Тонкий грифель механического карандаша вычерчивал на клетчатом листе блокнота линии, постепенно превращая их в аккуратный рисунок пушистой кошки, играющейся с фантиком от конфеты. Арата развалился животом на диванчике и лениво, но с удовольствием срисовывал валящуюся на полу Лапку, стараясь запомнить каждое её положение до очередного переворота. Весна довольно быстро перетекла в предлетний период, и столбик уличного термометра уверенно поднимался всё выше с каждым новым днём. Сегодня он остановился на отметке в плюс двадцать шесть градусов и, будучи почти запертым в кабинете без кондиционера, Арата мог только порадоваться, что тот находился не на солнечной стороне. Хотя бы дышать можно было. Работать откровенно не хотелось, развлекательные журналы были прорешаны, а загрузить и посмотреть в интернете какой-нибудь фильм или аниме с рабочего компьютера было нельзя — его и так едва не лишили сетевой привилегии за тот финт с американским военным сервером. Он действительно был признателен Шибасаки, что тот всё-таки сжалился над ним. Оставалось только вспомнить хобби и, вооружившись заботливо подаренным Шибасаки механическим карандашом и плотным блокнотом, отыскать наиболее удобное для творчества место. Сначала выбор пал на стол, потом, когда стало очевидно, что Лапка не желает менять место локации и придётся то и дело оборачиваться через плечо, на пол, но оттуда его согнал уже Шибасаки, сопроводив утомляющей речью о сквозняке, возможной простуде и прочем в этом духе. Попытки донести до куратора, что в кабинете жара, ничего он не заболеет и, вообще, ему так удобно, разбились о невпечатлённый взгляд и указанный в сторону дивана палец, и Арата, тяжело вздохнув, подчинился.

      Лапка перевернулась на спину, зажала фантик между задними и передними лапами, потянулась, впилась в него зубами. Фольга издала последнее шуршание и капитулировала, разорвавшись на три неравных кусочка, оставив не ожидавшую столь скорой победы кошку в явном недоумении. Арата легонько прикусил внутреннюю часть щеки и искривил губы, понимая, что, лишившись развлечения, Лапка не станет долго сидеть на одном месте и скоро начнёт обнюхивать все углы, ища новую забаву: например, залетевшую в кабинет муху. О, какие пируэты она порой выписывала в воздухе, гоняясь за насекомыми! Никакой хромоты и в помине не оставалось! Арата каждый раз невольно отвлекался ото всех дел и мысленно болел за пушистую партизанку, что сперва ползла к жертве мохнатой змейкой, а потом в один длинный прыжок не оставляла той и шанса на спасение.

      — Кс-кс-кс, — он отложил листок с рисунком на спинку дивана, опустил руку и пошевелил пальцами, привлекая внимание питомицы. Та заинтересованно глянула в его сторону, подумала несколько секунд и быстро заковыляла навстречу, гордо задрав хвост. Подойдя, ткнулась мордочкой в ладонь, заурчала. — Хорошая девочка, — он привычно почесал ей за ушком, а потом и подбородок.

      Насладившись поглаживаниями, Лапка вскинула голову, присела на задние лапы и в следующий миг оказалась на диване, довольно жмякая выпущенными коготками пушистый плед. Сгонять её не хотелось. Арата лишь поморщился и чуть отстранился, когда кошка залезла ему на лопатку, а её пушистый хвост коснулся его губ. Он принял более удобное положение, извернулся и поднял руку, почесал кошачью ляжку, а затем поднялся пальцами до основания хвоста. Лапка припала на передние лапы, засадив коготки в тонкую футболку и заставив встать дыбом волосы, выпятила зад. Юноша закатил глаза.

      — Что ты мне всё свою попу показываешь?

      На справедливое возмущение кошка не обратила ровно никакого внимания, продолжая импровизированный сеанс акупунктуры, и, когда ткань стала приподыматься и оттягиваться вслед за острыми коготками, Арата не выдержал и спихнул животинку обратно на диван. Это была новая и приятная телу футболка и порвать её совершенно не хотелось. Лапка ткнулась головой ему в область сердца, вновь повернулась задом и, помяв плед, наконец приняла лежачее положение. Арата непроизвольно растянул губы в улыбке. Положил ладонь на пушистую макушку, легонько потрепал влево-вправо. Кошка довольно заурчала и прикрыла глаза.

