— Кроули, — Азирафаэль осторожно поддел острый подбородок пальцами, подняв лицо Демона к своему.

      Золотые глаза, все еще поблескивающие от недавней влаги, с неверием смотрели на него. В груди стало невыносимо тяжело от переполняющей Ангела любви и печали.

      — Кроули… — Азирафаэль двинулся навстречу алым губам, желая показать Демону, насколько тот любим, что все его страхи напрасны.

      Их губы соприкоснулись…

      И Ангелу показалось, что мир взорвался.

      Теплые, немного искусанные губы Демона касались алых ангельских, несмелым, невинным поцелуем, но этого достаточно, чтобы тела обоих прошиб электрический разряд.

      Ощущение, что они коснулись друг друга не только оболочками, но и сущностями.

      Азирафаэль почувствовал, как мелкая дрожь прошлась по телу, что он держал в руках. Ангел тихонечко погладил острые лопатки, показывая, что всё хорошо. Им было нечего бояться!

      Кроули в ответ на это движение несмело положил руки ему на плечи, продолжив невесомый поцелуй, не рискуя надавить сильнее.

      Ангел решительно обхватил худое тело, заставив Кроули счастливо вздохнуть. Его змеиная натура требовала прижаться сильнее, обнять, обвить… Азирафаэль чувствовал это желание, буквально слышал, как беззвучно кричало об этом существо в его руках. Он помнил, каким потерянным выглядел Демон еще секунду назад.

      «Прижать сильнее. Не отпущу. Мой. Мой!», — стучало в ангельской голове.

      Кроули извивался, неосознанно притираясь к Ангелу, стремясь стать ближе, покрывая невесомыми поцелуями скулы и лоб Азирафаэля.

      Ангел наклонил голову, перехватив губы Демона, вовлекая его в глубокий поцелуй, заставив Кроули сдавленно выдохнуть, когда Ангел требовательно толкнулся языком ему в зубы, прося разомкнуть их.

      Азирафаэль чувствовал, что его самого начало потряхивать. Всего было слишком много: волны любви, что исходили от Кроули, накрывали его с каждой секундой все сильнее. Несмелые, невесомые объятия, будто Демон боялся, что его отпихнут прочь. Хрупкое, легкое, дрожащее тело в огромной серой хламиде, льнущее к груди, жаждущее тепла.

      Много. Слишком много.

      И так мало!

      Ангел не выдержал.

      Он притянул голову Кроули к себе ближе, целуя его по-настоящему, проникнув языком в приоткрытый рот.

      Как же хорошо… Как сладко…

      Азирафаэлю казалось, что этого так много и так недостаточно! Хотелось еще сильнее, еще ближе!

      Он подхватил Кроули под руки, немного оторвав его от земли. Демон, будто понимая, чего от него хотели, закинул ноги Ангелу на поясницу, наконец очутившись так восхитительно близко.

      Они купались в любви, что направляли друг на друга. Ангел зарывался пальцами в медные пряди, вдыхая приятный, немного горький и пряный аромат своего Демона, когда услышал невнятное: «Люблю… Как же я люблю тебя…»

      В какой-то момент этого стало слишком много. Азирафаэль вздрогнул и раскрыл белые крылья.

      Демон, кажется, ничего не замечал, уткнувшись лбом в мягкое плечо, позволив Ангелу унести себя в вихре белых перьев, куда тому заблагорассудится.

      Азирафаэль переместил их в демонскую спальню и аккуратно уложил Кроули на мягкую постель, нависнув сверху.

      Он смотрел в золотые глаза и не мог насмотреться: огромные зрачки — глаза, почти утратившие человеческую форму, смотрели не отрываясь, не моргая. Тонкий, узкий раздвоенный язык, временами вылезавший наружу и мягко оглаживавший покусанные губы; прерывистое дыхание, ходившая ходуном грудь; открытые взору тонкие ключицы…

      Этого всего так много…

      Азирафаэль сам не заметил, как с его губ сорвался тонкий стон. Ангел приник к желанным губам, ощутив, как змеиный язык осторожно проник в его рот. Он радовался, что Кроули, наконец, начал доверять ему.

