….фигурами своего противника».

Ингве сидел слева, сразу за своим отцом, но это не помешало Чену заметить, как тот напрягся, когда конунг к нему обратился. 

- Хорошо, я переоденусь. – Омега поднялся и скрылся в длинном доме.

- Ты что, пялился на его задницу? – зашипел Ше-Ли.

Во внезапно остановившемся бое барабанов это прозвучало довольно громко, так, что его расслышали даже охранники волка за их спинами.

Чен медленно моргнул, переводя осуждающий взгляд.

- Не говори глупости. Он пошёл в ту сторону, в которую я смотрел.

- Капец! Какая шикарная отмазка!

Чен цыкнул на него.

- Не мельтеши, сейчас Ингве будет танцевать.

Омега чуть не подавился возмущением от того, что чёрный кот так запросто назвал сына конунга по имени, но промолчал, и хмуро уставился перед собой.

У костра произошли небольшие изменения: танцоры удалилось с площадки, похватали свободные барабаны; из кучи достали небольшие бубны с блестящими жёлтым дисками, и пару инструментов, названия которых коты даже не знали; домру, куда больших размеров, чем привычная, притащили и держали сразу два волка. 

Через некоторое время от домов сразу в центр вышел Ингве. Его наряд отличался от тех, в которых танцевали омеги. 

Верх покрывала безрукавная длинная до колен тонкая туника тёмно-синего цвета с золотой вышивкой и блескучими вставками, не прозрачная, но с глубокими вырезами по бокам, доходящими выше талии. Сквозь них при ходьбе было видно узкие очень плотно прилегающие к телу штаны. Они были на несколько тонов светлее и без украшений, заканчивались широким чёрным кантом на поджарых икрах. На голых щиколотках при каждом шаге тихонько и мелодично позвякивали кожаные браслетики, расшитые маленькими шариками-колокольчиками. 

Распущенные смоченные водой волосы влажно блестели. Ингве слегка тряхнул головой и пряди разметались в стороны в небрежном беспорядке. Молодой волк успел накраситься, густо подведённые глаза сильно выделялись, придавая лицу выразительности. 

Ше-Ли извертелся, кидая на своего альфу возмущённые взгляды. Хэ-Чен над ним смеялся, когда барс использовал кисть и тушь, разрешал делать это, только пока они не съедутся, и то, скорее всего, потому что хотел посмотреть, как на это отреагирует младший брат. А сейчас он глаз не отводил от сынка Холгера.

- А мне ты запретил, – надул губы Ше-Ли, пытаясь привлечь внимание.

- Тебе не идёт. – Чен предупреждающе поднял руку, останавливая поток претензий. – Помолчи. Начинается.

С площадки перед ними затренькала большая домра, настраивая, задавая основной неспешный ритм. К ней присоединились несколько обычных.

Ингве опустился на колени, перенёс вес назад, приседая, и расслабленно склонил голову. Его полуопущенные веки, закрашенные тёмной мерцающей тушью, подрагивали, губы сомкнулись в жёсткую узкую полоску – ни намёка на те призывные улыбки, которыми одаривали до этого танцоры.

Звякнули, вступая бубенцы, и омега начал двигаться. Плавно, неторопливо опустился грудью вперёд, рассыпавшимися прядями касаясь травы, и волнообразным движением – сначала голова, потом шея и плечи – чуть развернулся, выпустил вперед руки, словно потягиваясь после сна. Перетёк вбок, приподнимая торс, тем же движением опрокинулся назад, выгнулся, махнув волосами по своим пяткам. Его ноги при этом даже на сантиметр не оторвались от земли, только шире разъехались колени, когда он, не останавливаясь, через другой бок вернулся обратно. Положил ладони на землю и под затихающую музыку медленно вытянулся за ними, прогнулся в спине. 

Он не строил глазки как омеги до него, не улыбался, не подмигивал, а Ше-Ли уже был готов ему в горло вцепиться. Один единственный пристальный взгляд из-под серой чёлки, так отчаянно напоминавшей его собственную, короткий взмах накрашенных ресниц в исключительно постельной позе, и барс глухо заворчал, ворочаясь в своём кресле. Ему не нравился ни этот волк, ни реакция Чена на него. 

