Они появились на закате солнца: статный накачанный мужчина с круглыми очками и щуплый парень с зелёными глазами. Солнечные лучи окрасили небо в кроваво-красный цвет. Тела титанов, из которых они так гордо вылезли, постепенно растворялись, пуская в воздух ворохи дыма. В воздухе всё искрило от возникшего напряжения.

Прибытие на родину вызывало у Эрена тягостную ностальгию по былым временам. Он с нетерпением ждал, когда сможет увидеть родной город, зайти в хоть и разбитый, но всё равно родной дом, погулять по знакомым с детства улицам. Ещё находясь на корабле, он не мог отойти от охватывающей его душу паники. Воспоминания лезли, не давая мыслить, так что он совершенно не мог сконцентрироваться на том, что говорил ему брат. Ему так хотелось увидеть Армина, крепко обнять Микасу, рассказать им обо всём, что с ним произошло, что он почти не мог спокойно спать, каждую ночь представляя себя реакцию друзей. То, как они радостно кинутся к нему, то, как заплачет всегда спокойная и гордая Микаса.

Он так хотел признаться ей в своих чувствах. В том, что смог осознать, находясь так далеко от неё.

«Люди меняются, Эрен, не стоит думать, что твои друзья остались прежними».

— Мы с миром, господа! — уверенно и достаточно громко произнёс Зик, поднимая вверх руки. — Мы пришли помочь вам и добровольно сдадимся в плен.

Он не ожидал, что встретит разведчиков здесь, так близко к морю. Ранее они боялись заходить так далеко. По рассказам Пик, редко когда вообще выходили за пределы разрушенной Шиганшины.

— Я командующий легионом разведки Эрвин Смит. Мы отвезём вас на суд, — не менее уверенно и громко ответил ему сидящий на коне Смит. — Несмотря на то, что вы защитили нас от нападок титана, мы не доверяем вам. К вам будут приставлен наш лучший отряд.

Глаза командующего сузились, а на лице появилась хитрая улыбка. Удачные выдались года: коронация истинной королевы, восстановление стен, высокий статус в обществе, найденные доказательства существования людей за стенами. Разведка за всё своё существование не сделала того, что было сделано за эти года. Люди были полны надежды. Новобранцы с возбуждением пополняли ряды разведки в ожидании стать частью новой истории. Эрвин Смит всё ярче и ярче видел их светлое будущее. Всё сильнее и сильнее убеждался в собственном пути.

Смит вытащил сигнальную ракету и выстрелил фиолетовым дымом в воздух. Ханджи, дав сигнал своему отряду, возбуждённо заскакала на месте в ожидании исполнения её приказа. Исследовательский отряд достал прибор, благодаря которому ловили титанов на опыты учёной. Зик и Эрен послушно спустились на землю. После, особо не возражая, позволили связать себя по рукам и ногам и положить в повозку.

— Вы из Марлии, верно? — Ханджи подошла к повозке и облокотилась на неё, безумными глазами изучая пленников.

— Откуда вы знаете? — искренне удивился Зик. — На острове не осталось наших шпионов, которых вы могли бы допросить.

— Дневник Гриши Йегера, — невозмутимо ответила Зоэ, поправляя баллоны с УПМ. — Одна из наших решила навестить свой прошлый дом и обнаружила там подвал. Случайное обстоятельство, что привело к интересным мыслям.

«Решила навестить свой прошлый дом? Неужели…»

— А вот, кстати, и ваша охрана! — бодро оповестила учёная, указывая пальцем вдаль. — Меня Ханджи Зоэ зовут. Я командир исследовательского отряда.

Пока Зик приветствовал Ханджи Эрен с волнением рассматривал разведчиков, ища среди них знакомые лица. Одни солдаты смотрели на них с интересом, другие — с опаской и даже неприязнью. Среди этих людей Эрен почти никого не знал. Не было среди них и Армина с Микасой.

