Душная забегаловка была самым популярным местом в этом городе. Она не имела названия, и никто не помнил, сколько она уже здесь существовала. Крестьяне, горожане и мелкие купцы часто захаживали сюда, чтобы опрокинуть в себя стаканчик чего-то горячительного или по-быстрому перекусить перед работой. Нередко в это заведение заглядывали и рыцари-чародеи, уставшие после очередной миссии.

Забегаловка находилась в общих землях, в городе Нэрн. Город не был военным или торговым. Здесь просто жили люди. Город был поделён на районы, в которых жили люди, принадлежащие разным сословиям.

Бедные районы состояли из старых хижин и домишек, построенных очень тесно по отношению друг к другу. Между ними с трудом могли бы разойтись люди, идущие навстречу друг другу. На веревках висела одежда – она сушилась прямо на улице. Кто угодно мог её просто снять и унести с собой, но никто не делал этого. В бедных районах знали, кому принадлежит одежда, а личная собственность там ценилась пуще всего. Поэтому никто не беспокоился о краже, развешивая одежду у всех на виду. По узким переулкам бегали дети, туда-сюда сновали женщины с корзинками картофеля и мешками свежей муки. Мужчины возвращались с полей, находившихся за границами города, неся за спинами лопаты, косы, тяпки. Эти сцены можно наблюдать ежедневно, если вы живёте в бедном районе.

Городские районы отличались только состоянием домов – они выглядели куда безопаснее, больше и богаче. Обычно в них жили рабочие, горожане, мелкие торговцы. Улицы были чище и шире, нежели в бедных районах. Люди носили более дорогие одежды, некоторые имели при себе магические артефакты, защищавшие владельца или увеличивавшие силу его магии. Но люди здесь были те же. Те же дети, играющие в салочки, те же женщины и те же мужчины. Они отличались от бедных, крестьян, только уровнем заработка, не более.

И наконец, знатные районы. Здесь было необычайно тихо. А всё из-за того, что районы были поделены на участки, каждый из которых был закреплён за определённой дворянской семьёй. Улицы были пустыми. Лишь у некоторых ворот стояли роскошные кареты. Расписные дома были окружены железным частоколом, защищённым крепким магическим барьером. Сюда не было хода беднякам. Атмосфера здесь была совсем иной. Не было той городской оживлённости, которую можно наблюдать во всём Нэрне. Будто дворянские участки находились в абсолютно ином мире.

В упомянутой выше забегаловке границы социальных слоёв частично стирались. Там можно встретить кого угодно: и крестьян, и купцов, и дворян. Но даже в таком заведении случались неприятные казусы, на которые все почему-то закрывали глаза: домогательства, драки, магические дуэли, агрессивные словесные пикировки и прочие неприглядные вещи. Дворяне, опьянев, ощущали большую свободу в своих действиях. Они начинали винить во всех бедах крестьян, полностью забыв о собственных недостатках. Порой излишне выпивший, весьма недобросовестный человек мог устроить скандал на ровном месте. То ему не понравилась цена выпивки в данном заведении, то его не устроило качество блюда, то ему противно сидеть за одним столом с бедняком. Что удивительно, такое себе позволяли только избалованные дворяне. Крестьяне и сознательные дворяне вели себя куда сдержанней, ведь им завтра, с самого утра, надо идти работать. А похмелье будет только мешать.

Юно было противно. Её часто сравнивали с представителями высшего общества. Она не была обделена грацией и изяществом, присущих коренным дворянкам, её магической силе мог позавидовать любой представитель знати. И что она может иметь общего с этими отбросами? Как можно сравнивать её и их?

«Посмешище», – смотря на распаляющихся дворян, подумала Юно. Она сидела в самом дальнем углу таверны за одиночным столиком. Как рыцарю-чародею, ей легко досталось это место. До её столика почти не доносился запах пота, а громкие вопли были слегка приглушены. Можно было спокойно насладиться трапезой после длительной миссии.

«Нужно будет оставить чаевые – хозяева заслужили», – спрятав улыбку в кружке со свежим молоком, юная девушка отложила столовые приборы. На тарелке, где семь минут назад ещё лежал горячий кусок мяса с соусом и гарнир из овощного рагу, не осталось ничего.

Юно не скупилась на щедрость и похвалу. Она часто оплачивала сверх меры свои покупки, если их качество превосходило все её ожидания. Зарплата рыцаря-чародея позволяла не только безбедно жить, но и делиться своими пожитками с теми, кого судьба обделила богатством. Жаль, что многие просто не хотят делиться.

