Джордж не спал всю ночь, а потому на утро голова раскалывалась от утомления и тревоги. И от предвкушения... Предвкушения большого прощального шоу, которое останется в легендах этой древней школы. Он посмотрел на заботливо сложенные коробочки с маленькими сюрпризами для директора. Её тонкие руки складывали и упаковывали то, что через несколько часов исчезнет, взорвется, превратиться в пыль. И когда я стал таким сентиментальным?
Брат тихо посапывал в своей кровати. Фред всегда был более спокойным и жизнерадостным, чем Джордж, как две капли воды похожий на него: он мог оставаться душой компании, рассмешить или с полувзгляда понимать брата, но все же отличался образом мыслей. А вчера Джордж совершил то, о чем будет жалеть еще очень долго.
Вспомнились глаза Джейн. Её изумрудные, невероятного цвета глаза, полные слёз и отчаяния. Его несдержанность обернулась для этой хрупкой девочки трагедией. Прости меня, Джейн. Если бы он мог, он наобещал бы ей и звезды с небес, и счастье до бесконечности. Но это было бы ложью. Девочке пятнадцать лет: она сама не знает, чего ей хочется. «Если повезет, если мне страшно повезет в жизни, мы будем вместе. Когда она поймет, что ей это действительно нужно. Нельзя отбирать у нее выбор» — так думал он, но не смог сказать это Джейн.
Парень дождался рассвета, умылся ледяной водой и разбудил брата. Перед обедом они покинут школу. Фред же был свеж, бодр и радостен — подскочил, сентиментально хватаясь за сердце:
— Последний завтрак в стенах замка! — он радостно скакал, пока Ли Джордан уныло смотрел на своих друзей.
Спустившись к завтраку, Фред подсел к Джейн, чтобы самому поговорить с ней. Джордж боялся даже взглянуть на девушку, сгорая под испепеляющим взглядом своей сестры. Однажды она поймет. Лишь украдкой он увидел бледную улыбку, которую Джейн дарила Фреду: брови чуть-чуть удивленно поднялись — что же он ей говорил? Краснота вокруг глаз говорила о том, что она недавно плакала. Стыдно. А завтрак при этом пролетел очень быстро. По плану, Джейн тоже участвовала в их идее: раскладывала фейерверки в холле и поджигала их по сигналу вместе с Ли Джорданом. До шоу оставалось пара часов.
***
Джейн не помнила, как она в тот злосчастный вечер добралась до своей кровати: это так и осталось чёрным пятном в памяти. С утра не хотелось ни с кем разговаривать: девочки в комнате кидали на нее жалостливо-понимающие взгляды, от которых хотелось плеваться. Когда она успела заслужить столько жалости? Гермиона чуть ли не силком вытащила ее тело на завтрак, в то время как сознание блуждало где-то очень далеко. Появление близнецов вызвало у нее приступ тошноты. Но Фред сел рядом и ласково взял ее безвольную руку.
— Привет, — парень искренне улыбнулся. — Я знаю, что вчера произошло. И… Прости меня.
— А при чем здесь ты? — Джейн лишь пожала плечами, уставившись в тарелку.
— Я тебе наговорил много мотивирующих речей, но даже не подозревал, что мой брат так поступит. Эх… Но не об этом речь, — Фред сжал ее руку. — Я хочу сказать тебе большое спасибо за поддержку, с тобой мы достигли намного больше, чем ожидали. Жду тебя в нашем магазине в Косом переулке. Это и твой магазин, и твои изобретения. Сдавай экзамены и сбегай к нам.
Парень мило щелкнул ее по носу. Джейн от его теплых слов смогла улыбнуться. Как будто прощалась со старшим братом. Но ведь не навсегда?
— Ох, Фред. Я очень тебе благодарна, за всё.
— Прошу тебя, не вешай нос. Ни один парень в мире не стоит твоих слез.
Она совсем не ожидала такого серьезного тона от вечного балагура Фреда. Они расстались на завтраке, чтобы подготовиться к расплате с Амбридж. Гарри с Гермионой и Роном отправились к кабинету Защиты от Темных искусств, чтобы связаться с Сириусом через директорский камин, а Джейн тихонько раскладывала коробки по нужным углам: придется очень серьезно сконцентрироваться, чтобы они все одновременно заработали. И у нее совсем не было этих сил.
