«Когда смотришь в зеркало, видишь себя». Монстр видит монстра, цветок видит цветок, а Фриск видит кого-то другого. Он похож на неë: у него тоже прикрыты глаза, у него те же короткие волосы, у него то же лицо, но… Когда он открывает глаза, на неё смотрит чужой взгляд по-человечески карих глаз. Этот Фриск ухмыляется, и достаëт из-за спины балетную пачку и пару пуант. Фриск из реальности думает, что на мальчике они смотрятся забавно, но она не может ухмыльнуться ему в ответ. Еë Подземелье отбило у неё эту глупую привычку, зато научило не отводить взгляд и танцевать под шквалами атак даже без пуант.

Фриск не стала бы сюда возвращаться. А этот Фриск тут, кажется, давно. Он достаëт слишком, слишком много вещей из своей сумки, ему как будто вообще не тяжело. И протягивает ей пончик — дорогой, его можно было купить у Маффет, но Фриск, как бы не старалась, не смогла бы. А он смог.

Фриск тянет руку в глупой надежде… Но она сбывается. Тесто пончика мягкое, как облачко, и его сироп стекает на пальцы. Возможно, это единственная выпечка Маффет, которую она сможет попробовать. Только та Маффет, с которой она встретилась, покрыла бы тесто красным, но, похоже, паутина — фишка всех Маффет.

Фриск могла бы съесть его сама, но она разделит его с Флауи.

…кстати, где же он?..

— Цветок не ищи, — хмыкает отражение. — Я от него избавился.

Фриск не успевает опомниться, как он тянет руки уже к ней.

— Не бойся, — воркует он, заключая в объятия, но Фриск не слышит. — Это всë уже было со мной. В конце этот цветок превратится в чудовище, и будет убивать, убивать, убивать тебя несметное число раз.

— Он не такой… — бормочет Фриск, едва-едва слыша. — Он не тот Флауи, которого ты знаешь…

— Они все одинаковы, — хмыкает он. — Но мы точно такие же.

«Я не хочу быть как ты», — так и не говорит Фриск. Отстраняется только.

И краем глаза видит за стеклом зелëный стебелëк и лепестки. У Флауи — еë Флауи — все на месте. И обеспокоенное, как и всегда, лицо. И никаких новых ударов на нëм не было. Он смотрит по сторонам, вглядявается в зеркало и раскрывает рот, но Фриск его не слышит.

— …зачем ты мне соврал?

— Хотел посмотреть, как ты отреагируешь, — усмехается он.

Фриск смотрит в пол, и лишь тогда замечает — у этого Фриска вся одежда в пыли.

…и неровен час, что эта пыль окрасится.

— Отпусти меня, пожалуйста.

— Такое событие случается в первый раз на моей памяти. А ты уже хочешь уйти?

Фриск думается, что у него была скучная жизнь.

— Сколько этих раз у тебя вообще было?

— Я давно перестал считать. Подземелье, которое я знаю, стоит того. Его монстры полны сюрпризов, я хочу возвращаться туда снова и снова. Будь ты на моëм месте, ты бы меня поняла.

«Именно поэтому ты весь в пыли? Потому что тебе интересно, как хрустят их кости?».

Даже монстры её Подземелья не были так жестоки. И убивали они точно не из-за желания найти очередной «сюрприз». Фриск боялась монстров, но она их и жалела. Себя и Флауи она, конечно, жалела больше, но вот этого юношу ей было не жаль совсем.

Фриск не хотела называть его своим именем.

— Только не начинай читать нотации, как Санс. Его речи такие скучные, скоро мне будет лень поднимать трубку.

…кажется, Фриск не смогла удержать лицо правильно.

— Зачем ему тебе звонить?

— Хочет поделиться новостями. Рассказать мне, как я изменил Подземелье. Разве не волнующе? Один ребëнок может изменить целый мир.

Но он не был похож на ребëнка.

— Такая сила есть и у тебя. Разве не грустно будет, если она пропадëт зря?

— Извини, мне по душе идти вперëд.

Он закрывает глаза.

— Хорошо.

Он кружит её будто бы в танце, и оказывается перед зеркалом. А потом… Делает внутрь шаг.

— Может быть, мы увидимся с тобой снова, — улыбается он. — А, может и нет. Но скучно тебе не будет, поверь мне.

— Верни меня обратно!

Фриск стучит по стеклу. Её руки болят от ударов, лишая надежды на то, что это лишь сон. Слëзы текут по щекам, но в ответ она видит лишь улыбку. Слишком тëплую для убийцы и обманщика.

Но в глади зеркала Фриск видит лишь себя. И ей остаëтся только одно.

Она должна спасти Флауи от этого злодея. Даже если ей придётся пройти весь этот путь ещё раз.

…но даже так, она не может вот так запросто встать. Ей не было так больно, как в самый первый раз, да и порой атаки монстров задевали гораздо сильнее, но… К этому чувству невозможно привыкнуть. Но теперь её ведëт решимость. Настоящая решимость.

…которой, впрочем, суждено растаять.

— Привет! Я Флауи! Цветочек Флауи!

Целые лепестки, целый стебелëк. Улыбка на всë лицо. Этому лицу невозможно доверять.

…и Фриск понимает. Её заменили.