Еда в этой таверне не была плохой. Ею заведовала юная девушка, может, чуть старше самой Юно, и её старший брат. Те действительно старались, чтобы посетители были всем довольны и не имели к хозяевам претензий. А прибытие рыцаря-чародея заставило их работать намного усерднее, дабы ещё и выслужиться перед Королевством. Юно это понимала и подобные старания поощряла. Ей не было сложно выложить лишние юли(1) на стол.

Пощупав щеки на предмет следов от пищи, она встала из-за стола. Достав из походной сумки небольшой зелёный мешочек с деньгами, расшитый серебряной нитью, она отсчитала несколько золотых монет и оставила их на столешнице рядом с пустой посудой. Затем, не обращая на многочисленные любопытные взгляды в спину никакого внимания, покинула заведение. Возле крыльца стояла её метла, целая и невредимая.

– Повезло, что никто не украл, – сама себе на грани слышимости пробурчала Юно. Ухватившись за черенок и удобнее перекинув сумку, чтобы та не упала, девушка села на метлу и полетела в направлении столицы королевства.

«Почему мир настолько обезображен? – глядя на бескрайние леса и небо, пересекающиеся в линии горизонта, и на солнце, готовившееся заснуть до завтрашнего утра, мысленно вопрошала владелица четырёхлистного гримуара. – Почему те, чьи предки так старались достичь вершины в обществе, ведут себя как свиньи?»

Сплошное разочарование. Но как некомфортно ей было глядеть на происходящее в Королевстве, так она и любовалась редкими и дорогими ей вещами. Однако что-то подсказывало ей, что всё идёт совсем не так, как должно было быть. Будто бы вовсе не она должна лететь сейчас на метле, будто бы не она – владелица знаменитого гримуара с четырьмя листами клевера. По правде говоря, наличие этой легендарной вещи нисколько не обнадеживало и не вселяло уверенности в происходящем.

Далеко под ногами мелькали верхушки деревьев. В сумерках загадочно блестели реки и озера. Зоркий глаз вице-капитанши Золотого Рассвета улавливал пролетающих внизу птиц, острый слух определял звуки, издаваемые дикими животными.

И вот кажется, что это происходило на самом деле. Но нет. Юно всё ещё сомневалась, а не плод это её воображения. Не спит ли она сейчас и видит реалистичный сон?

Вот она заметила величавый штаб самого популярного ордена рыцарей-чародеев в Клевере. Высокие башни грозно возвышались над основной частью здания. Здания ордена, где Юно недавно стала вице-капитаном, заменив собой Лангриса Вод, несмотря на юный возраст и принадлежность к женскому полу.

Видимо, она имела некий статус, раз без особых проблем так быстро поднялась по карьерной лестнице. Или это всё везение владельца четырёхлистника?

И всё же, ей это мерещится. Это лишь мечты. Наверняка несбыточные мечты.

Где-то внутри неё существовала Дух Ветра, которая рада возвращению домой. Она устала. Но она довольна сегодняшним днём. От Белл исходили весёлые искристые всплохи маны, но они были готовы превратиться в резкие и острые волны, что не видят перед собой преград. Сильфида даже сейчас оставалась на страже сильнейшей в своей возрастной категории волшебницы, когда ей не угрожала никакая опасность. Не на территории штаба Золотого Рассвета.

И всё это кажется наваждением. Она не должна быть тут. Это не её место. И почему же создаётся такое ощущение, будто здесь замешано нечто более глубокое?

***

Кисти рук привычно ложились на колеса и с силой толкали их вперёд. Спускаться на улицу становилось труднее с каждым днём, но я пока справлялась со всем этим сама, без посторонней помощи. Лестниц приходилось избегать ради собственной безопасности.

Ноги, как и вчера, не чувствовали ничего. Ни ткань штанов, ни подошву чистых кроссовок, ни прохладный воздух в доме.

– Может, тебе всё-таки помочь? Лиан, мне не сложно, – старший брат, как всегда, следовал точно за мной, куда бы я ни направлялась. Даже не глядя на него, я могла сказать, что он волновался и был немного обеспокоен. Только вот чем?

Мысленно фыркнула на его сокращение моего имени.

Говорит так, будто я уже ничего не могу сделать сама. Будто не я спускаюсь так каждый божий день.

– Один этаж, Лео. Тут катиться некуда. Да и, мне кажется, ты уже должен был привыкнуть к тому, что я это делаю сама.

Полгода прошло, а ты всё ещё не веришь в это, да, Леонард?

– Прости. Я просто... Просто не знаю, куда мне деваться.

Понимаю, брат.

Я удачно выкатилась из дома на дворовую лужайку. В нос ударил холодный сентябрьский воздух, и от него тут же зачесался нос.