      Он раздвинул колени Кроули и сел между ними, потому что так удобнее обниматься. Демон был с этим полностью согласен, снова закинув ноги ему на поясницу и требовательно нажав пятками, чтобы Ангел спустился ниже. Но Азирафаэль никуда не торопился.

      Не отрываясь от желанных губ, он несмело забрался ладонями под ткань, огладив голую кожу. Он поднимался от бедер к пояснице, заставляя тело под собой сначала замереть, а после выгнуться дугой. Кроули застонал и заметался, желая, чтобы Азирафаэль остановился или не прекращал никогда. Потому что этого так много! И так непозволительно мало!

      Ангел довел ладони до груди, задев пальцами горошинки сосков.

      Кроули не смог этого выдержать, и громко завыл на одно ноте. Его ладонь поднялась к лицу, закрыв рот.

      От вида этого зрелища Азирафаэль нахмурился. Он стянул с Демона и себя мешающиеся одежды и откинул их в сторону.

      Демон смотрел на нависшую над ним мощную фигуру, и почувствовал, как его снова начало трясти. Его Ангел был прекрасен: сильные мускулистые руки, что играючи приподняли его, стягивая хламиду; небольшой животик, гладкая, как атлас, кожа; решительный, поддернутый поволокой взгляд и алые, зацелованные губы.

      Этого так много…

      Из груди снова поднялся стон, который Демон старался подавить, больно прикусив ладонь зубами.

      Азирафаэль увидел это и отвел его ладонь от лица. Кроули нахмурился и отвернулся от него, попытавшись спрятать лицо в волосах и подушке.

      — Не надо, пожалуйста… Не прячься… Любимый, всё хорошо, я рядом, тебе нечего бояться… — покрывая поцелуями нежную шею и скулу, просил Ангел. — Я не сделаю тебе больно, обещаю… Пожалуйста…

      Кроули почувствовал, как из его глаз снова потекли слезы, но ничего не смог с собой поделать, только еще сильнее зажмурился.

      Ангел над ним только глубоко вздохнул и отстранился.

      Сердце Кроули пропустило удар. «Какой же я идиот! Сам оттолкнул Ангела, что он теперь подумает?! Азирафаэль теперь никогда не простит меня, кому нужен такой как…»

      Азирафаэль на секунду приподнялся над Кроули в попытке понять, как заставить Демона открыться. Он ощутил, как воздух вокруг них наполнился чистейшим ужасом и паникой. На секунду он подумал, что Кроули почувствовал присутствие врагов, которых Ангел пропустил. Но, прислушавшись к себе, Азирафаэль понял, что на многие километры вокруг нет ни одного нечеловеческого существа. Но все же Демон боялся так сильно… так отчаянно?

       — Кроули. Дорогой мой, что такое? — Ангел наклонился над ним, и нежно обнял. — Всё хорошо, чш-ш-ш… Успокойся, я рядом. Чего ты боишься?

      — Я… Прости меня, — сглотнув слезы, наконец, повернул Кроули голову к Азирафаэлю. Тот смотрел так внимательно, пытаясь понять причину паники возлюбленного.

      — За что, Родной? — все еще не понимал Азирафаэль.

      — Я… я не хотел отталкивать тебя… Мне просто… Этого всего так много… Пожалуйста, не бросай меня… Я не… — Кроули прервался, чувствуя, как спазм снова сковал его горло.

      — Дорогой… — Ангел ощутил, как предательские слезы снова наполнили его глаза. — Это ты меня прости. Я мучил тебя так долго. Я бросал и обманывал тебя столько раз. Никогда. Слышишь, я больше никогда тебя не покину, — Ангел наклонился к его губам, завлекая в долгий нежный поцелуй, неспешно оглаживая бока, заставляя Кроули расслабиться и поверить, что в этот раз Азирафаэль говорил истинную правду.