Грохнул барабан, Ингве оскалился, и, разорвав зрительный контакт с чёрным котом, подскочил на ноги. Взвились домры, подхватывая новый ускоренный ритм. Ноги омеги заскользили по утоптанной траве, руки и тело изворачивались, идеальными линиями. Он крутился, то припадая к самой земле, то взвиваясь над ней невероятными прыжками, вертелся целыми сериями кувырков. И неизменно, на мгновения застывая в провокационных позах, поднимал свои подведённые глаза на чёрного кота.

Финальным аккордом он повторил то, с чего начал выступление – грохнулся на колени, описал над ними круг и откинулся назад, словно отдыхая. Лишь мелкая дрожь в изящно прогнутых пальцах и заблестевшая от пота кожа выдавали напряжение. 

Коты и волки хлопали и свистели. Ингве наблюдал за реакцией из-под полуприкрытых век, чуть улыбаясь.

А чёрный кот, до этого сидевший не проявляя никаких особых эмоций, вдруг ответил ему тем же и вопросительно двинул бровью в сторону волчьего дома.

Ше-Ли с его положения эту пантомиму не увидел, но несвойственную улыбку, мелькнувшую на лице его альфы не пропустил. Он не выдержал, скакнул на подлокотник кресла, в котором сидел Хэ-Чен, навис, ощериваясь.

- Я не понял, Цзянь пузырьком ошибся? Всем дал от стояка, а тебе для?! – откровенно зарычал он.

Ингве поднялся, поклонился, скрылся с площадки.

- Успокойся. - Чёрный кот осторожно, но настойчиво оттолкнул его в сторону, потянулся к кувшину с вином.

- Чен, пошли к себе! Сейчас же! – Барс перехватил его руку.

- Прекрати. Ты ведёшь себя некрасиво. 

- Пойдём! Слышишь меня?!

- Если устал, иди, отдыхай.

Ше-Ли шумно вдохнул, не в состоянии унять эмоции. 

- Слюни подотри, смотреть противно, – громко процедил сквозь зубы, перекидываясь в полу-форму.

И, яростно махнув хвостом, скрылся в сторону дома котов.

- Наши омеги себе такого не позволяют, – заметил Холгер спину убегающего барса. – Для них слово альфы - закон. 

- Хорошее качество, – фыркнул Хэ-Чен, он поднялся, опираясь на спинку. – Пойду, проверю, как бы не натворил ничего по дурости. Подыскать вам собеседника?

- Не надо, возвращайтесь.

И слегка пошатывающейся походкой направился к своей комнате, у двери в общий коридор обернулся. 

Танцы у костра продолжились. Снова загремели барабаны, замелькали яркие штаны кружащихся омег, подбадриваемых восторженными возгласами. Ни одной морды, волчьей или кошачьей не было обращено в его сторону. Он уверенно шагнул в сторону и, пригнувшись, той же дорогой, как и вчера, вдоль каменной стены, скрываясь в тенях, направился к другому длинному дому.

**** 

Цзянь-И выступление молодого волка не видел.

Когда только стали к нему готовиться, переставляя инструменты, в его голове выдохнул напряжённый голос.

«Цзянь! Мы нашли след!»

Неразлучник быстро направился подальше от шума и музыки, заглушающих даже собственные мысли.

«Чжа, что у вас? Говори».

Интонация была тревожная, голос прерывался как при сильной одышке и звучал глухо.

«У реки ниже по течению… Вход в пещеру…. Тут огромный лаз, по направлению прямо под монастырь».

«К нам сюда? Вы сами где?»

«Пойдём за ними…Ищите, где они могут вылезти!».

«Понял».

Цзянь-И зажевал губу. Сообщить Чену, пока тот находился рядом с конунгом, он не решился. Чёрный кот дал чёткие указания, не беспокоить его ни при каких обстоятельствах, распространялось ли это на вести от Чжа-Мао, не уточнил.

