- Никогда в жизни не спал с таким красивым омегой. Который знает и говорит, что ему хочется, который не выделывается, и который заездил меня прошлой ночью. И мне жаль, что ты уйдёшь, потому что хотел бы познакомиться с тобой поближе. 

- Куда ближе-то? – белоголовый потерся об него всем телом, ухмыляясь. – Замуж что ли позовешь?

- Не сразу. Сначала на свидание. А то мы как-то слишком резво начали. Я тебе ничего не подарил, даже не угостил.

- С последним у тебя есть шанс, – фыркнул Хуа-Би, кивая головой на мешок. – Чё там притащил? А к остальному я пока не готов.

- Почему? Ждешь своего единственного? – Элл-Кай вытряхнул на траву круглый колобок хлеба, какую-то приготовленную птицу и бутылку с мутной жидкостью, завёрнутые в полотенце.

- Кого-то ограбил?

- Ну, почти, – кот, хитро улыбаясь, жестом пригласил его. – Ты не ответил.

Хуа-Би непонимающе посмотрел на него, устраиваясь у импровизированного стола.

- Понятно, у тебя альфа в столице…

- Нет, никто меня не ждёт, и я никого не ищу. Просто, – он неопределённо махнул рукой, – не хочу.

**** 

Поселения котов назывались преимущественно по типу занимаемой местности – Озёрье, Берёзовка, Прудищи, Красный холм, Заболотье, Ольховка, Белоречье и тому подобные ландшафтные фантазии. Поэтому Кустарёвок, Гремячих ключей, Липовок и всяких Больших, Малых, Нижних и Верхних «чего-то-там-рядом-находящееся» было несметное количество. Запутаться в них было - на раз плюнуть. Во избежание пространственных объяснений на полчаса в какие именно БоркИ надо идти, на картах одинаковые названия стали нумеровать. Появились очередные Родники или Чёрная грязь, пририсовывали кружочек и циферку.

Может, чтобы однозначно выделяться среди них столица имела такое непривычное звучание - Джераи. А может, потому что на старом львином наречии это означало «колодец», что по обычаю соответствовало местности. Из-за большой территории столица делилась на районы, некоторые из них тоже имели свои названия, если было к какой особенности привязать. Так новый дом Хэ-Чена стоял в Ягодном. Он перебрался в него до похода на границу. 

Джераи находилась в низине широкого котлована с разветвленной рекой по всей территории. Это было не очень удачно со стратегической точки зрения в плане возможных атак и стихийных явлений, которые уже имели место быть. Такие как постоянные подтопления из-за разлива реки весной, сход снега с холмов или прошлогоднего обвала. К тому же столица была далеко не географическим центром земель. Но на почве этой низины росли редкие травы, необходимые касте наблюдателей*.

Наблюдатели, они же кураторы, не были узкой привилегированной кастой с необычными способностями, как неразлучники. Это были коты различных пород, объединённые общим делом. При должном уровне знаний, навыков и настойчивости к ним мог присоединиться любой. Они занимались преобразованием веществ, приготовлением различных лекарств, вытяжек из растений, варением настоек и зелий, необходимых в алхимии и медицине. 

Большой прорыв в этих областях дал возможность котам не только легче и быстрее отвоёвывать свои захваченные территории, дольше удерживать границы, но и даже далеко откидывать врага. А каста, на которую все чуть ли не молились, не могла находиться нигде кроме как в столице. В Джераи они занимали обособленный район, удачно отгороженный от других невысокими холмами с узкими тропами. С одной стороны это оберегало их от любопытных глаз, с другой – защищало обывателей от неожиданных возможных последствий баловства кураторов с силами природы.

Модифицировать котов (а именно создание модов стало прорывом) недавно перестали. После череды несчастных случаев, прокатившихся по деревням наблюдатели бросили свои усилия на поиск средства щадяще влияющего на подопытных. Не меняющего сути, а увеличивающего существующие возможности. О побочных эффектах и сопутствующих неудачах провального эксперимента не распространялись. Плодились слухи, небылицы и страшные сказки, которыми пугали детей. Это всё далеко уводило от действительности, порой более дикой, чем фантазии. 

Отдельные кланы объединились в Союзные Земли Котов много веков назад, когда впервые встретились с волчьими стаями с запада. Противостоять агрессорам в одиночку мелкие породы были не в состоянии в силу своих физических особенностей, а у крупных в период военных действий приходили в запустение земли: омеги просто не справлялись с покинутым альфами хозяйством, и остро вставал продовольственный вопрос. 

Союз дал спокойнее вздохнуть всем. Пока разнообразные рыси, пумы, пантеры и горные барсы защищали границы, манулы, болотные, камышовые и степные коты с сервалами поддерживали тылы, не давая скатиться всему в полный упадок. На юге, на побережье, страдающем от набегов морских шакалов, границу охраняли тигры, леопарды, немногочисленные львы, оставив за спиной небольших пестрых оцелотов, бенгальских, барханных и других тропических котов.