      Присутствие мягкого тёплого комка под боком подействовало убаюкивающе, а может, всему виной оказалась ядрёная смесь из жары, здоровой лени и длительного молчания со стороны куратора, но Арата, никогда прежде не питавший в здоровом состоянии слабости к дневному сну, да и вроде как полноценно выспавшийся ночью, не заметил, как, буквально на минуту закрыв глаза, провалился в дрёму.

~*~*~*~

      Широко зевнув, вытянув руки над головой и слегка прогнувшись в пояснице, он не сразу сообразил, что не так. Потёр глаза ладонью, сделал глубокий вдох, переросший в ещё один широкий зевок, зарылся пальцами в волосы, окончательно растрепав те. Естественное освещение как-то подугасло, и в кабинете царил лёгкий полумрак, но включать свет совершенно не хотелось — всё и так было прекрасно видно. Встрепенувшись, юноша принял сидячее положение и только тогда сообразил, что, во-первых, очки, в которых он совершенно точно и прилёг, теперь покоились на столе, а во-вторых, всё это время он был заботливо укрыт пушистым пледом, из-за которого телу и было так приятно тепло и даже почти что жарко. Кошки под боком не оказалось. Поплутав глазами по кабинету, он обнаружил Лапку гордо сидящей на подоконнике, за чем-то или кем-то очень внимательно наблюдающей.

      — Эй, кс-кс. — на пробу позвал он. Та повела в его сторону одним ухом, но больше никаких признаков, что услышала зов хозяина не подала. Арата тихо вздохнул, про себя посмеиваясь. — Вот ведь зараза пушистая.

      Он откинул плед на край дивана, не потрудившись аккуратно сложить обратно, встал. Ещё раз вытянулся, разминая слегка затёкшую спину, бросил взгляд на настенные часы и ужаснулся, поняв, что бессовестно проспал почти два часа. Схватив очки со стола, быстрым шагом направился к двери.

Нужно было встретиться с Шибасаки.

      Куратор, как и ожидалось, нашёлся в своём офисе. Он что-то сосредоточенно печатал на компьютере, периодически щуря глаза, и, кажется, совершенно не замечал ничего вокруг, полностью погружённый в своё дело; Хамура рылся в шкафу с папками, недовольно бурча себе под нос, а двух других членов отдела на местах не было — видимо, вышли на перекур. Арата прислонился к косяку двери, не спеша оповещать о своём присутствии, некоторое время наблюдал за буднями детективов. К горлу подобрался очередной зевок и, как бы юноша не старался подавить его, тот всё равно вылез наружу с тихим усталым вздохом.

      — А, ты проснулся, — Шибасаки моргнул, отвлёкшись от своего занятия, отодвинулся в кресле от стола и устало провёл рукой по лицу. — Отдохнул хоть?

      Арата кивнул.

      — Спасибо за плед, — он неловко улыбнулся и подошёл ближе, когда мужчина приглашающе махнул рукой. Сел в мягкое кресло напротив рабочего стола, откинулся на спинку. — я даже не слышал, как вы входили — как-то полностью вырубило.

      — Ну, последнее время синяки под твоими глазами стали больше, так что я не удивлён.

      — Да уж, жаль только, что привилегия поспать на рабочем месте не распространяется на нас с вами, — пыхтя, отозвался из своего шкафа Хамура, старательно пытавшийся засунуть одну из пухлых папок в явно неподходящую ей по размеру щель между двумя другими.

      Арата прищурился:

      — А вы делайте всё вовремя и тоже сможете.

      — Слыш, паршивец! — Молодой детектив резко выпрямился и устремил в юношу уничтожающий взгляд, но продолжить свою угрозу ему не позволила всё та же папка, что воспользовалась возможностью и радостно рухнула на пол, выплюнув несколько плохо подшитых листов. — Да что б тебя! — в сердцах прокомментировал Хамура.

