— Он даже фамилию Адама не знает, — сказал Яну Данилин, когда разговор закончился.

— Даже я запомнил, а он не помнит, — кивнул Ян, и увидев удивлённый взгляд Кирилла, рассмеялся. — Я запомнил и ошибся специально.

— А что тебя натолкнуло на идею подобной проверки? — спросил Данилин.

— Я просто поверил в твои ощущения, — пожал плечами приятель. — Если ты сказал, что Адам не похож на абьюзера, значит ты что-то почувствовал. Вопрос в другом, что ты будешь делать дальше? Сделаешь вид, что ничего не было?

— Нет. Поговорю откровенно с Адамом и поставлю все точки над и, — покачал головой Кирилл.

— Хороший выбор, — кивнул Ян и начал прощаться, понимая, что Данилину нужно время, чтобы продумать разговор и решиться на него.  

Кирилл проводил гостя и, положив телефон на стол, принялся размышлять. Проще и комфортнее было бы написать Адаму, но Данилин не хотел портить с ним отношения и поэтому, поразмыслив, написал, нагло напрашиваясь в гости: «Ты будешь рад мне, если я приду к тебе в гости после вечерней прогулки?».

«Разумеется, я буду рад вам с Грозой. И Моцарт тоже будет рад, особенно если его твоя красавица не будет объедать.»

«Я не могу гарантировать продовольственную безопасность Моцарту.» – тут же заверил Кирилл, соглашаясь прийти прямо с вечерней прогулки.

До вечера настроение Данилина несколько раз менялось, пару раз Кирилл твёрдо решил, что не стоит заводить с Котигора этот разговор вовсе. Поэтому, едва переступив порог и вымыв лапы псам, Данилин тут же достал телефон и нашёл сохранённое фото Саши и Адама и спросил у Котигора:

— Это ведь не ты так его избил?

— Нет, — мотнул головой Адам. — Откуда у тебя это фото?

— Мне его прислали, утверждая, что ты избивал Сашу, даже дали его номер, и он сказал, что это правда, — откровенно сказал Кирилл. — Но я сомневаюсь. Я не могу поверить, что ты способен на подобное.

— Приятно слышать, — хмыкнул хмуро Котигора. — А как ты говорил с Сашей?

— Обычно, по телефону, — пожал плечами Данилин.

— Это весьма странно, — Адам достал свой телефон, зашёл в мессенджер и запустил видеовызов. — Смотри.

Кирилл послушно подошёл, чувствуя себя немного неуютно. Саша отозвался не сразу, а на заднем фоне можно было рассмотреть какой-то бар. Блондин выглядел целым и даже довольным, но когда Саша показал руками какой-то жест, Данилин немного растерялся. Адам же ответил жестом и между ними завязался разговор без единого слова, а молчаливый собеседник Котигора глухо и как-то странно рассмеялся, с любопытством посматривая на Кирилла.  

— Он глухой? — спросил тихо Данилин.

— Да, но неплохо читает по губам, — улыбнулся Адам, слегка обняв за талию Кирилла. — Я попросил его ответить на пару твоих вопросов. Только тебе придётся писать ему, ведь ты не знаешь язык жестов.

— А ты откуда знаешь? — спросил Кирилл.

— Я его, язык жестов, решил учить из простого любопытства, да и на работе у меня есть несколько глухих, а Саша был волонтёром, именно он и учил меня языку, так мы и познакомились, — сообщил Котигора и сбросил вызов. — Пиши в этот диалог. Саша обещал ответить на твои вопросы.

— Нет необходимости, — покачал головой Данилин. — Уже понятно, что меня обманули…

— А зачем? — спросил Адам, чуть отодвинувшись. — Я только это понять не могу. 

— Кто вас фотографировал? — спросил Кирилл, вспомнив любопытство Яна.

— Олег, мой лучший друг, — ответил Котигора.

— Если его фамилия Гром, то не друг он тебе. Олег Викторович был моим преподавателем и мы столкнулись с ним в Кубе, — сообщил Данилин и принялся рассказывать всё о том вечере. 