Девушка услышала шум в коридорах: началось. Музыкой для ушей были истеричные крики Амбридж, душа требовала продолжения — один взмах палочки, и шутихи заполонили холл. Джейн не подумала о том, что они взорвут все Декреты об образовании, висящие вдоль стены, и едва успела отскочить от тяжелых рам и стекольных осколков. Пришлось выбежать на улицу: внутренний двор начал собирать все больше ликующих студентов. Джейн стояла в стороне и смотрела в небо: скоро должны показаться два бунтаря. И вот, они улетели на своих конфискованных метлах, отсалютовав на прощание и подарив скидку в магазине «Всевозможные Волшебные Вредилки» всем, кто истошно вопил внизу от восторга.
Джейн уже собиралась спокойно уйти в башню, стряхивая с себя осколки стекла, чтобы собраться на уроки, но ее кто-то грубо схватил за плечо — это оказался Крэб, друг Драко Малфоя и член Инспекционной дружины.
— Я видел, что ты взорвала эти дурацкие штуки. Теперь не отделаешься! — радостно хихикал он, таща за собой девушку в кабинет директора.
И она была не одинока — поймали некоторых студентов, которые действительно или мнимо поучаствовали в вандализме. Никто особо не разбирался — все ради «показательной казни». На уроки в этот день девушка так и не попала. Перетерпев оскорбления и допрос, Джейн равнодушно смотрела в раздувающееся лицо профессора Амбридж, которая, брызгая злорадством, не смогла придумать более оригинального наказания, чем свое обычное орфографическое истязание. Джейн вместе с остальными несчастными несколько часов подряд писала, что она «должна служить Министерству». Старые раны вскрылись, и их накрыли совсем новые: ей было страшно смотреть на кожу левой руки, потому что там ее уже давно не было — какое-то кровавое месиво. Когда кровь начала капать на пол, а девушка рыдать от боли, Амбридж удовлетворенно хмыкнула. Выходила Джейн из кабинета директора одной из последних.
От боли и ужаса она медленно брела по темным коридорам, был совсем поздний вечер. Из-за наказания она пропустила и обед, и ужин — от чего слабость накрывала тело еще сильнее. Не хватало еще получить штраф за то, что бродит после отбоя. Ужасная темная корка запекшейся крови покрыла руку. Джейн решила передохнуть, сев на каменную лавочку. Возможно, она уснула, поскольку очнулась она от осторожного толчка.
— Джейн, что с тобой? — перед ней на корточках сидел Драко. Его взгляд выражал крайнюю обеспокоенность.
— Привет, — в горле пересохло, от чего голос девушки стал тихим и хриплым. — Ничего, получила наказание от Амбридж.
Она случайно поправила волосы окровавленной рукой.
— Это еще что такое?! — парень осторожно взял её руку и осмотрел: даже рукава мантии были выпачканы в крови.
— Методы Министерства, — слабо хмыкнула Джейн. — Слушай, я хочу попросить тебя провести меня до башни, я совсем не ела и…
Драко не стал ее слушать, а сразу подхватил за талию и повел по коридору к лестницам. У него не было слов, чтобы описать увиденное — только сейчас он осознал, что все эти «справедливые» решения директора оказались не такими уж справедливыми: чем заслужила его Джейн такой участи? Девушка же находилась на грани обморока, от чего было сложно вести ее по волшебной лестнице, где временами пропадали части ступенек или менялись траектории.
— Вот мы у башни, — выдохнул он, пытаясь улыбнуться. — Эй, Джейн!
Но девушка окончательно потеряла сознание и обмякла. Пришлось подхватить ее на руки. Тут Драко совсем растерялся: как позвать гриффиндорцев через портрет? Странным стечением обстоятельств, невероятной удачей проем в гостиную открылся сам:
— О господи, Малфой, что ты тут делаешь? — испуганно спросила Гермиона: она должна была делать обход в коридорах в качестве старосты.
— Помоги лучше!
