Лен и Мик неспешно брели по коридору. После плотного ужина никуда торопиться совершенно не хотелось, и они позволили себе забыть о горе домашнего задания, ожидающей в гостиной, и немного прогуляться перед сном. Даже говорить было лень, поэтому их мягким одеялом укутывало уютное молчание. В установившейся тишине были ясно слышны обидные слова, выкрикнутые детскими голосами совсем рядом, буквально за поворотом. Лен насторожился и бросил быстрый взгляд на Мика, которого, судя по всему, ссора малолеток совершенно не волновала.

Они повернули и увидели, как два крупных мальчика загоняли в угол мальчишку поменьше, размахивая палочками так, словно знали хоть какое-то опасное заклинание. Словно знали хоть какое-то заклинание вообще, в чём Лен сильно сомневался. И всё-таки он не смог пройти мимо.

— Мик, — мотнул головой Лен в сторону первокурсников.

— Ты у нас героем заделался? — ухмыльнулся Мик. — Теперь будем ходить по школе вечерами и спасать бедствующих?

Ну конечно, куда им, третьекурсникам, разбираться с проблемами малышни? Лен и сам так считал, но прямо сейчас что-то мешало ему пойти своей дорогой, дав мальчикам самим всё разъяснить. Не успел он ответить, как до их слуха долетело вполне различимое «грязнокровка». Мик мгновенно преобразился. Он недобро усмехнулся, подошёл к мальчикам покрупнее и оттащил их в сторону за воротники мантий, словно котят за шкирку.

— Нам нужно поговорить, ребятки, — многообещающе произнёс Мик, и его глаза блеснули слишком уж злобно для пуффендуйца, от чего первокурсники, а Лен уверен, что мальчишки были не старше, здорово перепугались. Ничего, им это только пойдёт на пользу.

Мик отвёл борцов за чистокровность в сторону, а Лен подошёл к мальчику, которого загоняли в угол. Он казался слишком маленьким, чтобы быть даже первокурсником. Увидь Лен его на улице, не дал бы больше девяти. Слишком уж хрупким он был. Однако зелёные глаза, в которых стояли злые слёзы, горели огнём.

— Мне не нужна была помощь, — сразу же заявил мальчишка, скрестив руки на груди.

— Ну да, — усмехнулся Лен, окидывая его оценивающим взглядом и заставляя ощетиниться ещё больше. Мальчишка стал похож на щенка, пытающегося казаться злым и страшным, и Лен едва не засмеялся.

— Я бы справился сам, — настаивал мальчик, утирая слёзы рукавом мантии. Его упрямость напоминала Лену о двухлетней сестре, которая точно так же настойчиво хватала игрушку, его волшебную палочку или же указательный палец и ни в какую не отпускала. Её не удавалось отвлечь ни разговорами, ни волшебством, ни криками, она стояла на своём до конца.

— Как тебя зовут? — неожиданно спросил Лен, и мальчишка, кажется, растерялся от такой резкой смены темы.

— Барри. Барри Аллен, — заявил он, становясь немного прямее и выпячивая грудь, на которой был вышит значок Гриффиндора. Конечно, какой же ещё.

— И что вы не поделили, Барри? — поинтересовался Лен, облокачиваясь на стену. Он и сам не знал, почему его это так интересовало.

— Ничего, — хмуро ответил Барри, но Лен только склонил голову к плечу, всем своим видом показывая, что будет стоять и ждать столько, сколько нужно. — Я шёл в гостиную и увидел, как они пристают к девочке. Я захотел помочь ей и попросил оставить её в покое, а они сказали, что грязнокровкам слова не давали. Тогда я не выдержал и выхватил палочку, а они только стали смеяться и набросились ещё сильнее. Но у меня всё было под контролем!

Лен устало прикрыл глаза. С победы над Волан-де-Мортом прошло столько лет, и всё равно оставались семьи, которых война ничему не научила, которые верили, что Тёмный Лорд снова воскреснет и в мире наконец-то останутся только чистокровные маги. Его отец был из таких, и это чудо, что сам Лен не придерживался подобной идеологии.

Однако на его курсе была парочка ребят, которые разбрасывались такими серьёзными словами направо и налево. Когда они были на первом курсе, кто-то из них, прознав, что Мик — магглорождённый, попытался обидеть его, но быстро поплатился за это. Ему ещё три месяца пришлось отращивать брови, а Мик отделался двумя неделями наказания. Однако после этого никто не смел вставать у него на пути.

Вот только этот малыш, как бы он не ощетинивался и не выпячивал грудь, не был даже отдалённо похож на Мика. Тот уже в одиннадцать мог внушать опасения одним своим видом, а Барри был похож на щеночка, который упрямо изображал из себя льва.

Да. Львёнок. То, что нужно.

— Тебя проводить? – спросил Лен и услышал в ответ лишь презрительное фырканье.

— Ещё чего. Нашёл малыша.

И с этими словами Барри гордо зашагал в сторону гриффиндорской башни, оставляя растерянного Лена смотреть ему вслед насмешливым взглядом.

Ну каков львёнок, а.