Блондин открыл глаза и сладко потянулся на постели, стараясь не задеть спящего соседа. По мягкому лицу блуждала блаженная улыбка, пока мужчина скатывался с кровати и поднимал с пола многострадальный, изорванный хитон. Он встряхнул его, и вот в его руках оказался аккуратно сложенный костюм-тройка, а сверху — галстук-бабочка.
— М-м-м… — рассеяно пробурчало тело на кровати.
— Спи, Ангел. Мне пора. Я ухожу в книжный. После созвонимся, — мужчина снова улыбнулся и нежно поцеловал спящего в макушку.
— Кроули… — запротестовал рыжий, борясь со сном.
— Все хорошо, спи, — Демон накрыл раскрывшееся тело одеялом и тихонько выскользнул в коридор. Щелкнув пальцами, Кроули облачился в одежду Ангела и бодрой, но чинной походкой вышел из квартиры, плотно прикрыв за собой дверь и, на всякий случай, наложив на неё парочку дополнительных охранных заклинаний, призванных защитить Ангела, оставшегося одного.
После ухода Демона Азирафаэль еще немного повалялся в постели, но решив, что пора вставать, откинул теплое одеяло.
Сдавленно охнув, Ангел рухнул на кровать, после неудавшейся попытки встать. Все тело ломило, а некоторые части стоило бы подлечить, поскольку даже на восхитительно мягкой кровати сидеть было неудобно. Пунцовея, как спелый помидор, Ангел старался не думать, каким образом сосуд Кроули был доведен до подобного состояния. И кем.
Спустя пару мгновений, когда неприятные ощущения были исцелены, Ангел наконец-таки поднялся с постели. Он сладко потянулся, с удовольствием почувствовав, как с тихим хрустом встают на место позвонки. Улыбнувшись, он повернулся в сторону шкафа и наткнулся на отражение обнаженного Кроули во встроенном зеркале.
Конечно, Азирафаэль понимал, что это не совсем Кроули, но…
Фигура в зеркале была такой расслабленной. Так открыто улыбалась…
Ангел подошел ближе к зеркалу и принялся внимательнее изучать отражение.
Не отрывая глаз, он заскользил по дугам ребер кончиками холодных пальцев.
— Ах! — удивленно вздохнул Азирафаэль, одергивая ладонь.
Тело Демона оказалось таким чувствительным…
Азирафаэль поднялся руками выше, очерчивая все еще ледяными подушечками фиолетовые круги, что вчера оставил на этом теле собственными губами.
— Ах… — холодные ладони коснулись шеи, коварно цапнув очередной засос. Азирафаэль протяжно застонал, вспоминая, как оставлял его на шее возлюбленного.
В паху заметно потяжелело.
Азирафаэль жадно облизал вмиг пересохшие губы, замутненным взглядом всматриваясь в отражение, чувствуя, как пропадают веки, преобразовывая глаза.
Вчера он достаточно внимательно рассмотрел это тело и подробно запомнил, какие прикосновения приносят Демону большее наслаждение.
Но сейчас у него есть возможность изучить его «изнутри». И в будущем преподнести своему Дорогому Кроули приятный сюрприз.
— Надеюсь, Кроули не будет сильно против… — подумал Азирафаэль, аккуратно обхватывая уже вставший и сочащийся смазкой член. — Кроули… — рвано выдохнул Ангел, толкнувшись в руку.
***
Демон стоял на перекрестке и с довольным видом смотрел на целехонький книжный.
Перейдя дорогу (скрепя сердце, Кроули сделал это по правилам), Демон вошел внутрь, опасливо озираясь по сторонам.
Все было чисто. Лавка была в порядке, Кроули даже заметил парочку книг, которые Адам «пожертвовал» в коллекцию Ангела.
Демон тепло улыбнулся: вряд ли Ангел сможет оценить комиксы.
Кроули встал в центре помещения и вздохнул полной грудью запах пыли, чая, одеколона Ангела и все-таки… Все-таки Демону казалось, что он ощущает запах серы.
Сморщив нос, Кроули пошел вдоль стеллажей, жалея, что не может высунуть язык и им просканировать воздух. Он хотел знать, откуда несет этим жутким запахом, что преследовал его всю его бытность демоном.
Демон дошел до маленькой потайной комнатки, которая служила Ангелу чем-то вроде ванной: в ней была небольшая душевая и такой же маленький умывальник. Над умывальником висел такой же жутко маленький и жутко старый шкафчик с зеркальной дверцей.
Кроули строго посмотрел на свое отражение, с которого на него взирал сосредоточенный Ангел.
