В один не очень прекрасный день Мэн Яо разомкнул тяжелые веки и обнаружил вместо привычной белизны постельного белья перед глазами мертвую крысу с застывшим выражением ужаса на морде и выжженным левым глазом.

Он коротко выругался и отпрянул, словно ошпарившись. Он вздохнул и потер точку у виска. Сюэ Ян.

Когда Мэн Яо зашел в его комнату, Сюэ Ян еще безмятежно спал, едва слышно прихрапывая на каждом вздохе. Мэн Яо бесцеремонно бросил ему в лицо труп крысы, обеспечив приятнейшее пробуждение в его жизни.

— Доброе утро, мистер Не-Выбрасывай-Мои-Вещи-Это-Новый-Способ-Заработка. Какого хрена эта тварь делает в моей постели?

Сюэ Ян сел на кровати и первые пару секунд выглядел сонным и, следовательно, очень недовольным. Он вообще никогда не бывает довольным с утра, только после кружочки крепкого черного чая и утреннего обмена колкостями приходит в более-менее добродушно-ядовитое настроение. Но тут его лицо просветлело, и он, с хрипотцой после сна, радостно выдал:

— Получилось!

Мэн Яо строго и очень недобро на него посмотрел. Сюэ Ян с энтузиазмом продолжил:

— Когда ты проснулся, она была на твоей подушке, так? Это потому что я ей вчера приказал составить тебе компанию, когда ты уснешь. Черт, наконец-то получилось, я убил на это целую вечность!

Энергично замахав руками в воздухе, Сюэ Ян в самом деле походил на ребенка, которому только что подарили игрушку, которую он давно хотел, — разве что от радости не прыгал. И то лишь потому, что сидел.

Только вот Мэн Яо такие новости почему-то не очень обрадовали. Полуулыбка угрожающе застыла на его лице, но спокойное выражение лица лишь прибавляло Мэн Яо в зловещести. В другой ситуации он бы наверняка нашел бы другие слова, но перед Сюэ Яном неизменно обращался прямолинейностью рельс и строительных балок.

— Ты представить себе не можешь, с каким удовольствием я бы прямо сейчас запихнул эту крысу в твою узкую задницу, — честно признался Мэн Яо, обдав Сюэ Яна таким холодом, что тот немного поежился.

Мэн Яо всегда становился очень спокойным, когда злился, и от этого спокойствия неизменно бросало в холодный пот всех, кто попадал под его немилость. Сюэ Ян, нарушая негласный обычай приходить в ужас от одного злого взгляда Мэн Яо, тактично отказался о предложения.

— Право, не стоит, - и, следуя небезызвестному принципу «критикуешь — предлагай», тут же абсолютно расслабленно добавил: — Давай я лучше позанимаюсь с этой красоткой еще немного, и у нас появится универсальный слуга, которого можно продать за целое состояние?

Мэн Яо возразил:

— Они увидят твое предложение и вызовут психушку.

Сюэ Ян нисколько не смутился:

— Чудесно! Предложу крысу еще и санитарам!

Мэн Яо раздраженно потер виски.

— Надеюсь, хотя бы этот «слуга» не будет мне доставлять сплошные хлопоты. Будь добр, уберись хотя бы в своей комнате, а то от нее веет темной энергией так, словно тут вчера зверски убили стотысячную армию. И почини крышу, — а потом, словно над чем-то задумавшись, тихо добавил: — Готовить я буду сам.

В вольном переводе Сюэ Яна последняя фраза означала: «Я скорее умру, чем доверю тебе готовку, взбалмошный ублюдок». Более того, Мэн Яо и впрямь всегда готовил сам, и не думая просить Сюэ Яна о какой-либо помощи. Естественно, последний почувствовал себя — или притворился, что почувствовал, — уязвленным.

— Почему же? Неужели ты думаешь, что я туда подложу труп какой-нибудь чумной крысы вместо нормального мяса?

Мэн Яо промолчал.

Но Сюэ Ян, увидев такую реакцию, вместо того, чтобы обижаться или возмущаться, лишь очаровательно оскалился, сверкнув острыми зубами, и пожал плечами.

— В общем-то, ты прав.

Ну а чего греха таить? Такой уж Сюэ Ян человек — жадный до гастрономических экспериментов. Особенно когда испытуемым при этом является кто-то другой, а не он собственной персоной.

— Небеса, дайте мне сил, — с этими словами Мэн Яо выпорхнул из комнаты, дабы начать собираться во двор одной знатной особы, которой пришлось по вкусу манеры и услужливость Мэн Яо настолько, что та приняла его в ряды уборщиков поместья и вскоре повысила едва ли не до личного слуги.

Вообще-то, Сюэ Ян и Мэн Яо постоянно работали вместе, наглядно иллюстрируя акцию «два по цене одного», ибо Сюэ Яну обыкновенно отказывались платить или всю зарплату, или некоторую ее часть за необычайно откровенную халтуру. К счастью, и ничего плохого он, как правило, не делал, так что все довольствовались одним хорошим, нет, прямо-таки идеальным работником и бессовестным разгильдяем, шедшем в комплекте.

Так продолжалось ровно до того момента, пока Сюэ Яна пару недель назад не выгнали взашей после того, как застали его за повешением очередного хомяка дочери госпожи. До этого он несколько раз различными способами убил животных, оставив их трупы на самом видном месте, и каждый раз оказывался рядом, когда девушка их обнаруживала, услаждая слух ужасающими криками.

Сюэ Ян никаких признаков раскаяния не показал и радостно заперся в своей комнате, пропуская приемы пищи через один и причитая, что «эта шерстяная дрянь пожрала всех крыс», словно это было преступлением, а не целью, с которой Мэн Яо ее призрел. Все это время из его комнаты доносился ужасный смрад и полные боли вопли, визги, стоны… впрочем, то явно были не люди, потому что, во-первых, непохоже, а во-вторых, он обещал не трогать местных, а других в такой глуши и не водилось, так что Мэн Яо предпочитал просто игнорировать и находиться в счастливом неведении относительно всего, что происходило в этой пыточной личного пользования.

Кто же мог подумать, что венцом этого затворничества явится такая мерзкая выходка.