На следующее утро Роман Демьянович смотрел, как грузят его чемоданы на простые салазки и грустил. Вот умом понимал, что о месте работы его предупредили сразу, а в деревню ехать всё равно не хотелось. Да ладно бы ехать! Так нет, идти придётся, потому что никакого транспорта, кроме авиетки, в поместье не нашлось. Их Сиятельство, конечно, дал ему в сопровождение подсобника, но он предпочёл бы хоть плохонький, но автомобиль.

— Аккуратнее! — крикнул Брагин, когда мужик волоком вытащил очередной чемодан.

— Да что ж там у вас, сударь? Камни, что ль? — проворчал подсобник.

— Книги! — обиделся Брагин и съязвил: — Что, тяжелы знания?

— Помочь? — спросил знакомый голос откуда-то сбоку.

Роман Демьянович повернул голову и увидел вчерашнего знакомого. Сайн стоял у подножья лестницы и бестактно разглядывал его, чуть склонив голову на бок. Затем в один прыжок взлетел на верхнюю ступеньку, легко, будто они были набиты пухом, поднял два оставшихся чемодана, чуть прихрамывая, спустился по лестнице и закинул на салазки.

— Сайн, может, лучше ты проводишь господина Брагина? — спросил Алексей Константинович, вышедший проводить гостя. — Роман Демьянович у нас городской человек и к прогулкам по тайге непривычен.

— Отведу, — кивнул Сайн и подхватил верёвку салазок.

— Благодарю за гостеприимство, Ваше Сиятельство, — поклонился Брагин хозяину дома.

— Если будет нужда — обращайтесь, Роман Демьянович, — кивнул тот, и

Брагин поспешил вслед за ушедшим вперёд Сайном.

Вчера за ужином Брагин так ничего и не сказал о тигре. Просто в какой-то момент ему пришло в голову, что господину графу может не понравиться то, что он бродил по саду, не испросив разрешения. Так что о прогулке Брагин предпочёл умолчать, а значит, и о тигре пришлось. А вот обещание Их Сиятельства достать для школы любые книги по запросу и даже проектор с фиксаторами записей Российского Географического Общества для более наглядного ознакомления с другими странами и континентами — впечатлили. Таких устройств Роман Демьянович даже в лицее не видел. Только в Центральной Петроградской Библиотеке. И то, чтобы получить к нему доступ, требовалась учёная степень. А тут такое и в глухом краю!

— Сайн, скажи, а деревня та большая? Или так, полдвора-полтора дома?

— Как это полтора дома? — нахмурился Сайн. — И почему полдвора? Это же будет просто маленький двор.

— Хм… Не дословно, Сайн. Выражение такое расхожее, — пояснил Брагин и наконец понял, чего от него хочет Их Сиятельство. — Я думаю, тебе тоже стоит посещать мои занятия. Утром я планирую школьные уроки, а вечером занятия со старшим поколением. И это будет не просто письмо или чтение, а много разных интересных фактов о выдающихся личностях и их вкладе в культурное наследие России, о других странах, о картинах, музыке, театре… Их Сиятельство желает видеть в своём окружении образованных людей, пусть даже крестьян и охотников.

— Охотники бы лучше послушали о том, как проще выделывать шкуры и где найти женьшень.

— Про женьшень тоже могу, — улыбнулся Брагин, припомнив обещание купить проектор. — Это — биология. А в выделке шкур используют же какие-то вещества? Это уже химия. Придёшь?

Брагин сам не мог понять, чем Сайн его так заинтересовал. То ли своей необычной внешностью, с раскосыми глазами, обведёнными черной полосой, и длинными волосами цвета воронова крыла, которые на солнце почему-то отливали рыжиной. То ли манерой разговора и тем, что Сайн, хоть и стал после просьбы называть его по имени отчеству, а вот на «вы» обращаться категорически отказался, усмехнувшись, что Роман Демьянович тут один, а не их много. То ли физической силой в таком хрупком внешне теле. Тот его прыжок с земли сразу на крыльцо, минуя десяток ступеней, произвёл на Брагина неизгладимое впечатление.

— Забегу, если на охоту будет не надо.

До деревни, действительно, оказалось недалеко. Брагин даже замёрзнуть не успел, как из-за деревьев показались первые дома, а из подворотни выскочил беспородный пёс малого роста и большой зловредности, принявшийся тут же их облаивать.

— Пшёл отсюда! — прикрикнул на него Брагин, но тот и не думал униматься.

Оскалив зубы, шавка захлёбывалась лаем, всё норовя подскочить ближе и цапнуть за ногу, и Брагину приходилось отмахиваться от неё котелком, сорванным с головы. Потому как ни трости, ни палки под рукой не было. А тем временем лай подхватили все деревенские псы, ставя на уши всю округу. И вдруг под ухом Брагина раздался рык. Долгий, протяжный и угрожающий, заставивший забыть про пса и обернуться. Едва он стих, как шавка, поджав хвост, скрылась в щели забора, замолчали дворовые псы и даже птицы. На деревню опустилась гробовая тишина.

— Сайн! Что это было? — передёрнулся Брагин.

