Танк, лязгая сегментами, отстраняется от зафиксированного автобота и совсем не заботится о том, чтобы вытереть потоки смазок и масел, заляпавших корпуса обоих.

Рэтчет молчит, терпеливо ожидая, когда Броул закончит и освободит его. Он понятия не имеет, с чего вдруг грузный тугодумный танк выбрал его в качестве объекта своего внимания. Однако, сценарий повторяется раз за разом, и он снова оказывается под Броулом, скрученный и обезоруженный, а потом его вдумчиво и неторопливо коннектят. И Рэтчет ловит себя на безразличии к тому, что это сочли бы обесчещиванием в алых рядах. Десептиконы ни разу не ухмыльнулись и не сострили по поводу, а значит, Броул молчит. И автоботский медик начинает признаваться себе, что такое положение дел его вполне устраивает.

В конце концов, путы снимают с него всю ответственность.