      Белые крылья снова расправились, накрыв обоих невесомым одеялом, а на некоторых перышках открылись глаза, что с теплотой наблюдали за расслабляющимся в объятиях Демоном, который с каждым движением сильнее раскрывался перед Ангелом, позволив себе поверить в то, что все происходящее не сон, который обычно заканчивается кошмаром, а реальность. Позволив себе впитывать и парить на волнах ангельской любви и уверенности, позволив чувствовать себя защищенным.

      — Дорогой мой, любимый, — Кроули тихо плавился под нежными, но настойчивыми ласками Азирафаэля.

      Ангел оказался повсюду: его запах проник в легкие, прикосновения оставляли горящие отметины по всему телу, а страстные поцелуи и укусы жгли тонкую кожу.

      Ангела становилось слишком много, но все-таки недостаточно. И когда Азирафаэль вошёл в него — Кроули показалось, что они стали единым целым.

      — Азирафаэль! — Кроули выгнулся в экстазе, громко выкрикнув имя возлюбленного.

      — Кроули… — загнанно дыша, вторил Ангел, продолжив вколачиваться в ослабшее тело.

      Наконец, они оказались так близко, насколько это возможно для человеческих тел. Кроули стонал и выгибался под жаркими объятиями, комкая в кулаках простыни, все еще боясь прикоснуться к Ангелу своими мерзкими когтистыми ладонями.

      Он уже плохо контролировал себя, чувствовал, как сильнее проявлялась его демоническая натура: как заострялись ногти, как проступала чешуя, как желтая радужка полностью заполняла глаза, что лишались век.

      Ему было страшно, что его истинный облик напугает Азирафаэля, но сил остановить превращение у него не осталось.

      Он сдавленно стонал, позволяя Азирафаэлю делать с собой всё, что тому заблагорассудится. В какой-то момент Кроули понял, что это не просто секс, нет. Любовь, что электрическими разрядами трещала в воздухе — ей недостаточно этого слова.

      Кроули поймал себя на том, что они соприкасались уже не только телами — но и сущностями.

      Он чувствовал, как через его тело проходила ангельская благодать, при этом страшась, что чувствовал Ангел, пропускающий через себя проклятье.

      Иногда ему казалось, что он смотрел на себя глазами Азирафаэля, а за спиной у него распустились легкие сильные белые крылья! В такие моменты он еще сильнее захлебывался от любви, понимая, что сейчас он ощущал не только свои эмоции, но и касался своей сущностью чувств Ангела.

      Любви и счастья было так много, что Кроули казалось, что его темная сущность не в состоянии выдержать подобного. Если оргазм — это маленькая смерть, как говорили смертные, то Демон по-настоящему начал подозревать, что очередной оргазм привел бы его к развоплощению.

      — Я, кажется, больше не могу, — устало и немного испуганно пожаловался Демон, задыхаясь от переполняющего его счастья и эйфории.

      Ему было так хорошо! Но, пожалуй, стоило остановится, если только Азирафаэль…

      — Кроули, пожалуйста, еще немножко… Столько любви, — Ангел наклонился и поцеловал соленые щеки.

      Демон откинул голову, подставившись под ласки, внутренне ликуя, что сладкая пытка продолжилась, и, немного отдохнув, сам начал подмахивать Азирафаэлю.

      — Еще немножко… еще чуть-чуть, любовь моя. Как же хорошо… — снова и снова шептал Ангел, неустанно лаская Демона, заставляя его раз за разом выгибаться в экстазе под своими руками.

      — Ах… — устало всхлипнул Кроули и повалился на кровать.

      Азирафаэль подхватил его и аккуратно уложил рядом, положив огненную голову себе под бок.

      — Люблю тебя, Дорогой. Отдыхай, — прошептал Ангел в макушку, тихонечко перебирая прядки. Но Кроули его уже не слышал, провалившись в глубокий и спокойный сон.