Кроули недовольно цокнул языком: даже за поднятым воротником и подвязанной бабочкой были хорошо заметны оставленный засосы. Кроули щелкнул пальцами и с сожалением убрал следы сегодняшнего утра. Если его сегодня схватят Небеса, не нужно лишний раз компрометировать Ангела. Не за чем Небесам знать, чем он тут занимался… У него и так проблем полон рот.
С этой мыслью Кроули еще раз щелкнул пальцами, залечивая на своем теле другие следы. В постели он старался быть осторожным, поэтому отметок было немного.
Кроули с ухмылкой подумал, что ощущает Азирафаэль в его теле. Залечить повреждения он не успел, уж больно спонтанным получилось переселение, а Ангел с ним не нежничал. Кто бы мог подумать, что в таком на вид невинном создании столько греховной страсти?
Встряхнув головой, отгоняя от себя пикантные воспоминания, Кроули снова принюхался.
Определенно, запах паленого шел из шкафчика.
Демон открыл дверцу — внутри ничего примечательного: бутылка с одеколоном, зубная щетка в стакане (абсолютно новая, еще деревянная, родом из позапрошлого столетия) и аптечка, хорошо знакомая Кроули. В ней до сих пор лежали бинты и морфий.
Надо бы рассказать Ангелу, что люди уже далеко продвинулись в фармацевтике со времен Первой Мировой.
В общем-то и все. В шкафчике больше ничего не было.
А запах продолжал идти.
Кроули простучал заднюю стенку шкафчика. Глухо.
Тогда, он взялся за его бока и тихонечко снял со стены. Гарью повеяло сильнее.
Прищурившись, Кроули заметил небольшой фон магии, наложенный на стену. Он провел ладонью, убирая морок: в стене оказалась небольшая ниша, закрытая металлической дверью. Сейф!
— Кто бы мог подумать… — проговорил Кроули, вспомнив свой тайник за Джокондой.
Щелкнув пальцами, Демон вскрыл сейф. Хранилище было небольшим. В нем стояла пара шкатулок — Кроули не рискнул в них посмотреть. Он и так зашел слишком далеко. Но стопки писем, перевязанные ленточкой, привлекли его внимание: тут были записки написанные на пергаменте, папирусе, бересте и, наконец, бумаге.
Это были записки Кроули с просьбой о встрече или просто какие-то нелепые записи, оставленные его мелким почерком. Также был сверток писем, написанных Ангелом. Написанных на его, Кроули, имя. Но не отправленных.
«Дорогой Кроули, сегодня, когда я увидел тебя в таверне… Когда я сказал, что хочу «искусить тебя», я имел виду не совсем устрицы…»
«Дорогой Кроули! Тебе очень идет образ женщины! Я помню, как обворожительно прекрасен ты был на Голгофе… Я только хочу тебя попросить: будь осторожнее! Всё-таки вступать в ученики Сына Божьего демону не очень безопасно…»
«Дорогой Кроули! Ты пропал на целый век! Я не знаю, где ты! Если бы ты знал, как болит мое сердце! Пожалуйста, Дорогой, отыщись! Пусть с тобою все будет хорошо!»
«Я не могу дать тебе святую воду. Я не могу стать причиной твоего самоубийства! Как ты не понимаешь, глупый демон! Я люблю тебя!» — прочитав очередную записку, Кроули сглотнул горький ком. Пожалуй, стоило прекратить… Все-таки это было личным…
Демон взял остальные листочки.
«Наконец, мы снова встретились, любимый! Почти сотня лет… Если бы я знал, что ты придешь ко мне на помощь — я бы ввязался в смертельную авантюру еще раньше. Мне очень нравится твое новое имя. Мне нравятся все имена, которыми ты называешься. Мой Дорогой. Мой Любимый. Мой Кроули.»
«Ты задумал ужасное, Любимый! Забраться в храм! Я не допущу этого! Надеюсь, ты воспользуешься этим с умом.»
«Это невозможно! Мадам Аштарот превзошла все твои женские образы. Я еле сдерживаю в себе силы, чтобы наше сотрудничество не закончилось как в дешевом французском романе о няне и садовнике. Я начинаю подозревать, что ты специально меня провоцируешь!»
— Ты заметил это только тогда? — весело прыснул Кроули, прочитав предпоследний листок.
«Мы ошиблись с мальчиком. Теперь все кончено. Если мы не исправим ситуацию, то больше никогда не встретимся. Что же, слова «я прощаю тебя» — не самое плохое, что ты слышал от меня, верно, Дорогой? Не самое плохое прощание. Прости и ты меня. Любовь моя. Сердце мое. Ангел мой.»
