В Централ-Сити царил хаос. Впервые в жизни не тот хаос, который скрывался под землёй, где-то в тенях, на изнанке, с которым Барри мог справиться без необходимости перекрывать город. Это был Гродд средь бела дня, и он разрушал стену участка — его участка.

В Централ-Сити царил хаос, и Эдди умрёт, если Барри не сможет нанести удар.

Двадцатью минутами ранее

Циско позвонил Барри, когда тот покупал продукты, поэтому ему пришлось бросить тележку посреди магазина и побежать в STAR Labs; к тому времени, как он вбежал в лабораторию за костюмом, на каждом новостном канале сообщали: «Огромная горилла выходит на поверхность главной улицы Централ-Сити».

— Эдди, — выдохнул Циско, просматривая запись, на которой Гродд шёл прямиком к участку, а копы выбегали на улицу, направляя оружие на гориллу. Это был полнейший беспорядок: жителей прикрывали, а ведущие новостей предупреждали, что запись была не для слабонервных. Барри выругался и исчез, не успели Циско и Кейтлин и глазом моргнуть; по венам побежали молния и адреналин, кровь быстрее потекла по жилам. Ему потребовалось всего несколько секунд на то, чтобы обежать место происшествия и проверить его — сердце бешено стучало в груди, — внимательно осматривая участок посреди улицы. Со стороны дороги и зданий доносились крики, а полицейские, выбежавшие на улицу, чтобы замедлить Гродда, превратились в бездумных игрушечных солдатиков, опустивших оружие, и Барри, понятия не имевший, что именно Гродд вбивал в их головы, наблюдал за всем этим с маской на лице. Маской, которую он не мог опустить, потому что на него смотрели целый город, журналисты и весь участок.

Он подбежал к Гродду, остановившись прямо среди полицейских, в дверях участка, поднявшись на пару ступенек. Люди бежали туда, где было безопасно, полицейские пытались оцепить периметр, а главной задачей Барри была горилла-переросток, стоявшая прямо перед ним; заходящее солнце отбрасывало суровые тени и красные лучи, из-за чего лицо Гродда приобретало зловещие черты.

— Гродд, — разнёсся по улице вибрирующий голос Барри, который прекрасно знал о камерах новостных каналов — в том числе и о тех, что были на вертолёте над ними — и чувствовал на себе взгляды людей.

Полицейские, словно марионетки, одновременно обернулись к Барри. Гродд зарычал, и Барри подумал, что тот использует своих кукол, чтобы говорить через них, он ведь так уже делал, но они просто подняли оружие, и… дерьмо…

Барри побежал так быстро, как только мог, толкая копов — его коллег, людей, с которыми он работал, друзей его друзей — вниз, спасая их от пуль, летящих в их направлении, пуль, которые он не мог поймать, если хотел, чтобы все оказались в безопасности, потому что в него стреляли с разных углов; экспансивные пули свистели в воздухе и рано или поздно должны были попасть в кого-нибудь.

Когда все офицеры оказались на земле, Барри подбежал к Гродду — как раз вовремя, потому что горилла уже начала подниматься по лестнице, преодолевая сразу три ступеньки за один шаг. Улица позади него была разрушена: перевёрнутые машины и зияющая в дороге дыра, ведущая к трубам, из которых Гродд вышел на землю, ухватившись за люк, чтобы пробить асфальт. Барри пытался встретиться с Гроддом лицом к лицу, чтобы не дать ему подобраться ко входу в участок, но Гродд схватил его как тряпичную куклу — быстрее, чем должна была уметь двигаться горилла — и отбросил в сторону; Барри занесло на траву, но он не остановился, вскакивая на ноги спустя секунду после того, как Гродд повернулся обратно к входу в здание и сделал зловещий шаг вперёд. Барри мгновенно оказался перед ним, расставляя руки в стороны.

— Тебе нужен я, Гродд! Оставь этих офицеров в покое!

Он услышал шорох позади, а затем в ухе раздался голос Циско.

— Барри, копы выстраиваются на шесть часов, и у них винтовки. Кажется, они готовы выстрелить в Гродда, как только ты уйдёшь с дороги.

Пока он говорил это, Гродд заставил одну из своих кукол начать диалог, выбрав сержанта Рамиреза.

— Они не невиновны. Отдай мне Эдварда Тоуна.

— Этого не произойдёт!

