Лиза Снарт была именно там, где её ожидал найти Лен: присматривала за баром «Святые и грешники». Это святое место было единственным домом, который у него когда-либо был, а его рушащаяся конструкция — самой непоколебимой вещью в его шаткой жизни.

Неудивительно было найти там и Рэя с Миком. Голова Рэя лежала на барной стойке — результат неверного решения попытаться выпить столько же алкоголя, сколько выпил Мик.

Мик обнимал Рэя за плечи, подначивая его ещё на один раунд.

— Давай, Причесон! — смеялся он. — Я верю в тебя.

— О, нет, — в испуге пробормотал Рэй. — Я всё. С-с-с-с-совсем всё.

Лиза рассмеялась, и в её глазах загорелся коварный огонёк при виде этих двоих. Явно сжалившись над Рэем, она толкнула ему стакан воды.

— Бедный малыш, — успокаивающе протянула она, усмехнувшись.

У Леонарда остановилось сердце, когда он увидел её; вспышки воспоминаний с жёлтыми розами и кладбищем грозились разбить его ледяные стены. Это была его Лиза, его сестра, не какой-то призрак из другого мира. Он не смог подготовить себя к потоку эмоций, который нахлынул на него, стоило ему снова увидеть Лизу.

Казалось, в последний раз они виделись целую жизнь назад.

Лиза подняла голову, когда Леонард вошёл в бар, и её лицо засветилось.

— Ленни! — взволнованно взвизгнула она.

Леонард протянул к ней руки, рассмеялся, когда его сестра перелезла через барную стойку, чтобы наброситься на него, и крепко обнял её. Он прижал её ближе к себе, вдыхая запах шампуня и духов. Он ненавидел тот факт, что ещё немного, и слёзы начнут застилать глаза, но не мог забыть о её имени, написанном на граните.

В другом мире она была мертва.

Но здесь она была живой и тёплой, а в её улыбке читалось коварство.

— А что, Ленни, кто этот маленький горячий красавчик? — промурчала Лиза.

Меркурий застыл в нескольких футах от него, выглядя потерянным. Он не был похож на великолепного бога, которого Леонард так хорошо знал. Прямо сейчас он снова был Барри, неуверенным, уместен ли он здесь, в этом счастливом воссоединении.

— Это Меркурий, — сказал Леонард, махнув ему, чтобы он подошёл ближе, и обнял его за талию. Он был на своём месте, прямо рядом с Леонардом. — Меркурий, это моя дорогая малышка-сестра, Лиза.

— Ну разве ты не куколка, — промурчала Лиза, с одобрением оглядывая Меркурия. — Мик и его маленький щенок рассказали мне, что ты помог спасти моего брата. И за это я тебе благодарна. — Она наклонилась и поцеловала Меркурия в щёку, покрытую шрамами. — Спасибо, что привёл его домой.

Лицо Меркурия вспыхнуло, чему Леонард обрадовался. Он и не думал, что бог мог так густо краснеть.

— Выпьете? — предложила Лиза, махнув рукой в сторону бара.

— Боюсь, у тебя может не быть чего-то достаточно крепкого, — поддразнил Леонард. — У Меркурия… толерантность.

— Мета? — со знанием дела ухмыльнулась Лиза. — Мы подаём выпивку для всех. Один милый паренёк поставляет мне широкую линейку продуктов, подходящую даже для самых особенных клиентов.

— Это вряд ли Циско Рамон, правда? — протянул Леонард, не сдержав насмешки.

— М-м-м, это вряд ли твоё дело, — радостно ответила Лиза, возвращаясь обратно за стойку, чтобы налить им всем ещё выпивки.

Леонард закатил глаза, но сел рядом с Миком, обрадовавшись, когда Меркурий присоединился к нему.

Рэй медленно потягивал воду, а Мик тут же залпом выпил пиво. Меркурию, кажется, не особо нравился алкоголь для металюдей, который предложила ему Лиза, но он пил, не жалуясь. Он был непривычно тих, а его глаза быстро осматривали бар.

— Ты в порядке? — тихо спросил Леонард, наклоняясь ближе и касаясь губами уха Меркурия.

— Всё хорошо, — ответил Меркурий, улыбаясь в ответ. — Просто… Прошло очень много времени.

