— Хорошо, — через время сказала Саманта, предотвратив пятую попытку бегства, — давай поступим по-другому. Ты все это отмываешь, а я разрешаю тебе остаться на весь остальной день. Идёт?
Феликс, который успел только принести ведро и швабру, заинтересованно поднял рогатую голову.
— А где гарантии? — с присущей долей деловитости спросил он.
— Ты не в том положении, чтобы ставить условия, Феликс, — Саманта выжидательно смотрела на паренька, который тщательно обдумывал ответ, сложив брови домиком.
Наконец тот ответил согласием, ведь Сэм была права — на большее он не смог бы рассчитывать.
Феликс с большим энтузиазмом, чем в начале, принялся оттирать пол от крови и разбросанных внутренних органов. Девушка великодушно помогла ему вынести труп, а точнее его останки, на крыльцо.
На улице стояла удивительная утренняя свежесть. Так и не скажешь, что сейчас в городе происходит массовая резня.
Пентаграмма со временем все больше усиливала свой красный свет, а ночь все стремительнее превращалась в утро. Девушка наконец ощутила, что жутко устала. Она совершенно не выспалась, и почти ничего не ела со вчерашнего дня, отчего начинало немного подташнивать. Но для начала стоило решить пару проблем.
Перед тем как зайти обратно, Саманта посмотрела на железные ворота, в которых теперь была довольно большая дыра, примерно два метра в диаметре. Чисто логически, Ангел, если зайдет в эту дыру, увидит только истерзанный труп грешника на крыльце. А значит, в дом он вряд ли будет заходить, что подтверждало ее теорию «двойного попадания камня в одну и ту же яму». Оставался вопрос, как тот несчастный перескочил через забор высотой два с половиной метра? Неужели на чистом адреналине? Или его строение тела помогло в этом?
В любом случае, выяснить это уже было невозможно, ведь от грешника осталась только кучка органов, по которым понять что-то не представлялось возможным.
Саманта вернулась обратно, где так усердно трудился недавний вор. Похоже ему действительно негде было жить, раз он так сильно старается.
Спустя всего час пол блестел, как все натертые бокалы в баре у Тома. Следов крови не осталось, и, если бы не выломанная дверь, никто и не подумал, что тут побывал Ангел.
Феликс устало сидел на кухне, положив руки под голову. Им обоим хотелось спать, но Саманта не могла. Ведь этот парень — вор, и вполне мог ограбить дом, пока она будет беззаботно дремать.
Сэм сходила в кладовую, где спала Джуди. Модельерша всё так же похрапывала, свернувшись комочком у стены. Вот у кого будет тяжелое утро…
Девушка решила поискать какие-нибудь целые продукты, чтобы наконец-то покушать.
На удивление, таких оказалось достаточно. Хлеб, салат, помидор, колбаса. Этого всего хватит на приличный бутерброд!
Со своей драгоценной находкой Саманта спустилась на кухню, где её встретил обрадовавшийся Феликс.
— Режь помидоры, — Сэм немногословно достала доску для резки и протянула её Феликсу. С ножом девушка замешкалась. Стоит ли его давать? Всё же доверять кому-то было занятием неблагодарным, а следовательно нож в спину — такое же повседневное событие, как и обнимашки.
— Мне помидор руками резать? — поторопил девушку Феликс, в ожидании неплохого такого орудия убийства.
Саманта протянула ему небольшой нож, а сама взяла другой, побольше, под предлогом нарезать сыр и хлеб.
Похоже парень сам понимал, что Сэм ему не доверяет, а потому не возникал по поводу её сомнений. В молчании они принялись готовить.
Через десять минут на тарелке аккуратно расположились пять бутербродов. На больше не хватило продуктов.
Сэм поставила чайник, а сама убрала все ножи подальше. Феликс снова уселся на удобный стул, пристально наблюдая за плитой.
Через пять минут закипел чайник. Саманта разлила чай по идеально чистым белым чашкам, наблюдая, как пар поднимается в воздух и постепенно в нём растворяется.
