват, — хрипло произносит Куроо, все еще отходящий от событий далекого прошлого. — Поверь, прошу. Пойдем со мной.

— Я слишком заметный, — эльф делает неопределенное движение рукой и поправляет волосы, прикрывая ухо с одной стороны.

— Скажем, что модифицировал. Это сейчас норма, — твердый ответ звучит уверенно.

— Никто же не заметит, что я не старею, — язвит Сугуру, фыркая и распугивая раздражением ярких светлячков.

— Мир огромный, переедем хоть тысячу раз, — все не отступает Куроо.

— Ты снова умрешь раньше, — шепчет почти слышно и отводит взгляд в сторону. — Снова.

— Пройду все обряды, стану как ты. Все, что угодно. Когда угодно. Только пойдем, — в голосе звенит мольба и надежда.

Они молчат еще около минуты. Сугуру не поднимает взгляд и задумчиво кусает губу. После, вздыхает тяжело.

Тонкая рука плавно поднимается в воздухе и ложится на горячую широкую ладонь. Куроо тянет на себя и не дает вывернуться из неожиданных для них обоих объятий. Таких нужных и теплых, долгожданных. Дайшо отстраняется первый. Кивает в сторону леса и ведет Куроо за руку к домику.

Внутри играет музыка и кто-то смеется в большой гостиной. Оттуда же выходит Бокуто. Хочет поприветствовать Куроо, но останавливается на полуслове.

— Добрый вечер, — слова эльфа действуют не хуже самой сильной магии.

Котаро вздрагивает всем телом и с минуту молчит, привыкая к новым старым воспоминаниям. Спустя полминуты смотрит на Дайшо оценивающе, его отливающие золотом глаза полны интереса.

— Кто там? — из комнаты выскакивает жизнерадостный и совсем бодрый Хината.

— Свои, — улыбается Бокуто, протягивая руку Сугуру. — Это свои.