В классе стояла духота, даже ветер из приоткрытого окна ее не разгонял. На улице ведь совсем не жарко — может, дело в том, что сердце, казалось, сейчас выскочит из груди? Стены приятного светло-зеленого цвета смыкались вокруг и давили, темнея проломами дверей. Слова учительницы проплывали мимо сознания, и Харикен вдруг обнаружила, что не пишет, а нервно царапает пальцами тетрадный лист.

      Неужели… все правда? Неужели то был Акума? Она не могла ошибиться! Узнала бы его с первого взгляда…

      Почему он ушел? Разочаровался, что она убежала? Боже!

      — Рей Харикен, — прогремел голос на весь класс, и она, вздрогнув, подняла взгляд. Сегодня первым уроком стояла физика, а ее вела учительница Иррия, крайне строгая женщина лет пятидесяти, с аккуратным каре черных волос. Ее и без того неулыбчивые губы поджались. — Почему вы не пишете?

      Кто-то хихикнул. В горле встал ком, будто, если разлепить губы, тотчас стошнит, но Харикен сглотнула и с трудом пробормотала:

      — Я… Я просто… не слишком хорошо себя чувствую. Извините.

      — На сегодня вам было нужно выучить закон Ома и решить три задачи. Рей-сан, пожалуйста, назовите его.

      Проклятье, сказала же, что не слишком хорошо себя чувствует! Неужели учительница думает, что она придуривается?! На спине выступил холодный пот. Домашка… Она вчера не сделала домашку. Закон Ома… это что-то не слишком сложное, связанное с электричеством, так и вертелось в голове, ну же…

      Шида нервно кривилась, словно желала подсказать, но не могла. Молчание затягивалось. Нельзя признаться, что она не знает, но… она правда не знала! И в тетради не подглядеть, попробуй найти в корявых записях этот закон…

      — Что ж, все понятно… — начала учительница Иррия, и в главную дверь класса постучали.

      Может, пронесет — если оставят на дополнительные занятия, она никогда не оправдается перед родителями!

      Скрипнув, дверь отворилась. Учительница Иррия обернулась, и на ее губах заиграла скупая улыбка.

      — Здравствуйте. Мы вас ждали.

      Порог класса переступили двое юношей лет двадцати. Студенты? В глаза сразу бросились вызывающе фиолетовые кудри у одного и такие же вызывающие ярко-красные пряди у другого, еще и ниже плеч…

      Харикен оцепенела.

      Она узнала второго.

      Вчера он отдал ей знак.

      В ушах отчаянно зашумело. Она сглотнула и невольно съежилась, точно пытаясь спрятаться. Они пришли за ней? Или… узнали, что она вытащила Энти Акуму из его мира, мира ее произведения?!

      Мысли казались такими безумными, что истеричная улыбка рванулась на губы. На миг связь с реальностью пропала, свернулась, словно нитка в моток, и Харикен дернулась, сжав руками край парты. Незнакомцы встали у доски. Юноша, отдавший ей знак, выглядел неважно: очень бледный, с синяками под глазами, правая рука перебинтована, по лбу вьется повязка. Его взгляд скользнул по классу, но не остановился на Харикен. Неужели не узнал?

      Учительница Иррия быстро прошла к своему креслу, поправляя волосы. Блеск глаз за очками выдавал ее волнение. Юноша с красными волосами снова оглядел класс и заговорил:

      — Здравствуйте. Думаю, многие из вас слышали о Клинке Карателя.

      Голос был очень ему под стать, отчетливый, суровый и с легкой хрипотцой. Кое-кто неуверенно кивнул. Харикен приподняла брови. Что еще за Клинок Карателя?

Нет.

      Погодите-ка…

      Ее словно пронзило током.

      Кто вы?

      Клинок Карателя. Рад нашей первой встрече, Новаки.

      Не… не может быть. Это ведь просто сон, разве нет? Боже, это ведь… не происходит на самом деле? Такого… такого не может…

      — Он опасный преступник, — продолжил второй юноша. У него были мягкие черты лица и чуть смуглая кожа, да и голос звучал так же мягко. Они что, играют в доброго и злого полицейского? — За последние два месяца он совершил шесть вооруженных нападений с ограблением, в основном на людей, что шли одни поздно ночью. Пожалуйста, будьте осторожны и старайтесь не выходить из дома после десяти вечера. А, и еще: Клинок Карателя хорошо маскируется, так что будьте бдительны с любым незнакомцем.

      Кто-то сзади фыркнул. Кажется, немного избитые фразы не произвели особого впечатления на некоторых ее одноклассников, но Харикен ловила каждое слово.

      — Мы оставим вам фоторобот, — продолжил юноша с кудрями и мягким голосом, а его товарищ прикрепил магнитами к доске альбомный лист. Четкие линии карандаша складывалось в изящное лицо, до половины прикрытое осколком маски кошки или, может, лисы. На губах нарисованного человека играла ироничная улыбка.

      Харикен уже ее видела.

      Вчера, во сне.

      — Спасибо за внимание.

      Юноши слегка поклонились и направились к выходу из класса. Напоследок тот из незнакомцев, что отдал ей знак, остановился на миг и бросил на нее огненный взгляд. Она встрепенулась. Нужно пойти за ними! Кажется, они этого даже ждали!

      Они с Шидой посмотрели друг на друга, и Харикен подняла руку, горячечно и решительно, будто прыгнула в пропасть.

      — Можно выйти?

      Если даже ее сейчас не выпустят, придется броситься из класса, и будь что будет.

      Учительница Иррия сухо кивнула. Кажется, она напрочь забыла и о несделанном домашнем задании, и о молчании в ответ на вопрос о теореме Ома. Вот и прекрасно!

