Саманта зажала рот и нос руками, чтобы её не стошнило от увиденного прямо на старый линолеум. Хотя сегодняшний завтрак просился наружу, находясь уже совсем близко к выходу.
В старой, и довольно ободранной деревянной шкатулке лежал полный набор чьих-то зубов.
И вроде нет ничего страшного, но только они были почти на половину покрыты засохшей коричневой кровью. А на некоторых даже остались ошмётки десны, которые тоже почернели от времени.
От зубов нестерпимо воняло тухлятиной, как будто в шкатулке лежал недельный труп.
Сэм пересилила отвращение и задумалась о том, зачем кому-то хранить полный комплект жёлтых гнилых, да к тому же и воняющих зубов?
Девушка осмотрела шкатулку повнимательнее, и заметила маленькие пентаграммы и знаки Вуду на её стенках. Они были выцарапаны неровно и уже порядком стёрлись, однако различить было вполне возможно.
На радость, зубы не были человеческого или демонического происхождения.
Больше всего они походили на…
— Оленьи? — Саманта нахмурила брови. Она могла ошибаться, но зубы явно принадлежали какому-то парнокопытному.
Но зачем кому-то хранить шкатулку с подобным противным содержимым?
«Для какого-то тёмного ритуала», — подсказал внутренний голос. Теория была оправданной, но для какого именно ритуала нужны были оленьи зубы?
Сэм не особо хотела искать решение, но её зашкаливающее любопытство перебороло страх.
Возможно, Саманта сможет найти ответ в остальном содержимом ниши.
Аккуратно захлопнув и поставив шкатулку на пол, девушка принялась исследовать остальные вещи.
Самой близкой оказалась внушительная кипа бумаг, которую Саманта с интересом принялась рассматривать.
Документы были в основном на владение какой-то недвижимостью, вроде дома или машины. А также были деловые подписанные контракты, которые Сэм рассматривала чуть повнимательнее.
«Договор о купле и продаже, контракт на владение недвижимостью и прочая скукота, которая мне ничего не расскажет», — лениво перелистывала документы Саманта. Наконец, ближе к концу она наткнулась на кое-что занятное.
«Хм, а тут в уголке написано ручкой — «Сделка с демоном». Занятно…», — Саманта начала зачитывать договор:
«Я, Гордон Софт, обеспечиваю пятьдесят процентов от прибыли господину Аластору на безвозвратной основе…
девятнадцатое мая, 1987 год…
подписано: Гордон Софт…», —
Саманта задумчиво наклонила голову, задавая вопросы самой себе и пытаясь на них же ответить.
Всё это было странно. Что за господин Аластор? Кто он такой, чтобы мистер Софт отдавал ему аж половину своей прибыли? Может, родственник? Но почему тогда не указана фамилия? Почему бумага была подписана, как «Сделка с демоном»?
Вопросы, вопросы, вопросы…
Какой в них смысл, если не знаешь ответа?
С одной стороны, обычный договор. Но почему-то он внушал страх и некую мрачность. Наверно всё же из-за странной приписки синей пастой. Может, это какая-то распространённая практика в аду? Она же заключала сделку с демоном, только в устной форме. Возможно, этот Гордон сделал то же самое. Но наличие шкатулки с зубами всё ещё оставалось под вопросом.
Не найдя никаких бумаг, где бы ещё раз упоминался некий загадочный господин Аластор, кипа документов отправилась на пол вслед за шкатулкой.
Дальше в нише лежала прозрачная целлофановая пачка с каким-то белым порошком внутри.
Вряд ли это мука…
Упаковка была объемной, где-то под килограмм. Саманта не решилась её открывать, а поэтому кинула на линолеум.
Уже у самой стенки лежали пачки старых купюр и блокнот. Девушка на инстинктивном уровне достала первое.
Тщательно пересчитав деньги, Сэм насчитала около тысячи долларов. Недурно, совсем недурно.
Деньги были аккуратно положены на крышку шкатулки, а блокнот вытащен из тёмного пыльного угла. Это была обычная чёрная записная книжка, самая дешёвая из всех, каких можно представить. Страницы пожелтели от времени, и в отличие от документов, сохранились куда хуже.
На первой страничке аккуратным каллиграфическим почерком было выведено — записи Гордона Софта.
Саманта села прямо на пол и принялась читать.