Я как можно быстрее спрятала нос в рукаве осенней куртки.

– Апчхи! – и тут же зашипела от боли в пояснице.

– Будь здорова, – пожелал брат.

Потёрла нос об рукав куртки.

– Угу.

Брат встал рядом. По сравнению со мной, сидящей в коляске, он казался великаном. Его макушка точно упиралась куда-то в небосвод. Но рядом с ним я ощущала себя такой... защищённой?

– Лиан, тебе не холодно? – глядя на ворота перед домом в ожидании приезда родителей, пробормотал он.

Критично осмотрела утеплённые штаны, длинные рукава зелёной куртки, в которых можно спрятать ладони, ощупала шапку на голове. И скептически посмотрела на Лео.

– Сам одел, как капусту. Нет, не холодно.

Брат пожал плечами и замолк.

– И да, хватит называть меня таким сокращением! Порой мне кажется, что ты забыл моё полное имя.

С нечитаемым выражением лица брат похлопал меня по голове.

– Как скажешь, Юлианочка.

Недовольно заскрипела зубами от злости.

«Вот же жук! Знает же, что я ненавижу этот вариант. Убью его как-нибудь!»

Мои нехорошие мысли прервал знакомый гудок машины.

– О, приехали, – сказал очевидное Лео.

Ворота открылись почти бесшумно, впуская во двор Тойоту тёмно-серого цвета. За рулём я увидела лицо отца, а рядом с ним сидела мать и махала нам рукой.

– Кажется, кого-то ждёт сюрприз, – будто невзначай проронил брат с улыбкой.

Родители уже направлялись к нам. Мама шла впереди, поэтому я довольно быстро оказалась в её тёплых объятиях. Носом я уткнулась в её пуховик, чуть отдающий запахом её парфюма. Обниматься было не слишком удобно из-за моего положения.

– С прошедшим, Юли! Прости нас за то, что не успели к твоему дню рождения... – начала извиняться мама, отстраняясь и уступая место отцу.

Папа подошёл ближе и в своём фирменном жесте похлопал меня по щекам. Я почувствовала, как к ним прилила кровь, и будто бы перенеслась на несколько лет назад – в то время, когда я была маленькой, беззаботной... И здоровой.

– Нас задержали на несколько дней. Никак не могли прийти к соглашению и заключить контракт с этими японцами, – продолжил за маму папа, обняв Лео.

Меня нисколько не расстроила задержка родителей в командировке. По правде говоря, я уже не испытывала того трепета перед своим днём рождения, как это было в детстве. Я не ждала чего-то особенного в этот день. Это просто один из листьев календаря, в который мне повезло родиться.

Сегодня десятое сентября. С дня моего рождения прошло шесть дней.

Родители начали разгружать свои немногочисленные сумки из багажника. Про себя отметила, что сумок стало на две больше, чем тогда, когда они уезжали в Японию.

– О! Да вы, видимо, не только контракты заключали, – брат тоже отметил наличие двух определённо лишних сумок. Я кивнула на его слова.

– Сувениры, – лицо отца приобрело более хитрое выражение.

Его зелёные, по-кошачьи желтоватые глаза сузились в предвкушении, пока он доставал один из пакетов, что отличался от остальных. Он был меньше и его дизайн казался более праздничным – яркие полоски и надпись «Happy Birthday» определённо выделялись на фоне черных сумок. Папа подошёл ко мне и положил пакет мне на колени.

– С Днём Рождения, дорогая!

Я же была немного в шоке. Я думала, что они не успеют мне ничего приготовить на 18-летие из-за работы. Я бы не обиделась на них, если бы это было так. Но, кажется, они всё-таки подготовились. А брат знал?

Посмотрела на Леонарда. Всем своим видом он выражал непричастность к происходящему, но в его голубых глазах то и дело мелькали хитрые искры. Это выдавало его с головой.

У-у-у, вот говнюк. Ничего не сказал!

Руки потянулись открывать пакет. И внутри оказалось то, что я никак не ожидала увидеть.

– Ну Ричи, я же просила тебя не торопиться! Мы бы занесли всё в дом, и там бы, в тепле, уюте и семейном кругу, начали разбирать всё, что накупили, а там бы и до подарка Юли дошло! – запричитала мама, нагруженная сумками, которые тут же перехватил отец; она была не слишком довольна получившимся раскладом. Видимо, она хотела отсрочить момент вручения подарка. Но я почти не обратила на её слова внимания, так как была полностью сосредоточена на содержимом праздничного пакета.