Как только девушка поставила кружки на стол, Феликс с удивительной прожорливостью накинулся на бедные бутерброды. И Сэм поняла, что была очень голодной, а поэтому тоже с энтузиазмом начала есть.
Когда на тарелке остался один бутерброд, Феликс галантно предложил его Саманте.
— Я бы с радостью съел его сам, но мы ведь должны установить дружеские отношения, не так ли? — при этом его глаза недобро сверкнули, отчего Саманта напряглась, начиная перебирать возможные варианты причин такого подозрительного блеска. Отравить бутерброд он не мог, потому что все время находился под пристальным наблюдением. В чай что-то подсыпать тем более не мог.
— Не стоит, лучше съешь его сам, — девушка пододвинула тарелку к рогатому пареньку. — Выглядишь как оживший скелет.
— Уж кто бы говорил, — закатил глаза парень, но бутерброд быстро и без особых промедлений, оказался у него во рту.
— Ты, кажется, колешься? — неожиданно задала вопрос Саманта. Феликс поперхнулся бутербродом, и запив его чаем, спокойно ответил:
— Нет, я завязал, а что? —
Ей послышалось? В аду? Завязал? С наркотиками?
Увидев недоуменное лицо Саманты, парень пояснил:
— Денег на героин не хватает постоянно. Хороший способ излечиться вобщем-то, — заметил парень, а Саманте стало теперь все ясно. Дальше продолжать сидеть в неловком молчании не хотелось, а поэтому Феликс поинтересовался, сколько времени в аду находится Саманта.
— Два дня, — почти не задумываясь ответила девушка. Феликс опять чуть не поперхнулся.
— Что? Откуда тогда такой дом? Ты убила кого-то? — вопросы сыпались рекой. Но на все Саманта ответила довольно односложно:
— Это долгая история… — Действительно, вываливать ему всю предысторию она не собиралась. — А ты здесь сколько?
— Три года, — обреченно ответил Феликс. Похоже ему не так повезло, как ей. Но он хотя бы жив, а это уже о чём-то говорит.
Саманта допила свой чай и отодвинула кружку в сторону. На часах было почти восемь. После еду сонливость только усилилась, и девушка начала зевать. А глаза стали всё больше слипаться. Мысли расплывались, словно её мозг погружался в плотный вязкий туман.
Всё тело просто молило о спокойном и здоровом сне. Но спать нельзя!
Нельзя!
Саманта хорошенько встряхнула головой и навязчивый плотный туман ненадолго покинул её голову.
До конца Чистки оставалось пятнадцать часов.
***
Прошло ещё немного времени. За эти пару часов Саманта неплохо разговорилась с Феликсом. Тот оказался не такой уж и мразью. Первый год он шатался по разным работам и занимался темными делишками в поисках легкого заработка. Но через год ему это надоело. Феликс обзавелся неплохой работой официантом. Платили мало, но стабильно. Однако кафе ограбили, и оно разорилось, поэтому Феликсу пришлось уйти.
Как бы Сэм ни пыталась расспрашивать парня о прошлой жизни, тот отвечал весьма туманно, а иногда и вовсе отказывался комментировать это.
Все что она узнала — Феликс был художником. Как доказательство, он продемонстрировал ей грязный, видавший виды скетч бук с зарисовками. В нём заканчивались страницы, и парень явно не терял надежды обзавестись новым.
Саманта недолго рассматривала рисунки, но поняла, что картины у Феликса странные. Какие-то жуткие, слишком реалистично прорисованные существа, сдирающие с себя кожу. Ужасные рожи и жуткие маски занимали большую часть его творчества. Один рисунок безликого мерзкого существа был даже забрызган настоящей кровью. Девушке показалось, что Феликс рисовал с натуры. Ведь изображать здесь что-то позитивное и светлое… было трудно.
Хотя одна картина выделялась из толпы мрачных рисунков.
На ней была изображена девушка. Обычная, довольно миловидная особа в жёлтой шляпке. На рисунке девушка кокетливо улыбалась, держась кончиками пальцев за поля головного убора. Эта картина казалась необычной, и Сэм понимала почему. Рисунок был сделан явно по образу из прошлой жизни, ведь девушка на картинке была похожа на человека. Ни рогов, ни жутких глаз, ни множественных конечностей. Самая обычная девушка…
Саманта протянула скетч бук обратно, сказав, что у Феликса явно талант. Парень на эти слова немного смутился и молча убрал свои рисунки обратно в огромный карман толстовки.