— М-м-м, с того момента, как такое божество, как ты, последний раз бродил по трущобам со старым мошенником вроде меня? — поддразнил Леонард.

— С того момента, как я в последний раз чувствовал себя нормальным, — тихо ответил Меркурий.

Леонард нежно коснулся колена Меркурия.

— Ты сможешь остаться таким, ты знаешь, — напомнил он. — Настолько долго, насколько захочешь.

Меркурий ярко улыбнулся, застенчиво осматривая бар. Он прислонился к Леонарду и взглянул на экран телевизора, где ведущий новостей рассказывал об очередном ужасном злодее, угрожающем Централ-Сити.

Они сидели так несколько тихих и счастливых мгновений, и длинные пальцы Леонарда нежно гладили внутреннюю сторону бедра Меркурия, пока он наслаждался теплом тела, прижатого к нему.

Лиза сияла, глядя на них с очевидным одобрением, и наливала ещё выпить. Леонард знал, что у его сестры есть миллион вопросов, но она была достаточно вежлива, чтобы не вмешиваться. Она подождёт.

А вот Рэй, с другой стороны, не стал ждать. Он, кажется, достаточно пришёл в сознание для того, чтобы поднять голову, и явно не замечал всю нежность момента, который он прерывал. Он начал пьяно осыпать Меркурия вопросами о его костюме.

К удивлению Леонарда, Меркурий действительно стал потакать ему, и они начали подробное обсуждение квантового сжатия. Это было совершенно очаровательно, даже если он не понимал ни слова. Леонард с лёгкой улыбкой наблюдал за их разговором, пока Мик нетерпеливо не дёрнул его за руку, чтобы сыграть в бильярд.

— Пошли, — проворчал Мик. — Пускай эти ботаники развлекаются. И не жди, что я буду поддаваться только потому, что ты умер.

— Даже не думал об этом, Мик, — не сдержал смешка Леонард, раскладывая шары со счастливой усмешкой. Это всё казалось таким нереальным по сравнению с их удивительными приключениями.

Они провели бесчисленное количество вечеров похожим образом: Лиза подавала выпивку, они с Миком играли в бильярд. И даже несмотря на осознание того, что у барной стойки сидит юный бог, всё казалось таким же естественным, как и раньше. Возможно, даже более естественным, потому что Леонард и не помнил, когда последний раз был так счастлив.

Леонард быстро терял счёт напиткам, особенно учитывая, что у его сестры-барменши была тяжёлая рука. Они с Миком уже начали вторую игру — или, может, это была третья, — и Леонард поморщился, пытаясь выбрать направление для следующего удара.

— Итак, — проворчал Мик, бросая взгляд на Меркурия и Рэя, всё ещё разговаривающих около бара, — ты и старый добрый Красный, да?

— Да, — ответил Леонард, мягко улыбнувшись. Удар вышел удачным, и он с радостью принял очередной стакан ликёра от сестры, проносящейся мимо.

— Он Флэш, правда? — спокойно сказала Лиза, глядя на свои ногти, будто она только что прокомментировала погоду.

— Ага, — подтвердил Мик, не дав Леонарду даже шанса заговорить.

Леонард скривил губы в усмешке и твёрдо поправил:

— Не совсем. Когда-то этот мужчина был Флэшем. Но тот мир, из которого он пришёл? Кем он стал? Сейчас он точно кто-то другой. Совершенно другой.

— Что ж, кем бы он ни был, эта маленькая маска никогда особо не скрывала это красивое личико, — сказал Мик с искренним смешком.

— И это очень, очень красивое личико, — добавила Лиза, широко улыбнувшись и подмигнув.

— Не то слово, — согласился Леонард, забивая очередной шар и обходя стол, чтобы сделать следующий удар.

— Вы с Красным теперь станете такими домашними? — спросил Мик, ухмыльнувшись, когда Леонард наконец сделал неудачный удар. — Белый заборчик? Собака?

Леонард нахмурился, позволяя Мику подойти к столу и сделать удар, обдумывая ответ на этот вопрос. Он не мог представить Меркурия в маленьком фартучке, каждый вечер готовящим ужин для него, но у них могло быть счастливое будущее.

У них могла быть совместная жизнь.

