Ему немного больно оттого, что её кулаки бьют по его груди, но это так приятно. Он обожает эту страсть внутри неё и просто улыбается, не пытаясь препятствовать наплыву эмоций. Они не помнят, как оказались у неё в квартире, не помнят, когда, куда и как подевалась их одежда, но отчетливо могут сказать — они ждали этого всю жизнь.

      Он медленно оглядывает свою принцессу сверху донизу, любуясь тем, что теперь принадлежит по праву ему. Он хочет заглянуть глубже, исследовать каждый миллиметр её тела, окутать теплом каждый уголок её души. Они сводят друг друга с ума. Рваные, дикие поцелуи рушат стены разума, высвобождая чувства наружу. Её ногти царапают ему спину и он теряет голову от этого жеста. Джирайя прикусывает мочку уха своей принцессы, мягко сжимает большие груди, что так долго не давали ему покоя.

      Он обожает, когда она буйствует, ему никогда не будет достаточно этой дикой любви. Цунаде перенимает инициативу в свои руки, заставляет оторваться саннина от своей груди. Оказываясь сверху, чувствует ягодицами его возбуждение и кровь приливает к голове, затуманивая взор. Её горячие, искусанные губы касаются подтянутого торса, оставляя отметины, захватывают мужской сосок, посасывают, кусают выбивая остатки трезвого разума.

      Он готов потерять сознание от возбуждения, дыхания не хватает, ноги сводит судорогой, когда она касается прохладной рукой его горячей плоти. Двигает кистью вверх-вниз, то увеличивая темп, то замедляя, то сжимая его до боли, то едва касаясь.

      Не в силах больше этого терпеть, притягивает её к себе, впиваясь в желанные губы, жадно целуя, не давая возможности вздохнуть и с обожанием сжимает ягодицы прижимая к своей твёрдой плоти.

      Её первый стон оглушает.

      Джирайя отрывается от сладких губ, берёт в обе руки её груди и прижимается к ним лицом, вдыхая такой опьяняющий цитрусовый запах тела. Его язык блуждает вокруг одного соска, невыносимо дразня, до боли в промежности, так же не забывая уделять внимание второму, с едва заметным усилием прокручивает сосок двумя пальцами.

      В комнате явно стало слишком жарко, духота выбивала из колеи. Жар их тел обжигал другого, терпеть более было невыносимо. Принцесса оторвала свои груди от бесстыжего языка Джирайи, немного приподняла бедра и рукой помогая, насаживалась на пульсирующий от желания член. Время будто остановилось, медлило, не давая полностью погрузиться, максимально растягивая момент.

      Ему показалось, что он застонал как мальчишка, когда его член вошёл в неё до упора, ему заложило уши от её крика наслаждения. Боже, как долго они к этому шли. Он должен признать, что это того стоило.

      Цунаде двигалась медленно, растягивая удовольствие, что искрами пробежало по всему телу, фейерверком взорвавшись в голове. Обхватив её ягодицы, он помогал ей ускорить темп, тело немело, содрогалось.

      Не разрывая контакта, Джирайя сменил позу, и его принцесса вновь оказалась под ним. Припав губами к шее принцессы, он стал двигаться быстрее, входя до упора расстягивая стенки, ловя каждый стон, сорвавшийся с её губ. Он слышал удары собственного сердца, слышал её рваное дыхание и всё это свело его с ума.

      Ещё мгновение.

      Ещё пара глубоких толчков.

      В глазах помутнело, она задрожала, выгибаясь всем телом к нему навстречу.

      Она улыбнулась.

      Он мог бы смотреть в глаза своей принцессы до восхода солнца, их окружили бы и свет, и жизнь, и любовь. Он медленно опустился рядом с ней, прижимая её к своему горячему и мокрому телу. 

      Они охвачены пламенной любовью.

      — Это «да?» — сбивчиво спрашивает, на что она заливисто смеётся.