***

      — Хм… — Калистиэль* задумчиво вертел в руках маленький огненный шарик, один из сотен, что он намеревался развесить на небе. — Как думаешь, он сюда подойдет? — Ангел обратился к своему собрату.

      Он не знал его имени — они встретились случайно. Вряд ли, конечно, Ангел Начала стал бы без дела слоняться по самым отдаленным уголкам вселенной, но о своей миссии он Калистиэля не просвещал.

      Просто, когда Калистиэль принялся развешивать заготовки для своего последнего проекта — звёздной системе Альфа Центавра — откуда не возьмись, появился этот странный Огненный Шар, увешанный сотней любопытных глаз.

      У Калистиэля уже давно не было собеседников, поэтому, когда Ангел удостоверился, что странный собрат не собирался вредить его созвездию, то с наслаждением рассказал неожиданному слушателю, что он делал.

      Калистиэлю очень нравился его новый друг. Похоже, Богиня забыла сделать ему рот, ограничившись сотней глаз, потому что Глазастый Шар за все время не произнес и слова.       Это особенно нравилось Калистиэлю в новом знакомом.

      Проживая свою вечность в безмолвии звезд, он не очень любил участвовать в бездумной трескотне ангелов. Лишь иногда он с наслаждением вступал в дискуссии с Люцифером, что изредка навещал его, когда отдыхал от своих дел.

      — Я повешу её сюда! — наконец, решил Ангел и примостил звезду на место. — Что, не нравится? — Калистиэль обернулся на своего друга и заметил, что тот был странно напряжен.

      — Извини, что-то происходит. Мне нужно лететь. Твое созвездие прекрасно, продолжай в том же духе! Пока! — вдруг, огненный шар заговорил приятным, мелодичным голосом и скрылся прочь на своих золотых колесах.

      Кроули удивленно захлопал глазами, осознавая, что Начало все-таки умеет говорить!

      — Странный он какой-то… — пожав плечами, нахмурился Калистиэль и развесил последние звезды. — Замечательно вышло! Надо пойти рассказать Матушке… Что это? — Калистиэль попытался взлететь, но неожиданно почувствовал боль в спине, а после — странный удушающий запах.

      — Что происх… — Калистиэль обернулся и увидел свои прекрасные белые крылья, которые объял пламень, превращая их в черную труху. — Матушка! — закричал от боли Кроули, падая в черную горящую бездну, что разверзлась под его ногами.

***

      Кроули открыл глаза и постарался выровнять дыхание.

      Это был сон, всего лишь сон.

      Теплая рука легонько обнимала его во сне, слегка прижимая к ангельской груди.

      Демон аккуратно выполз из-под неё, стараясь не разбудить возлюбленного, резонно подумав, что уснуть он уже не смог бы, а плотный завтрак наверняка обрадует Азирафаэля.

      Соскользнув с постели, Кроули тихонечко подобрал с пола серую хламиду, решив, что гулять по квартире в чем Мать родила — плохой тон. Тело приятно ломило, а по мышцам разливалась нега, но снова провоцировать Ангела не хотелось. У них еще остались нерешенные дела. И им обоим нужен ясный разум Азирафаэля, если они хотят, чтобы эта ночь была первой, но не последней.

      Надев хламиду, Демон скользнул на кухню, раздумывая: призвать блинчики из Ритц, кофейни на углу или все-таки обокрасть отвратительно милое семейство, что жило этажом выше?

***

      Азирафаэль парил в эфире, осматривая Вселенную и ища в ней неточности. Вдруг его внимание привлекло поразительное скопление звезд. Он решил подплыть к нему поближе и рассмотреть получше.

      Начало не рассчитал силы и случайно выпал из второго слоя эфирного пространства буквально под ноги рыжеволосому Ангелу.

      Тот кажется был немного изумлен, но лишь недоуменно пожал плечами.

      Немного отлетев, Азирафаэль начал тихонечко парить между светящимися объектами, стараясь не мешать небесному архитектору.