Гермиона увидела Джейн и тут же забежала в проем, откуда через секунду появилась рыжая макушка Рона. Драко старался не показывать, как он не рад их всех видеть, ведь для начала нужно спасти Джейн. Рон молча подхватил однокурсницу из рук Малфоя и ушел в башню. Гермиона чего-то ждала, смотря на Драко, от чего тому становилось тошно.
— Ну, и что ты пялишься?
— Хоть ты и мерзкий, но… спасибо, — и Гермиона скрылась в проеме.
Драко фыркнул, но еще немного постоял перед портретом Полной Дамы: когда бы он оказался здесь, если бы не она? Рон занес Джейн в гостиную и тут же положил на диван. Гермиона побежала в спальню за аптечкой, нужно было срочно привести подругу в чувство. Заставив ее очнуться, Гермиона начала обрабатывать раны водой и экстрактом бадьяна.
— Эта мерзкая жаба ответит за все! — шипела Гермиона. — Принеси конфет каких-нибудь, Рон! А лучше шоколад!
— А где я…?
— Рон, у тебя всегда есть конфеты в тумбочке, или у Гарри попроси, не видишь, что все очень плохо!
Джейн лежала без движения, смотрела в потолок, только и могла, что беспрекословно выполнять указания Гермионы. От шоколада стало легче, как и завещал профессор Люпин. Джейн села, потерев перебинтованную Гермионой руку. Рассказ ее получился весьма лаконичным: ее поймал Крэб, Амбридж сначала допрашивала, а потом — посадила писать строчки этим странным пером, от боли и переутомления она остановилась в коридоре, где ее нашел Драко.
— Снова спас тебя, хоть тебя схватил его дружок. Драма так и липнет к тебе и твоей беспокойной голове, — выдохнула Гермиона.
— Не знаю, как я могла так облажаться. Но главное близнецы ушли, а мы немного побунтовали.
— Джейн, я знаю, что у тебя случилось с Джорджем. Мне очень жаль.
— Ну, ты была права, как и всегда, — Джейн махнула рукой. — Мне сегодня уже все равно.
***
С того дня Джейн посвящала все свое свободное время учебе — с уходом близнецов его стало намного больше. Девушка отказывалась обсуждать свои душевные раны с кем-либо, особенно с Джинни, которая написала Джорджу письмо на три страницы, почему тот самая большая задница и чтобы она с ним сделала, если бы он еще остался в школе. Фред же иногда писал Джейн письма, передавая приветы от своего брата, но в этот раз девушку это вовсе не задевало, приятно было читать, что их бизнес идет в гору, даже начинала предлагать свои идеи. Отчисления с продаж стали приходить так часто, что пришло письмо из банка, уведомляющее о внушительной сумме золота на ее счету и предлагающее улучшить ячейку — перевести на более глубокие уровни подземелья.
Новость о зверствах Амбридж разлетелась между учителями, но за невозможностью открыто протестовать, они просто оказывали содействие бунту студентов: не штрафовали, делали вид, что ничего не замечают, и в целом не мешали рушить систему образования Министерства Магии. Джейн буквально через неделю после наказания получила приглашение от профессора МакГонагал. С замиранием сердца девушка зашла после ужина в кабинет Трансфигурации.
Профессор стояла к ней спиной и смотрела в окно.
— Добрый вечер, мисс Барлоу. Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, мне уже лучше. — Джейн не знала, куда себя деть, а потому просто вытащила волшебную палочку.
— Хорошо. До ваших экзаменов остаётся несколько месяцев, я проведу с вами до июня семь занятий. С вашими способностями их должно хватить. Начнем с упражнений…
Это были самые необычные уроки, которые когда-либо посещала Джейн. Она сперва трансфигурировала живое в живое: крысу в сову, сову в хорька, хорька в рыбу. Это было очень сложно: обращать живое во что-то такое же сильно выматывало и взрывало мозг. Только к третьему занятию у девушки начало получаться что-то сносное. Профессор была строга, но терпелива: доходчиво объясняла, как нужно формировать заклинания, концентрироваться. К пятому занятию, профессор попросила студентку вызвать Патронус, о котором упоминала Джейн, и удовлетворенно кивнула:
— Замечательно, у вас маленькое подвижное существо, к тому же птица. Вообще, вы можете обращаться, потенциально, в разных животных, однако это нарушает магическое законодательство, чего я вам откровенно не советую. Поэтому стоит сделать окончательный выбор, который вы зарегистрируете в соответствующем Департаменте.