      Арата опустил голову, пряча за чёлкой улыбку.

      Шибасаки бросил на них обоих говорящий хмурый взгляд, но высказывать свои мысли не стал. Не проходило и дня, чтобы эти двое не сцепились из-за чего-нибудь, но, при всей кажущейся антагонистичности по отношению друг к другу, при необходимости они вполне неплохо ладили и даже находили общие темы для разговора. Как-то раз Мукаса даже поделился, что видел, как они соревновались в мобильной игре за несколько минут до обеда.

      — Так, мне реально некуда их больше ставить, нужно что-то куда-то убрать.

      — Полка в верхнем шкафу тоже под завязку? — снял очки Шибасаки, слегка отъехав на своём стуле из-за рабочего места. — для сдачи в архив время ещё не подошло.

      Арата проследил, как Хамура распахнул дверцы упомянутого шкафчика, смерил скептичным взглядом полную всевозможных папок и файлов полку и приставил к единственному тоненькому промежутку свою проблему.

      — Нет, не влазит. — прокомментировал тот.

      — Может под стол, на ящики с бумагой пока? — предложил юноша, но Хамура отрицательно покачал головой:

      — Если вдруг придёт проверка и увидит подобное — мне голову открутят.

      — А на сам шкаф?

      — Кстати, неплохая идея, — поддержал его Шибасаки, и Арата слегка приободрился: по какой-то причине ему стало нравиться быть полезным своему куратору и его отделу, да и молодой детектив, пусть они и часто пререкались друг с другом, оказался вовсе не таким уж категоричным и чопорным, каким показался в первые месяцы. Хотя, он был почти уверен, с Твелвом Хамура бы цапался куда чаще, чем с ним, потому что тот слишком хорошо умел вовремя прикинуться ничего не понимающим простофилей, а потом победно ухмыльнуться, заполучив, что хотел. Да, Хамура наверняка бы вечно краснел от негодования и на его лице бы вечно ходили желваки. Создавшийся мысленный образ вышел довольно забавным, и Арате пришлось приложить усилия, чтобы улыбка на его губах не превратилась в приправленную тоской усмешку. К сожалению, он никогда не сможет подтвердить или опровергнуть свои догадки…

      Звук скрежещущего ножками по полу стула вызвал инстинктивное раздражение и заставил недовольно скривиться, но как-то комментировать Арата не стал, да и ни к чему было. Шибасаки поморщился почти синхронно с ним, мотнул головой и вновь нацепил очки, снова потянувшись пальцами к клавиатуре. Не удержавшись, Арата слегка подался вперёд, заглядывая в экран компьютера. Изогнул бровь, уставившись на мужчину вопрошающим взглядом. Тот, заметив, искривил губы в слегка смущённой улыбке и будто ненароком приложил указательный палец к губам в немой просьбе хранить молчание. Арата закусил внутреннюю часть щеки, едва заметно кивнул. За проведённые в отделении месяцы, он успел привыкнуть, что Шибасаки Кенджиро не был обычным детективом с комплексом героя и трудоголизма и, пусть и старался не упускать из виду ни одну деталь (именно эта черта характера и помогла ему понять их с Твелвом логику действий и в итоге поймать, если, конечно, так можно было выразиться, его самого), был совершенно не прочь в разгруженные дни заняться на рабочем месте какими-то своими делами. Естественно, весьма умело обставив всё так, словно занят исключительно работой.

      — Наруса на днях купила целый набор разных размеров баночек, но те не прозрачные и никак не подписаны, а гадать, что в какой, жутко неудобно. Вот и попросила меня.– едва шевеля губами, говоря так тихо, чтобы услышал только он, пояснил свои действия куратор, и Арата непроизвольно улыбнулся шире. Наруса-сан всегда озвучивала свои просьбы таким тоном и с таким лицом, что те, несомненно, являлись приказами, не выполнить которые было никак нельзя. Зато теперь длинная таблица, в каждой строке которой красивым витиеватым шрифтом было напечатано название той или иной специи или крупы, обрела смысл.