— Позвони Яну и попроси его ничего не говорить твоему Липе, — попросил Адам, обняв за плечи Кирилла и уткнувшись в затылок. — Он мне рассказывал, что был влюблён в студента. Но не стал увиваться, так как посчитал тебя натуралом. 

— А Липа тут причём? — спросил Данилин, расслабляясь в надёжных руках.

— При том, что Гром не ходок по клубам, особенно в одиночестве, и тем более мы с ним только в Вавилон ходили и никогда — в Куб. Может, я просто не хочу быть единственным идиотом, что ошибся в друге, но… Ты хочешь быть уверенным в друге? — спросил Котигора.

— Хочу. Думаешь, он скажет, что видел Сашу и разговаривал с ним? — удивился Кирилл. — Если они с Олегом знакомы и что-то делали за моей спиной, то Гром ему сам всё расскажет.

— Позвони Липе сам и расскажи о разговоре, но скажи, что по телефону мог ответить кто угодно, что если бы лично поговорил с Сашей, то поверил бы, — подумав, предложил Адам.

Данилину не хотелось врать Владу, но всё же он понимал, что если Гром не частый гость в Кубе, то их встреча была маловероятной. А то, что Липа не поехал с опоенным другом, наврав что-то маме, беспокоило Кирилла с того вечера. Влад всегда изящно врал маме и нашел бы способ уговорить её отпустить себя на всю ночь. 

Ещё не приняв до конца решение, Данилин позвонил Яну и попросил не рассказывать Липе о том, что Саша ошибся с фамилией Адама. Тот, не спрашивая почему, согласился, но потребовал потом рассказать подробно, что происходит. Кирилл сбросил вызов и посмотрел на Котигора.

— Надеюсь, ты не против поужинать со мной? — спросил Адам, улыбаясь.

— Ты на меня обиделся? — спросил Данилин.

— Нет. Вернее, вначале обиделся, а потом понял, что расскажи мне кто-то, что ты алкоголик, а потом ещё и приведи доказательства, то я бы тоже задумался, – потёр переносицу Котигора. — И то, что несмотря на всё, ты решил со мной поговорить прямо, мне льстит. Значит, я тебе по-настоящему нравлюсь. Кстати, а Ян больше обрадуется коньяку или дорогим конфетам?

— Думаю, что коньяку, — улыбнулся Кирилл. — Но с тебя — конфеты. Коньяк я ему сам куплю. Он молодец — придумать такую шикарную проверку.

— А ты понимаешь, что до похода Липы в клуб, — погладил по бокам Данилина Адам, целуя затылок и шею сзади. — Тебе придётся ночевать дома? 

— Об этом я не подумал, — признал Кирилл, повернувшись в объятиях и мягко целуя Котигора.

— Будешь скучать? — спросил Адам, неспешно целуя шею.

— Буду, — заверил Данилин. — Но тайный от всех роман даже немного заводит. Секретные свидания, тайная переписка.

Котигора тихо фыркнул и, отстранившись, принялся отмерять вечернюю порцию для Моцарта. Кирилл достал из рюкзака корм для Грозы, сообщив:

— Не зря я взял и утреннюю порцию для своей девочки.

— А чем ты её кормишь? — спросил Адам.

Данилин назвал марку и вкус корма для щенков и спросил:

— Нормальный корм?

— Хороший, — кивнул Котигора. — Я закажу себе упаковку на пару килограмм, чтобы тебе больше не приходилось каждый раз приносить корм с собой. И чтобы ты мог остаться у меня спонтанно.

— Не надо, я сам куплю, — чуть покраснев, сказал Кирилл.

— Это выгодно мне, так что я сам заплачу за корм, — отмахнулся Адам.

— Тогда я закажу корм для Моцарта, чтобы ты тоже мог у меня остаться на ночь, — кивнул Данилин.

— Кирилл, ты студент, не работаешь, у нас разное финансовое положение, и не стоит тебе тратить лишние деньги, — покачал головой Котигора. — Если я буду иногда ночевать у тебя, то сам закажу корм моему псу. Тем более пару килограмм корма для Моцарта — это совсем не большой запас. Он у меня крупный мальчик с шикарным аппетитом.