— Рык тигра, — улыбнулся тот. — Большого голодного тигра, вышедшего на охоту.

— Ух ты! Я бы не отказался такому научиться!

— Это почти невозможно, — ответил Сайн. — Человеческое горло к такому не приспособлено. Коты, в отличие от собак, рычат на вдохе, а не на выдохе. Поэтому получается необычный звук. А размер кота они определяют по объёму лёгких. Чем продолжительнее и ниже рык — тем больше кот. Мой примерно на десять пудов. Животные, они ведь совсем не глупые. Никому из них не хочется становиться обедом, вот и забились по щелям.

Сельская церквушка нашлась быстро, а с ней церковно-приходская школа и батюшка, взваливший на себя обязанности учителя.

— Значитца, граф решил настоящую школу организовать? Это хорошо, добрэ дело, — покивал он головой после рассказа Брагина. — Неужто и здание построит?

— Насчёт здания разговора не было, но вот школьная мебель и учебные пособия были обещаны. А так же тетради, ручки, карандаши… Ученикам не придётся покупать их самостоятельно. Не подскажете, у кого можно комнату снять?

— А чего снимать? У меня оставайтесь. Небогато, но угол свой будет, а попадья щами накормит.

— Так куда чемоданы нести? — спросил, молчавший до этого времени, Сайн.

Глядя на то, как Сайн легко подхватил сразу два чемодана с книгами, которые даже носильщики в гостинице тягали с трудом, Брагин ощутил очередной приступ любопытства.

***

Отправив Брагина с Сайном в Шуваловку, Алексей облегчённо выдохнул. Всё! Свой собственный дом и никаких гостей! Оболенский с Голицыным не в счёт — их он воспринимал как членов семьи. Но если Миша был любимым человеком, то к Диме он относился как к шебутному кузену, с которым интересно устраивать гулянки и влипать в приключения. А если совсем достанет своей активностью, то можно потешить себя надеждой, что однажды он всё-таки съедет.

Пройдясь по особняку, Алексей вдруг понял, что ему совсем нечем заняться. Ремонт закончен, Амурск далеко… Может, заняться планированием и заказами? Ведь обещал же Брагину пособия. Только где их взять? Проекторы штука редкая и мало используемая почему-то. Это надо искать производителя. А как? На такие вещи объявления в газету не дают, а интернет ещё не придумали.

— О, Миша должен знать!

Оболенский нашелся в библиотеке, точнее в пустой комнате с кучей шкафов под стеклом и двумя книгами на столе, одна из которых оказалась только что начатым Михаилом сводом трат.

— Миш, если мне нужно купить какую-то вещь, которой нет в массовой продаже, то как мне найти продавца?

— Что именно? Многие рода специализируются на чём-то своём. Оружие — тебе к Громовым, машины — к Вознесенским, технологическое оборудование — к Измайловым.

— Проектор и фиксаторы для него.

— К Измайловым, но фиксаторы будут пустые. Копировать туда записи придётся отдельно.

— Ну это понятно. А книги? Вот честно, мне не очень нравится смотреть на пустые полки.

— Если только чтобы заполнить полки… — хмыкнул Михаил, — …то можешь скупить любой книжный магазин. Но вот будешь ли ты читать всё это?

Озадаченный вопросом, Алексей прошелся по комнате и зацепился взглядом за гитару. Как же давно он не брал её в руки! Да и не видел… А действительно, в доме Васильковых она не попадалась ему на глаза! Подойдя ближе, Алексей снял гитару с подставки, покрутил в руках и тронул струны.

— Лёш! — тут же вскинулся Михаил. — Убери на место, пожалуйста! Тебе мало было метеорита? Не валяй дурака, а?

— Не валяй дурака, Америка.

Вот те валенки, мёрзнешь, небось.

Что Сибирь, что Аляска — два берега,

Баня, водка, гармонь и лосось…

— Лёша! Ты же понимаешь, что любая твоя песня может затронуть тонкие материи? — прищурился Оболенский.

— Много разной у нас материи… — глядя в глаза Михаилу, продолжил Алексей.

— Всем рубахи пошьем вам, братва.

Эх, корона Российской Империи...

Екатерина, ты была не права!

— Шувалов! Ты что творишь! — ураганом ворвался в библиотеку Голицын.

— Не валяй дурака, Америка.

Не обидим, кому говорят.

Отдавай-ка землицу Алясочку,

Отдавай-ка родимую взад!

— Есть звон? — повернулся к Голицыну Михаил.

— Да не просто звон! Такое ощущение, что пласты мира двигаются!

— Вот никогда не понимал, почему Аляска не вернулась России после истечения срока аренды, в которую её отдала Екатерина II, — хмыкнул Алексей.

— Какой аренды? И причём тут императрица Екатерина? Аляска была продана Александром II. Продана, окончательно и бесповоротно! — заявил Голицын.

— Ну… Значит, не окончательно, — хмыкнул Алексей. — Раз ты почувствовал, Дима, значит — вернут!

— Я обязан об этом доложить… — севшим голосом ответил Голицын и потянулся к эфиру.