Тянь, не сгибая ногу, осторожно опустился на матрас, привалился спиной к стене. Показательное выступление не прошло даром. Колено и ниже разрывалось от боли. Он шипел и скрипел зубами, пока насупившийся рыжий стягивал с него штаны. 

- Не надо было тебе выходить, – в очередной раз цыкнул омега. – Я бы сам с ним справился.

- Не говори глупости! И если кто еще полезет, я хочу знать это сразу.

- Хорошо. Давай разомну.

Он тщательно выжал тряпку плавающую в миске с холодной водой и положил её на ногу. Пересел ближе, обхватил бедро альфы ладонями, сжал перекатывая под пальцами мышцы. Круговыми движениями прошёлся до самого паха и вернулся вниз. Промассировал так несколько раз, перемежая глубокие и лёгкие поглаживания. 

- Ради такого, я готов каждый день лупить этого Цуна, – прошептал Тянь, дунув ему в склонённую макушку.

- Дурак.

- Шань, – альфа похлопал себя по здоровому бедру, – иди сюда.

- Нет. Мне скоро мелкого забирать. Зачем ты его отвел? – Рыжий прекрасно видел его реакцию на массаж.

- Больше часа до этого. Ты же знаешь, я тебя хочу.

- Это постоянное явление, – фыркнул Шань, меняя нагревшуюся тряпку.

- Я ж не виноват, что у меня такой красивый лисик. – Тянь уцепил его руку и потащил на себя.

- И подкаты у тебя банальные. 

- Даже так? Смотрю, ты обнаглел совсем, привык за зиму, что к тебе умники всякие клинья подбивают. Я ему точно завтра глотку перегрызу, – рыкнул альфа.

Он перехватил рыжего за мохнатое ухо, притянул, впиваясь в губы. Свободная рука нырнула под рубаху, подцепила край шаровар, оттягивая.

- Если я тебя сейчас отпущу, встанешь и уйдешь? – Ответить не дал, снова вжимаясь в рот своим.

Чуть повернувшись, Тянь съехал по стене вбок, ложась на спину, рыжий растянулся рядом, вяло пытаясь освободиться. Скорее делая вид, что сопротивляется, сам уже выпрашивая ласку. Елозил, толкаясь в подставленную ладонь, сопел и невнятно мычал в ответ на терзание лисьего уха. Это вообще было его слабым местом – он мог часами лежать и жмуриться от удовольствия, пока страдающий бессонницей альфа наглаживал и начёсывал его. Не высыпались в результате вместе.

- Может разденешься? Хвост убери.

Омега быстро выскочил из одежды, и, перекинулся в-человека

- Шань. – Альфа затащил его на себя, подхватив и перенеся через себя ногу. – Сам?

Рыжий мотнул головой, 

Руки прошлись по его ребрам, легли на ягодицы, раздвигая, и смоченные слюной пальцы скользнули между ними, осторожно надавливая. Там еще с прошлого вчерашнего раза было всё мягкое, податливое. Поэтому Тянь не стал долго гладить, перехватил свой член у основания, направляя, и требовательным движением второй руки надавил ему на бедро, подталкивая вниз.

- Только не отворачивайся.

Смотреть в лицо рыжему, когда тот поначалу вытянувшись над ним в струнку, приподнявшись на коленях, медленно пропускает его в горячее гладкое нутро, стало для альфы просто фетишем. Как он прикусывает нижнюю губу, едва опустившись на половину, замирает, упёршись руками ему в живот, и, выдохнув, садится полностью, крепко стискивая бока коленями. Как недовольно стряхивает с себя гладящие руки, потому что ему щекотно и это отвлекает от ощущений внизу. Как наклоняется, трётся о щёку, выпрашивая поцелуй. Как тягуче обсасывает язык, предупреждающе покусывает, стоит попытаться раздвинуть им зубы. Как поднимается снова, почти слезает, обхватывает его ладонями за талию и, прижмурившись на мгновения, опускается уже гораздо увереннее, но так же медленно. 

Шань вообще не любил торопиться, мог долго сидеть на нём раскачиваясь, скользя вверх и вниз, отталкиваясь от груди, разводя колени в сторону и прижимая обратно к телу. Чередуя глубокое вхождение с почти невесомыми движениями на самом конце. Доводя этой неспешностью до такого напряжения, что у альфы в глазах плыли рыжие пятна.

И только когда он немного уставал, Тянь мог схватить его за бёдра, поддерживая вес, упереться здоровой ногой и самому подниматься навстречу каждому движению. Ненадолго. Ослабленный организм быстро требовал отдыха. 

- Ты знаешь, что я с тобой потом сделаю? – шипел альфа, переплетая их пальцы. – Дай мне только поправиться.

Тащил на себя, заставляя опереться на руки, чтобы рыжий мог увеличить амплитуду движений. Облизывал его пальцы, с удовольствием замечая, как зрачки омеги от этого расширяются и их затягивает поволокой. Как мелко начинают сокращаться мышцы живота, и дыхание становится загнанно-прерывистым. 

Тянь никогда не закрывал глаза, боясь упустить даже секунду выражения на его лице. Когда он выдёргивал руку из его жадного рта, откидывался назад, цепляясь за колено, крепко зажмуривался и кривил болезненно губы, всем весом втираясь ему в пах; чтобы следующим движением с выдохом-стоном сложиться, врезавшись грудью о грудь, пачкая между ними липким и пульсирующее сжимая внутри себя. 

Тянь, почти доведенный до пика, догонял его несколькими мелкими движениями, поддерживая за ягодицы, и блаженно откидывал голову на матрас, позволяя омеге мусолить шею. 

Альфа зарылся пальцами в рыжие волосы и потянул вверх. 

- Шань, ты ничего не хочешь у меня попросить?

Рыжий поднял голову.

- Что? – Тут же получая ощутимый щипок за мягкое место. – За что?!

- Ты мне всю кожу под ухом обсосал. Ты меня укусить хочешь?

Он настороженно уставился на Тяня, не понимая интонации – злится тот или нет. Сильные руки стиснули бока так, что не пошевелиться.

- Вот ты вытаращился! Я знаю, что у лисов альфам тоже метку ставят.

- Не всегда. – Рыжий подтянулся и скатился на бок, пряча лицо в сгибе локтя. – Это не обязательно. И ты же не лис.

- Ты хочешь? 

Он кивнул.

- Но не сейчас.

- А когда?

- Я не хочу в чужом доме, нужно в своём. Мы же переедем туда, на гору? Оказывается, это совсем рядом. Тут есть дорога до склона. С другой стороны, не там где мы летели.

- Хорошо, завтра дойдём, проверим. – Тянь снова щипнул его, прихватив кожу на животе. – Ты за лисёнком идти собираешься?