Кроули закрыл глаза, смаргивая слезы, и отложил листки в сторону.
Не стоило ему это читать.
На душе было погано и восхитительно одновременно. Какие же они дураки, что молчали так долго! Но как сладко на душе от осознания того, что Ангел чувствовал тоже самое! Мучился точно также! Кроули почувствовал себя даже немного отомщенным, хотя это и было несколько низко с его стороны.
Что же, надо все-таки отыскать это смердящее «что-то», что привело его к ангельскому тайнику.
Кроули взял в руки одну из шкатулок. От неё не пахло гарью. От неё пахло хуже — Демоническим Проклятьем! Откуда такая странная штука взялась у Ангела?!
Кроули распахнул её и сдавлено ахнул: перья! В ней лежали черные перья! Его, Кроули, перья! Демон не знал, когда их обронил, но то, что Ангел сохранил их…
Демон внезапно вспомнил о своем белом сокровище, что стояло в тонкой бутылке.
Кроули с теплотой погладил каждое из них, ощущая фантомную боль в месте, где они могли расти. Конечно, на их месте уже отрасли новые, но все же…
Осталась последняя шкатулка. Кроули отложил свои перья и осторожно взялся за неё. Тихонечко открыв, он нахмурился. Внутри лежал конверт, на котором аккуратным почерком Ангела было выведено какое-то слово на Небесном языке. Демон утратил способность прочесть её, но узор букв казался ему до боли знакомым. Аккуратно открыв конверт, демон заглянул внутрь и обнаружил там маленькие черно-белые перышки. Точнее, белые обгорелые перышки. Даже спустя шесть тысяч лет, Кроули мог с уверенностью сказать, что подпалил эти перья проклятый огонь. Значит, и крылья — ангельские.
Чьи они?
Кроули нахмурился. Это перья Азирафаэля? Но это исключено! Он видел его крылья — они снежно-белые! Может быть, его хотели припугнуть тогда, после Бунта? Но ему удалось как-то оправдаться и преображение отменили? Поэтому он все это время был таким тошнотворным святошей? В груди всколыхнулась ревность и обида на Матушку. Но Кроули живо её поборол. Неужели, он действительно завидовал Ангелу, если его домыслы правдивы? Разве бы смог Азирафаэль выжить Внизу? Разве бы смог Кроули выжить без своего Ангела?
А если это не крылья Азирафаэля, то чьи?
Крылья ангела, что был когда-то дорог Азирафаэлю и пал? Может быть из-за этого путь их сближения был так долог и тернист? Может быть… Азирафаэль любил этого ангела?
Кто этот падший?
Кроули почувствовал, как унявшаяся ревность вновь загорелась в нем всепожирающим огнем. Он должен успокоиться. Азирафаэль любит его. Он знает. Он чувствует!
В конце концов, он всего полчаса назад свёл следы их любви с этого совершенного тела!
Кроули щелчком пальцев вернул всё на место и прошел на кухню.
Он заварил себе ромашковый чай, который должен был его успокоить. По крайней мере, Ангел поступил бы именно так. А так как он в ангельском теле, логично предположить, что…
Черта с два это помогло!
Кроули хотел видеть своего Ангела!
Прямо сейчас!
Немедленно!
Живого и тёплого!
Смотрящего на него жадными влюбленными глазами!
Кроули взлетел со стула и помчался к телефону. Проклиная на чем свет стоит старенький аппарат, Демон набрал номер.
Абонент не брал трубку слишком долго. Демон уже подумал бежать на выручку, когда, наконец, трубку подняли.
— Да? — хрипло ответил немного непривычный Кроули голос.
«Это мой голос», — вспомнил Демон.
— Я хочу тебя видеть, Ан… Дорогой. В парке через час?
— Хорошо, Дор… Ангел! Буду, — немного запыхаясь, ответил Азирафаэль.
— Чем ты там занимаешься? — нахмурился Демон, вслушиваясь в сбившееся дыхание.
— Да так… ничем! Ты разбудил меня, пока встал — бежал. Вот и запыхался, — быстро нашелся Азирафаэль.
— Ладно. Жду, — хмыкнул Демон и положил трубку, сделав вид, что поверил вранью.
Он скоро увидит своего Ангела.
И гори всё остальное синим пламенем проклятого огня.
***
Азирафаэль лениво лежал на кровати, продолжая гладить снова напряженную плоть.
Кто бы мог подумать, что его Демон настолько чувствительный.
Ангел задумчиво щекотал соски, мысленно представляя, как будет ублажать своего Демона в следующий раз, когда они вернутся в свои тела, но тут раздалась трель звонка.