«6 апреля, 1987 год.
Прошёл ровно год с тех пор, как я попал в это страшное место. Я пережил Чистку, но теперь вынужден бомжевать по улицам и выживать изо всех сил.
На последние деньги я купил блокнот и ручку. Зачем? Хотелось упорядочить свои мысли и что-то оставить потомкам, если они у меня будут, конечно. Надо же им показать, с каких низов начинал их предок.
9 апреля, 1987 год.
Наверное, стоит считать это достижением. Я смог устроиться на работу уборщиком в какой-то низкосортной забегаловке. Платили меньше ломаного гроша, но я стараюсь не жаловаться. Когда-нибудь я добьюсь большего.
12 апреля, 1987 год.
На меня напали какие-то гопники и избили до полусмерти. Сейчас я не чувствую больше половины своего тела. Кажется, у меня сломаны ребра.
С работы меня выгнали, ведь я был «недееспособен».
Я плюнул в дверь их забегаловки. Найду работу получше…»
Саманта заметила, что записи велись сухо, почти без эмоций. Чистая констатация факта, не больше.
Этот человек вряд ли бы стал хорошим писателем.
«14 апреля, 1987 год.
Сегодня я вспоминал о своём прошлом. Я не помнил многого, но то, что было действительно важно — я не посмел забыть.
Мне стыдно об этом говорить, поэтому я не стану писать о своих грехах тут и постараюсь забыть эти дрянные воспоминания.
Хотя, у меня вряд ли получится это сделать. Ад — это пристанище для грешников. Их личная пытка. И помнить в мельчайших деталях совершенные грехи — одна из её основных составляющих.
15 апреля, 1987 год.
Я очень вымотался за этот день. Работа грузчиком — не самое легкое занятие, так вам скажу.
Однако если ты не трудишься — ты не выживешь. Это аксиома.»
Саманта читала дальше, и узнавала о мистере Софте все больше, погружаясь в его воспоминания с головой.
Следующие записи были однотипными и рассказывали о прошедших рабочих днях. О том, как он устроился на новую, более высокооплачиваемую работу. Похоже его жизнь постепенно налаживалась.
Но дальше становилось всё интереснее.
«10 мая, 1987 год.
Я познакомился с одним мрачным типом. Он представился как Аластор.
Этот демон не внушает мне доверия, а его чёртов голос, похожий на старое радио, раздражал меня всё время нашего разговора.
12 мая, 1987 год.
Мы снова встретились с Аластором. Он постоянно смеялся и спрашивал о том, чего я больше всего желаю.
Жуткий тип с жуткой улыбкой во всё лицо. Конченный ублюдок.
15 мая, 1987 год.
Аластор заглядывал мне прямо в душу, спрашивая самые личные вопросы о моей жизни.
Я старался отвечать расплывчато, но мой рот как будто не слушался и выбалтывал всю информацию обо мне.
Чёрт, мне становится как-то жутко…
17 мая, 1987 год.
Аластор предложил мне сделку. Он дарит мне способности зарабатывать море денег, а взамен я должен буду отдавать ему половину от своей прибыли. Я сказал, что подумаю, а этот ублюдок рассмеялся, предупредив, чтобы я не медлил.
Грёбаная улыбка до ушей!
19 мая, 1987 год.
Возможно, я пожалею об этом поступке. Мне чертовски страшно. Ещё никогда за свою жизнь я не чувствовал такого страха перед кем-то. Но Аластор был настоящим дьяволом.
Я подписал договор. А красноглазый ублюдок все не убирал свою поганую ухмылку»
Чем дальше Гордон писал, тем отрывистее и непонятней становился его почерк. Записи стали какими-то более запутанными и обрывочными, но как успела понять Сэм, после сделки с господином Аластором, деньги потекли к мистеру Софту ручьями.
«17 июня, 1987 год.
Прибыли всё больше, а мой рассудок теряется, я чувствую это.
Скрипучий голос Аластора сводит меня с ума.
Я не чувствую своих мыслей.
6 июля, 1987 год.
Возможно, я нашёл лазейку. Теперь этому ублюдку не достанется ни капли от моей прибыли.
Я чувствую, что смогу обыграть самого дьявола.
9 августа, 1987 год.
Это было ошибкой. Я был неправ. Теперь уже поздно что-либо исправлять.
