Леви сидел на деревянном ящике, лениво следя за тем, как разведчики медленно, но верно заделывают стену. Валун убирать не стали, просто закрыли его стеной из массивных кирпичей, которые до этого с огромным трудом везли кадеты, ибо все разведчики были заняты тем, что расчищали территорию от титанов, предоставляя остальным безопасный путь. Сегодняшний день был спокойным, и отвлекать титанов на другой стороне стены не требовалось. Впрочем, поэтому Леви и отдыхал, иногда посматривая в сторону своего отряда, что уже вовсю играл в карты, а иногда — на другую сторону стены, дабы не упустить момента появления титанов.

Обычно капитан не позволял подчинённым расслабляться. Его бесили азартные игры, да и просто несерьёзное поведение. В этот раз он разрешил им прохлаждаться только потому, что они в течении пяти дней без отдыха расчищали территорию и теперь, пока было мирно, имели право немного развеяться. Даже солдатам, заделывающим дыру, было позволено иногда отдыхать, когда им на смену приходила другая группа. Элитный отряд не отдыхал, дабы сократить жертвы среди других разведчиков и как можно быстрее разобраться с титанами.

— Добрый день, капитан.

Леви лениво перевёл взгляд на подошедшего к нему Шадиса. Он знал, что Кис прибудет сегодня с кадетами. Они должны были доставить ещё одну порцию строительного материала.

— Добрый, — хмурясь, ответил он. — Вы получили моё письмо?

— Получил, — расслабленно кивнул Кис и тоже сел на деревянный ящик рядом с капитаном. — Угостите?

Леви протянул ему фляжку, и тот сделал глоток воды, блаженно улыбаясь. Где-то внизу копошились его кадеты, помогая разгружать повозки. Возможно, капитан даже спас бедных новобранцев от постоянных криков Киса своей просьбой о личном разговоре.

— Ну так что? — нетерпеливо спросил он, прожигая Киса сосредоточенным взглядом.

— Не Эрвину ли понадобилась информация? — сощурившись, поинтересовался он.

— Он бы лично обратился к вам, если бы это было ему нужно, — спокойно ответил Леви, снова бросая взгляд на строительство.

Кис почесал затылок, затем, отдав фляжку с водой, вытянул вперёд ноги.

— Аккерман сирота. До кадетского корпуса жила в семье доктора Йегера, — произнося эту фамилию, Кис скривился, будто одно только упоминание вызывало у него отвращение. — Она в кадетский корпус со сводным братом пошла. Эрен Йегер его звали. Погиб во время выполнения миссии. Впрочем, меня это не удивило.

Леви бросил на него вопросительный взгляд, желая получить пояснения.

— Дурак был, вот и погиб. Дурак и самоуверенный самоубийца. Постоянно его хвалебные речи слушать приходилось.

Кис зевнул, поднимаясь с ящика и разминая спину. Леви посмотрел в сторону своего отряда, желая убедиться, что у тех всё хорошо. Петра наконец-то улыбалась, держа в руках веер карт, хитро поглядывая из-под них на товарищей. Эрд был задумчив и сидел сгорбившись, со смешной серьёзностью изучая карты в руках. Оруо смеялся, выкидывая из своего набора, по всей видимости, выигрышную карту. Петра, показав зубки, самодовольно хмыкнула, покрывая его карту своей. По разочарованию Оруо стало ясно, что она снова выиграла, заполучив себе одно желание, ибо на деньги играть капитан им запрещал, а раздавать друг другу щелбаны ребята считали детским занятием. После смерти Гюнетера прошло не так много времени, и Леви был рад, что его ребята хоть ненадолго, но оживились. Больше всего он волновался за Петру, что была сердцем команды и волновалась за каждого, словно он ей родной брат. Но, по всей видимости, она оказалась сильнее, чем он предполагал.