— Барри, убери этого парня оттуда! — закричал Циско в его ухо, и Барри побежал, прихватывая Рамиреза с собой, убирая его с линии огня. Спустя секунду раздался выстрел, и Гродд закричал, скрываясь за перевёрнутым автобусом. Барри забежал в участок, оставив Рамиреза в конце улицы, а затем остановился прямо посреди комнаты, размыв лицо перед остальными офицерами. Джо и Сингх тут же направились к нему, и капитан рявкнул:

— Флэш! Что, чёрт возьми, происходит?!

Остальные детективы держались от них подальше, и Барри вспомнил, что они боялись этого, боялись его, человека со способностями, которые они не могли объяснить. Вооружённые люди у входа, кажется, ставили Гродда в безвыходное положение.

— У него повышенные психические способности, он зверушка военных. — Барри чуть не скривился от каламбура¹, который вырвался совершенно случайно. — И суперсила. — Он задумывался о том, что это могли быть просто его естественные скорость и размер, но сомневался. Даже гигантская горилла не могла быть настолько сильной от природы.

— Как мы можем остановить его? — Этот вопрос задал Джо, с беспокойством глядя на Барри.

— И что ему нужно от детектива Тоуна, Флэш?

Раздался громкий животный звук, яростный крик снаружи, и Барри не мог тратить время на ответ; он выбежал на улицу, где Гродд нападал на здание, и едва успел убрать с его пути нескольких офицеров; горилла наклонилась вперёд с угрожающе высокой скоростью, с визжащим скрежетом срывая дверь с петель своими огромными руками; мужчины и женщины разбежались в поисках укрытия.

Марионетки Гродда окружали его, служа ему живым щитом. Их было шесть, не считая Рамиреза. Барри едва удержался от желания выругаться: он мог оттащить их всех подальше отсюда, но Гродд сможет найти других. Прямо сейчас приоритетом служила безопасность людей в участке, и, к счастью, остальные тоже это понимали: Сингх уже организовал эвакуацию через заднюю дверь, люди спешили — пусть и крича — подальше отсюда. Он мог оттащить подальше всех, понял Барри, резко дёрнувшись; он уже собирался это сделать, когда марионетки подняли пистолеты и направили их прямо себе в головы. Барри замер… Гродд не стал бы…

— Где Тоун? — в унисон спросили марионетки, гортанным монотонным голосом, который уже стал ассоциироваться у Барри с теми, кем управляет Гродд.

— Барри, ты должен вывести Гродда из замкнутого пространства обратно на улицу, — прозвучал в ухе напряжённый голос Кейтлин.

— Легче сказать, чем сделать, — ответил Барри и уже через несколько мгновений оказался в холле. — Гродд, ты НЕ хочешь ранить этих людей…

— Огненный Шторм уже в пути, Барри…

— Не надо! Тут везде камеры! — зашипел он; если сейчас здесь появится Ронни, о нём узнают все — за происходящим должен был наблюдать весь город. Участок пустел с каждой секундой, а Гродд шёл вперёд с низким рычанием. Внутри было светлее, чем снаружи, но лампы только заставляли пятна крови на шерсти Гродда блестеть, а его чёрные глаза сделались острее и ярче.

— У него огонь вместо глаз, он будет в порядке! — раздался громкий и злой голос Кейтлин в ухе, но…

— Где. ТОУН?! — Хор голосов марионеток звучал более навязчиво, когда они кричали, и этот звук раздражал Барри, пробирался прямо ему под кожу. Окажется ли он достаточно быстрым, если Гродд заставит их нажать на курок?

— Ты не получишь детектива Тоуна, Гродд. Тебе придётся разобраться со мной!

Шесть лиц повернулись к нему… ладно, больше чем шесть, скорее, половина участка. Краем глаза он увидел Эдди, который скрывался за перевёрнутым столом, достав пистолет и окинув Барри сдержанным взглядом. Рассказал ли ему Джо о воспоминании, которое увидел Гродд? Сингх тоже был здесь, говоря по рации бог знает с кем.

— Отдай Тоуна, или они умрут.

Барри вздрогнул и увидел, как Эдди поднялся из-за перевёрнутого стола. Ни в коем случае, ни в коем, чёрт возьми, случае Барри не позволит Эдди оказаться в опасности, сыграть в героя… он больше никогда не будет смотреть, как Эдди умирает, потому что он был недостаточно быстрым.

Он побежал, выбивая пистолеты… всё ускоряясь и ускоряясь, когда они начали нажимать на курки приставленных ко лбу пистолетов… он мог заставить себя… он мог это сделать… быстрее, чем звук пуль, свистящих в комнате… он спас пятерых.