— Нет заборчика, способного удержать его, — осторожно ответил Леонард. — Ему нужно быть свободным, хоть у него и есть цель, направление. И что может быть лучше миссии по защите всего времени?

— Итак. Вы, ребята, возвращаетесь? — резко спросила Лиза, скрещивая руки на груди и хмурясь. — Вы оставляете меня здесь? Опять?

— Да, — ответил Леонард, пытаясь оставаться непоколебимым под её яростным взглядом.

— Когда вы возвращаетесь? — требовательно спросила она, с осуждением глядя на них обоих.

— Я не знаю, — честно ответил Леонард. — Меня может не быть какое-то время. Судя по тому, что я слышал, ты неплохо справляешься с Негодяями сама.

— Но это твои Негодяи, Ленни, — заспорила Лиза. — Я не смогу сдерживать их всегда. Не без твоей помощи.

— Нет, сможешь, — горячо ответил Леонард. — Ты сильнее, чем думаешь, дорогая сестрёнка. Ты умная, ты бесстрашная. И в ту же секунду, как кто-то из них будет так глуп, что пересечёт тебе дорогу, ты сразу же запустишь свою туфлю «Jimmy Choo» прямо ему в глаз; я знаю, что ты настолько крута.

Ледяной взгляд Лизы на мгновение дрогнул от переполнявших её эмоций, и она мягко сказала:

— Ленни…

— Я не нужен тебе, — убеждал её Леонард. — Ты можешь справиться с этим, Лиза. А то, что я делаю сейчас, важно.

— Защищаешь глупый мир, охраняешь время от плохих людей, бла-бла-бла? — вздохнула она и сжала плечо брата. Её улыбка была печальной, но понимающей. — Я скучаю по своему брату, великому вору…

Леонард нахмурился, собираясь заспорить, но замолчал, когда Лиза подняла ладонь.

— Но, — твёрдо продолжила она, — я люблю героя, которым он стал. Я горжусь тобой. Я горжусь вами обоими. — Она дружелюбно толкнула Мика локтем. — Но, м-м-м, когда вы вернётесь домой в следующий раз? Может, вместо своего нового парня ты принесёшь мне что-нибудь блестящее?

Леонард тепло улыбнулся, тронутый пониманием и любовью сестры. Он скучал по ней. Он всё ещё помнил хрупкую маленькую девочку, которую защищал всю свою жизнь, но сейчас Леонард был поражён сильной женщиной, стоящей перед ним.

— К тому же, если ты не здесь, — пропела Лиза, — я могу играть с Циско, и он не будет бояться, что ты убьёшь его.

— Знаешь… — Леонард испустил протяжный вздох полный боли. — Я пообещал замолвить за него словечко… Можешь сказать Рамону, что он получил моё благословение. Но ему всё равно стоит бояться. Если он сделает тебе больно, у меня теперь есть две криопушки: по одной для каждого его несчастного яичка.

— Я дам ему знать, — радостного прочирикала Лиза, целуя его в щеку. — На самом деле, завтра мы идём на свидание…

— Подожди, — прорычал Леонард, — то есть ты уже была… с ним?

Мик загоготал, ударяя по бильярдному столу ладонью.

— О, это здорово, — хитро посмотрел он на Леонарда. — Видел бы ты своё лицо, Снарт. Бесценно.

Лиза мило захлопала ресницами, поддразнивая:

— Я тоже люблю тебя, мой дорогой братик.

Леонард хмурился, провожая взглядом Лизу, скользнувшую за барную стойку, чтобы налить Меркурию ещё выпить. Что бы ни было в той выпивке для металюдей, которую предлагала Лиза, она определённо работала.

Меркурий раскраснелся и улыбался Леонарду, широко и немного глупо, а затем, когда их взгляды встретились, помахал ему. Сердце Леонарда затрепетало, и его потянуло к Меркурию, как магнитом. Он захотел присоединиться к нему и удивился, почувствовав прикосновение грубой руки Мика.

— Эй, послушай, — медленно сказал Мик. — Я знаю, ты хочешь пойти лизаться со своим быстрым мальчишкой, но…

— Что такое, Мик? — протянул Леонард, приподнимая брови.

