i survive on the second chance

Этот день должен был когда-то настать. Эта мысль крутилась в подкорке его мозга гораздо чаще, чем ему того хотелось бы, и всё равно. Сердце пропускает удар, — два, три, — когда во время патруля в лесу его настигает и окликает один из дозорных, потому что:

— Мастер Тигнари! Генерал Махаматра Сайно здесь, и ему... требуется помощь. Срочно.

Он срывается и бежит обратно в деревню, перекладывая все оставшиеся на сегодня дела на подопечных — они относятся с пониманием, конечно, потому что это не в характере Тигнари и происходит только в экстренных случаях, но он всё равно чувствует укол совести, которую ему приходится проглотить, стиснув зубы, потому что он расставил свои приоритеты относительно Сайно давным-давно.

Коллеи уже здесь — он чувствует себя спокойней в разы. Скорее всего, она сказала отнести Сайно сразу же в его хижину, или это стало уже каким-то негласным правилом для жителей деревни и дозорных. Проницательность обитателей леса или они не были так уж и скрытны обо всём происходящем между ними с самого начала?

Тигнари подходит к койке, на ходу сбрасывая все свои вещи в угол, и присаживается у изголовья.

— Что произошло?

Коллеи перебирает тесьму на своей накидке несколько нервно:

— Точно неизвестно. У него лихорадка и он ранен, но вряд ли само ранение послужило причиной. Скорее всего, инфекция или, может, какое-то отравление…

Тигнари кладёт руку поверх его покрытого густой испариной лба, затем тыльной стороной ладони касается щёк. У Сайно кожа на ощупь обычно — горячая, сухая и шершавая, как песок в пустыне. Всегда такая: словно впитала в себя жар раскалённого солнца, тысячу и один день и ночь экспедиций, погонь за преступниками, искр скрещенных в бою клинков. Но сейчас — сейчас под ладонями Тигнари она словно расплавленный металл.

Это плохо.

Это очень, очень-очень плохо.

Тигнари за свою короткую жизнь поставил на ноги уже многих больных, включая несколько раненых солдат. Проблема лишь в том, что он слишком не знаком с окружающей средой и условиями в пустыне — его косяк, вызванный слишком уж высокой непереносимостью жары и личной неприязнью к этому месту.

Иронично.

Даже, наверное, слишком, если спросите Тигнари.

— Я принесу воды?

Коллеи.

Она возвращает его к реальности, вытаскивая из рассуждений, и словно приводит в чувства этим простым вопросом, напоминая, что пора, вообще-то, и ему уже делом заняться.

— …Да. Спасибо. И подготовь аптечку, пожалуйста. Которая в нижнем ящике справа от стола. Только не доставай оттуда ничего, хорошо? Там острые и легко бьющиеся предметы.

Она кивает и упархивает из комнаты, бросив перед этим последний боязливо-любопытный взгляд на Сайно.

Они стали ближе за последние несколько месяцев и гораздо менее неловкими друг с другом, как бы сильно оба ни пытались это отрицать каждый раз, когда Тигнари это упоминал. На самом деле, он обязан этим случаю, когда эти двое едва не довели его до сердечного приступа и седых волос.

Сайно, на самом деле, тот ещё прилипала. Он как пёс, который хочет, чтоб с ним играли, только этот хочет внимание Тигнари целиком и полностью на себе постоянно, когда они вместе. «Я не так уж и часто у тебя бываю, так что будь добр, удели немного своего драгоценного времени мне» — вот так это выглядит. И когда Тигнари говорит «как пёс», он имеет в виду, что Сайно, если уж решит навестить его в тот день, когда Тигнари с головы до ног завален работой, будет донимать его до тех самых пор, пока не получит желаемое.

«Сайно, не трогай мой лук, пожалуйста. И вот эти баночки на полке тоже не трогай. И эту ловушку на столе, если не хочешь быть парализованным на следующие три часа. Если хочешь, всё равно не трогай! Сайно, хватит играть с моим хвостом. Сайно, это было последнее предупреждение, мне сейчас не до твоих шуток».

Поэтому, одним таким вечером Тигнари отправил Сайно патрулировать лес вместе с Коллеи, чтобы занять его чем-то до того, как он закончит работать. Что плохого могло случиться, правильно? Это как занять ребёнка просмотром мультиков про Аранар, чтобы он на время оставил тебя в покое. Правильно?..