Барри подавил свой ужас, падая на колени около тела, до которого не успел добраться. То, что осталось от его головы… лица… от человека, которого он знал… Морилло, напарник Рамиреза… блядь. Человек умер. Человек умер, потому что…

В Барри полыхали злость и молнии, он взглянул на Гродда, стоявшего посреди холла с потолком в виде купола, рычавшего и готового драться с Барри и, скорее всего, убить ещё больше людей. Парни из группы быстрого реагирования расположились на верхних ступенях лестницы, около стен и дверей с автоматами, направленными на Гродда, но их оружие было бесполезно: Гродд взглянул на них, и они потеряли бдительность и встали на ноги; первыми поднялись двое на лестнице, и Барри решил, что с него довольно; он направился к Гродду, мгновенно взбегая по его огромному телу, целясь в глаза. Он нанёс удар и увидел кровь, Гродд завыл от боли, подаваясь назад, его огромный кулак сомкнулся вокруг талии Барри и швырнул его в мраморную колонну; от Барри осталась вмятина, затрещали и его рёбра, и мрамор, и он упал на пол, сворачиваясь в клубок, чувствуя привкус крови во рту.

Неожиданно все вокруг Барри одновременно закричали от боли, сжимая головы руками; остальные офицеры, Сингх, Джо и Эдди упали на колени, а Барри поднялся, тяжело дыша. Марионетки Гродда — те, что остались в живых — собирались вместе, вставали — кажется, только они не чувствовали боль, — а Гродд стёр с глаза кровь и прищурился; в его надутой груди зарождалось тихое рычание. Он поднял в воздух одного из молодых офицеров, девушку, сжав её в огромном кулаке, чёрном, словно ночь, и Барри узнал её: она была новичком, только-только с тренировок, новобранцем, который, скорее всего, поспешил в надежде проявить себя, как только Гродд появился на улице. Барри сглотнул, глядя, как высоко поднимает её Гродд, словно она совсем ничего не весит.

— Я буду убивать по одному человеку каждую минуту, пока вы не отдадите Флэша и Тоуна Гродду, — прокричала в толпу молодой офицер — господи, Барри даже не знал, как её зовут, — а остальные полицейские начали со стоном подниматься, и, судя по всему, боль в их черепах исчезла; на секунду повисла тишина. А затем Гродд начал сжимать девушку, и она закричала, выйдя из состояния марионетки.

Барри никогда бы не подумал, что всё получится именно так, но он не мог тратить ни секунды на раздумья, на чувства вины и страха, сжимающие желудок, на нерешительность, надеясь, что у Циско и Кейтлин был план; какая-то ужасная часть его разума надеялась, что в ухе появится голос, у которого всегда был план, даже когда всё остальное терпело крах, всегда побуждал его действовать, даже когда больше ничего не работало. Ему стало плохо, как только эта мысль промелькнула у него в голове. Эдди шёл вперёд, и Барри не мог стоять спокойно ни микросекунды больше.

— ПОДОЖДИ!!! — закричал он и побежал вперёд, запаниковал, заставил Гродда драться с ним, сосредоточиться на нём, а не на офицере, которого тот медленно убивал, не на Эдди.

Гродд был готов к этому, к Барри, к красной вспышке, которая наносила удар за ударом, и отмахнулся от него, как от мухи, а затем бросил офицера на землю, заставив Барри замедлиться, чтобы поймать её и тем самым открыть возможность для удара. Гродд схватил его и слишком быстро повернулся, откинул его на улицу, и Барри закричал, пролетая в воздухе, готовясь к удару. Его тело с силой врезалось землю, и он заскользил в сторону, перекатываясь и царапая асфальт, пока не ударился о перевёрнутый автобус всего в футе от дыры в дороге, через которую вылез Гродд. Барри закричал от боли в ломающихся костях — не в одной, блядь, — в сломанных. Кейтлин и Циско что-то кричали ему в ухо, Гродд в здании бил себя кулаками по груди, а журналисты и репортёры сгрудились в конце улицы и в небе, и звук пропеллеров был единственной вещью, которую он слышал, не считая визга в участке. В голове всё плыло, и он встряхнул ею, чтобы прочистить мысли, рёбра горели, откуда-то шла кровь, ключицы болели, и Барри чувствовал, как опухли лицо и другие части тела. Он не обратил на это никакого внимания, только сплюнул кровь.

— Сверхзвуковой удар… как далеко мне нужно будет отойти?

На улице послышался грохот, непохожий на Гродда, но Барри сосредоточился на голосе Кейтлин.

— Ты не в той форме, Барри! Твои жизненные показатели…

— Как далеко мне нужно будет отойти?!