Не принимала участие в игре только Микаса, что сидела вдали ото всех, поджав под себя ноги и спрятав нос в его вытянутой кофте. Он уже привык к тому, что она постоянно надевает на себя его кофту. Сначала, конечно, удивился, но потом, решив, что ей просто холодно, махнул рукой и забыл, дав себе указание отпустить солдат в город за новой одеждой, когда план Смита будет выполнен. Леви не боялся, что Петра, заметив на девушке его вещь, что-то подумает. Она девушкой была умной и не устраивала скандалы из-за надуманных вещей. Капитан уважал в ней это. Ценил то, что на первое место Рал всегда ставила человечество и свой долг, а не размышления о якобы изменах.

— Вы узнали, что было с ней до того, как семья Йегеров приняла её? — спросил капитан. — Как погибли её настоящие родители?

Микаса тихо чихнула, после чего снова превратилась в восковую статую. Леви часто замечал, что глаза её становятся иногда пустыми и безжизненными, и девушка словно уходит в себя, забывая про остальной мир. Вот и сейчас сидит и смотрит куда-то вдаль, не обращая внимания на шум, доносящийся от разведчиков. Будто кто-то переместил её сознание в другую реальность. Будто сама она не из этого мира. Словно кукла для убийств, что слепо верит его приказам и по одному его слову превращается в жестокого тирана, что с невероятным мастерством обращается с лезвиями.

— Эрен Йегер и Микаса Аккерман, будучи в возрасте девяти лет, зверски убили трёх человек, промышлявших похищением людей. Их действия были расценены как самооборона, но преступление было выполнено с ужасным зверством. Этого нет в личном деле. И это, пожалуй, всё. Доктор Йегер говорил, что её мать, как и саму девочку, хотели украсть в бордель из-за очень редкой внешности. Его сын смог спасти её, но родителей девочки уже не было в живых. Не знаю, почему вам так интересно её прошлое… — Он закашлялся. — Вы отобрали талантливого кадета в свои ряды, капитан. Теперь не доверяете, раз проверяете прошлое? Она что-то сделала?

Кис развернулся к капитану, внимательно смотря ему в глаза пугающим взглядом. Леви невольно отметил, что Шадис уже был весьма стар. Когда-то Ханджи вовсю восхваляла его, утверждая, что он самый симпатичный командир разведки. Теперь же он постаревший инструктор с опушим от выпивки лицом.

— Я должен знать больше о тех, кому доверяю прикрывать свою спину, — холодно заметил капитан. — Более того, её досье весьма скудно на информацию.

Шадис ухмыльнулся довольный ответом, после чего с какой-то жалостью взглянул в сторону Микасы.

— Эти дети выросли у меня на глазах. Микаса всё время, как собачка, бегала за своим братом, постоянно спасая его шкуру от нападок других кадетов. Ещё и шарф этот постоянно таскала… — он вздохнул. — Чуть руку мне не оторвала, когда я попытался заставить снять его, ибо не положено. Странно видеть её без шарфа и не рядом с Эреном.

«Шарф, шарфа нет».

Леви на секунду закрыл глаза.

«Так вот она, о чём».

— Думаю, она была сильнее привязана к брату, потому что он спас её и был единственным, кто у неё остался. Они всегда держались группой. Микаса Аккерман, Эрен Йегер и Армин Арлерт. Я даже завидовал такой дружбе.

Леви невольно вспомнил себя, когда Кенни бросил его посередине площади в подземном городе. Вспомнил, как долго размышлял, что он сделал не так, чем заслужил такое отношение человека, ставшего ему опорой вместо матери. Вспомнил, как встретил Фарлана и Изабель, как они стали семьей и много времени проводили вместе, выживая всеми возможными способами. Даже вспомнил, как потерял их и что чувствовал, оказавшись перед трудным выбором. Если бы не Смит, кто знает, что бы он делал и куда пошёл.

— А что сейчас с Армином Арлертом? — поинтересовался капитан.

Он не думал, что мальчишка что-то может знать о прошлом Микасы. Если уж сама девушка ничего не знает, то откуда это знать её другу. Да и что ему даст знание того, кем были её родители? Явно тоже Аккерманами. Только вот с Кенни, судя по всему, семья не встречалась, а если и встречалась, то скрывала от дочери. Просто капитана удивляло то, что Микаса, будучи, по словам инструктора, привязанной к своему другу, не изъявила желание его навестить. Если бы в тот страшный день хотя бы один из его друзей остался жив, он бы, наверное, многое сделал, чтобы быть как можно ближе к нему. А эта даже, казалось, и не вспоминала про него.