— Когда ты умер, я хотел сказать тебе кое-что важное, — ответил Мик, пытаясь подобрать слова. — Должен был сказать тебе кое-что важное. И я не могу смолчать об этом.

Леонард положил руку на бильярдный стол, чтобы удержаться, немного хмурясь. Им с Миком не особо нравились глубокие разговоры по душам, особенно друг с другом, но это казалось важным.

— Ты лучший парень, которого я когда-либо знал, — сказал Мик немного дрожащим голосом, будучи твёрдо намеренным закончить. — И ты можешь не всегда думать, что ты герой, но ты герой для меня. И я ещё не готов расстаться с этим. Я хочу вернуться на корабль, и я хочу, чтобы ты пошёл со мной.

Леонард был тронут, внезапно втягивая Мика в быстрое и сильное объятие. Их брови соприкасались, и Леонард не хотел портить такой момент словами. Объятие было таким крепким, что трещали кости, но было хорошо. Они отстранились так же быстро, как прижались друг к другу, и обменялись крохотными улыбками.

— Это да? — требовательно спросил Мик.

— Это да, — подтвердил Леонард. — Мы все отправимся на этот корабль. Вместе.

— Эй-й-й, эй-й-й-й-й, ребята! — вдруг прокричал Рэй, подбегая к ним и спотыкаясь. — Меркурий, эм, Меркурий как бы просто только что выбежал отсюда на суперскорости?

— Где он? — тут же спросил Леонард, пытаясь протрезветь. Он почувствовал необычную волну паники, и его сердце быстро забилось от ужаса.

— Что-то происходит на пристани, какая-то спидстерская штуковина, и Меркурий что-то сказал о том, что это первый раз Барри. Первый раз, когда он делает другого Барри, и тогда он сильно расстроился, — быстро бормотал Рэй. — Но… Но он и есть Барри, и это было очень непонятно…

— Мой мотоцикл всё ещё здесь? — резко спросил Леонард, глядя на Лизу.

— Да, ключи под барной стойкой, — медленно сказала Лиза. — Но, Ленни, ты не можешь вести в таком состоянии…

— Я должен помешать ему, — ответил Леонард, уже двигаясь. Он проверил обе криопушки и схватил ключи.

— Помешать ему сделать что? — напряжённо спросила Лиза.

— Снова совершить ту же ошибку, — честно ответил Леонард, крепко обнимая сестру.

Лиза ничего не поняла, но кивнула.

— Будь осторожен, — взмолилась она. — Пожалуйста.

— Мне позвать команду? — спросил Мик, пьяный, но готовый помочь по первому же зову.

— Точно нет, — твёрдо сказал Леонард. — Оставайтесь здесь. Вы все.

— Что ты делаешь, Снарт? — беспомощно и озадаченно спросил Рэй, надувшись.

— Собираюсь спасти его, — ответил Леонард. Сжав ключи в руке, он вышел на улицу и запрыгнул на мотоцикл. Он явно не был трезв, но не мог позволить Меркурию бросить всё, над чем они так долго трудились.

Он не мог позволить ему снова стать Савитаром.

Леонард мчался через весь Централ-Сити, найдя источник хаоса и волнения на пристани. Там стояло какое-то устройство, круглое и огромное; было непонятно, для чего оно, но точно не для чего-то хорошего. Леонард заглушил мотор мотоцикла, незаметно припарковав его, и начал подкрадываться.

Он увидел Барри, Барри из этого мира, у которого была разборка с другим спидстером, одетым во всё чёрное. Леонард заметил команду Флэша, собравшуюся посмотреть на этот безумный спектакль; они были напряжены и испуганы. Он понятия не имел, что происходило, и не мог найти Меркурия.

Это была какого-то рода гонка, понял Леонард, слушая насмехающегося злодея, чья цель — запустить устройство и определённо точно убить Барри в процессе. Если этого не случится, вместо него погибнет Джо Уэст.

Это было не хорошо.

— Что, чёрт возьми, ты здесь делаешь? — послышался резкий голос Меркурия прямо у его уха, когда тот появился позади Леонарда, словно привидение.

— О, разминаю ноги, наслаждаюсь этими симпатичными лодками, мешаю тебе сделать глупость, которую ты так активно пытаешься совершить, — сухо ответил Леонард. — Не думаю, что ты пришёл сюда, чтобы освежить воспоминания, связанные с командой Флэша, правда?