Джейн кивнула, отметив про себя нежелание что-либо регистрировать в этом чертовом Министерстве. В итоге остановили выбор на соколе. На шестом занятии Джейн получила домашнюю работу: досконально изучить костную структуру сокола, его повадки и физику полета. Профессор на ее удивленный взгляд лишь заметила:
— Вы же не будете бегать по земле, мисс Барлоу? Птицы летают, и вам придется научиться это делать, и делать хорошо. Сообщите, как закончите с этим.
Джейн сидела с этим заданием в один из теплых майских деньков под деревом, полностью погрузившись в работу. Она по памяти рисовала сокола, выучила название каждой косточки и части тела, рисовала себе положения крыльев и схемы с траекториями полетов. Художественные способности страдали: рисунки были кривые и весьма абстрактные, но только так Джейн удалось полностью представить сокола изнутри и снаружи.
— Привет, — рядом сел Драко, заглядывая в ее тетрадь, — чего рисуешь?
— Это секрет — Джейн улыбнулась и закрыла тетрадь. — Завтра весь день в библиотеке проторчу, буду готовиться к экзаменам.
— Составить тебе компанию? — парень улыбнулся и взял Джейн за руку.
Она сначала напряглась, взгляд на несколько минут остекленел, будто она ушла в какие-то тяжелые воспоминания, но вернулась обратно, тряхнув головой. И не стала убирать свою руку. Драко рассказывал ей все подряд, осторожно избегая опасных тем: своего мнения об ее друзьях, о Джордже Уизли и Амбридж. Джейн сразу заметила это, удивленно посмотрев на парня:
— И почему ты всегда так добр со мной?! Разве сложно быть таким со всеми?
— Не знаю, — Драко пожал плечами. — Не уверен, что это доброта, но ты ее точно заслуживаешь. А вот про остальных я так сказать не могу.
Джейн, не отрываясь, смотрела на парня: на его бледное лицо, платиновые волосы, всегда такие приглаженные и аккуратные, что хотелось их взъерошить, и серые глаза, которыми он так равнодушно смотрел на мир. Девушка не смогла удержаться от улыбки: парень уже три недели старался ее успокоить — приносил ей мятную нугу, помогал с домашними заданиями, даже дописал письменную часть проекта для Снегга, пока она страдала от душевной раны. Драко убрал веточку, которая запуталась в ее волосах, и сказал:
— Кстати, я попросил Снегга дать класс по зельям, чтобы мы сварили уже Животворящий эликсир. Так что я жду тебя на следующей неделе.
Джейн кивнула и благодарно сжала его руку: его заботливое внимание и ненавязчивость спасали ее от печали, которая временами накатывала на нее, как цунами. Пока они договаривались о встрече, к ним подошла Джинни. Бросив на рыжеволосую недовольный взгляд, Драко попрощался, быстро коснувшись губами щеки Джейн. Девушки наблюдали за его высокой стройной фигурой в классических брюках и рубашке, удаляющейся вниз по склону.
— Не будь он слизнем, то был бы даже ничего, — ухмыльнулась Джинни, а Джейн на это лишь согласно хмыкнула. — МакГонагал ждет тебя сегодня вечером на дополнительных занятиях.
— Спасибо, Джин. Я, кстати, так и не решила, какую профессию хочу выбрать, а Амбридж на консультации сказала, что в Министерстве меня никто не ждет.
— Да. И Гарри тоже. Да кому оно нужно? Как Перси, быть бюрократической крыской? У тебя всегда есть изобретения братцев — и их магазин для тебя всегда открыт.
— Уже пора бросать школу?
— Давай только после С.О.В. — заметила Джинни.
Девушки решили погулять вдоль Черного озера чтобы отвлечься и немного отдохнуть: в это время Гермиона, Рон и Гарри истерично повторяли материалы, постоянно отказываясь от прогулок. Солнце, сияние воды, свежий ветер, зеленая трава, любимая подруга и заботливое внимание Драко — все это наполняло Джейн какими-то новыми чувствами, возвращая ей возможность наслаждаться жизнью.