— Через неделю будет участвовать в отборе, — снисходительно пожал плечами Кис. — Не знаю, изменилось ли его желание вступить в разведку, но выглядит он весьма подавленным. А теперь я должен идти. Всего хорошего, капитан.

Леви кивнул ему на прощание, даже не соизволив для приличия встать — всё о мрачной девочке думал. Пытался построить хоть какие-то предположения по поводу связи её семьи и Кенни, но всё время натыкался на несостыковки во времени. Заметив быстро идущую к нему Ханджи, капитан прогнал размышления, решив, что сейчас на это просто нет времени.

— Всё почти готово, — объявила Зоэ, воодушевлённо хлопая Леви по спине. — Смит разрешил вернуться.

На улице уже вечерело. Небо постепенно темнело, а вдалеке потухали кровавые цвета. На опустевший город надвигались сумерки. Небольшая делегация солдат вперемешку с кадетами возвращались в штаб. Стена сдерживала титанов, и завтра, ещё раз проверив безопасность стены и территорию на наличие оставшихся титанов, разведчики начнут восстанавливать штаб, постепенно перевозя туда необходимые вещи. Им до сих пор не верилось, что всё получилось. Дыра в стене закрыта — теперь люди смогут вернуться на свои земли. В прошлый раз спасти территорию стены Мария не получилось из-за медленного реагирования. На этот раз благодаря тому, что солдаты сразу вступили в бой, а военная полиция быстро убрала людей, им удалось закрыть дыру до того, как количество титанов станет слишком большим. Любое промедление — ситуация повторилась бы, дав почву для гражданских склок.

Верховный главнокомандующий, кажется, осознав, какую большую роль сыграла разведка, выписал указ о дополнительном денежном вознаграждении. Этой суммы с лихвой хватило бы на восстановление штаба и закупку провизии. При этом осталась бы довольно большая часть, которую можно было отложить. Ханджи думала о новом оборудовании, но Смит загорелся идеей «во что бы то ни стало вернуть стену Мария». Видимо, успех операции вскружил ему голову, и теперь мысли о необходимости и важности данной миссии занимали всё его время. Часть бюджета было решено оставить на реализацию плана, который, как казалось Смиту, было возможно реализовать, если тщательно всё спланировать и рассчитать. На это потребуется много времени, ибо Смит желал придумать идеальный во всех отношениях план, что потребует от солдат малых жертв.

Армин узнал об этом случайно: подслушал разговор Шадиса и Смита, когда те наблюдали за тем, как кадеты перетаскивают строительный материал, передавая его солдатам гарнизона. Услышав план, Армин сначала подумал об этом скептически, ибо не верил, что у разведки получится сделать то, что у солдат не выходило на протяжении огромного количества времени. Территория Марии была огромной. За один, да даже за два дня до стены не добраться, а некоторые титаны, как выяснилось позже, даже ночью не уходили на покой. Но Смит так уверенно обо всём рассказывал, что волей-неволей Арлерт задумался и, проведя расчёты в голове, даже согласился, что может и получиться. После смерти Эрена он чувствовал вину и хотел вступить в разведку, дабы хоть как-то оправдать смерть друга. Но теперь, когда впереди засветилась возможность вернуться домой, Армин понял, что хочет стать разведчиком уже не только ради своего погибшего друга.

Повозки лениво тащились вперёд. Сидящие в них солдаты устало зевали, смотря на с каждой минутой мрачневшее небо, и тихо переговаривались между собой. Армин был воодушевлён подслушанным и то и дело рассуждал о плане, пытаясь предугадать решения Смита. Он старался думать только об этом, не пуская в голову мысли об Эрене и Микасе. В смерти первого он винил только себя, в разладе со второй — свою трусость. Аккерман пропала, и Армин так и не нашёл её имя в списках погибших. Хотел было поговорить с Шадисом, но тот опередил его и неожиданно сочувственным тоном рассказал о вступлении девушки в ряды разведкорпуса. Он мог бы навестить её, ибо временная база разведки находилась чуть ли не в одном здании с кадетским корпусом. Мог, но не стал, ибо не знал, как смотреть ей в глаза после всего, что произошло. Он всегда был обузой и теперь боялся услышать подтверждения этого Микасы.