      — А на её работе принтера разве нет? — также тихо спросил Арата, на что куратор с деланной печалью развёл руками:

      — Сломался.

      — Ладно, я почти уверен, что, в случае чего, нас за это не похвалят, но будем давить на слишком маленький для стольких сотрудников кабинет и кучи работы, — пару раз хлопнув ладони друг о друга, словно отряхивая от несуществующей пыли, прокомментировал Хамура, критичным взглядом пробегаясь по теперь покоящейся на невысоком шкафу пухлой папке. Та не то чтобы прям сильно выделялась, но в глаза-таки бросалась, стоило сакцентировать внимание на этом самом шкафу. Арата незаметно улыбнулся. На самом деле он не думал, что детектив последует его предложению, но, вероятно, свою лепту внёс и поддержавший его Шибасаки, который, пусть и не слишком очевидно, но пользовался уважением со стороны молодого коллеги.

      — Поверь, никому не будет до этого большого дела, — флегматично отозвался Шибасаки, набрал в таблице последние две строки из выписанного женой списка и с чувством выполненного дела запустил печать.

      Принтер зажужжал, заработал невидимым глазу механизмом, а потом медленно, будто делая всем присутствующим в кабинете невероятное одолжение, соизволил выполнить свою работу. Арата не удержался и, пользуясь тем, что сидел ближе, первым выхватил ещё тёплые после печати листы. Запах бумаги приятно защекотал ноздри. Хамура проворчал что-то себе под нос, махнул рукой, мол, что вам говорить, и вернулся к своему рабочему столу, принявшись рыться уже в другой, чуть менее пухлой, папке. Арата лениво закатил глаза, титаническими усилиями подавил новый зевок. Странно, вроде ведь выспался, а дурацкая сонливость всё равно осталась…

      — Для меня есть работа? — он перевёл взгляд на подперевшего щеку ладонью куратора, который тоже выглядел готовым прикорнуть прямо на рабочем месте. Жара так действовала, что ли? Хотя, Хамура, вон, носился от стола к шкафу и обратно и, кажется, и не задумывался об усталости. Лапка тоже сегодня была активнее обычного.

      — Буду благодарен, если проявишь инициативу и вырежешь их, — кивнул тот на листы в его руках, — с остальным мы Хамурой разобрались. Кажется.

      В кабинете за его недолгое отсутствие стало ещё более душно, и Арата всерьёз подумал оставить открытым не только форточку, но и дверь, но, кинув взгляд на что-то вынюхивающую под диванчиком Лапку, был вынужден отказаться от этой идеи. Шеф полиции согласился на пушистого сотрудника с чётким условием, что животинка не будет разгуливать по зданию и мешать остальным работать, а уже изучив всю степень любопытства этой кошки Арата сильно сомневался, что та останется послушно сидеть в кабинете. Он крутанулся на своём кресле, бросил взгляд на пару десятков нарезанных полосок с названиями для баночек Нарусы-сан, которые он для надёжности ещё и скотчем с двух сторон обклеил (чтобы не смялись и не порвались) и тихо вздохнул. Из-за жары снова клонило в сон, но он понимал, что, поддайся сейчас, ночью точно спать не сможет, да и голова после наверняка разболится.

      Зашуршавшая чем-то Лапка отвлекла на себя внимание, разбив навалившуюся меланхолию на сотни тотчас разлетевшихся по закромам мозга осколков.

      — Ну что ты там опять нашла? — он перебрал ногами, на пару шагов подъезжая на стуле ближе к виновнице: вставать совершенно не хотелось. Источником звука оказался кусочек того самого разорванного утром фантика, к которому кошка ранее потеряла интерес, но сейчас, очевидно, вновь приобрела. Наклонившись, юноша протянул руку, коснулся кончиками пальцев серого уха. Лапка ухом демонстративно дёрнула, сбрасывая человеческое прикосновение, обхватила передними лапами шуршащую игрушку и, сделав пируэт на задних двух, ускакала куда-то под рабочий стол. Арата тихо прыснул, с улыбкой покачал головой: — Эх, кошатина, ты никогда не скучаешь: либо спишь, либо ешь, либо находишь себе развлечение буквально из ничего. Завидую я тебе немного, если честно.