Вечером МакГонагал на их последнем занятии тщательно проверяла знания Джейн. Удовлетворенно кивнув, она продолжила:
— Вы справились с заданием, отлично. Сегодня вы попробуете трансфигурировать собственное тело, сразу предупреждаю, что…
— Это будет так больно, будто мои кости и связки перемалывают и строят на их основе что-то новое? — внезапно для себя сказала Джейн.
— Откуда вы знаете? — профессор удивилась, даже не обратив внимания на то, что ее лекцию грубовато прервали.
— Бродяга, — прошептала Джейн, и профессор МакГонагал все поняла.
— Да, будет примерно так. И этот момент будет сопровождать вас каждый раз, каждое обращение, а потому стоит к этому привыкнуть, пока не наработаете скорость. Лучше сразу перейдем к делу.
Джейн встала посреди запертого класса. Сделав глубокий вдох, она сконцентрировалась на превращении: по технологии следовало начинать концентрацию внимания с центра тела — точки, из которой происходит превращение. Спустя пару секунд тело Джейн пронзила такая боль, которую она не испытывала ни разу в жизни: каждый атом кричал, отрываясь от своего привычного места и перемещаясь волей волшебницы в другое. Хотелось кричать, прекратить эту пытку — и в какой-то момент она сорвалась и упала на пол, схватившись за живот. Профессор наклонилась над ней, и Джейн увидела сочувствие на лице женщины.
— Мисс Барлоу, постарайтесь второй раз не сорваться — чем медленнее превращение, тем больнее. Но пока вы не научитесь это делать — без боли не обойтись. К сожалению, другого выхода нет.
— Поняла, профессор, — Джейн едва шевелила опухшим языком, губы пересохли от сильного стресса.
Минерва МакГонагал протянула девушке стакан воды. Глоток. Выдох. Вторая попытка. В этот раз Джейн старалась максимально отвлекаться лишь на свое желание стать анимагом. Последнее занятие с профессором — последний шанс попробовать. Так, проходя через этапы боли, о которой говорил Сириус и о которой он не мог бы даже намекнуть, Джейн очнулась в тельце маленького существа. Она смотрела снизу вверх на профессора, а ее одежда валялась на полу — ведь еще не умеет обращаться в ней. От этой мысли девушка покраснела бы, если могла — но ее руки превратились в крылья, а ноги — в лапки. Она ощущала свое второе тело, которое двигалось самым неожиданным и непривычным образом.
Профессор МакГонагал с удовлетворением наблюдала за небольшой гордой птицей, которая неловко отскакивала в стороны или заваливалась, расправляя крылья в попытках взлететь. Ей предстоит еще многому научиться.
— Достаточно, мисс Барлоу!
Джейн должна была делать сразу и обратное превращение, которое произошло намного быстрее и проще первого. Джейн нагая сидела на полу, краснея от стеснения, но профессор одним взмахом палочки одела студентку. «Какое полезное заклинание!» — промелькнуло в голове девушки.
— Скажу честно, я не ожидала такого качественного превращения к седьмому уроку. Советую вам отдохнуть пару дней и пробовать снова. Когда это будет занимать несколько секунд — мы продолжим. Сейчас ваш результат семь минут.
Джейн вышла из кабинета с невероятным чувством победы, как будто жизнь снова начала приобретать смысл. Она пробралась в укромный уголок внутреннего двора, где могла спокойно покурить. Джордж бросил ее, аргументируя все глупостями в своей голове. «Вот дурак. Да и я не лучше. Но… Драко? Что делать с ним?» — мелькало в сознании Джейн. Девушка смотрела в чистое майское небо, где тысячи звезд, свет которых блуждает во Вселенной сотни лет, смотрят на нее, такую маленькую с ее маленькими проблемами в маленьком мире. Джейн вдыхала приторный ночной воздух и думала, думала, думала.
Затушив сигарету, она приняла неожиданное для себя решение. Всё будет, как и советовал ей Фред Уизли.