Неразлучник решил пока не привлекать внимание, подловил пару пум из отряда, отошедших от костра и кресел, в двух словах объяснил ситуацию. Искать лаз на открытой территории и среди хозяйственных построек не было смысла. Коты и так излазили всё вокруг в первый день. Оставались только волчий дом и зала, где проходили переговоры.

- Под шпиль! – скомандовал Цзянь.

Найдёт этот лаз, тогда позовёт Чена.

****  

Омега-волк сидел на краю кровати, привалившись к одной из опор балдахина, обняв его руками. 

- Ты пришёл, – шепотом сказал Ингве большому чёрному коту, который протиснулся в комнату через узкое окошко.

- А ты ждал?

Тот кивнул, поджимая под себя ноги. Он ещё не переоделся, в разрезах синей туники, перекосившейся немного вбок, было видно, как глубоко вздымаются и опадают от дыхания рёбра.

- Я слышал тебя вчера вечером. – Ингве кивнул в сторону окна. – Там, в кустах.

- Подсматривал?

- Только слушал. Но я бы хотел… - волк запнулся, втягивая в себя воздух.

Чен стащил с себя рубаху, скинул её на пол.

- Чего? 

- Тебя… Почувствовать… Также…

Кот хмыкнул, подходя ближе, полу-морфнулся.

- У меня довольно специфические вкусы. Мой барсик постоянно в синяках ходит и порезах. Уверен, что хочешь этого?

Омега поднял голову, с трудом отрывая взгляд от чёрного хвоста, хлестнувшего по кровати рядом с ним. Альфа и так был прилично больше его, а, перекинувшись, стал нависать необъятной громадой.

- Я не боюсь боли…. – Ингве осклабился в кривой улыбке. 

- Отлично! Но если ты будешь сильно орать, мне придётся заткнуть тебе пасть.

Хэ-Чен схватил его за край туники и дернул, вытряхивая омегу из неё, отшвырнул в сторону. Оттолкал его к изголовью кровати, попутно ощупывая жилистые ноги, растянул на спине.

- Рот я тебе, пожалуй, сразу прикрою. – Он взял лежащую рядом подушку.

Подкинул в воздухе и опустил ему на лицо, закрывая широко распахнувшиеся глаза. Навалился, придавливая, не обращая внимания на судорожно вцепившиеся в него руки.

**** 

Другие глаза, жёлтые кошачьи пристально уставились на чёрного кота, как только он зашёл в свою комнату. Омега настороженно принюхался и заорал:

- Блять! Ты всё-таки трахнул его!? Капец! Совсем охренел!?

Ше-ли, трясясь от ярости, рыкнул и кинулся на него с кулаками. 

- Урод бессовестный! Даже запах не смыл! 

Хэ-Чен оттолкнул его. Совсем не сильно, но барс отлетел к маленькому столику, опрокидывая его на бок. В дверном проёме появились несколько заинтересованных громким криком морд – коты из охраны То-Шайо и сам он, ещё немного бледноватый.

- Не нравится, уходи. – Чен опустился на кровать.

- Нет, ну вы слышали!? Вот наглость! - Голос омеги уверенно переходил на визг. – Сам членом своим волков вонючих тыкает, а я уходи!?

- Да заткнись ты! – рявкнул в ответ чёрный кот. – Стекла побьются, как орёшь!

Ше-Ли замолчал, но несколько раз громко шмыгнул носом и медленно поднялся с пола, растирая ладонями глаза. 

- Ненавижууууу…. – протяжно заскулил он. – Тваааарь…

- Ты что наделал?! – Громкий шепот переговорщика перебил рыдания барса.

То-Шайо в ужасе уставился на Чена.

- Капец…. – всхлипнув ещё раз, омега попятился от своего альфы. – Кот тебя подери! Это что?

У того были стесаны костяшки на правой руке и сквозь ткань рубахи проступала тонкая багровая полоса, как от глубокой кровящей царапины.

Доносившийся через открытые окна шум вдруг поменял тональность. Пропала музыка и по нарастающей зазвучали крики и громкое рычание. 

Общим фоном пошёл волчий звериный вой, надрывный и заунывный.