Меркурий прищурился.

— Не думаю, что ты поймёшь, но я не позволю тебе вмешиваться, — прошипел он.

— Что ты здесь делаешь? — спокойно спросил Леонард.

— Это первый раз, когда я создал временной реликт, — резко сказал Меркурий. — Первый раз, когда я создал новую жизнь, свою собственную жизнь, а затем уничтожил её…

— Так каков твой план, Скарлет? — выплюнул Леонард резким, словно лёд, голосом. — Убить их всех точно так же, как в своём мире?

— Нет, — с вызовом ответил Меркурий. — Только Зума. Если я убью Зума сейчас, Барри не нужно будет создавать временной реликт. Никому не нужно будет умирать. Я могу всё остановить прямо сейчас.

— Мы не можем вмешиваться в таймлайн, — настоял Леонард, поднимая взгляд, заметив яркую вспышку света, кружащую по кольцу. Гонка начиналась. — Мы понятия не имеем, какими могут быть последствия для этого мира, если…

— О, нет, я знаю, — ответил Меркурий. — Разве ты не видишь, Лен? Я наконец-то могу спасти себя. Убедиться, что Савитар никогда не появится. Я могу избавить его от тысячи лет страданий, которые ему суждены… Особенно в этом мире, где он проиграет.

Леонард схватил Меркурия за руку и прижал его к груди, используя каждую унцию силы, чтобы крепко удержать его.

— Послушай меня! — сказал он. — Это не твоя битва! Не в этом мире! Не сейчас! Пожалуйста!

Кожа Меркурия засияла от молний, и он легко оттолкнул Леонарда с дороги, рыча:

— Как ты можешь утверждать, что заботишься обо мне, и позволять такому случаться! Разве ты не видишь…

— О тебе, я забочусь только о тебе! — горячо сказал Леонард. — Этот мужчина, этот Барри, принимает решение, которое кажется ему лучшим! Самоотверженный, святой, блядский Барри! Что бы он ни создал, чем бы он ни пожертвовал, он делает это ради людей, которых любит…

— О, нет, — простонал Меркурий, и его глаза расширились, когда сияние прекратилось.

Прошло всего несколько мгновений, и гонка уже завершилась.

— Слишком… слишком поздно, — тихо воскликнул Меркурий. — Видишь? Он просто выкинул его! Позволил ему умереть! И всем было плевать! Но это я! Это… Они все — это я!

— Он сделал это, потому что любит их, — попытался вразумить его Леонард. — Разве не поэтому реликт сделал это? Если он Барри, как и ты, разве он не пожертвовал собой, потому что любит свою семью?

Меркурий рассмеялся, расстроено, с болью в голосе.

— Ха! — ахнул он. — Любовь! Эти люди, которых он так сильно любит? Те же люди, что должны избавиться от меня! Они всегда будут отвергать меня и любого другого реликта, потому что мы ненастоящий Барри…

— Для меня — настоящий, — в отчаянии молил Леонард, снова касаясь Меркурия. — Послушай! Ты настоящий для меня. Барри, Савитар, Меркурий, каким бы ни было твоё имя, ты единственный, кто имеет для меня значение! Ты, прямо здесь, в моих объятиях, ты моё все. Ты не можешь изменить этот мир, ты не можешь…

— Могу, — прорычал Меркурий, отталкивая Леонарда; засияла молния, и он мог убежать в любой момент. — Я могу предотвратить это. Я всё ещё могу вернуться в прошлое, я могу всё исправить!

— Правильно, потому что игры со временем всегда приводят к таким потрясающим результатам, — с сарказмом протянул Леонард. — Я не могу позволить тебе сделать это, Меркурий.

— Ты не можешь остановить меня, — тихо сказал Меркурий, и на его лице застыло холодное и горькое выражение лица. — Другими словами… Я всё ещё бог.

— Не заставляй меня стрелять в тебя, — взмолился Леонард, сам удивляясь настойчивости своего голоса, поднимая криопушки и направляя их на грудь Меркурия. — Пожалуйста…

Меркурий был без костюма, стоял перед Леонардом уязвимый и ранимый, в ярости поднимая руки.