— Титан! — завопил солдат.

Солдаты резко развернулись, пытаясь понять, шутка это или реальная угроза. Они столько работали, что изрядно устали и, думая, что территория полностью зачищена, позволили себе расслабиться, отцепив от себя УПМ. Но, как видимо, расслабляться было последним, что им стоило делать, ибо прямо перед их носом, на обломанной крыше, сидел среднего размера титан и с интересом рассматривал их. Сначала он был ленив и, казалось, даже не интересовался людьми. Потом, осторожно вытащив своё тело из поломанного дома, попытался вытянуть длинные руки, ибо встать ему не позволяли слишком короткие для его полного тела ноги. Лошади разом испуганно загоготали и резко остановились, сбивая с ног пытавшихся нацепить на себя УПМ солдат.

Те в голос матерились, отчаянно вспоминая, кто первый предложил им снять тяжёлое оборудование и позволить холодному ветру обдуть их вспотевшие от работы тела. Начальство такого приказа не давало и уж явно не было виноватым в том, что кадеты решили поступить по-своему. Киса Шадиса с ними не было, как и более опытных солдат, — по этому пути проезжали столько раз, что никто даже не предположил, что у кадетов могут возникнуть сложности. Оставшийся за старшего Эдвард, что уже пятый год служил в гарнизоне, уже готов был взлететь и нанести удар, как вдруг остановился, заметив летящих к ним ребят элитного отряда.

Чёрная тень пролетела рядом с титаном, и кровь брызнула во все стороны, вызывая у кадетов восхищённые вздохи и ахи. Солдат приземлился на крышу и обтёр лезвия о ткань зелёного плаща. Только когда пар от испаряющейся крови титана полностью прошёл, Армин с удивлением, страхом и радостью узнал в солдате Микасу.

— Совсем уже от рук отбились? — недовольно процедил капитан, приземляясь рядом с Эдвардом. — Почему солдаты без УПМ?

Пока Эдвард пытался что-то объяснить, элитный отряд Леви под воодушевлённые взгляды кадетов приземлился рядом с Микасой. Оруо, любивший быть в центре внимания, особенно у кадетов, сразу же засиял да разважничался. Эрд, как всегда, был спокоен и сдержан. Петра положила ладонь Микасе на плечо, выразив восхищение её быстротой.

Аккерман сдержанно кивнула, после чего случайно столкнулась взглядом с Армином. Арлерт сидел в повозке и внимательно смотрел на неё голубыми глазами, полными радости. Девушке стало невольно стыдно за то, что она так и не поговорила с ним после того, как он рассказал ей о смерти Эрена. Микаса понимала, что, скорее всего, Армин винит во всём себя, но просто не могла переселить себя и поговорить с ним. Ей не хватало друга, но она ещё не до конца отошла от произошедшего, чтобы вспоминать смерть родного для неё человека.

— Микаса стала членом элитного отряда? — изумился Жан, во все глаза смотря на Микасу.

Армин ничего не ответил. Он смотрел в тёмные и печальные глаза Микасы и молчал, чувствуя, как сожаление и стыд заново пробуждаются в его душе, прогоняя оттуда радость. Они больше никогда не будут дружить. Не соберутся вместе, чтобы почитать книгу, не будут сидеть на ступеньках и смотреть на небо. Их дружба закончилась, когда Эрен спас его зад и погиб. Арлерт не знал, сможет ли когда-нибудь заговорить с Микасой. Ему было стыдно. <i>Ужасно</i> стыдно.