«Может, Ханджи ошиблась? — с волнением подумал Эрен. — Не могла же Микаса остаться в разведке. Но кто тогда пошёл в наш дом? Только я и Микаса знали о подвале. Отец даже однажды отвёл её туда. Но не могла же она…»

— Привет, Эрвин. Что это за обросшие люди?

«Капитан Леви?»

Йегер резко развернулся в сторону голоса. Да, это был он. Величайший воин человечества собственной персоной. Стоит, слушает, о чём говорит ему командующий. Весь из себя напыщенный такой, серьёзный. За прошедшие годы нисколько не изменился. Даже завидно.

— Смертник? Твою мать, ты жив!

Смутно знакомое лицо нарисовалось прямо рядом с ним. Жан смотрел на него с таким удивлением, что Эрену стало неловко. Кирштейн заметно изменился. Кажется, прибавил в росте и отрастил более мужественную бороду.

«Но почему он в разведке, а не в полиции?»

— Эрен? — капитан вопросительно поднял бровь, после чего, сорвавшись с места, в пару шагов дошёл до испуганного парня. — Эрен Йегер?

Леви смотрел на него с таким укором, что Йегеру вмиг стало жутко. Даже на лбу выступил холодный пот от захватившего душу страха. В серых глазах было слишком много непонятного для него презрения.

— Да, это Эрен Йегер, капитан!

Эрен отвлёкся от капитана, наконец, взглянув в сторону отряда. Голос был до боли знакомый и родной. Возможно, он узнал бы его из тысячи! Ведь это был голос Армина. Арлерт стоял рядом с ошарашенной Микасой и спокойно смотрел на него. В его синих глазах удивление смешивалось с радостью и опаской. Микаса и вовсе была мрачна и бледна. Они не бросились к нему на шею, не стали плакать, радостно встречая его возгласами. Нет. Они были другими. Эрен почему-то сразу понял это. Одного взгляда хватило. Между ним и его друзьями будто выросла непреодолимая стена прошедшего времени. Времени, которого уже нельзя было вернуть.

— Леви, Микаса, будете контролировать наших пленников. Остальной отряд едет рядом! — прервал возникшую тишину Эрвин. — Все вопросы потом. Или хотите стать закуской для титанов?

Разведчики начали собираться. Армин, бросив на друга не то радостный, не то сердитый взгляд, забрался на приведённую к нему лошадь, оставшуюся, видимо, от другого разведчика. Рядом с ним залез Жан и, что-то шепнув Армину на ухо, восторженно взглянул в сторону Эрена.

— Смертник, оказывается, сильно живуч.

Остальные члены отряда были менее радостно настроены. Они вспомнили его, но ничего, кроме сердитого взгляда от них, парень не получил. Они учились вместе в одной группе. За обедом он говорил им о том, как сильно ненавидит титанов, а они слушали и верили ему, считая глупцом и храбрецом одновременно. Сейчас это всё казалось таким далёким. Будто и не с ними всё это было. Будто друг другу они совершенно чужие люди. Зик предупреждал о том, что, скорее всего, всё так и будет. Это была самая предсказуемая реакция бывших друзей на его внезапное появление.

Только вот от друзей детства, с которыми он рос бок о бок, Эрен ждал более тёплого и восторженного приёма. Но мало того, что после его смерти Микаса и Армин стали членами элитного отряда — что случилось с прошлым составом, Эрен мог догадаться, — так ещё и смотрят на него то ли с радостью, то ли с опаской и осуждением. Даже Микаса, что всегда роняла слёзы и сильно нервничала, когда он, игнорируя её советы, приходил на встречу позже назначенного срока, была холодной и даже казалась отрешённой. Она словно не была рада его воскрешению. Ну, или просто не могла понять, рада она или нет. Было чувство, что затаённой обиды и недоверия в ней было больше, чем любви и радости.

— Двигайте своими задницами! — грубо приказал капитан Леви, перемахивая через стенку повозки и усаживаясь на свободную лавку. — Микаса, давай сюда.