Я обманул дьявола, и теперь он придёт за мной.
И города падут, и тело моё рассыплется в прах.
Мне страшно.
15789998743333 августа, 5677 года.
Ххппац ему ничего не достанется!
Ничего!
Никогда!
Хххэхэ
Я заберу всё.
Этот гад ничего не получит!
Хдопвыыврку
Я знаю, куда всё спрятать, чтобы он не нашёл…»
Кажется Гордон потерял остатки разума. Последние записи было невозможно прочитать, ведь почерк состоял из каких-то закорючек и циферок.
Но последние записи заставили Саманту поёжиться.
«1 сентября, 1987 год.
Если ты это читаешь, значит я уже мертв. Можешь делать с этими бумагами всё что захочешь. Главное — не связывайся с Радио-демоном.
2 сентября, 1987 год.
Помоги мне…»
На этом дневник Гордона Софта кончился, а Сэм убрала его в стопку найденных вещей.
Оставался неясным только один вопрос — кто же этот Аластор? Похоже он был весьма всемогущим демоном, раз сводил обычных грешников с ума и мог заставлять деньги прибывать ручьём к любому доходяге.
Это ещё предстояло узнать, а пока Саманта поставила деревянную панель обратно, закрыв нишу.
Деньги девушка решила оставить себе, ведь они ей пригодятся больше, чем ныне наверняка покойному Гордону.
Порошок тоже можно было бы продать, но как, девушка пока не представляла.
Блокнот Саманта выкинула в мусорку, как и шкатулку, предназначение которой так и не было выяснено. Наверно, какие-то причуды сумасшедшего мистера Софта.
Теперь оставалось решить, что делать с бумагами.
Перечитав их ещё раз, Саманта поняла, что все они были составлены на крупную сумму. И, возможно, благодаря этим бумагам она могла нехило разбогатеть.
Однако риск присутствовал, ведь Сэм могли запросто послать нахуй в банке.
Но ещё больше девушка боялась таинственного Радио-демона. А что, если он узнает и найдет её именно по этим документам? Будет мало хорошего…
Поэтому Саманта решила запрятать бумаги куда подальше от всех и засунула их обратно в нишу. Возможно, они когда-нибудь пригодятся. А если даже и нет, то кто-нибудь их обязательно найдёт и будет рисковать уже собственной шкурой.
Весь оставшийся день Саманта занималась клейкой новых обоев. Часам к двум ночи Сэм закончила с последним куском, и с небывалой усталостью плюхнулась в кровать, несмотря на грязную одежду и запачканные руки.
«В этот раз Эшли не позволяла эмоциям захватить свой разум. На этот раз это было хладнокровное и жестокое убийство.
Пуля в лоб ненавистному брату наркоману, и месть была совершена.
Девушка лениво оглядывала остывающее тело Адама и маленькую струйку бордовой крови, вытекающей из точки во лбу.
Она надеялась, что его убийство принесёт ей хоть какое-то удовлетворение, но в душе всё также оставалось пусто.
Ведь этот человек забрал все её эмоции, высосал до последней капли и продал за дозу героина.
Эшли села напротив брата и смотрела в его теперь уже пустые глаза.
Она могла бы спокойно уйти сейчас. Зажить спокойной жизнью, забывая о прошлом, как о кошмарном сне.
Но из-за Адама, девушка не могла этого сделать. Он не желал отпускать свою игрушку.
Дрожащие руки завязывали верёвку на люстре. Такие непрошенные, но такие реальные слёзы скатывались по щекам.
Было больно осознавать то, что сейчас её жизнь так пафосно закончится. Но по-другому никак. Иначе Эшли сойдет с ума. А лучше умереть, чем существовать всё время со своими демонами и страхами. Они ведь не дадут ей жить, а запросто сведут в могилу. Только тогда Эшли будет мучиться, но, если закончить это сейчас — будет не так больно.
И когда табуретка с грохотом падала на пол, ей было не больно…»
Саманта открыла глаза и сонно уставилась в потолок. Будильник прозвонил пять минут назад, а значит, началась новая рабочая неделя.
И сегодня девушка почувствовала себя необычно.
Что-то явно было не так.
Но что?
Саманта поняла это, когда наливала утренний кофе и смотрела на бледно-розовый свет от пентаграммы, означающий рассвет в аду.
Сегодня она выспалась…