«Вот уж никогда не думал, что так причудливо сложится судьба,» — как-то невзначай подумал Рипто, продолжая пристально наблюдать за разворачивающейся перед его глазами дуэлью двух юношей.

Началось все до банального просто и даже скучно. Ладасин потребовала найти остатки трех некогда великих кланов своего рода, а Рипто, уже получивший на тот момент фамилию из слияния двух кланов родителей, отправился исполнять. Его немного коробила мысль о том, что он по сути мальчик на побегушках у великой сущности, давшей жизнь его предкам, но в тоже время его холили и лелеяли, давали силу и знания, а так же поставили во главе новой ветви, которую к процветанию должен вести именно он. Власть была сосредоточена в его руках и Ладасин учила правильно ей распоряжаться.

«Я ведь хотел почета и власти. Получи и распишись, идиота кусок,» — криво ухмылялся этой невеселой мысли колдун, когда спустя год на его зов собралось не менее пятидесяти родичей, решившихся сорваться с насиженного места и отправиться навстречу неизвестности. В состав самых отчаянных паломников входило: десять стариков, двадцать три взрослых, семеро едва перешедших порог совершеннолетия и малышня разного возраста, а также с десяток яиц. Вся эта компания смутно, но помнила о служении великой богине, особенно старики, которые чуть ли не на колени падали при виде Лорда Рефорта. Взрослые динозавры слабо владели магией, их максимумом было изготовление артефактов и зелий, а раскрытые Дары были только у пятерых из них. А на детях, как оказалось, приятно отозвалось кровосмешение с другими видами и почти все они были весьма одаренными.

Рипто ничего не оставалось, как взять их всех под свою ответственность и взяться за благоустройство мирка, в котором он уже успел своей семье отгрохать дом. В утроенном темпе он и родичи возводили дома и облагораживали территории. Каждому в последствии колдун нашел дело по душе, однако чтобы перекрыть поток старческого брюзжания пришлось создать храм в честь Ладасин для всех желающих. Сама богиня звонко чмокнула его в лоб за проделанную работу и очень долго тискала, восторженно вереща от данного «подарка». Оказывается храмы тоже важная часть поклонения, да и статуя ей очень понравилась.

Вскоре, вслед за первой партией родичей, пришла вторая группа, в два раза меньше по составу прямых кровников, но зато с придатком в виде супругов не являющихся одной крови с ящером. Разлучать семьи Рипто не хотелось, он сам был счастлив в браке и воспитывал дочь, да и не деспот он, чтобы подобное приказывать отчаявшимся созданиям, ищущих покоя и защиты. Так поселение разрослось до численности в сто двадцать существ и продолжило расти.

Быт налаживался скомкано, но уверенно. Уилл очень сильно помогал в организациях собраний и при введении свода законов, распространявшихся на данной территории. Агроструктуры пришлось воспроизводить на манер технологичных миров, правда от магии никто не отказывался и урожай радовал население своей обильностью. Инфраструктура поддавалась со скрипом: отгрохать школу не сложно, а вот найди туда толковых учителей, материалы и книги, вот это задачка с заковыркой. И так было со всем! Рипто казалось, что он гребанный демиург, вынужденный создавать буквально всё из ничего и побыстрее.

И когда все более или менее начало устаканиваться, появилась новая проблема. Один из детей, пришедший вместе с первой группой, был сиротой с весьма тяжелым характером. Пока шло строительство ребенок жил почти в каждой семье в городе, но ни в одной не продержался больше шести месяцев, сбегая или доводя опекунов до белого каления. И Рипто бы не обратил на это внимание, если бы то и дело ему в спину не летел огненный шар и детский крик: «Сразись со мной, старпёр!»

Наглость девятилетнего пацана не имела границ. Он отказывался слушаться всех вокруг, даже Рипто для него не был авторитетом, хотя его пацан все же побаивался. Ребенок считал, что он сильнее и умнее других, ведь никто не мог его победить в магической битве, которую тот непременно развязывал, дабы продемонстрировать свои навыки и силу. Поэтому своим главным соперником он избрал именно колдуна, ища с ним повода для битвы.