– Диск с первой сотней серий Чёрного Клевера в оригинальной озвучке… Флэшка на 32 гигабайта с оставшимися пятидесятью сериями, которых ещё нет в продаже на дисках…  Десять томов оригинальной манги… И несколько пачек наклеек… – зачитала я подпись на открытке, написанную явно маминым почерком. Оторвалась от чтения с широкой улыбкой на лице. – Мам, пап, вы сумасшедшие!

Чистый восторг!

– Говори спасибо Лео, это он посоветовал нам купить тебе в качестве подарка, – сдала мама брата с потрохами. Который, к слову уже вовсю помогал переносить сумки, но услышав, что его спалили, поспешил ретироваться.

Вот же жук! Вредный, но любимый и заботливый.

– Стоять, Лео! А кто меня домой завозить будет? Здесь как бы ценный груз! – от переполнявших эмоций я забыла про парализованные ноги. На миг я будто снова почувствовала, что снова смогу ходить, и едва ли не встала с коляски по инерции. Но вовремя охладила свой пыл.

Мне лишь померещилась возможность, что всё будет так же, как раньше.

***

Несколько дней я провела за пересмотром и прочитыванием Чёрного Клевера. Честно говоря, это было моё самое любимое произведение, которое когда-либо попадалось мне на глаза. Я с нетерпением ждала новых глав и серий, старалась не пропускать ни единой важной новости об этой франшизе. Даже не обходила стороной японские ресурсы.

Родители хорошо знали японский из-за связей. Знание языка родины самураев было необходимо, как глоток чистой воды. Леонард со сто процентной вероятностью примет связи родителей, когда те уйдут на пенсию, поэтому и он упорно изучает этот язык. А я что? А я пошла по другой дорожке.

Я тоже учила японский. Куда успешнее брата, к слову. Из-за этого тот часто говорил, что бизнес родителей следует перенять мне, а не ему. Но японский был для меня хобби, а не будущей работой. Вскоре я могла свободно переводить японский на слух. С письменным японским были проблемы, но я с ними справлялась, словно молоток забивал в стену гвоздь – легко и навсегда. Лео даже признавался, что завидует этой моей лёгкости, хоть я и младше него на два года.

Соединённые Штаты были перспективным государством. Отец, Ричард Гринбеллиор, наследовав чайный бизнес своего отца – нашего дедушки, переехал из Англии в Америку. Где и, собственно, познакомился с мамой – Лилианой, которая была тогда скромной владелицей небольшой, но уютной чайной среди улиц богатого Нью-Йорка. Именно она подала идею Ричарду расширить его бизнес дальше Америки, начав сотрудничество в Японии. А там уже было недалеко и до появления Леонарда, а затем и меня.

Мне было радостно. Я жила в прогрессирующей стране, где царствует демократия и свобода выбора. Я могла пойти в любую профессиональную область, выбрать профессию по душе.

Жаль, что я была не слишком удачливой.

В семнадцатилетнем возрасте я неудачно упала с велосипеда и повредила позвоночник. Это обошлось мне парализацией нижних конечностей, проще говоря – ног. Я могла бы снова ходить, но для этого нужна была операция, причём очень дорогая. И не факт, что после неё я снова встала бы на ноги. На нервной почве от случившегося у меня обнаружили астму, признаки которой проявлялись всегда, но не вызывали никакого волнения. Теперь я не только сидела в коляске всё время, но и держала возле руки ингалятор.

После досрочного окончания школы пришлось отказаться от колледжа. Я не могла его посещать. Было грустно и обидно. Фактически, все мои знания и потраченное время ушли в никуда, а моё состояние полностью зависело от брата и родителей. Что меня безумно угнетало. Всякие нехорошие мысли лезли в голову, а навязчивый иллюзорный шепот «ты бесполезна, ты немощна, ты бесполезный груз» не давал отвлечься на что-то другое. Инвалидка, неуч, бесперспективность… Ошибка. Я могла называть себя по-разному, но основной смысл от этого не поменялся бы.

К счастью, рядом был Лео, который время от времени подбадривал меня, не давал погрузиться в серые мысли и отвлекал от неприятных вещей. Возможно, если бы не он, то… Могло случиться нечто непоправимое.

 Но я начала скучать. Тело просило движений, что я тут же сообщила брату. Тот купил гантели. Забавный.

– Жизнь не заканчивается на инвалидности, Юлианна. Тебе ещё жить и жить, – часто говорил он мне.

Он был моим вдохновением. Он был моим глотком чистой воды. Рядом с Лео было спокойно и безопасно.