      Лапка отвлеклась от своей игры, обернулась на него, ответила коротким, но несколько сочувствующим мяуканьем, а потом села, задрала в потолок заднюю лапу и принялась сосредоточенно вылизываться. Арата упёр локоть в подлокотник кресла, уткнулся височной областью в кулак. Покрутившись влево-вправо, поплутав глазами по кабинету, остановился на ранее брошенных на диване блокноте с механическим карандашом. Конечно, пальцы на правой руке ещё немного зудели после бесконечных движений жутко неудобными ножницами, но…

~*~*~*~

      Время рабочего дня решительно подходило к концу, когда дверная ручка с тихим щелчком опустилась и через приоткрывшуюся дверь в кабинет заглянула растрёпанная ветром девичья макушка.

      — Привет.

      Арата удивлённо моргнул.

      — Привет. Давно тебя уже не видел.

      — Прости, перед экзаменами я была вся на нервах и вряд ли бы смогла нормально о чём-то поговорить, поэтому и не стала раздражать своим присутствием, хоть и соскучилась. — посмеиваясь, Лиза сложила руки в извиняющемся жесте, на который Арата демонстративно никак не отреагировал. — Кстати, детектив Шибасаки сделал мне временный пропуск, — она довольно продемонстрировала тонкую карточку, сразу же присела на корточки и поманила спрыгнувшую с дивана Лапку к себе движениями пальцев, — правда, никуда кроме твоего и его кабинетов мне нельзя. Не то чтобы я очень хотела экскурсию по отделению полиции, — засмеялась на последних словах.

      Кошка ткнулась лбом в протянутую ладонь девушки, заурчала миниатюрным трактором, запрокинула голову, подставляя под почёсывание белоснежное горло.

      — Ты ж моя красавица! Лапусечка хвостатая, мурчалочка!

      Арата понаблюдал за сюсюканьем подруги, у которой на лице появилась глуповатая улыбка, а голос принял более высокие ноты, и не сдержал желание прикрыть часть лица ладонью. Нет, он признавал, что кошка и правда оказалась на редкость умная и контактная, и даже сам порой не мог оторваться от поглаживания пушистой шёрстки, но… Такое поведение и правда было лишним. Хотя, Лиза ведь была девушкой, а те всегда приходили в неописуемый восторг от всякой мелкой и не очень, но пушистой живности.

      — Судя по твоему поведению, соскучилась ты исключительно по кошке.

      — Ара-а-ата-а-а! — возмущённо протянула Лиза, недовольная его прямолинейностью.

      Арата деланно пожал плечами. То, что подруга впервые не сбилась, назвав его сразу по имени, а не как привыкла, было в его глазах большим шагом вперёд. Шибасаки к его просьбе отнёсся серьёзно и не только прекрасно контролировал собственный язык, но и коллег попросил по возможности обращаться к нему именно как «Арата», а не «эй, стажёр», «парень» и прочее в этом духе, а вот Лиза никак не могла переключиться и каждый раз с её губ слетало сперва «На…», прежде чем она спохватывалась, пищала извинения и говорила «Арата». Арата не злился на неё и даже не раздражался. Понимал. Сам довольно долго пытался привыкнуть к мысли, что эти пять букв ему больше не псевдоним, а настоящее имя, но Лиза, похоже, очень переживала. Почему-то у него мелькнула мысль, что не приходила эти пару недель она не потому что истерила из-за предстоящих экзаменов, а потому что вбивала себе в мозг, что имя её друга больше никакое не Найн или Девятый, а вполне адекватное Арата.

      Если и правда так, он не собирался смущать её озвучиванием догадки.

      Лиза наконец встала, кое-как отряхнула от шерсти джинсовый сарафан, прошла вглубь кабинета, то и дело едва не спотыкаясь о маячившую под ногами кошку, но каждый раз умудрялась сохранять равновесие. Лапка о своей великой роли помехи вряд ли догадывалась и продолжала делать всё, чтобы на неё наступили или по крайней мере ощутимо пнули, но титаническими усилиями Лизы катастрофы удалось избежать.

