Сиэра. Территория современной Асьялы. Тысячу лет назад.

Хайнэ бежал. Разумом он понимал, что песчаные псы хоть и медлительны, но неутомимы. Они могут неделями идти по следу, загоняя добычу. А вот он столько бежать не сможет. Вода, как и вся остальная провизия, давно брошены, как лишний груз. Ещё час, ну может быть два — и он упадёт без сил. Но просто взять, остановиться и позволить стае себя разодрать — он тоже не мог.

Инстинкт заставлял двигаться. Хотя вариантов спасения Хайнэ не видел. От караванного пути он ушел далеко, до ближайшего жилья полдня пути и даже, если попадётся дерево, то это лишь отсрочит смерть. Песчаные псы будут его караулить, пока он не свалится оттуда замертво. Но никаких деревьев в округе не наблюдалось. Только бесконечный песок иногда сменялся потрескавшейся глиной, намекая на то, что в сезон дождей тут всё-таки бывает вода. Да солнце немилосердно жарило сверху, словно желая облегчить погоню «детям пустыни».

На четвереньках забравшись на очередной взгорок, Хайнэ отчаянно обернулся. Нет, чуда не случилось. Позади него, растянувшись широким веером, стая песчаных псов готовилась взять его в кольцо. Дышал Хайнэ хрипло, со свистом втягивая в себя сухой царапающий воздух, а в груди кузнечным молотом билось сердце. На проклятия просто не осталось сил, и Хайнэ молча побежал дальше.

Он даже не увидел, обо что споткнулся. Может, и не спотыкался вовсе, а просто ноги отказали от усталости. Но на середине спуска Хайнэ упал на землю и покатился вниз, разрывая одежду об острые камни, царапая руки, лицо и оставляя для песчаных псов долгожданный знак своей кровью: сегодня у них будет ужин.

Он уже почти поднялся на ноги, потеряв драгоценные минуты и позволив стае приблизиться на сотню метров, когда камень, на который он опирался окровавленной рукой, рухнул вниз в провал, и Хайнэ вместе с ним. Упал он неудачно: спиной прямо на груду обломков. Рот тут же наполнился густой солоноватой кровью то ли от прокушенного языка, то ли от проткнутого лёгкого.

Но Хайнэ было уже всё равно. Он больше не чувствовал тела, а значит, сломана спина. Он не жилец… И только об одном злорадно подумал Хайнэ, глядя на фиолетовое небо Сиэры: «Песчаные псы сегодня останутся голодными…»

— Тебе плохо, да? — вдруг спросил неизвестно откуда взявшийся голос, и высокое небо заслонило наклонившееся к нему лицо.

Определить возраст неожиданного компаньона Хайнэ не смог. Больше двадцати, но меньше шестидесяти. Черты лица сглаженные, как будто природа не определилась, какой именно внешностью его наделить. Но глаза, нос и рот были точно. Большего рассмотреть не удалось. Хайнэ попробовал ответить незнакомцу, но из горла вырвался только невнятный хрип.

— Воды мало, но я помогу тебе, — вдруг сказал тот. — А ты за это ответишь на мои вопросы.

Хайнэ готов был ответить на тысячу вопросов, если бы мог. Только вытекающая из-под него кровь не оставляла надежды на жизнь. Тем временем, незнакомец легко, как пушинку, поднял его на руки и понёс вглубь подземной пещеры. Несмотря на отсутствие ламп и других источников света, темно тут не было. Скорее сумрачно, как в хмурый дождливый день. Не удивили Хайнэ ни сводчатые потолки, ни украшенные резьбой каменные стены, ни бассейн, к которому его принёс незнакомец. Хайнэ удивлялся только одному — почему он всё ещё жив?

— Воды мало, — повторил незнакомец. — Но она ещё капает. Тебе хватит.

Одежда с Хайнэ просто пропала. Незнакомец опустил его прямо в чашу бассейна, напоминающего сложенные «лодочкой» руки, в которые лилась вода. Ну как лилась… Скорее капала. То быстрее, то медленнее, а Хайнэ завороженно следил за этими каплями. Они появлялись прямо в воздухе, зависали на секунду, будто в раздумье, а затем срывались вниз, редким дождём. Попадая на кожу Хайнэ, они не скатывались, а впитывались, будто его тело было сухим песком. Впитывалась и та вода, что была в бассейне. Так что через несколько минут Хайнэ лежал в пустой чаше и совершенно здоровый.

Не болела больше сломанная спина и крови не было. Ни голод, ни жажда его не беспокоили и даже холод не ощущался. Хайне чувствовал себя так хорошо, как будто только что родился на свет.

— Где-то так и есть! — рассмеялся незнакомец. — Сегодня ты должен был умереть.

— Ты мои мысли читаешь? — прищурился Хайнэ.

— Мне незачем, — пожал плечами мужчина. — Я и так всё вижу.

Выбравшись из опустевшего бассейна, Хайнэ огляделся. Его одежды поблизости не наблюдалось, да и наверняка она была в таком состоянии, что и на погребальный костёр постыдишься надеть. Обнаженным Хайнэ чувствовал себя неуютно, а вот его спутника нагота совсем не смущала.