      Когда Ангел заметил его заинтересованность и удостоверился, что странный Огненный Шар не вредит его задумке, то принялся рассказывать Азирафаэлю о своем проекте.

      Ангел, как оказалось, его звали Калистиэль, задумал создать созвездие Центавра. Над ним он сейчас и работал.

      Калистиэль подробно рассказывал и показывал Началу, как создавать и развешивать звезды, какой скрытый смысл он вкладывал в причудливый узор.

      Азирафаэль затаив дыхание слушал вдохновленного Архитектора, с улыбкой радуясь его счастью и с умилением наблюдая, как блестящая звездная пыль проказливыми веснушками оседала на изящном лице.

      Азирафаэль не знал, как много времени он провел в компании своего нового друга, но вдруг его внимание привлекло странное напряжение в эфире. Он почувствовал гнев и Призыв.

      Бог звала его!

      Начало скомкано попрощался с Калистиэлем, напрочь забыв представиться. Он вернулся к Трону и обнаружил подле него сборище заговорщиков во главе с Люцифером!

      Похоже, Ангел-мятежник дождался, когда все Стражи Господни отправятся в патруль, и решил напасть на Господа!

      Азирафаэль в гневе бросился наперерез неприятелю, доставая извне свой пламенный меч.

      Когда восстание было подавлено, а мятежники наказаны, Начало решил вернуться к своему собрату и посмотреть, как теперь выглядело его творение в законченном виде, в тайне волнуясь, не пострадал ли Архитектор во время Битвы. Хотя, его кусок неба был так далек от Трона… Только бы все обошлось! Но на душе у Ангела было неспокойно.

      Азирафаэль переместился к нужному куску звёздного неба, но Калистиэля там не нашел. Лишь пара обугленных белых перьев еще тихо качалась меж звезд.

      Начало плотно сомкнул губы, закрыл глаза и переместился к Трону. В его кулаках были зажаты сожжённые перья.

      Больше никогда звездное небо не казалось Азирафаэлю интересным. Особенно сильно ему не хотелось вспоминать об Альфа Центавре.

***

      Азирафаэль резко открыл глаза. Перед глазами все еще стоял образ смеющегося Калистиэля.

      «С чего бы мне приснился этот сон?» — удивленно нахмурился Ангел и встал с постели.

      Демона рядом не было, но он услышал, как гремела на кухне посуда.

      Азирафаэль пошел на звук, попутно натянув на себя белый хитон, резонно полагая, что ходить голым по квартире — неприлично.

      Он застал Кроули на кухне разливающим чай по огромным чашкам.

      — Доброе утро, Ангел! Блинчики?

      — С радостью, Дорогой! — ответил Азирафаэль, показавшись в дверях.

      Он счастливо улыбнулся повернувшемуся на звук Демону, поднял руки и блаженно потянулся вверх.

      Кроули смотрел на это не моргая. Он чувствовал, как его спину покрывало испариной, поэтому быстро отвернулся от Ангела, принявшись раскладывать блины по тарелкам.

      Этот странный маневр не ускользнул от Азирафаэля, заставив того нахмурится.

      — Кроули, что-то не так? — растеряно спросил Азирафаэль, когда Демон расставлял на столе тарелки.

      — Нет, Ангел, ты чего! — Демон старался не смотреть на Ангела, но его взгляд снова заскользил по вызывающе выглядывающему из-под задравшегося хитона бедру. Почувствовав, что снова уставился куда не следует, Кроули быстро отвернулся.

      — Кроули… тебе не нравится… — по-своему интерпретировал действия возлюбленного Ангел. –Я понимаю, мой сосуд не совершенен, но…

      — Что? О чем ты говоришь! Твой сосуд прекрасен! Абсолютно совершенен! — запальчиво возразил Кроули.

      — Но в чем же тогда дело? — Ангел подошел вплотную к Демону и осторожно взял его руки в свои. — Почему ты не хочешь ко мне прикоснуться?

      — О чем ты Ангел? — сделав вид, что не понял, спрятал глаза Кроули.