Мы всю жизнь жили бок о бок. Он оберегал меня от соседских хулиганов, иногда помогал с домашней работой и школьными проектами. В общем, был самым близким для меня человеком. Мы делили мысли и переживания друг друга. Но мне всегда казалось, что я делаю недостаточно для нас. Если наши взаимоотношения равны ста процентам, то он выкладывался на семьдесят, а я на тридцать, так казалось мне порой. Но нашей связи многие удивлялись.

– Не переживай из-за этого, Лиан, – повторял он из раза в раз. – Тебе не нужно искать причину в себе. Ведь ты ни в чём не виновата. Просто делай то, что считаешь нужным и правильным.

Он всегда умел вдохновлять. А я старалась поддерживать его интересы. Ведь именно это всегда казалось мне правильным и нужным для него.

Лео был отаку с макушки до пят. В его комнате висело множество плакатов различных тайтлов, на книжных полках красовались тома манги. На обоях телефона был красочный арт из одного аниме, название которого я так и не успела спросить. Но я действительно искренне интересовалась тем, что он смотрит и читает. Кажется, он не был против, и даже рад этому.

Ему раньше не с кем было делить своё увлечение. Удивительно, но у него совсем не было друзей. Только я, родители и несколько поверхностных знакомых. Мало кто мог принять необщительность и социальную пассивность Лео, кроме семьи. Возможно, где-то в мыслях он жалел о том, что он такой, какой есть. Но он редко делится тем, что его тревожило, вслух.

Когда в теме диалога мелькало что-то связанное с Японией, Леонард оживал. Он преисполнялся энтузиазмом, становился разговорчивым и весёлым. Я была рада, что его действительно это радует. И мы начали смотреть японскую анимацию вместе.

Я быстро втянулась. Хорошее знание японского позволило нам с Лео смотреть и читать только оригинал, и мы вовсю пользовались этим нашим преимуществом. И однажды дело дошло до Чёрного Клевера.

Не знаю почему, но брат был взбудоражен, когда мы приступили к чтению и просмотру. Я предположила, что данная история Табаты ему гораздо ближе, чем другие тайтлы. Поэтому я остановилась на данном произведении, стараясь разузнать о каноне всё, что возможно было узнать на тот момент. Но даже, как мне казалось, полностью разбираясь в теме, Лео находил аспекты, о которых я не была в курсе. Брат так логично объяснял устройство мира Чёрного Клевера, будто жил там сам. Но он сказал, что просто сделал множество выводов, до которых я могла бы додуматься и сама. И я поверила ему на слово.

Меня настолько захватило, что я стала забывать про астму. Я начала задыхаться. Лео всегда был рядом, чтобы протянуть ингалятор. Родители в такие моменты не оставались в стороне. Когда их не было дома, они напоминали смс-ками, что нужно принять лекарства. Это не досаждало, как ни странно. Я взяла все свои болезни как аксиому – то, что не требует доказательств. И чтобы не показывать эти доказательства внешне, нужно запереть их внутри.

Лекарства помогали всё скрыть.

Было то, что я не говорила Лео. Об этом не знал никто, кроме меня самой. Я боялась. Страх того, что я однажды не смогу сесть на кровати, самостоятельно одеться и сесть в коляску. Что я просто в один момент стану овощем, что не способен ни на что, даже не простые действия. Я не хотела. Мне было страшно. Этот страх сковывал лёгкие и не давал нормально дышать. В буквальном смысле этого выражения.

Смерть стояла за спиной. В один день это произошло. Рядом не было ни ингалятора, ни родителей, ни Лео. Мне никто не мог помочь. Я не могла закричать, чтобы позвать на помощь. Агония заставляла метаться по кровати в бессилии. По лёгким будто разлилась горячая лава, я была готова разодрать себе шею ногтями. Начались галлюцинации. Страшный дьявол почти бережно касался головы и груди в области, где должно было быть сердце. Снова попыталась закричать, но вышел лишь сдавленный хрип. Сознание постепенно уходило, а гул в ушах становился сильнее. Я слышала, как сердце бешено билось едва ли не об ребра, пытаясь донести кислород до мозга. Кажется, будто вся кровь прилила к голове и сейчас пойдёт и носа, глаз и ушей. В груди неожиданно стало так холодно, что я замерла. И не смогла больше пошевелиться. Стало темно-темно, а на периферии сознания послышался испуганный голос мамы:

– Юли, ты не спишь?..

Больше я не слышала ничего. Только ледяная рука дьявола коснулась лба, и тут же пропала. Как и чувства, мысли, агония и холод в груди.

Последним, о чём я подумала, было:

«А я ведь не узнала, чем всё закончится... Прости, Лео, тебе придётся узнать это вместо меня...»