Разговор всё никак не хотел продолжаться, а поэтому они вяло обсуждали рисунки Феликса.
У Саманты же на уме вертелась одна фраза, произнесенная парнем, которая почему-то теперь не давала ей покоя.
«Я завязал»
Эта фраза казалась ей до одури знакомой. Как будто кто-то произносил её раньше. И этот кто-то был с голосом, очень похожим на её собственный.
Занятая своими мыслями, Сэм не заметила, что Феликс настороженно стал поглядывать в окно, а его белые козлиные уши поворачиваться в разные стороны, будто бы прислушиваясь.
После того, как Феликс начал осторожно подходить к окну, Сэм наконец обратила на него внимание.
— Что ты делаешь? — спросила она. Парень в ответ приложил указательный палец к губам, призывая к тишине. Саманта замолчала. Что он мог такого заметить?
Девушка тихо подошла к окну, в которое так напряженно вглядывался парень, пытаясь там тоже что-то рассмотреть.
Неожиданно глаза Феликса расширились, а через мгновение он дернул Саманту за запястье, заставляя пригнуться. Сам он сел на корточки, а девушка по инерции чуть не упала на него.
— Да что случилось-то? — шепотом спросила Саманта. Напряжение парня передалось и ей.
Но отвечать Феликсу не пришлось, так как буквально через минуту Саманта услышала это.
Под «это» она подразумевала крики о помощи. Какая-то женщина орала во всю глотку. И её голос приближался к их сломанным воротам.
Наконец послышался глухой удар, как будто кто-то пролез через дыру в заборе и упал на траву. Голос смолк.
Саманта немного подняла голову, решив посмотреть, что происходит.
На траве лежала какая-то женщина. Она была вся перепачкана в крови, в каких-то лохмотьях и с перекошенным от ужаса лицом. Грешница попыталась встать, но похоже она упала не очень удачно, и подвернула ногу. Девушка отчаянно пыталась ползти в сторону дома, но для неё всё уже было кончено.
Через дыру в заборе прошел Ангел.
Саманта впервые увидела это существо, но сразу поняла, что это он.
Ангел представлял из себя подобие человеческой фигуры в броне. Отличием являлось то, что у него были крылья, рога и нимб между ними. Лицо его было странным, и напоминало скорее жуткий смайлик, чем настоящее лицо. Нолик, крестик и улыбка. Ничего лишнего.
Тогда Саманта поняла, что никогда не забудет это равнодушно улыбающееся лицо.
У Ангела в руках было копье, которым он безжалостно проткнул девушку насквозь. Из её рта брызнула кровь, а глаза затуманились и подернулись пленкой, которая предвещала только смерть.
В этот момент Феликс потянул Сэм, заставляя пригнуться. Девушка послушалась, но сделала это слишком резко, отчего черные солнцезащитные очки упали с её лица. Благо, у Феликса была хорошая реакция, и он успел их словить, подставив свою руку.
Было ложью сказать, что парень с самого начала был не заинтересован в настоящей причине скрытия глаз. Похоже любопытство пересилило возможные нехорошие последствия, поэтому парень отвел руку назад, когда Саманта потянулась к очкам. Она молча возмутилась, но
решила забрать их потом, ведь сейчас у них была проблема покрупнее.
Ангел ещё минуту пробыл в их дворе. И эта минута тянулась долго. Пока он вытаскивал копьё из наверняка ещё теплого тела, Саманта прижималась к стенке кухни, закрыв при этом глаза.
На их счастье, Ангел быстро ушел оттуда, поведясь на их уловку с трупом на крыльце.
Сэм наконец заговорила:
— Феликс, отдай очки, — в голосе снова слышалась сталь, как и при их первой встрече. Однако на этот раз парень не испугался, а только фыркнул.
— Скажи, почему ты их носишь, и отдам.