      — Вчера… Ты был так осторожен… Неужели тебе не хотелось погладить меня или прижаться?..

      — О чем ты, Ангел? — снова спросил Демон.

      — Ты понимаешь, о чем я, — нахмурился Азирафаэль.

      — Я… я просто… я ведь — демон! Что если…

      — Если твои прикосновения осквернят меня? Ох, дорогой! Что за глупые мысли!

      — Это не глупости, Азирафаэль! — зло ответил Демон. — Ты такой красивый! Такой совершенный! Я столько веков мечтал прикоснуться к тебе! Представлял… — Кроули резко замолк, отвернувшись.

      — Надеюсь, вчерашняя ночь была хоть немного близка к твоим фантазиям, — по-доброму ухмыльнулся Азирафаэль. Кроули не ответил, лишь немного залился краской.

      — Иди ко мне, — произнёс Азирафаэль. — О чем ты мечтал, о чем шептал своей статуе, когда грезил обо мне? — Ангел встал вплотную к Кроули, не позволяя тому отстраниться.

      Кроули старался никуда не смотреть, но его взгляд снова опустился к соблазнительному бедру.

      Поймав его взгляд, Азирафаэль взял чужую ладонь и положил её себе на пояс прижав своей рукой сверху и повел дальше — к ягодице.**

      — Так? — вопросительно наклонив голову, поинтересовался Ангел, заметив, каким поверхностным и частым стало дыхание возлюбленного. — А может, лучше так? — Азирафаэль взял вторую ладонь Кроули и пристроил её рядом с соседней у себя на пояснице. Прижав их посильнее, он провёл ими вдоль спины до самых ягодиц, наблюдая, как в изумлении раскрылись глаза Демона, снова принимая свой змеиный образ.

      — Ну же, Дорогой! Как тебе хочется? — Азирафаэль поднял свои руки, обняв Демона за шею, принуждая того встать еще ближе.

      Демон невольно сглотнул, невесомо повторив ладонями маршрут, каким направлял его Ангел.

      — Ну же, Дорогой, — Азирафаэль положил голову ему на плечо и начал мягко массировать спину, нежно щекоча между лопаток.

      Демон чувствовал, как внутри него снова разгорался жар.

      Он смелее гладил округлые ягодицы. Даже на ощупь — они гладкие, как мрамор. Без пупырышек, царапинок, пятнышек. Точно такие, как он представлял. Совершенные.

      Кроули невесомо прошелся указательным пальцем между ягодиц, заставив Азирафаэля одобрительно замычать. Вконец осмелев, он немного сжал их, заставив Ангела блаженно застонать.

      — Совсем не страшно, да, Дорогой? — провокационно выдохнул Ангел, тихонечко отстранившись.

      Кроули все еще стоял на месте, пытаясь осознать произошедшее.

      Азирафаэль с лукавой улыбкой смотрел в растерянное демоническое лицо. Глаза Кроули окончательно стали змеиными, а местами на коже проявилась чешуя. Ангелу нравился такой вид возлюбленного, ведь это значило, что Кроули стал меньше контролировать себя и перестал бояться сделать что-то не так.

      Его обычно бледное лицо раскраснелось, а по щекам разбежались золотые веснушки.

      Золотые, как звездная пыль.

      Азирафаэля накрыло воспоминание о недавнем сне. Как же он не понял…

      — Может быть, немножко перекусим и подумаем, что с этим пророчеством? — прервал мысли Ангела Кроули, указав на испускающее пар блинчики, все еще пытаясь совладать с собой и унять сбившееся дыхание.

      — Конечно, Дорогой! У меня даже есть идея! — решил переключиться на другую тему Азирафаэль. Разговор о Небе мог и подождать.

      — Какая? — устроившись напротив друга, Кроули подпёр подбородок ладонью и принялся наблюдать за тем, как Ангел ел.

      — Вчера, когда мы занимались любовью, ты не почувствовал ничего необычного? — невинно поинтересовался Азирафаэль.