Когда обе собаки были накормлены, Адам открыл холодильник и занялся уже ужином для людей.

— Ты сам котлетки делаешь? — удивился Кирилл. 

— Сам, даже фарш не покупной, — сообщил с лёгкой гордостью Котигора. — А ты не готовишь?

— Я пытаюсь, но пока у меня выходит не очень. Но я уже не читаю инструкцию на пачке с макаронами — знаю, что их нужно кидать в подсоленную кипящую воду, — рассмеялся Данилин. — А вот покупать картошку всё ещё не очень выгодно для меня: очистков много, чищу я долго.

— А каши? Варишь? — спросил Адам, занимаясь салатом.

— Варю, — кивнул Кирилл. — И супы готовлю, правда пару раз я их не варил, а жарил.

— Ничего, я вначале тоже иногда жарил борщ, но я прекрасно знаю, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, — кивнул Котигора.

— Особенно к сердцу дрыща — мы, как правило, жрём много, — рассмеялся Данилин.

— Я заметил, — кивнул Адам. — Когда был совсем юным, я думал, что стройные парни, что в моём вкусе, едят мало, но мои розовые очки разбились быстро. И я понял, что вас нужно кормить хорошо, плотно, желательно с десертом.

Кирилл рассмеялся и кивнул:

— Давай не будем возиться со столом и поедим на кухне?  

— Хорошо. У меня на вечер есть хороший фильм-катастрофа. Ты такие любишь? — спросил Котигора.

— Обожаю, особенно старые. Не знаю, то ли то, что я их смотрел в детстве, когда был впечатлительнее, то ли они правда были качественнее играет роль, но впечатлений они мне приносят больше, — кивнул Данилин.

— Ты смотрел «Послезавтра»? — спросил Адам, и когда Кирилл кивнул, продолжил. — А я думал, что открою для тебя этот фильм. Мне нравится его пересматривать иногда жарким летом. От него даже становится как-то прохладнее.

— Я с удовольствием пересмотрю его, тем более на большом экране, — заверил Кирилл. — Но боюсь, что открыть для меня киноклассику у тебя не получится.

— То есть ты и «Терминатора» и «Чужих» уже успел сам посмотреть? — спросил, слегка улыбаясь, Котигора.

— Да, я люблю эти фильмы, — кивнул с какой-то гордостью Данилин.

— А фильм «Бал вампиров» ты смотрел? — спросил с любопытством Адам.

— Нет, — подумав, ответил Кирилл. — Его ты можешь мне показать, если он не сильно арт-хаусный.  

Вечер получился уютным, домашним, словно бы они встречались уже пару месяцев. И это понравилось Данилину: вместе ужинать простой домашней едой, а затем, взяв по мороженому, сидеть перед телевизором, прижимаясь к Котигора, с лёгким будоражащим ожиданием приближающейся ночи. 

Уже когда основная часть сюжета осталась позади, и отец на экране почти добрался до сына, Кирилл первым полез с поцелуями. Адам отвечал с готовностью, оглаживая бока, забираясь ладонями под майку. 

— В спальню, — приказал Котигора, ставя фильм на паузу.

— В спальню, — согласился Данилин, поднимаясь, немного смущаясь.

Адам обнял и практически потащил за собой Кирилла. Данилин, усевшись на постель, приказал: 

— Раздевайся.

Кириллу хотелось рассмотреть любовника получше, так что он жадно принялся наблюдать за тем, как Котигора раздевается, не пытаясь прикасаться к загорелой коже, хотя и хотелось. Адам знал, что обладает красивой фигурой, и не стеснялся своей наготы, так что, сняв с себя всю одежду, даже медленно сделал оборот вокруг своей оси, чтобы потом, слегка напугав Данилина, одним движением податься вперёд, заставляя Кирилла улечься спиной на постель.

Данилин протестующе застонал в губы Котигора, когда тот потянул майку на Кирилле вверх, чтобы снял. Данилину не хотелось прерывать поцелуй даже на мгновение, слишком уж желанным и сладким он был. Но пришлось чуть отстраниться, помогая Адаму себя раздеть. Вскоре и штаны вместе с бельём полетели куда-то в угол. Жадный, жаркий, влажный рот Котигора спускался всё ниже, заставляя Кирилла стонать, осознавая, что задумал Адам.