— Я же сказала, мне так нравится.
— Ложь, — прокомментировал Феликс, недовольно цокая при этом.
— Сука, Феликс, отдай очки! — повысила тон Сэм, пытаясь на ощупь дотянуться до них.
— Скажи, зачем они тебе, — повторил свое условие парень, подрываясь с места.
Играть в жмурки с ним было бессмысленно, поэтому Саманта тяжело вздохнула и закрыла глаза руками, одновременно говоря и продумывая дальнейший план действий.
— Если я на кого-то посмотрю, я причиню ему боль.
— Да брось, это похоже на обычный трюк, — уже сомневаясь ответил Феликс.
— Зачем тебе вообще надо это знать?
— Ну, может там вместо зрачков два хуя, и тебе стыдно их показывать?
— Ты сам-то в это веришь?
— Уже сомневаюсь, — уклончиво сказал Феликс, подходя ближе к Саманте. — Открой глаза, и проверим, верна ли моя версия.
— Ты ебанутый? Инстинкт самосохранения совсем атрофировался? — раздраженным тоном произнесла Саманта. Ей порядком это надоело. Она проявила великодушие, разрешив вору остаться в их доме, и это благодарность?
Хотя, чего она хотела? Детка, это ад! Здесь всем похуй! А ты опять допустила ошибку.
Идиотина…
— Слушай, мне просто любопытно, понимаешь? — Феликс сел напротив Саманты, терпеливо выжидая.
«Что ж, художник недоделанный, ты решил со мной поиграть?
Зря, очень зря.
Ты знал, что за чрезмерное любопытство надо платить?»
Саманта рывком убрала руки и посмотрела прямо в глаза Феликсу. Тот явно не ожидал такого маневра, а поэтому отшатнулся и ударился об стол рогами.
А перед глазами снова картинки, снова книжка. Только теперь с другим названием.
«Жизнь Эдгара Войза», — успела прочитать Саманта. Странно, но теперь она начала подмечать больше деталей, чем в первый раз.
У маленького Эдди хорошая семья: мама, папа, и младший братик. Все радужно и чудесно, как и всегда было, ведь так?
Детство у него было даже чересчур хорошим. Родители его баловали и покупали все игрушки, которые он хотел.
Чудесно, чудесно.
Малыш вырос, и теперь Эдгар — заслуженный выпускник художественной школы.
Он уезжает в Манхэттен и начинает писать свои картины.
Но вот в чем загвоздка — детство-то кончилось!
Картины не продавались, а мама с папой не могли больше его поддерживать материально. Теперь уже не так все радужно, не так ли?
Эдди ищет утешение в алкоголе, в женщинах, в наркотиках.
Не нашёл.
Картины всё не продаются, а Эдди окончательно уходит в мир развлечений.
Последняя картинка: передоз и жалкая смерть среди собственных непроданных картин.
Мерзко? Отвратительно?
Да, ещё как.
У Саманты разболелась голова, словно тысяча мелких игл вонзилась прямо в серое вещество, а на языке появился приторный горьковатый привкус. Она сморщилась.
Противно.
Наконец у девушки появились силы встать и забрать свои очки у Феликса, который свернулся в позе эмбриона и жалко всхлипывал, умоляя не трогать его.
А у Саманта появилась чудесная возможность понаблюдать за жертвой.
Феликс плакал и стонал от боли и наверно, страха. Может демоны прошлой жизни преследовали его?
Саманте вновь пришлось вспомнить Коросвина, и то, как он реагировал на неё. И Сэм показалось, что на него производился больший эффект.
Девушка помнила, как тот буквально корчился в судорогах и кричал, словно в предсмертной агонии…
Феликс же только плакал и стонал.
«Скорее всего, насколько большой твой грех, настолько и большой эффект», — заполняла маленькое досье Саманта.
Она села рядом с ним и начала протирать стекла очков от накопившейся пыли.
Ей не повезло посмотреть в собственное отражение.
Увидев собственные глаза, Саманта вспомнила.
Руки у нее были в крови. А кровь не отмоется, даже если она сдерет с них кожу. Она убила её, и оправдания ей не было…