Каждый раз призыв сразиться тонул в насмешливом взгляде, который вталкивал ребенка в землю по самый подбородок. Пацан удивлялся подобным фокусам, но позиций не сдавал, так что жители Лазурной Долины наблюдали картину маслом: за их Лордом бегает сорванец в попытке нанести хоть какой-то удар, а его в ответ отшвыривают в ближайшие кусты или подвешивают вверх ногами. В зависимости от настроения их лорда, конечно.

Однако однажды парнишка пресек черту. Он в излюбленной манере пальнул огнем в сторону Рипто, но его победный возглас превратился в жалкий хрип, когда на его хрупкие мальчишечьи плечи всей мощью обрушился гнев колдуна. А все потому, что в руках ящера в этот момент был его маленький сын, только недавно покинувший пределы особняка Рефортов. Последнее, что беспризорник запомнил, как он не мог вздохнуть полной грудью и надрывный писк в ушах.

Очнулся он в больнице, а рядом сидел непривычно серьезный лорд, сосредоточенно читающий какие-то бумаги.

— Наконец-то соизволил почтить мир живых? — ехидно произнес Рипто, не отрываясь от работы.

— Что со мной? — неловко сел на кровати мальчишка. — Что это было?

— Откат, — коротко глянул на него поверх бумаг ящер. — Ты напал на свою кровную родню, а раз давал клятву, то тебя настигла ответочка за слабоумный поступок.

— Но когда я нападал на вас, ничего не было, — непонимающе повернул голову парнишка.

— Ты не смог бы меня ранить, даже если бы сильно захотел, — фыркнул колдун, все же отложив бумаги в сторону и обращая весь свой взор на уткнувшегося в свои колени ребенка. — А вот моего сына мог.

— Мне жаль. Я не хотел вредить вашему сыну, — покаялся виновник, спрятав лицо.

— Я верю. И в этот раз прощаю.

Взмах руки и невидимые путы опадают с хрупких плеч мальчика, отчего тот облегченно выдохнул и вновь ощутил в себе дорогую сердцу магию. В ладонях легко появился огонек, который плавно перетекал с одной на другую, словно жидкость капая с пальцев на кровать, оставляя в одеяле тлеющие прорехи. Рипто на это только покачал головой, щелчком пальцев возвращаю казенному имуществу больницы прежний вид, а огонек переманил в собственные руки. Плавным движением и вместо растекающейся во все стороны огненной субстанции был твердый сияющий шарик, лёгким броском отправленный обратно владельцу. Парнишка заворожённо касался гладкой поверхности, не утратившей своей мощи и жара. Поднимая восхищенные глаза на ящера, маленький динозавр запальчиво выдал:

— Научите!

— Не понял? — брови против воли взметнулись вверх.

— Станьте моим учителем.

— С чего бы это? — презрительно скривился Рипто. — Ты проявлял ко мне крайнюю степень неуважения и постоянно нападал.

— Я пытался привлечь ваше внимание.

— Зачем?

— Вы умеете делать потрясающие вещи с магией, а я нет. Но очень хочу! Меня никто не может понять или же научить как справиться с этой силой! А вы, только что, за пару секунд! Пожалуйста, станьте моим наставником!

— Чему мне тебя учить?

— Контролировать это! — растерянно показал на растекающуюся вновь сферу в его ладонях. — Я хочу уметь защищать! Себя и это место! Мне нужно стать сильнее. И искупить вину перед вами, — сбивался на быстрые вдохи малец, вкладывая все силы и эмоции в речь. — Вы построили нам дом, объединили нас, дали цель. У меня никогда ничего из этого не было, до того как попал сюда, и я хочу быть таким же полезным как и другие.

Ребенок начал тереть глаза, сдерживая подступающие слезы, и у него не плохо получалось, однако для взрослого не составило труда понять что вот-вот и хлынет поток. Рипто же тяжело смотрел на сидящего перед ним динозаврика и всей душой не хотел соглашаться на подобную кабалу. Ему своих детей хватало, а тут еще и «третий». Однако упрямый отказ застрял в горле, а где-то из ядра шел настойчивый сигнал о желании пообщаться от одной богини. Пришлось выворачиваться простым и ничего не обещающим:

— Я подумаю.