      — Вот бы ты на наших вылазках была такой сосредоточенной, — не удержался от комментария Арата и расплылся в довольной ухмылке, когда девушка возмущённо надулась.

      — Ну уж прости, что от меня было больше проблем, чем толку, не все в этом мире гении.

      Словно поняв её слова и решив поддержать, Лапка громко мяукнула, дёрнула хвостом и ткнулась лбом в девичью голень, перемявшись на передних лапах.

      — Видишь, со мной согласны. — счастливо прикрыла глаза Лиза.

      — Просто женская солидарность.

      — Ах ты!.. У-у-х!

      Перед его носом несколько секунд потрясли кулаком, не найдя никаких других аргументов, и Арата, довольный, поставил себе мысленный плюсик. Ещё одна победа. Он снова вырвался вперёд в их глупом поединке, в котором с треском провалился после успешной атаки на военный сервер США. Лиза подулась ещё немного, потом заинтересованно вытянула шею, подошла к столу и взяла в руки раскрытый блокнот, на листах которого ещё так и остались ворсинки использованного ластика, что он не успел стряхнуть.

      Арата затаил дыхание.

      Ни Твелв, ни Лиза, ни Шибасаки с другими детектива, ни кто либо ещё никогда не критиковали его почеркушки, наоборот, охотно признавали рисунки весьма красивыми и порой даже профессиональными, но это всё равно не мешало чему-то подниматься внутри и замирать в ожидании всякий раз, когда кто-то смотрел на результаты его творчества. Хорошо, что в отличие от Твелва он умел в достаточной степени хорошо контролировать свои эмоции и лицо и никак не показывал собственной заинтересованности в чужом мнении. Лиза аккуратно провела ногтем вдоль толстых и тонких линий, как-то задумчиво улыбнулась, прикрыла на миг глаза, шумно втянула носом воздух.

      — Знаешь, я только в детстве читала мангу, полностью понятную без всяких слов.

      Слова были мягкие и тёплые, и немного грустная, почти ностальгическая улыбка девушки полностью разбили то напряжение, что сковало Арате плечи. Эти наброски Лапки не были, на его взгляд, лучшим результатом его работ, но почему-то ему хотелось, чтобы они понравились. Он пожал плечами в деланном безразличии:

      — Это просто скетч.

      — Разве? — Лиза искривила бровь, повернула блокнот разворотом к нему. — здесь всего пять рисунков, но, по-моему, здесь изображена целая история этой пушистости, и я рада, что она со счастливым концом. — Она перевернула страницу, открывая последний рисунок, где Лапка была изображена вальяжно развалившейся на коврике, в ошейнике и виднеющимся в углу краем миски. — Ты мог бы стать прекрасным мангакой, я думаю.

      Арата отвёл взгляд. Задумался. Каким-то удивительным образом последние несколько недель все словно сговорились и то и дело сводили разговор к его будущей профессии, хотя сам он не решался даже смотреть так далеко. Его здоровье и жизнь держались на волоске под кучей таблеток, мудрёным названием противной сыворотки и весьма болючих уколов, что врач назначил делать каждые полгода — он скривился, понимая, что через несколько месяцев вновь придётся терпеть тот кошмар — и надежда, что он доживёт хотя бы до совершеннолетия была откровенно призрачной. Хотя звон в ушах последнее время прекратился, да.

      — Я не знаю. — вновь пожал плечами он, решив не напоминать подруге о своём шатком положении. Она каждый свой визит так старалась поднять ему настроение, незачем было опускать её с головой холодную реальность. — Рисование — не более чем приятное хобби, не думаю, что смогу наслаждаться им, если у меня будут какие-то сроки или придётся рисовать лишь то, что диктуют тренды.

      Лиза приложила палец к подбородку.

      — Я где-то читала, что лучшая работа — это приносящее доход хобби.