Она кивнула и спокойно подошла к повозке. Эрен ощутил волнение, сердце бешено застучало. Он хотел, чтобы она подняла на него глаза, чтобы улыбнулась. Он хотел увидеть в её взгляде хоть какие-то крупицы радости. Аккерман тем временем протянул ей руку. Она вдруг улыбнулась ему нежно и приняла помощь, быстро забираясь в повозку и занимая место рядом с ним. Кроткая, такая красивая. Волосы отрастила длинные, почти до лопаток. Да ещё и такие шелковистые, что так и хотелось прикоснуться к этому чёрному шёлку руками. Снять эту грубую резинку, взлохматить пряди, ощутив их мягкость.

«Ты же говорила, что тебе короткая стрижка нравится больше, чем длинные волосы».

Повозка двинулась вперёд. Ехать пришлось достаточно долго, и всё это время Эрен, не отрываясь, смотрел то на Микасу, сидящую так близко, что Эрен почти затаил дыхание, то на Армина, ехавшего неподалёку. Время тянулось ужасно медленно. Более того, младший Йегер постоянно ощущал на себе тяжёлый, внимательный взгляд капитана. Он будто давил на него. Эрен чувствовал себя будто прижатым к стенке. Казалось, малейшее неправильное движение, и капитан сорвётся, перерезав ему глотку.

«Капитан Леви, почему вы смотрите на меня так?»

***

С наступлением сумерек разведчики смогли дойти до стены Мария. На удивление Зика и Эрена, она была полностью восстановлена. На её верхушке даже были заново установлены пушки и ходили туда-сюда солдаты из гарнизона. Примерно час они проходили проверку, после чего их запустили внутрь. До жилой стены требовалось ехать ещё двое суток, поэтому командующим было принято решение разбить лагерь в одной разрушенной деревне.

— Территория стены Мария не заселена полностью, — объяснял Эрену Армин, кормя того кашей с ложки, как ребёнка. — Мы восстановили лишь один город и фермы, но на остальное требуется слишком много времени. Пока что эти земли используют для получения урожая и живут тут только фермеры.

— Знаешь, Армин, я сильно удивлён, что ты остался в отряде. Приятно удивлён.

Эрен усмехнулся. Маленький Армин оказался куда способнее, чем Йегер предполагал. Стать членом Элитного отряда, стать участником миссии по свержению власти, помочь посадить на трон новую королеву. Теперь Арлерт не казался ему слабым. И эти изменения в друге не пугали, а, наоборот, радовали.

— Ты тоже нас весьма удивил, — хмуро заметил Арлерт. — Микаса даже видеть тебя после твоего рассказа не хочет.

Эрен тяжело вдохнул, ёжась от осеннего воздуха. Как только они разбили лагерь, его и брата отвели в небольшой, еле уцелевший дом, где внимательно допросили. Там был и Элитный отряд. Микаса тоже, как и все, слушала. Слушала и молчала, стоя рядом с хмурым капитаном Леви. Удивительно, но она так и не навестила его. А ведь даже Армин смог его понять и сам вызвался следить за ним.

— Она не придёт? — грустно спросил он, уже зная ответ.

Армин покачал головой.

— Я попросил её подменить меня. Но по собственному желанию она бы точно не пошла. Так что, считай, последний шанс.

— Я ведь хотел как лучше!

— Ты не знал, как она страдала, — излишне грубо ответил ему Арлерт и, не выдержав, положил тарелку рядом с другом, слегка стукнув ей по большому камню. — Если бы не капитан, я не знаю, что бы с ней было!

— Извини, — Эрен отпустил голову. — Извини.