Успешность в обороне привлекла соседей – к котам стали примыкать кланы лис, державшие раньше нейтралитет, но с каждым разом всё больше вовлекаемые в территориальный конфликт. Эти объединения значительно расширили Союзные Земли. 

Интеграции способствовала возможность омег иметь детей от альф не только другой породы, но и другого вида. И хотя основная масса жителей продолжала селиться родовыми кланами, они окончательно перемешались между собой. Неравно-видовыми браками уже было не удивить. Изменения в законе, произошедшие в связи с объединениями, были несущественные. «Своё право» распространялось на всех без исключения и чётко регулировало самую главную сферу – преемственность и наследование. Редкие суды были показательными, для разбора нетипичных ситуаций.

Натурально-промысловое хозяйство в практически равных для всех условиях привело к возникновению торговых отношений на уровне обмена вещами или выкупа «за руки». На рынке в центре столицы набирали рабочую силу, договаривались о виде и количестве оплаты, или же менялись готовым товаром. Там же собирались представители кланов для решения насущных вопросов и проводились военные советы. После войны отряды на них получали заранее оговоренную награду, принимали мирный статус и расходились по своим родным селениям. 

****  

Хуа-Би за почти два года на границе получил небольшой домик на одной из окраин Джераи – в Загорье. 

Уютный дворик, окруженный живой изгородью из колючего красного барбариса, две светлые комнатки, маленькая кухня и мансарда-чердак больше чем устраивали белоголового. Конечно, ему неплохо жилось у семейства Хэ, но после того как Чен съехал, собираясь породниться с барсом, оставаться с младшим в одном доме было нельзя, и так слишком много про них трепались, почём зря.

Первые дни Хуа-Би был занят перетаскиванием своих вещей и знакомствами с соседями. Несколько раз порывался дойти до Чена, узнать, нет ли новостей, но подсчитав, что Чжа-Мао еще точно не добежал, продолжал устраиваться на новом месте. Потом пришлось сходить на охоту, пополнить запасы. Потолкаться на рынке, послушать, как сейчас живёт народ, прикинуть, чем можно будет заняться в ближайшее время, какие работы требуются – на одном пойманном мясе особо не проживёшь, а копаться в земле Би не любил. Из огородно-садовых манипуляций максимум мог дерево потрясти, что б плоды достать.

Практически вылизав каждый угол дома, омега удовлетворенный собой решил, что пора и отдохнуть. Давно он не развлекался.

С заходом солнца и окончанием работ разновозрастные жители Джераи стекались к пока незастроенному району в южной части столицы. Жгли костры, общались, устраивали пляски и пели, часто там же отмечали общие праздники. На вечерних сходках народ крутился разнообразный. Свободные альфы и омеги, поодиночке или шумными группами, семейные парочки.

Здороваясь и периодически с кем-то обнимаясь, Хуа-Би кочевал от компании к компании. Никого не ища, просто привыкая, растворяясь в беззаботной мирной жизни. Слушал новые и старые сплетни, успевшие стать древними с момента его отбытия на границу, рассказывая, где был и что видел, удовлетворяя свою неуёмную потребность в общении, обошел почти все костры на поляне. Получил с десяток приглашений в гости, сам приглашал на новоселье, поторчал у ручья, слушая песни под домру, и довольный направился домой, когда его окликнули.

- Привет, сахарный! – голос принадлежал Ма-Шеру.

Это был альфа из рода пантер. Тех, что условно-чёрные, с явно проступающими абрисами круглых пятен по всему звериному телу. 

Хуа-Би совсем не хотел с ним пересекаться. Давно, ещё до похода на границу у них был конфликт, точнее омега просто послал грубого наглого кота. Но тот не понял ни с первого раза, ни с третьего. Пока белоголовый ещё более или менее дипломатично, хоть и прямым текстом, давал понять, что им не по пути, альфа настырно домогался его. Нервы у Би оказались не железными, и на очередной откровенный пошлый подкат он при немалом количестве котов заявил, что не пойдёт с ним, будь он последним альфой на планете. И то, что у него член вырос, не даёт ему право ходить с ним наперевес. Кстати, это ещё надо выяснить, у кого из них больше.

Ма-Шер, мягко говоря, разозлился. Может со временем эта ситуация и сошла бы на нет, поржали бы и забыли, как всегда бывает. Но грянувшая война, на которую тигр сам пошёл вместе с братьями Хэ, а альфа остался по праву единственного наследника в роду, взвила вопрос измерения у кого сколько на новый уровень. Хуа-Би всего этого уже не видел, их отряд отправился к границе одним из первых, а кот в столице стал предметом насмешек и затаил нешуточную обиду.