Азирафаэль весь обратился в слух и попытался понять, откуда идет звук, и попутно выровнять дыхание. Все-таки несколько оргазмов подряд — немного подточили его силы после пробуждения.
Звонок доносился из кабинета, Ангел насколько мог шустро побежал на звук, отмечая про себя, как это легко делать в подтянутом худом теле, которое буквально само стремилось бежать куда угодно.
Ангел поднял трубку как раз вовремя и услышал на том конце провода мелодичный голос.
«Надо же, как я звучу со стороны!» — подумалось Ангелу.
Кроули назначал ему встречу, Азирафаэль не сильно вслушивался в смысл, отмечая только самое важное, больше вслушиваясь в тембр, в котором даже сквозь мелодичность собственного голоса слышалась демоническая резкость и напористость.
— Чем ты там занимаешься? — гаркнул Кроули, заставив Ангела отнять руку, которая давно самовольно опустилась внизу и принялась надрачивать член.
— Ничем… — соврал Ангел и быстро перевел тему. Лишь когда Кроули положил трубку, Азирафаэль позволил себе вновь вздохнуть и опустил взгляд на вновь колом стоящий член. — И что мне с этим делать?! Как только Кроули справляется?! Он же встает при любой возможности! — посетовал Ангел, и, как есть — нагим, грузно опустился в кресло-трон. Азирафаэль огляделся.
Он вспомнил разговор с Демоном, что у них вышел за несколько часов до разлуки:
— Дорогой, как думаешь, когда все закончится… Мы могли бы жить вместе?
— Ангел, ты серьезно? Пустишь меня в свой книжный храм?
— Не обязательно в книжном! Можно у тебя… Или на берегу моря в тихом спокойно месте, где нас никто не потревожит. Что скажешь?
— Я за тобой — хоть на край света, Ангел, ты же знаешь. Лишь бы с тобой.
— Не хочу больше никогда с тобой расставаться.
— И не надо.
Что же, эта квартира могла бы стать их с Демоном совместным домом, если они не решат найти что-нибудь получше.
Квартира Демона выглядела пустой и заброшенной. Но кабинет показался Азирафаэлю удивительно пустым. Даже по сравнению с другими комнатами.
Ангел нахмурился. Тут явно не хватало уюта…
Цепкий взгляд скользил по стенам, и вдруг Ангел почувствовал какое-то слабое искажение в пространстве. Так и есть! На все стены в кабинете были накрыты скрывающим заклинанием.
Но зачем? Что прятал Демон?
Ангел задумался, что не слишком вежливо вторгаться в личное пространство Кроули, но сегодня утром он и так зашел слишком далеко. Так что ничего страшного не должно случится… Наверное.
Азирафаэль глубоко вздохнул и щелкнул пальцами.
Из второго измерения на стены квартиры вернулись картины и фрески с изображением Ангела, пустые полки наполнились мелкими сувенирами с мест их встреч, а в шкафу прямо напротив Азирафаэля появился сосуд с белым пером.
— Ох, Кроули… — Азирафаэль потрясенно оглядывался вокруг себя, рассматривая полотна, на которых он, собственно, и был изображен.
— Кроули… Мой Дорогой… Мой любимый… Так долго… — Азирафаэля переполняла нежность к Демону, когда его взгляд вновь и вновь скользил по знакомым изображениям.
— Кроули! — всхлипнул Ангел, кончая в сомкнутую ладонь.
***
Перед тем, как выйти из квартиры Ангел решил полить цветы. Ведь не известно, как долго они будут отсутствовать.
О том, что они могут не вернуться, Ангел старался не думать.
Поливая цветы, Азирафаэль, конечно же, подошёл к статуе.
Он задумчиво смотрел на неё, не подмечая никаких неточностей. Это была совершенная копия. Понятно, почему Демон так испугался в Риме.
Ангел подошел к статуе ближе и положил на её плечо руку.
Все его тело пробило демонической энергией, а в нос Ангела ударил невыносимый запах тоски и боли.
— Кроули? — непонимающе позвал Азирафаэль. На секунду ему показалось, что взгляд статуи потеплел.
Но такого просто не может быть!
Азирафаэль провёл пальцами по щеке статуи, чувствуя, как гудят в ней остатки демонической энергии. Она не живая — нет. Не разумна. Но не бездушна.
Так же, как и свои растения, Кроули неосознанно влил в статую частичку себя.
Как растения понимали настроение своего хозяина, так и статуя научилась понимать Кроули.
— Удивительно, — выдохнул Азирафаэль, отстраняясь.