Зик усмехнулся, вспоминая Эрена, когда тот впервые посетил бордель в Марлии. Всё отказывался, о своей Микасе говорил. Только всё равно сдался в плен нежным и душным объятиям разукрашенных красоток. Хотя сам Зик, если бы знал, насколько хорошенькой окажется подруга его брата, возможно, и отвесил бы ему пару затрещин. Аккерман действительно показалась ему весьма красивой, да ещё и с внутренним железным стержнем. Эрен же никогда не говорил о ней, как о сильной личности. По его рассказам, она была назойливой, заботливой матерью, устраивавшей скандал на ровном месте. Реальная Микаса оказалось совершенно другой. Более сдержанной, более серьёзной.

— У тебя час, Армин.

Эрен поднял голову, с надеждой уставившись на Микасу. Но она снова даже не посмотрела на него. Похлопала по плечу Армина и села рядом, невозмутимо смотря на горящий огонь. Армин, прежде чем уйти, подошёл ближе к другу и, наклонившись, прошептал ему на ухо: «Удачи».

Что же чувствовала всё это время Микаса? Обиду, радость или разочарование? Он появился в её жизни так же неожиданно, как и ушёл из неё. Спутал своим появлением все её карты. Возбудил прошедшие чувства. Она любила другого. Уже любила другого. А тут появился он и заставил призраки прошлого снова настигнуть её, заставляя сердце болезненно сжиматься. Встреча с прошлым оказалась слишком неожиданной и мучительной.

Святая Сина! Она же до последнего ходила на его могилу и оставляла на ней цветы. Вспоминала иногда вместе с Армином, как свою первую и болезненную любовь. Хранила его старую одежду в комнате. Он был для неё трагично ушедшей первой любовью, которую она не смогла уберечь. Человек, которого она могла хранить в своей памяти, как светлый и трагичный образ. Что же стало теперь? Этот образ воскрес и стал не таким светлым и прекрасным. Он был обманщиком, что покинул Парадиз с предателями и сам стал титаном. Конечно, Зик доходчиво объяснил, что всё это лишь часть плана по спасению острова и всех элдийцев, но обида всё равно плотно засела в её сердце. Обида, что пошла рука об руку с прежними чувствами к зеленоглазому парню. Микаса даже не хотела на него смотреть, опасаясь того, какие чувства вызовут у неё знакомые глаза.

— Прости, — прошептал Эрен.

Зик усмехнулся, после чего отполз подальше, закрывая глаза и укладываясь на примятой высокой траве. Микаса, наконец, подняла на Эрена тёмные глаза.

— У тебя была возможность попрощаться с нами? — спросила она, стальным голосом. — Была возможность всё рассказать нам?

Она хотела услышать ответ, но и одновременно не хотела. Она боялась. Боялась, что если он скажет, что всё это было случайно, что он не хотел, что у него не было выбора, то она снова полюбит его. Снова бросится к нему на шею, как когда-то в детстве. Снова будет принадлежать ему. Девушка хваталась за свою обиду, как за соломинку, как за возможность сохранить рассудок. Она не хотела предавать капитана, не хотела разрушать то, что было с таким усердием построено. Что они построили вместе.

— Нет! — Эрен понурил голову. — Ты бы не отпустила меня. Но я хотел защитить этот мир! Защитить его для тебя, понимаешь?

— А ты хоть можешь представить, как мы страдали после твоей смерти? — рассердилась Микаса. Девушка отодвинула рукав куртки, демонстрируя изрезанное уже блеклыми тонкими шрамами запястье. — Я хотела умереть, — прошептала тихо. — Понимаешь?

— Понимаю, — на одном дыхание произнёс Эрен. Он дёрнулся вперёд, громыхнув цепями, и погладил её по запястью. — Я не хотел этого! Не хотел! Этот мир… я хотел, чтобы вы жили счастливо, ведь вы самые родные для меня люди! Да, я много причинил тебе боли и всегда вёл себя как полнейший придурок, но разве я знал, как правильно вести себя. Разве знал? Я был глупцом, не ценившим того, что имел. Но я положу весь мир к твоим ногам, Микаса!