Правда, Тигнари переоценил возраст внутреннего ребёнка Сайно в тот раз, и оказалось, что в этой семье Тигнари — единственный ответственный взрослый. Потому что, закончив с работой и поняв, что ни Сайно, ни Коллеи до сих пор не вернулись, он прочесал в одиночку весь лес только для того, чтобы найти их двоих в большом дупле неподалёку от деревни играющими в «Священный призыв семерых». Потому что они решили переждать там дождь и забыли про время, заигрались.

У Тигнари дёргался глаз ещё неделю после того случая, а Коллеи и Сайно готовили ужин в качестве извинения каждый вечер, но оно того, наверное, стоило, да?

Воспоминание оставляет на его губах лёгкую улыбку, прежде чем он возвращается в холодную реальность.

Он мог бы проконсультироваться с родителями по поводу условий и окружающей среды в пустыне, но сейчас у него нет на это времени. Придётся полагаться на теоретические данные и свои собственные семь чувств.

Коллеи приносит миску с водой, полотенце, небольшое ведро и сменяет Тигнари у кровати, пока тот уходит подготовить всё нужное из аптечки. Она справится с задачей приложить компресс, но всё остальное он будет делать сам. Коллеи обычно за этим процессом не наблюдает и уходит, пока не понадобится, и Тигнари с этим сам абсолютно согласен. Потому что то, как он промывает и зашивает раны, делает инъекции и ставит капельницы, не нужно видеть детям, особенно таким, как Коллеи. Она хочет изучать медицину, но Тигнари думает, что её время пока ещё не пришло. Слишком рано.

Шесть часов дежурства у его кровати — вот сколько стоит Тигнари добиться от Сайно прийти в себя. Его голос не более, чем хриплый шёпот, и первое, что Тигнари от него слышит — своё собственное имя. Он чувствует облегчение и дискомфорт в одно и то же время.

Тигнари.

Он вздыхает и поднимает на Сайно взгляд — усталость вперемешку с заботой. Его глаза — зелень листвы и древесная кора — никогда не выражают что-то однозначное, и научиться видеть в них больше одной эмоции за раз и есть ключ к пониманию его сложной натуры. Тигнари не носит масок и ничего ни от кого не скрывает, это просто он, то, какой он на самом деле есть. Тигнари вообще-то — самый открытый и честный человек, которого Сайно когда-либо встречал.

Тигнари убирает с его лба полотенце и в стороны — мокрые прилипшие пряди.

— Что с тобой стряслось, радость моя? Ты нас всех здорово напугал.

Сайно улыбается ему в ответ болезненно и как-то виновато. На сухих губах на месте трещины открывается ранка.

— Я нашёл игрушку для тебя в пустыне, думаю, тебе будет интересно. Я её уже даже протестировал, — рука Тигнари машинально тянется к лицу, сжимая переносицу, — грубо говоря, это какой-то древний механизм в духе ловушки, которая парализует жертву и впрыскивает в неё яд. Я знаю, ты такое любишь.

Тигнари резко вздёргивает голову. О-оу. Хмурые брови и угрожающий румянец не сулят ничего хорошего.

— Всё, достаточно. Сейчас мы введём тебя обратно в искусственную кому.

Сайно предпринимает попытку защититься, когда Тигнари тянет к нему руки.

— Хорошо-хорошо, прости! Мастер, я так больше не буду!

Сайно получает едва ощутимый, но очень выразительный толчок в бок и недовольное подёргивание ушей в ответ.

— Ты же знаешь, что я ни под каким предлогом не пойду в пустыню?

— Даже если я буду там лежать и умирать?

— Особенно в этом случае!

Сайно издаёт самый театральный вздох, который Тигнари только слышал за всю свою жизнь.

— Значит, нам нужно придумать, как доставить её сюда. Без жертв.

Тигнари кивает на это немного отрешённо.

— А раны? На тебя напали?

Недовольный «тск» и то, как Сайно закатывает глаза, невольно заставляют Тигнари улыбнуться. Сайно такой дурак иногда.

— Учёные, которые думают, что сделки с пустынниками им как-то помогут. Просто царапина.

— И всё равно, они тебе не к лицу.

Тигнари невесомо проводит костяшками пальцев под ярким рубцом на скуле, и прежде, чем Сайно успел бы растаять под этим жестом, убирает руку и строго продолжает:

— Теперь ты будешь проводить в кровати целый день и принимать лекарства под моим надзором как минимум до конца этой недели, пока мы не выясним, какое именно воздействие на тебя оказал этот яд. Ты меня понял?

— Так точно, мастер!

— Вольно. Я схожу за Коллеи. Она тоже переживает за тебя.

И только после того, как Тигнари покидает своё место рядом с его кроватью, Сайно осознаёт, что вторая рука Тигнари лежала поверх его собственной всё это время.