Хайнэ невольно пробежал взглядом по фигуре мужчины: широкие плечи, узкая талия и длинные крепкие ноги, между которыми расслабленно висел внушительный член. Волос на теле не было, только на плечах лежали тёмные струящиеся пряди. Несмотря на мощное сложение, мужчина двигался легко и плавно. Казалось, он не шел, а перетекал из одного положения в другое.

— Ты здоров и теперь должен рассказать мне про мир, — велел незнакомец.

Рассказать про мир? О чём? Что солнце всходит на востоке и садится на западе? Но делать нечего, Хайнэ вздохнул, поудобнее устроился на плоском камне и начал рассказ.

— Родился я в Буна, жил, как все. Весной с отцом ходили в пустыню за цветами лимы, в сухой сезон гнали наших тухов на низинные пастбища, а в дождливый месяц охотились на яшмов, которых вода выгоняла из нор, а после — на ярмарку ездили. Только в этом году на нас напали. Селение разнесли, трёх носящих, которые у нас были, увезли сразу. Стариков убили, а всех остальных на продажу погнали.

Я же в пустыню ушел. У нас с отцом несколько лёжек было. Там и вода и продукты имелись. Хотел в Умах дойти и там устроиться, да не повезло. На второй день перехода стая песчаных на мой след встала. Был бы караван — не рискнули бы напасть, а одиночку гнать начали. Весь день от них бежал, а под конец провалился сюда, в эту пещеру. А ты долго тут живёшь?

— Долго. Я спал. Ты разбудил меня. Точнее, твоя кровь. Долго спал, что даже море отсюда ушло… Но вода ещё льется в ладони, а значит — помнят души…

«Какое море? Тут всегда пустыня была. — Хайнэ с подозрением покосился на мужчину, но не заметив от него угрозы решил, что такая компания лучше стаи песчаных псов. — А про души что он имел в виду?»

— Послушай, как мне к тебе обращаться? — рискнул Хайнэ спросить своего спасителя.

— Как хочешь, — пожал тот плечами.

— Но ведь у тебя же есть имя?

— Нет. Нам не нужны имена. Хотя в разных концах Сиэры люди придумывали нам разные названия. Перед своим сном я помню, что меня называли Ахантэ.

Хайнэ клацнул зубами и во все глаза уставился на собеседника. Этого быть просто не могло! Одно из двадцати шести имён первозданных! Или просто совпадение? Нет, никто в здравом уме не назовёт себя запретным именем! Зато Хайнэ сразу стало ясно, как ему всего за несколько минут залечили все повреждения. Ахантэ — это Вода. Это Кровь, что течёт в жилах. Это Слёзы, что оплакивают ушедших…

— Что за глупость, — фыркнул мужчина и чуть склонил голову набок. — Вода — это не смерть. Вода — это жизнь. Тебе ли не знать этого?

Хайнэ вспомнил, как только что Вода залечила его сломанные кости и поверил. Сразу, во всё, и без других доказательств.

— Позволь мне остаться в храме твоём и быть слугой? — с надеждой спросил он.

— Оставайся. Мне скучно, — ответил Ахантэ и распался туманом.

В одну секунду стены старого храма засияли внутренним светом. Сам собой восстановился обрушенный потолок, исчезла с пола битая каменная крошка и открылась незамеченная раньше Хайнэ анфилада.

***

Зелёный оазис, что каким-то чудом расцвёл посреди пустыни, привлекал внимание многих. Его пытался забрать себе хозяин Буна и завоевать правитель Саюма. Кочевые разбойники хотели сделать там ставку, да только без толку. Никто из них не сумел и шага сделать дальше невидимой границы.

А жил в том оазисе один-единственный юноша, что ухаживал за небольшим огородом и несколькими десятками плодовых деревьев. И каждому, кто подходил к его оазису, предлагал выпить воды и зайти в гости. Вот только беда, подставляя чашу под кристально чистую, холодную струю, вытекающую из источника, оформленного в виде сложенных лодочкой ладоней, он предупреждал: если ты пришел за помощью и с чистыми намерениями — вода излечит тебя и придаст силы. А если со злом пришел — убьёт быстрее самого сильного яда.

С годами вокруг оазиса вырос настоящий город с каменными зданиями, мощёными улицами и зелёными садами. Город Хайнэ стал убежищем для сбежавших юношей, недовольных тем, кого родители выбрали им в мужья. За ними потянулись холостяки, в надежде найти свою любовь. В храм Ахантэ несли подношения и просили воды, чтобы не падал скот, и силу, чтобы не падал член.

Не прошло и сотни лет, как культ Воды Ахантэ прочно обосновался в пустыне и вышел за её пределы. Теперь в каждом городе Асьялы можно было встретить увитый зелёным плющом каменный храм, в который спешили за заключением брака и божественным благословением. А Верховными жрецами тех храмов всегда были молодые юноши, что десятилетиями не старились и не теряли привлекательности. Их слово было весомее многих правителей, а видеть своим мужем желал каждый. Только не действовали на них ни подкупы, ни угрозы. Они сами выбирали себе пару и уходили, унося с собой богатое приданое и передав венец Ахантэ выбранному преемнику.

И только в главном храме до сих пор не менялся Верховный… Его помнили старики и деды стариков. Помнили таким, каким он оставался и сегодня. Тот, кто носил имя города, а поговаривали, что это город назван его именем. Хайнэ…