Она опустила глаза, отдёрнула руку. Его слова растопили её сердце, позволили снова прокрутить в своей голове всё произошедшее. Она просто не могла ненавидеть его. Не могла, ведь почти всё детство они провели под одной крышей. Он хотел как лучше, и девушка верила ему. Она хотела в это верить.

— Добро пожаловать домой, Эрен, — произнесла она и, приблизившись, обняла его так крепко, как могла. — Надеюсь, что вы правда сможете спасти всех нас. Я очень скучала!

Он обнял её, крепко прижав к себе, вдыхая ранее не знакомый аромат мыла и каких-то трав. Это был незнакомый аромат. Какой-то чужой. Но Эрен не особо обратил на это внимание. Она была рядом, и это для него было на данный момент самым важным, самым нужным. Они будто снова были детьми, помирившимися после долгой ссоры. Дети, что прошли через счастье, голод и холод. Дети, что повзрослели, но снова, как прежде, вместе. Они оба ощутили от этого облегчение. Микаса избавилась от обиды, за которую так отчаянно хваталась. Избавилась и открылась своим чувствам, которых так боялась.

Леви оставалось только смотреть на эту душераздирающую сцену. Он стоял позади, прижавшись к каменной стене, и курил, задумчиво и зло смотря на Эрена и Микасу. Наконец, докурив, капитан затушил сигарету о стену, после чего сунул её в металлическую коробочку. Ещё с самой первой встречи ему не понравился этот самоуверенный засранец. Не понравилась, как он всю дорогу облизывал его Микасу своим бесстыдным взглядом. Капитан всегда считал себя человеком спокойным, уважающим чужой выбор. Даже сейчас, когда душу будто рвёт на куски озлобленный титан, он оставался верным принципам: уважение чужой свободы, чужого выбора.

«Это только твой выбор, Микаса, — Леви вытащил из кармана яблоко и, надкусив его, не спеша пошёл к паре. — Я хочу услышать твой ответ. Иначе я просто сойду с ума».

Микаса отстранилась от Эрена, мягко улыбаясь, смотря в его родные и такие знакомые глаза. Она больше не боялась смотреть в них, ведь воспоминания о прошлом полностью захватили её, навеяв приятную ностальгию. Эрен хотел было снова прижать её к себе, коснуться её губ, но она уж слишком резко отстранилась. Они молчали. Смотрели друг на друга и молчали. Столько времени Микаса хранила его в своём сердце и сейчас хранит, но уже как друга, как брата, как часть её тёплого, хоть и грустного прошлого. Есть ли чувства? Есть. Но уже тусклые, нежные, домашние и понятные, как старый свитер. Прошлое осталось в прошлом, нынешнее стало для неё всем. И может быть, вернись он раньше, она ещё бы терзалась сомнениями. Но четыре года — большой срок, а её новая любовь оказалась намного сильнее предыдущей. Отказаться от неё девушка не могла.

Ей всегда приходилось оберегать Эрена, ведь характер у него был весьма непростой. Она настолько привыкла к тому, что за его любовь и внимание нужно бороться, что даже первое время нервничала, когда Леви ухаживал за ней, показывая своё отношение. Было непривычно, что борются и переживают за неё, что заботятся о ней, а не она изо всех сил пытается быть достойной. С Леви ей был спокойно. Всегда. Даже на поле боя. Его прикосновения к её телу, его слова, его шёпот во время очередной проведённой вместе ночи, совместные ванны. Микаса всегда сильно привязывалась к прошлому, не имея сил жить будущим. Но так получилось, что именно в Леви она нашла свой пристанище. Они были так похожи. Им было так уютно вдвоём. Разрушить всё это из-за жалкой горсти пепла прошлых чувств она не хотела.

— Я уже другая, Эрен, — с легкой тоской в голосе сказала она. — Ты всегда будешь моим другом и братом, но не надо, пожалуйста, просить у меня большего.