      — Может быть. Но не в нынешних реалиях творчества, — усмехнулся Арата. — чтобы получать от манги стабильный и приемлемый доход, нужно попадать в хотелки масштабной целевой аудитории, а та ныне сосредоточена в основном на том, к чему у меня просто не лежит душа. Мои работы окажутся на самом дне в море совершенно иного контента. Да и с фантазией у меня не особо, если честно, так что это просто хобби.

      Лиза пожевала губу, явно взвешивая все его доводы и свои аргументы, но в итоге побеждённо опустила плечи. А потом вновь выпрямилась:

      — Ну, просто знай, что по крайней мере мне твои рисунки очень нравятся, — улыбнулась она.

      — Спасибо. — губы Араты расплылись в искренней улыбке. Что тут сказать, он такой же человек, как и все остальные, конечно, ему было приятно слышать в свой адрес добрые слова.

      Они простояли в лёгком молчании несколько минут, раздумывая каждый о своём, когда где-то рядом раздался раскат грома.

      Лиза отложила блокнот обратно на стол, подошла к окну, упёрлась ладонями в подоконник и прижалась щекой к стеклу. Всмотрелась куда-то в даль:

      — Как думаешь, польёт наконец или опять две минуты покрапает? Вроде, тучи на нас идут.

      — В прогнозе передавали «ливни», но ни одного я ещё пока не наблюдал. Хотя, хотелось бы, конечно: дышать уже нечем. — Арата подошёл к ней, немного отодвинул и протянул руку, открывая окно настежь.

      Они почти синхронно высунулись на улицу, немного поворчав друг на друга из-за недостатка места. Арата с удовольствием вдохнул наполнившийся озоном воздух, вгляделся в набухающие над соседним районом чёрные тучи, с удовлетворением отметил, что наблюдательность Лизу в кои-то веки не подвела и ветер действительно гнал их в их сторону. Скосил взгляд на жмущуюся под его рукой подругу, которая закрыла в удовольствии глаза и слегка запрокинула голову, подставляя приятному прохладному ветерку лицо и шею, позволяя растрепать свои волосы. Мысленно юноша отметил, что каре у Лизы немного отросло с момента их последней встречи и, наверное, теперь она могла связать волосы в небольшой хвостик, когда те начинали мешаться. Интересно, как сильно менялся её образ в этом случае?

      Штанину потянуло и в следующий момент голень, а затем и лодыжку пронзили тонкие коготки — Лапка, почуяв преддождевую свежесть, вспомнила родную улицу и тоже заинтересовалась происходящим снаружи. Арата недовольно поджал губы, поражаясь наглости этой кошки, но великодушно отстранился от окна, позволяя ей влезть на подоконник. Почувствовавшая под локтем мех Лиза обернулась.

      — Эй, не выпади только! — тотчас засуетилась она и обхватила пушистое тельце обеими руками, заковав кошку в своеобразные кандалы, не позволяя вылезти ещё вперёд ни на сантиметр. Повернув голову к Арате, недовольно нахмурилась: — вообще-то ты не должен позволять ей такое.

      Не удержавшись, он закатил глаза:

      — Она не домашняя неженка и уж точно не дура, не станет сигать вниз, успокойся.

      — Арата!

      Она точно тренировалась дома. Второй раз без запинки — так что точно. Внутри юноши растеклось приятное тепло, рассказывать Лизе про которое он не счёл нужным. Ещё напридумает себе чего — доказывай потом, что не имел в виду ничего такого.

      — Твелва напоминаешь своей драматичностью.

      Он прикрыл глаза, сделал глубокий вдох. Не хотел упоминать погибшего друга вот так, но как-то само вышло. Твелв и правда был до смешного чувствительным, всё время суетился из-за всякой ерунды, додумывал варианты событий и пытался прятать тревогу за улыбкой и маской чистого интереса, порой граничащего с циничностью. Все на это велись. Все, кроме Араты — слишком уж хорошо он научился смотреть вглубь карих глаз, отыскивая настоящие эмоции. Лиза, скорее всего, тоже овладела этим искусством — иначе не стала бы так тянуться к нему, хотя… С Лизой Твелв особо и не таился: видимо, и правда были к ней какие-то романтические чувства. За рёбрами защемило, заныло от воспоминаний, и Арата растрепал пятернёй себе волосы, сбрасывая невидимые путы.