— Ты всё ещё не понимаешь, Лен, — прокричал он. — Флэш — ничто для них. Барри — ничто для них, я был ничем. Только герой, символ, что-то, что они все могут использовать! Они греются в лучах моей божественности, и всё же… Они не видят меня.

— Но я вижу тебя, — настоял Леонард, сжимая зубы. — Я вижу, что тебе больно, что ты злишься…

— Ты знал, что я собирался убить себя? — вдруг спросил Меркурий, изгибая губы в вялой улыбке. — Чтобы не дать себе стать… мной. Я собирался пронзить свою грудь своей же вибрирующей рукой, чтобы не стать Савитаром. И они ничего не сделали. Никто и на секунду не мог подумать, что я говорил серьёзно, что этой боли… этой злости… может быть слишком много.

Леонард покачал головой, умоляя:

— Но этого не было слишком много, помнишь? Ты смирился с этим, ты пережил это. Ты прошёл через огонь и стал богом. Я знаю, что эта боль всё ещё внутри тебя, у тебя всё ещё есть эти шрамы… Но я могу помочь тебе. Тебе не нужно делать всё в одиночку. Я могу спасти тебя!

— Ты не можешь спасти меня, Лен! — закричал Меркурий, и его лицо скривилось от боли. — Нечего, блядь, спасать! Я убью их всех, если понадобится, я разрушу саму ткань времени, но не позволю этому случиться! Не снова! Уйди с дороги и позволь мне сделать это!

— Нет! — прорычал Леонард в ответ, убирая оружие в кобуру и хватая Меркурия за плечи. — Тебя можно спасти, я знаю! Я видел! Я видел это, когда ты сражался с Сэвиджем! Когда ты спас меня! Я знаю, ты чувствовал это!

Меркурий позволил Леонарду обнять его, грустно смеясь.

— Что? Думаешь, можешь починить меня, да? Думаешь, один хороший поступок может искупить всё то, что я совершил? Всё то, что я хочу совершить? — Он посмотрел наверх, качая головой. — Меня нельзя починить.

— Я могу, — в отчаянии заспорил Леонард.

— Не трать время, пытаясь спасти тех, кто не хочет быть спасённым, — жестоко сострил Меркурий. — Помнишь, как ты сказал мне это?

— Я был не прав, — признался Леонард. — Ты спас меня. Я не хотел этого, даже не думал, что такое возможно, и всё равно стал большим героем, помнишь? Всё благодаря тебе.

— Но ты умер, — заспорил Меркурий, скривив губы; его глаза были влажными.

— Да, — тихо ответил Леонард, специально касаясь рукой щеки Меркурия, покрытой шрамами. — Я умер, став тем человеком, каким, по-твоему, я всегда мог быть.

— Стоило ли оно того на самом деле? — нахмурился Меркурий, пытаясь сопротивляться прикосновению Леонарда. — Вот так выбрасывать свою жизнь?

— Да, — ответил Леонард, ни на секунду не задумавшись. — Я всегда буду хотеть отдать жизнь за людей, которые мне дороги. А умерев, я нашёл тебя… Я нашёл кое-что, стоящее того, чтобы умереть за это.

— Лен, — тихо прохрипел Меркурий, и его голос был надтреснутым из-за переполнявших его эмоций; слова Леонарда полностью пробили его защиту.

— Барри, — тихо прошептал Лен, нежно касаясь губами губ Меркурия. Они были тёплыми и идеальными, и Леонард глубоко вздохнул, а затем наклонился вперёд, целуя его.

Меркурий ахнул, но не стал сопротивляться. Он поцеловал Леонарда в ответ с неожиданной и жаркой силой, впиваясь пальцами в его спину и притягивая ближе к себе.

Леонард зашипел от царапин и глубоко поцеловал его, заставляя себя оставаться медленным, страстным. Было тяжело, становилось тяжелее, и он стонал, а Меркурий бешено целовал его.

Он почувствовал быстрое дуновение ветра и отстранился, чтобы увидеть, что Меркурий перенёс их в роскошную спальню, утягивая за собой на кровать.

Леонард крепко прижимал к себе Меркурия, целуя его, с трудом переводя дыхание.

— Помедленнее, — настоял он.