      Ангел выжидающе уставился на Демона, пока тот пытался откашляться от попавшего не в то горло воздуха.

      — Что, прости? — не веря своим ушам, переспросил Кроули.

      — Да, я понимаю, все произошедшее вчера несколько… неожиданно… — стараясь не обращать внимание, что залился краской, продолжил Азирафаэль. — Но ты не заметил, что в какие-то моменты мы смотрели глазами друг друга? Мне кажется, наши сущности слились так тесно, что мы практически поменялись сосудами!

      — Да… Я тоже заметил подобное… — задумчиво нахмурился Демон.

      — Я думаю — это и есть разгадка! «С умом выбирай обличье»! Само собой разумеется, что наши Конторы решат нас уничтожить! А всем известно, что демонов убивают святой водой, а ангелов — проклятым огнем! Нам просто нужно поменяться сосудами и притвориться друг другом!

      — Убивают? Азирафаэль, ты думаешь, они пойдут на такое?

      — Дорогой мой, я уверен в этом, — Азирафаэль серьезно посмотрел в золотые глаза и твердо взял лежащую на столе ладонь в свою. — Мы помешали им уничтожить землю. Теперь они решат уничтожить нас. То, что они еще не пришли за нами — чудо. И я благодарен Богу за него. Я так счастлив, что, хотя бы перед концом, если наш план провалится, мы смогли признаться друг другу. Буду честен — я был бы рад погибнуть, зная, что ты мой друг. Но теперь я не боюсь ничего. Теперь я знаю — ты любишь меня также сильно, как я тебя. И я пойду до конца. И если для этого нужно примерить демонический сосуд… Тебе придется скинуть свою одежку! — невесело подвигнул Ангел, отправив в рот последний кусок.

      — И как мы это сделаем? Возьмемся за руки и поменяемся сущностями?

      — Как вариант, — пожал плечами Ангел.

      — А что, если у нас не получится достоверно изобразить друг друга? — все еще сомневался Демон. Ему было страшно представить, что его Ангела утащат в Преисподнюю. А что, если его примутся пытать?! Что, если он погибнет?!

      — У нас получится! Не может не получиться! Мы столько лет тайно наблюдали друг за другом! Я уверен, ты знаешь все мои повадки лучше меня! И уж поверь, я знаю о тебе намного больше, чем ты можешь себе представить, — уверено ответил Азирафаэль. — Мы должны попытаться! Теперь у нас есть только мы! Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Ты веришь мне? — Азирафаэль обошел стол и остановился напротив Кроули, напряженно вглядываясь в неуверенные золотые глаза.

      — Конечно, я тебе верю. Пожалуй, ты прав, умник. И что, прямо сейчас поменяемся? — глубоко вздохнув, кивнул Демон.

      — Я думаю, у нас есть еще пара часов, а после тебе следует отправиться в мой книжный и начать изображать меня. Ой… но книжный же сгорел… — Ангел нахмурился, а его глаза нервно забегали, пока разум пытался найти выход из ситуации.

      — Кстати об этом. Я думаю, что твой магазин в порядке. Я вчера совсем забыл об этом сказать… Точнее, не успел, — залился краской Демон.

      Азирафаэль непонимающе уставился на него.

      — Я думаю, Адам все починил. Моя Бентли стоит на улице. И статуя… Так получилось, что она вчера разбилась — а сегодня стоит целехонькая. Я уверен, магазин в порядке, — кивнул головой Кроули.

      — Это было бы замечательно! — расплылся в улыбке Азирафаэль, буквально засияв от счастья.

      — Ну так что, меняемся? — Кроули протянул свою ладонь вперед, ожидая, что Ангел пожмет её.

      — Как я уже сказал… — Ангел перехватил ладонь Кроули, но вместо того, чтобы пожать — положил её себе на поясницу, — у нас есть еще пара часов, — коварно улыбнувшись, Азирафаэль уселся на колени Демона, обхватив его шею своими руками.

 Редактировать часть