Но на изучение этого феномена уже не было времени. Он опаздывал. Пора идти на встречу.
— Прощай. Обещаю, я пригляжу за ним, — обратился Ангел к своему каменному двойнику.
И Ангел был готов поклясться, что каменная голова легонько кивнула.
***
Кроули почти не испугался, когда его схватили ангелы. Но, когда на голову Азирафаэля опустилась бита, Демон был готов разметать эту братию и лично затолкать в зад Хастуру эту самую биту толстым концом вперед по самую ручку.
Слава богу, он сдержался!
«Тики-ти-бу!» — Ангел, ты серьёзно? В такой момент?!
Интересно, как там все прошло у Азирафаэля? Только бы все получилось! У самого Кроули все более-менее в порядке. Подумаешь, припугнул чуток Гребанного-Архангела-Гавриила.
Пометка на будущее — попросить у Ангела еще святой воды. Надо утопить одного котенка. А то больно много их развелось.
Где же Азирафаэль?!
***
В Преисподней было… сыро. И душно. И грязно.
Совсем не так, как он себе представлял.
Его привели на суд.
Такого Ангел тоже не ожидал. Привычный к порядкам Наверху… Там бы не стали разбираться.
Похоже, демоны, часть из которых подобно Кроули была низвергнута без суда и следствия, хорошо помнила о своем прошлом и соблюдала хоть какие-то формальности из чувства противоречия.
Его провели к старой ванне, наполненной святой водой.
Что же. О помиловании речи и не шло.
— Давай, опускайся! — зарычал на него Хастур.
— Секундочку! Дайте раздеться! — возмутился Ангел, представивший, что ему придется идти обратно в намокших джинсах. Да Кроули его за это убьет!
О том, что вещи потом можно высушить чудом, Ангел не догадался. Сам он так никогда не делал. Обычно это делал для него Кроули.
Сняв одежду, оставшись лишь в купальном костюме первой половины двадцатого века (как предусмотрительно я начудесил это белье, когда одевался! Не хватало еще, чтобы эти демоны смотрели на моего Кроули! И какой я молодец, что удалил все метки перед уходом!), Азирафаэль, подталкиваемый нетерпеливым Хастуром (даже гольфы не дал снять!), аккуратно опустился в ванную, умудрившись не намочить гольфы.
Лица демонов надо было видеть!
О! А лицо Михаил!
— Остынь, стерва! Вот тебе водички! — ухмыльнулся Азирафаэль, во всю расплескивая святую воду вокруг себя.
***
Наконец, Ангел показался на горизонте. Он сел рядом с Демоном на скамейку и протянул руку.
Что же, пожалуй, в этот раз можно поменяться и более приличным способом.
Кроули встряхнулся, примеряя свой сосуд. Приятно оказаться «дома».
— Ну, как все прошло?
— Я попросил Михаил создать мне резиновую уточку!
— Ангел! — прыснул Кроули. — В Ритц?
— С удовольствием, Дорогой!
***
После Ритца Кроули завез любимого в магазин, где тот с охами и ахами стал бегать от одной полки к другой, иногда буквально целуя особенно ветхие корешки.
— А это что такое?
— «Новое поступление» от Адама, о котором я говорил, — ухмыльнулся Демон.
— М-м-м… Мило? Очень мило с его стороны? — осторожно взяв двумя пальцами глянцевое издание, предположил Азирафаэль.
— Именно! Просвещайся, Ангел! Это искусство двадцать первого века! — встав с дивана, махнул рукой Демон.
— А ты куда? — нахмурился Азирафаэль.
— Поеду к себе. Ты тут надолго. Не хочу мешать. Ты, наверняка хочешь отдохнуть, — пожал плечами Демон.
— Секундочку! — положив на место прижатую к груди книгу, вскрикнул Азирафаэль.
— М?.. — Кроули удивленно посмотрел на Азирафаэля, спешно одевающего скинутое пальто.
— Я с тобой! — встав рядом с ним, кивнул на выход Азирафаэль.
— Ангел?
— Я же сказал, что больше тебя не покину. Мы же вроде хотели жить вместе? Ты передумал? — Ангел застеснялся своего напора. Да, они договаривались, но тогда над ними весела угрозы смерти, что если Кроули…
Додумать мысль Ангел не успел, поскольку от этого занятия его отвлек горячий требовательный поцелуй.
Уже сидя в машине, Азирафаэль не мог согнать с лица шальную мечтательную улыбку, время от времени потирая ладонью алеющие щеки.
Вторая ладонь была крепко сжата в руке Кроули, что держал её всю дорогу до Мейфэра.