От этих слов Меркурий, кажется, только стал ещё отчаяннее, и Леонард ахнул, когда их одежда исчезла за секунды. Губы сталкивались вместе, зубы щёлкали друг о друга, и Леонард был уверен, что его губа кровоточила. От этого поцелуй стал горьким на вкус, но ему было всё равно.

Его член уже был смазан, как и Меркурий, и внезапно Леонард оказался внутри него, застонав от узкого жара стройного тела, принимающего каждый его дюйм. Они были глубоко связаны, двигались быстро, Меркурий извивался и дёргал бёдрами, желая получить больше.

Леонард отдавался ему целиком и полностью; он застонал, когда Меркурий закинул длинные ноги ему на плечи, щекоча его уши пальцами. Угол был божественен, и член Леонарда входил невероятно глубоко, но этого всё равно было недостаточно. Он чувствовал отчаяние Меркурия, пытаясь не отставать от безумных требований любовника.

Меркурий извивался, жалостливо прося:

— Пожалуйста, Лен! Сильнее! Мне нужно… Мне нужно чувствовать тебя… Пожалуйста!

Лен толкнулся всем телом вперёд, приподнимая бёдра Меркурия с кровати и заставляя его прижаться коленями к груди. Он приподнялся, чтобы улучшить угол, вбиваясь в Меркурия так сильно, словно наказывал его. Он трахал его грубо, рыча и приподнимая Меркурия над кроватью.

Голова Меркурия дёрнулась в сторону, ударившись о спинку кровати, и он застонал в подушки, впиваясь ногтями в предплечья Леонарда. Он не мог перестать хаотично двигаться в поисках любого источника трения. Он плакал, полностью принимал Леонарда и выкрикивал прекрасную бессмыслицу. Он хотел большего, хотел, чтобы это длилось вечно, хотел сильнее, быстрее.

Леонард схватил его за волосы, даря ему яростный поцелуй. Их губы соединялись на короткие мгновения, они оба тяжело дышали, едва касались друг друга, и вскоре это уже нельзя было даже назвать поцелуем. Быстрое касание языком и вкус горячего дыхания, пока они глотали стоны друг друга.

Леонард зарычал, почувствовав, как узкое тело Меркурия сжимается на нём, и застонал, когда тот кончил. Член Меркурия пульсировал у его живота без единого прикосновения, и он весь вибрировал в экстазе. Леонард хотел выйти из него и достичь оргазма самостоятельно, но Меркурию было мало. Он притянул Леонарда ближе к себе, заставляя продолжать двигаться.

Меркурий был совершенно ненасытен, его тело снова начало дрожать от безумных толчков Леонарда. В его глазах стояли слёзы, кожа блестела от пота, губы были искусаны.

— О, Лен… — ахнул он. — Господи! Вот так, не останавливайся, пожалуйста, никогда, блядь, не останавливайся! Не бросай меня! Никогда не бросай!

— Никогда, — прорычал Леонард, опускаясь на локти и крепко обнимая Меркурия. Глаза жгло, он не мог перевести дыхание, а сердце сладко болело в груди. — Я никогда не оставлю тебя.

Руки Меркурия скользили по лицу Леонарда, его шее и наконец крепко сжали плечи, чтобы подготовиться к каждому прекрасному толчку. Его спина приподнялась над кроватью, ноги крепко сжали талию Леонарда, он застонал, и его чуть удар не хватил от того, как идеально всё было.

Занятие любовью с богом имело свои последствия, и Леонарду наконец-то пришлось замедлиться, чтобы грубый трах превратился во что-то более контролируемое. Меркурий не жаловался, скорее наоборот: кажется, неспешный темп даже заставил его стонать громче от страстных толчков Леонарда. Тёплый трепет спидфорса приближался, накрывая их, и Леонард двигался в идеальной гармонии с этой соблазняющей пульсацией.

Меркурий снова был близок, дёргая бёдрами, жадно желая достичь разрядки. Леонард прижал его стройное тело к кровати, страстно целуя, заставляя расслабиться. Его толчки стали более настойчивыми, он хотел снова удовлетворить своего любовника, но не собирался разрушать такой трогательный момент животным сексом.