Процессия двинулась, а Армин так и смотрел на Микасу замученным и жалостливым взглядом. Смотрел, пока элитный отряд не активировал УПМ и не удалился за своим капитаном, видимо, решив заново проверить территорию. С ними осталась только Петра. Девушка приземлилась в их повозку и, подмигнув мальчикам, села на свободное место, закинув ногу на ногу. Жан пытался о чём-то разговаривать с ней, но Рал отвечала на вопросы сухо и, казалось, сама не прочь была немного отдохнуть. Капитан приказал ей проследить, чтобы, как он выразился, «идиоты в целости и сохранности вернулись на базу», и она выполняла его задание, а не пыталась найти себе новых друзей. Только когда разговор зашёл о Микасе, девушка навострила уши.

— А кто её родители? — спросила она Жана.

Тот пожал плечами и ткнул пальцем в затихшего Армина. Арлерт нехотя ответил.

— Отец был охотником, мать домохозяйкой. Они погибли задолго до падении стены Мария. После их смерти её удочерила семья Йегер. Но они… тоже погибли.

Жан присвистнул.

— Получается, самоубийца был её сводным братом?

— А нам обязательно это обсуждать? — излишне грубо спросил Армин.

Петра удивилась. От этого на первый взгляд скромного мальчика она уж точно не ожидала такой грубости. Жан примирительно поднял руки, показывая, что всё понял.

— Тебя как звать? — спросила она Арлерта.

Тот смутился — нечасто у него имя члены элитного отряда спрашивали. Петра Рал была легендой: сильная девушка, что ещё во время первых лет в разведке завалила пятьдесят восемь титанов, сорок восемь из которых было убито только её клинками. Пусть она была небольшого роста и весьма дурашлива со своими короткими рыжими волосами, но во время трудных вылазок она становилась серьёзной и была чуть ли не самым уважаемым членом в своём отряде. Сложно оставаться спокойным, когда такой успешный разведчик спрашивает твоё имя.

— Армин Арлерт, — ответил он, приложив кулак к сердцу.

Петра улыбнулась.

— Вы с Микасой были близки?

Арлерт кивнул, слегка нахмурив толстые брови.

— Не пойми неправильно, я просто хочу стать её другом, — миролюбиво продолжила Рал. — С нами она всегда замкнутая и отчуждённая. Может, узнав о ней больше, мы сможем найти общий язык. Она всегда была такой?

— Всегда, — не став дожидаться Армина, ответил Жан. — Тихая, но при этом если разозлишь…

— Она очень заботливая к тем, кого любит, — прервал его Армин. — Может, с первого взгляда она и выглядит безучастной, но на самом деле она очень хороший друг.

<i>«Прямо как капитан»</i>, — невольно подумала Рал и, вспомнив разговор про фамилию, спросила:

— А ты случайно не знаешь, почему её родители жили так далеко? Может, спасались от кого?

Армин удивился столь странным и личным вопросом. Зачем это нужно было знать Рал — он не понимал.

— Зачем вам это знать?

— Фамилия знакомая, — она пожала плечами под внимательным взглядом кадета. — Вот и думаю, могла ли пересекаться раньше с ней или её родственниками.

Армину показалось, что тут что-то не так, но, не поняв, что именно, всё же решил ответить:

— Доктор Йегер рассказывал, что раньше наш король устроил гонения на Аккерманов. Вот они и спрятались ото всех. Но это было давно. И убили их не из-за фамилии, если вы об этом подумали.

Петра была готова чуть ли не прыгать от радости. Вот оно! Полезная информация, что наверняка сможет чем-то помочь капитану. В её голове во всех деталях всплыл недавний разговор про мутацию и фамилию Кенни. Теперь всё действительно складывалось в единую картину, и Петре просто не терпелось рассказать обо всём капитану.

Капитан сидел за своим столом и барабанил ложкой по столешнице. Петра сидела рядом и пила чай, обеспокоенно смотря на начальника. Тот уже несколько минут так сидел, сосредоточенно думая, и это вызвало у неё некоторое беспокойство за его психику.