Котигора устроился между широко разведёнными ногами, беря член в рот сразу глубоко, заставляя Данилина стонать в голос, зарываясь руками в волосы Адама. Кирилл вздрогнул, почувствовав влажные пальцы между ягодицами, но ему было так хорошо, что он не стал сопротивляться, хотя уже знал, что пальцы принесут с собой дискомфорт. 

Котигора отсасывал жадно, энергично, заставляя Данилина расслабиться, сосредоточиться на приятных ощущениях. Даже когда пальцев стало больше, Кирилл не напрягся, и Адам слегка отстранился, не давая любовнику кончить, растягивая минет надольше, медленно и аккуратно готовя желанное тело к проникновению. Котигора держал Данилина в напряжении, заводя, но и близко не подводя к оргазму, то беря член глубоко, то почти выпуская, лаская языком лишь головку. 

Почувствовав, что Кирилл достаточно подготовлен, Адам поднялся, подтащил бёдра любовника к краю кровати и всё ещё стоя на коленях, пристроился и мягко толкнулся, проникнув лишь головкой, и замер, поглаживая ладонями напряжённый живот:

— Расслабься, все хорошо. 

— Я постараюсь, — заверил Данилин. 

Котигора обхватил член любовника ладонью, вновь начал его ласкать, возвращая ему крепость, отвлекая Кирилла от неприятного, непривычного ощущения наполненности. Ещё одно медленное движение бёдрами, и Адам вошёл весь, замерев, давая время привыкнуть перед тем, как двинуться назад. Неспешный темп, взятый Котигора, первое время казался Кириллу изощрённой пыткой, принося с собой лишь дискомфорт и лёгкую боль, но что-то поменялось. То ли угол, то ли темп движений, и Данилин удивлённо застонал, почувствовав что-то другое, странное, непривычное удовольствие.

Адам довольно улыбнулся и хаотично лаская рукой то бёдра, то член, то живот Кирилла, задвигался быстрее, каждым толчком принося уже удовольствие любовнику. Сейчас Котигора мог уже двигаться свободно, втрахивая себя в худощавое и внешне хрупкое тело, держа бёдра, не давая любовнику отстраниться или двигаться навстречу. 

Данилин потерялся во времени, пространстве, теряясь в собственных ощущениях, цепляясь руками в покрывало, которое в спешке никто и не снял с постели. Кирилл стонал уже в голос, не понимая, что стонет именно он. 

Первым кончил Адам, до боли сжав бёдра любовника, а затем, не выходя, в пару движений довёл до оргазма и Данилина.

— Ты как? — сидя на полу, спросил Котигора, положив голову на бедро любовника.

— Шикарно, — заверил Кирилл, стараясь не шевелиться лишний раз.  

— Станет ещё лучше, когда ты сходишь в тёплый душ, — пообещал Адам. — Тебе принести воды?

— Если не сложно, то я бы не против, — излишне вежливо отозвался Данилин и хмыкнул, осознав это.

— Я принесу. А ты полежи, приди в себя, — посоветовал Котигора, огладив бёдра, а затем поднялся. 

— И откуда в тебе столько сил? — чуть ворчливо спросил Кирилл.

— Я много тренируюсь, правда в зале, — кивнул Адам и вышел.

Когда Котигора вернулся и подал полный стакан воды, Данилин уже сидел в постели. Пил Кирилл быстро, жадно, словно бы пробежал пару километров по пустыне, а не лежал всё это время на кровати. Он чувствовал себя уставшим, даже разбитым. 

В душ Данилин ушёл лишь после настоятельных советов Адама, а из ванной вернулся уже более бодрым: вода словно бы смыла часть усталости. Котигора успел расстелить постель, и Кирилл улёгся под лёгкое одеяло, опять заснув раньше, чем Адам вернулся из душа. 

Котигора обнял спящего Данилина со спины, тихо радуясь тому, что Гроза решила спать рядом с Моцартом, а не научила огромного пса забираться в постель к людям.