- Что не подходишь, не здороваешься?

- Да виделись уже, – отмахнулся Би, пытаясь разминуться с ним на узеньком мостике над почти высохшим ручьём.

Не хотелось портить себе настроение бессмысленными разборками. Он и тогда не собирался кота унижать, просто довёл тот его до белого каления.

- Я ж хотел тебя поздравить! Ой, а не с чем, как посмотрю! – Ма-Шер ткнул омегу пальцем в шею, удивляясь явно на публику.

Хуа-Би уставился на него, не понимая о чём тот вообще говорит.

- Как же так? – продолжал паясничать кот. – Ребенка заделали, а метки нет. Хотя, разве полковым шлюхам она положена? Интересно, кто ставить должен? Кто последний? Или это «право» как-то разыгрывают? В карты?

- Ты чё несёшь!? – омега просто охренел от услышанного.

- Да это от тебя несёт. За версту учуять можно. Где отец-то будущий пропадает? Хотя, откуда тебе знать даже кто он.

Хуа-Би растерянно мазнул взглядом по густеющей толпе, охочей до зрелищ. Даже однажды попав в окружение он не чувствовал себя так глупо и беспомощно.

- Мне уже жаль тебя, – цыкнул веселящийся кот. – Всегда был никому не нужным. Теперь и с ребенком ещё. Недоальфа, полуомега, тигр белый – что ты за зверёк невиданный вообще? Не зря тебя свои в лесу выкинули. Как знали, что дефективным будешь.

- То-то ты мне, такому уроду, месяцами проходу не давал… - протянул Би, закипая. 

Глаза его сузились, верхняя губа поползла выше, обнажая ряд белых зубов, пока ещё ровных, человеческих. Не родился ещё тот альфа, которому бы он спустил оскорбления.

- Каюсь, грешен, потянуло на экзотику. Интересно было попробовать. К тому же…

Что там Ма-Шер хотел добавить, никто не услышал, зато потом долго в столице на вечерних сходках обсуждали, как альфа-пантеру чуть до смерти не забил молодой омега. Как взбешённый Хуа-Би перекинул его через перила мостика, на котором они стояли, скакнул следом, морфаясь в полу-форму, оседлал и буквально вколачивал головой в землю. И убил бы, если б не мягкая заболоченная почва и если б вовремя не оттащили неравнодушные.

(К несчастью для побитого кота, чем больше об этом говорили, тем меньше упоминали, что омега был здоровым тигром, постепенно упустив этот факт вообще).

Белоголовый пребывал в состоянии крайнего замешательства. Ма-Шер случайно озвучил все его страхи, так тщательно упрятанные где-то глубоко в себе. До этого Би только с Тянем обсуждал свою выделяющуюся на общем фоне личность. Мод не стал его уверять, что он нормальный, как все, потому что это было не так, но подкинул спасительную для нервов мысль, он – особенный. И это слово красной нитью всегда вело омегу по жизни, не давая скатиться в самоедство.

А слова о мнимой беременности просто вывели из себя. Хуа-Би не исключал, что случай с ним на подступах к столице, когда они на день затормозили из-за его отравления, и пикантные подколки в его адрес могут дойти до общих ушей, но почему-то был уверен - никто из отряда не станет трепаться о подробностях его личной жизни. 

Шмыгая разбитым носом – альфа всё-таки пару раз дотянулся до него – Би направился к новому дому Чена. Хотелось срочно высказать тому о болтливых некоторых личностях. И гадать не надо, кто ещё мог такое рассказать, кроме гиперактивного Цзяня! Все пумы жили не в столице, давно ушли в свои кланы, а Чжа-Мао не такой любитель поговорить.

Ночная прохлада немного остудила взвинченного омегу. Проходя мимо очередного забора, он поймал себя на том, что уже не костерит длинноязыкого неразлучника, а с волнением прислушивается к себе. Да быть не может! Его даже не тошнило потом ни разу, и чувствовал он себя нормально, как всегда.

У дома Чена Би притормозил, за собственными мыслями он упустил, что сейчас уже не слишком поздно для посещений, а скорее слишком рано. Холодные лучи рассветного солнца вяло переливались в вечном утреннем тумане столицы.

Белоголовый так бы и ушёл, не постучав, если бы не прозрение, ледяной волной окатившее его.

- Бляяяять… - застонал омега, упираясь лбом в дверь. – Кот тебя подерииии…

Плевать он хотел на самом деле, если кто-то из отряда рассказал про него. И изменение запаха, его родного сиреневого, который оставался всегда с ним, с кем бы он не спал, Хуа-Би бы пережил. Но вот факт, что течка, о которой он просто забыл в круговерти будничных дел, которая должна была пройти в начале недели и не пришла, он игнорировать не мог. 

- Бляяяять… - снова протянул тигр и заколотил кулаками по двери.