Естественно он согласился, ведь за паренька вступилась Ладасин. Женщина долго и упорно уговаривала своего потомка взять к себе ученика не из собственной семьи, ибо мастер обязан выучить не менее двух подмастерий иначе лишается звания. Киллиган подавал надежды в Чарах и Алхимии. У Виоллы, к его большому сожалению, были проблемы в сфере практической магии, а сиротка под его чутким руководством имел все шансы вырваться из грязи в князи.

«Вы ведь очень похожи, хотя сейчас тебе кажется, что это не так. Он ведь тоже сирота, его душа тянется к тебе. Дай ему шанс и он не подведет,» — ласково уговаривала его Ладасин. — «Вырастишь новое поколение огненных бойцов, которые раньше были внушительной частью твоего родного клана. И тебе польза, и ему цель.»

Возразить загоревшейся идеей богине было невозможно, пришлось соглашаться. У ребятёнка не было имени, так что ритуал ученичества совместили с ритуалом именинаречения. Саллизар Рефорус или Салл, или Салли, или Салли «ну-ка встали» и прочие производные, на которые был горазд Рипто. А так же, как наставник и опекун сироты, колдун был обязан обеспечить своего ученика всем необходимым, жильем в том числе.

Уилл на новый придаток к своему мужу лишь возмущенно поорал пару часиков, после чего успокоился и проникся проблемами идущим следом за новыми обязанностями супруга. Саллизар настаивал на проживании отдельно, уж точно не под одной крышей с малознакомыми ему существами, однако пришлось идти с новоявленным опекуном на компромисс. Учиться и тренироваться он приходил в особняк, а жил в небольшом домике возле кромки леса на вершине холма, то есть напрямую соседствуя с особняком Рефортов. Так же на правах воспитанника мастера ему разрешалось гостить в самом доме, но был ограничен доступ в некоторые комнаты без разрешения.

Саллизар жадно впитывал знания, правда не забывал и о своем характере, демонстрируя несогласие и ставя под сомнения слова учителя, чем бесил Рипто неимоверно, однако ехидство и смешки сменились сосредоточенностью и упорством как только к занятиям присоединился Килли.

Киллиган очень ревновал отца к Саллу, не упуская возможности продемонстрировать свое особое положение, однако во время тренировок они были абсолютно равны, как в силе, так и в желании показать себя с лучшей стороны перед Рипто. Битва за признание и титул лучшего ученика шла весьма жаркая, колдун с упоением следил за прогрессом двух мальчишек, которые огромными скачками преодолевали преграды и с горящими энтузиазмом глазами брались за любую задачу. Несмотря на разницу в возрасте ребятня не жалела себя в попытке выяснить кто из них круче и лучше. При этом они требовали от своего наставника все больше и больше знаний, выжимая из загруженного другими делами колдуна все что только можно. Если дух соперничества сперва его веселил, то к приближению экзаменов у обоих учеников ему хотелось повеситься на ближайшем суку. Они бегали за ним хвостом, вопрошая больше и больше!

— Наставник!

— Отец!

Звучало практически хором и откуда-то из-за спины. В такие моменты Рипто старался размеренно дышать и считать до десяти:

«Один, два… Чтоб я еще раз согласился быть учителем у двоих мальчишек! Три, четыре… Только бы не прибить и довести до следующей ступени! Пять, шесть… Пусть они сдадут экзамен на подмастерья с первого раза! Семь, восемь… Я не вывезу еще несколько лет! Девять, десять.»

Экзамен сдали с первого раза. Оба с отличием. Но они загорелись получать мастерство.

— Наставник!

— Отец!

— НЕТ!

Естественно, Рипто продолжил учить их дальше, ведь уже и близнецы начинали рваться в бой, что уж было говорить о двух почти совершеннолетних парнях. Не мог он бросить все на полпути, его бы Ладасин замучила и собственная, не вовремя проснувшаяся, совесть наставника.