Он понурил голову, сжал кулаки. Он не был готов отпустить её. Не был готов так просто сдаться. Она была нужна ему. Даже спустя столько времени. Когда он снова поднял взгляд, то заметил, что на её шее больше нет такого знакомого и родного красного шарфа. Удивительно, что раньше этого не заметил. Очень удивительно, ведь раньше она ни дня не проводила без его шарфа на шее. Стирала сама так бережно, словно собственное сердце, просила мать зашить, если во время драки ткань случайно за что-то зацепится.

— Эрен, послушай. Я должна тебе кое-что сказать. Ты всегда был рядом со мной. Спасибо. Ты научил меня, как нужно жить. И ты завязал мне шарф. Спасибо!

— Да я завяжу тебе столько шарфов, сколько захочешь. Отныне и впредь, сколько угодно!

Эрен сглотнул нарастающий в горле ком.

— Микаса, где твой шарф?

Она удивлённо посмотрела на него, после чего, поняв, о чём речь, прикоснулась рукой к куртке, из-под которой торчала тёплая кофта капитана Леви.

— Я потеряла его в тот день, прости.

Эрен оживился, разгорячился.

— Как освобожусь, куплю тебе новый!

Какое-то время она молчала, грустно смотря на него, но потом всё же решилась ответить:

— Не нужно, Эрен. Не нужно.

Леви подошёл к ним не слышно, словно хищник, подстерегающий жертву. Микаса не заметила его сразу. А вот Эрен, увидев знакомую устрашающую фигуру, боязливо сжался. Воспоминания о том испепеляющем и тяжёлым взгляде ещё были очень свежи. Зик бы посмеялся над ним, узнав, что человек-титан боится капитана Элитного отряда. Эрен сам понять не мог, от чего так трясся. Само подсознание будто истерически вопило, моля держаться на расстоянии от этого человека. А ведь когда-то Леви и его отряд были кумирами для мечтавшего о мести Эрена.

— Микаса! — капитан покрутил в руке надкусанное яблоко. — В этом году выдался неплохой урожай. Говорят, этот новый сорт яблок вкуснее прошлых. А как думаешь ты? Не хочешь попробовать?

Аккерман обернулась, непонимающе смотря на капитана. В его серых глазах читался вопрос и ожидание ответа. Она давно уже научилась понимать его без слов. Научилась читать его эмоций по одному только взгляду. Сейчас он явно спрашивал её. Спрашивал то, что не посмел бы в силу гордости спросить напрямую.

Микаса не стала ему отвечать. Молча встала с наспех сделанной разведчиками скамьи и покорно подошла к нему ближе. Леви вытянул руку с яблоком вперёд, предлагая ей угощение. Она улыбнулась. Слабо так, невинно. Улыбнулась и обеими ладонями обняла его протянутую грубую руку. Сначала поцеловала изуродованные шрамами пальцы, затем сделала желанный укус, не сводя с Леви ответного взгляда, в котором так и читалось: «Я всё ещё с тобой. Я верна тебе. Я люблю тебя».

Эрен ощутил укол ревности. Сердце словно остановилось, а время замерло. С плохо скрываемым удивлением он наблюдал за тем, как она кусает яблоко. Как Леви обходит её сзади и прижимает к себе, упираясь носом в шею. Как сдувает выпавший из хвоста локон. Как оставляет на её шее робкий поцелуй, бросая на него самого предупреждающий взгляд. Всем своим видом он заявлял ему: «Она моя!»

Теперь Эрену наконец всё стало понятно. Ясно как никогда прежде.

— Когда придёт Армин, зайди в дом без крыши, — прошептал капитан Микасе на ухо. — Я буду ждать.

***

Это был единственный дом, не имеющий крыши. Он стоял дальше остальных домов, поэтому и взял первый удар на себя, мужественно предоставив титану вскрыть себя, как банку с консервами. Он казался Микасе странно красивым. Небольшой, с бледными розовыми стенами, что были изрисованы мелкими цветочками. Такая раскраска домов редкость даже для больших городов, не то что для небольшого поселения.