В эти напряжённые и жаркие секунды перед пиком наслаждения Леонард вспомнил о времени, проведённом в пустоте. Даже в окружении кромешной тьмы великолепная улыбка Барри была его светом. Эта же самая улыбка сейчас сияла на лице Меркурия, и Леонард разрушил идеальный изгиб этих прекрасных губ страстным поцелуем.

Меркурий стонал и всхлипывал, и каждый дюйм его кожи начинал вибрировать. Он дрожал так быстро, что вдруг начал размываться, в его глазах промелькнула слабая молния, и Меркурий прокричал имя Леонарда, достигая оргазма.

Леонард не мог устоять, почувствовав приятную вибрацию на члене и услышав идеальную мелодию его имени, слетевшего с губ Меркурия. Он обильно кончил, выругавшись и ударив кулаком матрас, прижимаясь губами к шее Меркурия.

Они крепко держали друг друга в дымке спадающей страсти, обмениваясь лёгкими поцелуями и нежными касаниями; пульсация энергии исчезала, и вскоре остался только тихий звук их сбитого дыхания. Леонард вздохнул, ведя носом по щеке Меркурия, и радостно ухмыльнулся.

— М-м-м, почему ты такой самодовольный? — тихо спросил Меркурий.

— Потому что я спас тебя, — ответил Леонард. — Снова.

— Ты правда никогда не сдашься, да? — вздохнул Меркурий; в его голосе слышалась нежность, и он ласково скользил пальцами по затылку и шее Леонарда.

— Не сдамся. Но тебе нужно понять, что не любую проблему можно решить скоростью и убийствами, — протянул Леонард.

— А невероятно горячим сексом?

— Это… Как бы сильно не хотелось, ответ всё ещё нет.

— Уверен, когда-то я видел печенье с предсказанием, которое с тобой не согласно, — заспорил Меркурий с игривой улыбкой.

— Очень смешно, — протянул Леонард, очаровательно закатывая глаза.

— Прости, — сказал Меркурий спустя несколько секунд, и извинение казалось таким неловким на его устах. — Я знаю, что этот мир не мой, но осознание того, что, возможно, я могу всё изменить… Каким-то образом спасти себя из этого мира, даже если это значит не позволить мне родиться вообще…

— Я понимаю, как сильно тебе этого хочется, — утешил его Леонард. — Но этот Барри не ты. Точно так же как Савитар, который появится и должен будет умереть здесь? Он тоже не ты.

— Ты говорил серьёзно? — внезапно спросил Меркурий, глядя на него своими яркими глазами, в которых читалась уязвимость. — Твои слова.

— М-м-м?

— О том, что ты любишь меня, — уточнил Меркурий, с трудом переводя дыхание. Он ещё никогда не выглядел таким смертным, в его глазах блестели слёзы, готовые пролиться в любой момент.

— Да, — тихо ответил Леонард. — Возможно, я и не скажу это в обычной манере, но никогда не сомневайся в глубине моих чувств к тебе. Смертный или бог, монстр или герой — мне больше никто не нужен. Никто, кроме тебя. Я понимаю, что будет непросто, но, знаешь, я люблю вызов. Если ты начнёшь возвращаться на плохую дорожку, я смогу поставить тебя на путь истинный солнца и жвачки.

— Под дулом пистолета, — усмехнулся Меркурий.

— Если понадобится, — не сдержал смешка Леонард.

— Так что теперь? — с нажимом спросил Меркурий, немного хмурясь. — Ты правда хочешь вернуться на волнолёт?

— Думаю, недавно умерший вор и исправившийся всемогущий бог могут сделать немало хорошего для мультивселенной, — ответил Леонард, а потом хитро добавил: — А ещё возможность немного пошалить, почувствовать радость, адреналин… Вместе.

— М-м-м, — протянул Меркурий, в любопытстве выгибая брови. — А что мы будем делать, когда нам это надоест? Что произойдёт, когда адреналин угаснет, Лен?

— Ну, сейчас, — задумчиво промурчал Леонард, скользя пальцами по подбородку Меркурия, — я сомневаюсь, что это когда-нибудь случится, но если это всё же произойдёт… Мы просто найдём новое приключение.

— Вместе? — спросил Меркурий, и лёгкий привкус надежды ослабил его обычно непогрешимую божественную уверенность.

— Да, — заверил его Леонард, закрепляя своё обещание поцелуем. — Вместе.