      Твелв был мёртв.

      Покоился на глубине двух метров под землёй вместе с другими их «братьями» и «сестрами» по экспериментам.

      А он, Арата, пока ещё был жив. Даже стал официальным и полноправным гражданином собственной Родины — милость, о которой, сбежав из «Поселения», они даже не мечтали. И раз ещё жив, значит, должен двигаться дальше. Вот только куда вело это «дальше»? После разговора с дочкой куратора он действительно несколько раз пытался представить себе своё будущее, перебрал в уме много разных профессий, но более-менее увидеть себя в той или иной сфере не смог. Он не был заинтересован в экономике, юрисдикции или медицине; на работах, где нужны сила и выносливость, не вытянул бы по состоянию здоровья, а водить какой-либо транспорт, пусть и имел соответствующие навыки, не горел желанием. Удовольствие приносило рисование, но идти в мангаки, как предложила Лиза — точно не его стезя. Была, конечно, и по-настоящему большая любовь — электроника, программирование и всё с этим связанное, — вот только, учитывая его «заслуги» прошлого… Что ж, когда он планировал свою месть учёным и к ним приближенным, совершенно не предполагал, что проживёт дольше года.

      Арата вздохнул.

      — О чём задумался? — тотчас отреагировала подруга, уже снявшая кошку с подоконника и поглаживающпя её пушистую спинку. Лапка под её руками выгибалась, громко мурчала и вообще демонстрировала верх удовольствия. Арата неопределённо хмыкнул.

      — Да так… Ни о чём конкретном.

      — Прости, что заставила вспомнить его, я не специально, — Лиза встала с корточек, отряхнула зад и бока джинсового сарафана от шерсти и вернулась к нему, положила ладонь на плечо. Лапка недовольно мявкнула, проследовала за ней и принялась тереться о ноги. Арата ощутил лёгкий укол ревности — к нему это пушистое создание хоть и исправно ластилось, но всё-таки не ходило как привязанное, могло и хвостом повернуться и даже демонстративно сделать вид, что не слышит зовущего её «кис-кис».

      — Ты не виновата, что имеешь много схожих с ним черт характера, так что не извиняйся.

      — И всё равно это всё ещё очень больно.

      — С годами станет легче.

      Лиза кивнула, соглашаясь, прислонилась макушкой к его плечу и некоторое время они просто стояли у окна в тишине, думая каждый о своём, но, вероятно, об одном и то же. Твелв остался кровоточащей раной в сердце каждого из них. Но каким-то образом, именно из-за этой раны, они наконец прекратили пререкаться друг с другом и стали немного ближе по духу. Твелв, наверное, был бы рад, что они нашли-таки общий язык.

      — Мне нравится программирование. — неожиданно для самого себя поделился Арата. Лиза слегка повернула голову, чтобы видеть его лицо, но не убрала её с его плеча полностью. — Изобретать что-то новое, тестировать это, атаковать или наоборот защищать от проникновения систему… Мне как-то довелось тут применить свои навыки, и это было захватывающе. Если честно, я был бы не прочь поработать в отделе борьбы с киберпреступностью, но сомневаюсь, что меня там ждут, учитывая моё прошлое. Хотя, их начальник сказал тогда, что был бы рад видеть меня в своём штате, но скорее всего всё это было чисто на эмоциях и…

      Он замолк, не решаясь озвучивать мысли дальше. Всё ведь и так было понятно, а Лиза, пусть и не блистала умом, была далеко не дурой. Подруга не спешила ни опровергать, ни подтверждать его слова, что в некоторой степени даже успокоило. Как будто этот вопрос действительно повис в воздухе и, пока не была озвучена самая неприятная его вероятность, ход событий и правда можно было изменить.

      — Знаешь, — Лиза-таки выпрямилась и посмотрела ему в глаза, заправив левую прядь своих трепещущих от проникающего в кабинет ветерка волос за ухо. — думаю, Шибасаки-сан тебе поможет.