Управившись с делами, Микаса налила себе и капитану чай и послушно направилась внутрь домика. Капитан её уже ждал. Стоял возле покосившегося стола и, скрестив на груди руки, буравил взглядом стоявшее у стены пианино.

— Видимо, жил здесь довольно богатый человек, — заметил Леви, когда Микаса подошла к нему. — Такое пианино видел только в кабинете нашей королевы ромашек.

Она протянула ему горячую кружку, и Леви с благодарностью взял её. Сделал глоток горячей жидкости. Поднял голову вверх и глубоко вздохнул. Чёрные пряди его чёлки упали ему на глаза, и капитан с некой брезгливостью откинул их.

— Ты в порядке?

Микаса кивнула головой, слабо улыбаясь. Конечно, она в порядке. Новость о живом Эрене задела её, но не настолько, чтобы из-за этого переживать. Они снова вместе. Они снова друзья. Считай, всё вернулось на круги своя. Правда, смогут ли они быть друзьями спустя столько лет, девушка ещё не знала. Слишком большая временная пропасть была между ними. Слишком много недосказанности.

— Я, наверное, только сегодня поняла, что будущее порой важнее прошлого, — спокойно ответила она, ставя кружку на старый столик. — Вроде смотришь на человека, чувствуешь близость с ним, он всё ещё родной для тебя, но уже совсем не то. Понимаешь, что это был жизненный этап, глава, которую нужно было прочесть, чтобы дойти до настоящего. Карла — мама Эрена — просила меня следить за ним. Кто знал, что в будущем каждый из нас найдёт что-то своё.

Она подошла к пианино и провела рукой по белыми клавишам. Легонько вдавила одну и отпустила. Капитан, поставив свою кружку рядом с кружкой Микасы, не спеша подошёл к ней со спины и провёл пальцами по её шее. Она зажмурилась, блаженно улыбаясь. Послушно развернулась к нему, когда капитан дотронулся до её плеча.

— Думаю, у нас есть ещё немного времени.

Капитан привычным движением снял с неё куртку. Прижал к себе, блуждая руками по тёплом женскому телу. Ему нравилась её мягкость. Нравилось вытаскивать рубашку и залазить руками под белую ткань, касаясь возбуждённой кожи. Их губы встретились в сладком поцелуе. Леви целовал её страстно, собственнически, всё это время прижимая к себе. В какой-то момент у неё подкосились ноги. В помещении стало невероятно душно.

Они отошли к дубовому столу. Одним движением Леви смёл с него лежавшие на нём листки с рисунками и усадил на него девушку. Она гладила его шею, тихо постанывая, когда его горячие губы касались её шеи. Ему нравились эти стоны. Он упивался ими. Мужские руки расстегнули пуговицы на рубашке. Губы спустились вниз, покрывая ключицы жаркими поцелуями. Он не хотел останавливаться, и она этого не хотела. Они часто впадали в некое безумие. Они были движимы им. Что на поле боя, когда, крутясь, резали титанов, покрываясь с головы до ног их кровью, что в постели, когда оказывались на ней вдвоём. Такова был их Аккерманская двуличная натура.

«В тихом омуте черти водятся, — посмеиваясь, говорил Эрвин Ханджи. — Всё им со страстью делать нужно».

За окном раздалось какое-то шуршание, но никто из них этого не заметил. Страсть застилала глаза, дурманила рассудок. Удивительно, с какой неистовой жаждой двое Аккерманов могли желать друг друга. С каким нечеловеческим рвением они целовали друг друга. Чистоплюй, что был готов взять её прямо сейчас на этом грязном столе, и скромная девушка, что, не стесняясь, демонстрировала ему свои мраморные участки тела.

— Не могу больше! — хрипло выдавил из себя он.