Харикен вскочила и нервно разгладила складки юбки. Немного мутило, голова кружилась, в горле сильно пересохло, но ощущение перемен покалывало кожу, совсем как перед поездкой в Сэру.

      Что делать, если все окажется правдой?

      Или хуже: что делать, если все окажется неправдой?

      Дверь класса приближалась, лихорадочно дрожа, пока Харикен не толкнула ее рукой и не вырвалась в коридор, будто вынырнув из ледяного озера.

      Юноши с восхитительно непривычными цветами волос стояли у окна, ярко очерченные солнечным светом, что лился из-за белых занавесок. Холод взорвался в груди, разлился по рукам и ногам, не давая пошевелиться. Лишь через несколько бесконечных мгновений удалось шагнуть вперед, а они смотрели на нее, смотрели, пока Харикен направлялась к ним, с каждым шагом ощущая, как меняется жизнь…

      — Почему параллелоса? — бросил юноша, отдавший ей знак.

      — Что? — вырвалось у нее. Он повернулся к ней с таким сердитым и недовольным видом, что все внутри перевернулось.

      — Почему из всего, что можно было воплотить, ты вытащила в реальность именно человека?!

      Другой юноша вмешался:

      — Ладно тебе, Итаки-кун.

      Лицо Итаки исказилось и стало еще суровее, хотя, казалось, такое уже просто невозможно. Холод в теле сменился выжигающим жаром. Все было совсем не так, как она представляла.

      Совсем не так.

      Харикен пыталась что-то сказать, но слова сплелись, сплавились и упрямо не желали срываться с губ.

      — Я Аюми Юкуно, кстати, — представился второй юноша, легко улыбаясь. — Можно просто Юки.

      Она уставилась на него, пытаясь подавить страх, но не получилось, хотя его ярко-голубые глаза горели лазурью и небом, совсем не гневом, как у Итаки. Тот продолжал буравить ее взглядом, усиливая жуткое чувство, будто она в чем-то перед ним очень провинилась.

      — Это Грей Итаки, — добавил Юки, указав на него, когда молчание затянулось.

      — Я… Харикен. Рей Харикен, — неловко ответила она, сжимая пальцы на складках юбки. Что они о ней теперь думают? Что она постоянно теряется и двух слов не может связать?

      — Когда я отдал тебе свой Символ, то надеялся, что ты будешь думать о последствиях своих действий, — произнес Итаки холодно.

      Едва не вырвалось «Что плохого в том, что я воплотила Акуму?», но фраза показалась до того безумной, что Харикен осеклась.

      — Многие молодые Охотники так поступают, — произнес Юки примирительно. — Вспомни себя, когда ты попытался воплотить карту, которая могла бы снимать деньги с любого банкомата… И ведь получилось! Как вспомню выражение лица Маори, когда он об этом узнал…

      Итаки раздраженно дернул бровями и уставился в стену с таким видом, будто одним взглядом мог проделать в ней трещину.

      — Мне тогда было не шестнадцать, — наконец произнес он и мрачнее прежнего добавил: — И есть огромная разница между картой и параллелосом! Карта не болтала и не бегала на двух ногах!

      К лицу прилила кровь, казалось, даже шея покраснела.

      — Ты создала параллелоса, — медленно и веско продолжил Итаки, не глядя на нее. — Вырвала его в нашу реальность Символом. Мы стараемся так не делать, потому что жизнь параллелоса навсегда связана с его создателем. Запомни, что параллелосы тоже люди, поэтому с ними нужно обращаться как с людьми. А то тебе же будет хуже.

      В сознании замелькали образы: вот она входит в класс, видит чужака за своей партой, подходит ближе, и…

      Они смотрят друг на друга, глаза в глаза, и Харикен убегает.

      Беспокойство сильной дрожью пробрало тело. Этот Грей Итаки будто видел ее насквозь. Они… они отчитывают ее… как ребенка! И хуже всего, что, может, не так уж неправы!

      Нет. Она никогда не пожалеет, что воплотила Акуму. Пусть даже еще не говорила с ним. Пусть даже эти двое осуждают ее! Если пожалеет, то предаст не только его, но и саму себя!

      И что тогда у нее останется?

      — Подожди, — снова вмешался Юки, разгоняя грозу, что, казалось, вот-вот над ней разразится. — Нам нужно для начала все объяснить. Представляю, как ты сейчас растеряна, Харикен-сан.

      Она с облегчением опустила плечи. Хоть кто-то здесь не настроен против нее! И все же… Странное и не совсем приятное чувство охватывало каждый раз, как она смотрела в голубые глаза Юки и слышала его голос. Эти фразы… будто он читает с титров, которых не видно, как не слишком умелый телеведущий.

      — Ничего, что мы разговариваем об этом в школе? — выпалила Харикен. Да уж, самый важный вопрос из всех! Проклятье, до того, как заговорить, она вообще о таком не думала. — Вдруг… кто-то услышит?

      — Никто не услышит, — сказал Итаки, издав страдальческий вздох, будто она спросила о чем-то непростительно очевидном. — Более того, они теперь нас троих даже не увидят, пока Юки не захочет.

      Харикен приоткрыла рот и тут же закрыла. Что… какого… нет, это…

      Такого просто не может быть. Не может быть в реальности. Глупый розыгрыш. Или хуже — она просто сошла с ума. Галлюцинации. Просто… просто фантомы.

      И все же…

      — Так кто вы? — выдохнула она, переводя взгляд с одного на другого.

      Итаки остро взглянул на нее, и сомнения непостижимым образом растворились в пустоте.

      Все случилось на самом деле. То столкновение с Итаки вчера. Символ. Встреча с Акумой.

      Ее мечта на самом деле исполнилась.

      — Мы Охотники, — произнес Итаки. — И ты теперь тоже.