— Значит, Аккерман принадлежит к роду людей, обладающих особыми способностями. Среди этих способностей — сила, скорость, быстрая регенерация, — повторил Леви результаты небольшого эксперимента Ханджи. — Поэтому она намного сильнее большинства кадетов. Более того, Кенни тоже имел фамилию Аккерман и тоже обладал удивительной силой, благодаря которой совершал невероятные и грандиозные убийства. После смерти матери он пришёл к нам с мамой, но, казалось, совсем не ожидал, что у неё есть ребёнок. Он скрыл свою фамилию, как и мама никогда не говорила мне о ней. Родители Микасы были обычными, но из-за гонений сбежали. Получается, моя мать в своё время сбежала в подземный город из-за короля, поэтому ничего не говорила мне про фамилию. Но почему король решил избавиться от Аккерманов, и почему Кенни пришёл тогда к моей матери?

Петра поставила на стол чашку и, встав, подошла к Леви, положив руки ему на плечи. Она принялась делать ему массаж, стараясь расслабить мышцы. Капитан запрокинул голову и нахмурился, после чего улыбнулся, ощутив приятное расслабление. Он уже нашёл ответ на свои вопросы, но никак не мог произнести их вслух — не верил, что спустя столько поисков он, наконец, что-то нашёл.

— Получается, все Аккерманы обладают силой. Возможно, король их и создал, а потом из-за чего-то решил уничтожить, — озвучила мысли Леви Петра. — Получается, вы тоже Аккерман, капитан. Сила у вас есть, и Кенни явно родственник вашей матери, если…

— Что — если? — спросил капитан, открывая один глаз и смотря на Рал.

— Вдруг Кенни и есть ваш отец?

Леви встряхнул головой и, развернувшись, прижал Петру к себе, зарываясь носом в её грудь. Мысли о том, что Кенни мог быть ему отцом, эхом звучали в голове.

— Как бы там ни было, узнать что-то от Кенни у нас не выйдет, — задумчиво произнёс он. — Но то, что Аккерман — это как раз-таки тот род, ещё не понятно. Надо, чтобы Ханджи взяла немного крови у Микасы и провела анализ, сравнив наши результаты. Если в её крови такая же мутация, значит, скорее всего, я и правда Аккерман, и если это так, то король точно что-то скрывает.

Петра нежно погладила его по голове. Ей нравилось, когда они так спокойно говорили по душам. Нравилось, когда Леви снимал с себя броню капитана и становился просто Леви: вечно усталым мужчиной, который любит чай и мучается от бессонницы, а не величайший воин человечества, на которого надеется вся разведка. Она как никто знала, как капитан хотел узнать свою фамилию. Что он сделал, чтобы разузнать фамилию Кенни, и на какие жертвы пошёл ради этого. Трудно быть человеком без фамилии. Не было ничего удивительного в том, что он пытался её себе найти.

— Микаса похожа на вас, капитан, — ни с того ни с сего сказала она, вспоминая слова Армина. — Вы тоже холодный, но при этом нежный и любящий.

— Петра, — выдохнул Леви, сажая девушку себе на колени. — Хватит уже ко мне на «вы»!

Рал улыбаясь замотала головой.

— Леви, я же привыкну и вдруг случайно при ребятах к вам на «ты» обращусь?

Капитан лишь ухмыльнулся, касаясь губами её шеи.

— Мне теперь даже стало интересно подружиться с новенькой, — серьёзно сказала Рал, отодвигая от себя капитана. — По мне, так она хороший человек.

— Она потеряла свою семью, — вспомнив разговор Шадиса, ответил ей Леви. — Судя по всему, сильно привязалась к этому мальчишке. Так бывает. Привязанность после психической травмы. — Капитан напрягся, вспоминая боль и ощущение покинутости, когда увидел трупы друзей. — Ей сейчас тяжело привыкнуть к тому, что она одна. Если хочешь подружиться с ней, то давай, попробуй. Думаю, с твоим обаянием… — капитан дотронулся до её волос, — всё будет просто. Да и мне легче будет. Всё-таки одна команда.

Петра поцеловала его в лоб, после чего крепко обняла.

— Можно сегодня я останусь на ночь?

— Можно. — Леви проник руками ей под рубашку, отчего девушка задрожала в предвкушении. — Но спать надо сегодня лечь раньше. А то не разбужу тебя завтра.