Она расстегнула ремни на его талии, после чего торопливо стянула штаны. Леви, оставив красноватую отметину на её ещё не зажившей от прошлой ночи ключице, дрожащими от желания руками спустил её штаны прямо с чёрными трусиками. Она придвинулась ближе к краю стола, обхватила своими мощными ногами его талию, выгибаясь в спине, словно чёрная кошка.

— Ах! — тихо издала девушка, когда член вошёл внутрь. — Капитан!

Аккерман задавал темп, входя в неё всё глубже и сильнее с каждым толчком. Стол скрипел и казалось, что вот-вот рухнет.

— Тише… — сипло отозвался он, снова покрывая её шею поцелуями. — Тише, моя мрачная девочка.

Эрен, смотревший на всё это через грязное стекло, скрипнул зубами. Его руки вцепились в подоконник, слегка накреняя небольшую подставку для цветочных горшков. Он впервые видел свою подругу детства такой раскрепощённой, жаркой. Она выгибалась, позволяя капитану целовать её живот, стонала, когда тот входил в неё, приподнимая за упругий зад. В эту минуту Эрен пожалел, что вообще родился.

— Эрен, ты что там делаешь? — шепнул Армин, подходя к товарищу. — Пяти минут на туалет не хватило? А…

Арлерт, заметив, на что смотрит Эрен, покраснел, напрягся, затем быстро развернулся.

— Эрен, не нужно, — предупреждающе заявил он. — Если капитан увидит — покалечит. Мне и так попадёт, если узнают, что я тебя в туалет вывел. Пошли, пожалуйста. Пошли!

В какой-то момент Леви отстранился от неё, и она шумно выдохнула, дрожащим телом спускаясь вниз. Тихо, без лишних звуков, она легла всем туловищем на стол, хватая руками край столешницы. Леви вцепился руками в её зад, оставляя на бледной кожи красноватые пятна. Внутри Эрена словно кислота из желудка вышла. Стало невероятно больно. Так больно, что перехватило дыхание.

— Почему она спит с ним? — спросил он, отходя от окна и смотря на Армина. — Как давно?

— Два года как уже! — Армин настороженно взглянул на друга. — С тех пор, как ты ушёл, она всегда была рядом с ним. Но о том, что они в отношениях, мы узнали только два года назад. Прошу, Эрен, идём.

Йегер послушно последовал за другом, стараясь держать себя в руках. Микаса с другим мужчиной. Это было то, чего он никак не ожидал. То, о чём даже не думал! Она всегда была рядом с ним. Всегда бегала за ним, волновалась о нём. А сейчас выгибается под капитаном, демонстрируя ему свой зад, позволяя ему бессовестно входить в неё. Это просто не умещалась в его голове.

Армин снова надел на него наручники, после извиняющимся тоном произнёс:

— Ей было тяжело. Он ей помог. Думаю, что он любит её. По-настоящему любит.

— Только вот почему она выбрала его? Я же извинился. Она простила меня! Она говорила, что жизни без меня не видит!

Эрен развернулся к другу, с ненавистью смотря тому в глаза. Армин лишь покачал головой.

— Твой уход дал ей понять, что она может обойтись и без тебя. Что может быть сильной и ценной без твоей любви. Что не ты делаешь её ценной, а она сама.

Йегер отрицательно покачал головой, сжимая кулаки от злобы.

— Капитан Леви был просто заменой мне!

— Эрен, уйми своё уязвлённое самолюбие! — Армин нахмурился, а Эрен так и впал в ступор от непривычно дерзкого поведения Армина. — Это правда, что он помог ей, но с ним она потому, что любит. Если бы он был заменой, она бы снова начала бегать за тобой. Разве нет?

Эрен болезненно выдохнул, до сих пор не веря во всё, что произошло. Он сел на траву, прикрывая глаза руками.

— Почему? Почему мы не можем быть с ней вместе? Я же вернулся. Вернулся ради вас!

Арлерт опустился рядом с ним и положил свою грубую ладонь на его плечо.

— Пепел не горит, Эрен. Пепел не горит.