— Его нужно будет отвлечь, Барри! В прошлый раз он тебя поднял! — По крайней мере, Циско был с ним заодно.

— Как далеко? — выдавил Барри, приказывая своему телу не дрожать. Он слышал выстрелы в участке.

— Ты гораздо быстрее, чем был, Барри… Судя по быстрым расчётам, если ты отбежишь на две целых девять десятых мили, тебе хватит сил…

— Но не отходи дальше, потому что тогда ты сломаешь…

Он побежал, заглушая переживания Кейтлин. Барри даже не замечал, как менялись окрестности, не обращал внимания ни на что, пока не раздался сигнал Циско и он не остановился, разворачиваясь назад; красная вспышка, молнией бегущая по его венам, по венам города, по улицам, пронеслась мимо заброшенных домов, мимо рычащих машин, которые Барри едва заметил, и, оказавшись вблизи участка, он увидел, что Гродд шёл по улице, вытянув одну руку перед собой, сжав в огромном кулаке голову и плечи пинающегося, кричащего, задыхающегося Эдди.

Барри рванул изо всех сил, чувствуя спидфорс внутри, вокруг, поднимая правую руку в тот момент, когда Гродд зарычал на Эдди, и ему даже показалось, что он видит происходящее в замедленной съёмке; Барри подпрыгнул, оттолкнувшись от куска асфальта, высоко и быстро взмыв в воздух благодаря своей скорости, и его кулак врезался в челюсть Гродда, раздался ужасающий хруст, звенящий в ушах возвращающегося к нормальной скорости Барри; он упал напротив воющего Гродда, Эдди рухнул в нескольких футах от него, кашляя и хрипя, а Гродд повалился на землю, ревя от боли.

Ладонь Барри — рука, несколько костей, ох, блядь — точно была сломана. Очень сломана. Он чувствовал это: обжигающе красная боль, разбухшая рука, которой он не мог пошевелить, вывих плеча. Барри ахнул и сглотнул, чтобы подавить тошноту, раскалённая добела боль не позволяла ему подняться с колен. Правая рука, слишком много рёбер, обе ключицы… по крайней мере, не каждая косточка в его теле. Он мог это сделать. Он мог…

Барри услышал рычание — земля под ногами задрожала — и поднял голову. Это был танк. Честное слово, самый настоящий танк на улицах Централ-Сити, а за ним, кажется, виднелись ещё танки и несколько военных грузовиков, окружённых солдатами. Барри попытался покачать головой, но остановился, когда его затошнило, и прищурился. Танк небольшого размера — должно быть, спроектированный специально для того, чтобы помещаться на улицах города — остановился посреди дороги, перегородив сразу несколько полос движения. Но это всё равно был танк, а танк значил, что в деле были замешаны военные, а военные были связаны с Эйлингом.

Барри подбежал к Эдди — хотя бы ноги до сих пор работали, — пока Гродд смотрел на танки, обдумывая следующий шаг. Эдди лежал в добрых пятнадцати футах от Гродда.

— Ты в порядке?

Эдди застонал и начал подниматься.

— Думаю, жить буду.

— Тебе нужно уходить отсюда, — сказал Барри, оглядываясь вокруг. Он хотел перенести Эдди в безопасное место, но его руки излечивались недостаточно быстро и бесполезно болтались, не в силах поднять что бы то ни было, а уж тем более взрослого человека. Он увидел солдат, бежавших к ним, услышал голос Эйлинга, доносившийся из одного из военных грузовиков благодаря громкоговорителю.

— Гродд, это Уэйд Эйлинг, генерал армии Соединённых Штатов. Сдавайся, и мы не навредим тебе.

Солдаты подбирались ближе к Гродду, который настороженно следил за ними, пыхтел и рычал, но они сохраняли дистанцию и оставались на расстоянии тридцати футов. Барри не сомневался, что некоторые заняли позиции в зданиях, на крышах, в переулках, окружив их.

— Кейтлин, убедись, что Ронни и доктор Штайн не придут сюда.

— Они почти… ладно. Ты прав. Тут проходит серьёзная эвакуация, я… — Громкоговоритель Эйлинга заглушил голос Кейтлин.

— Сдавайся, Гродд.

Гродд смерил взглядом участок, и один из полицейских-марионеток, подчинявшийся ему даже сейчас, вышел вперёд и встал перед гориллой.

— Отдайте мне Флэша и Тоуна, — тихо сказал офицер, и Барри почувствовал на себе взгляды других людей. Он задумался, собирается ли Эйлинг правда стрелять в Гродда посреди улицы, где ещё один полицейский попадёт под обстрел. Он не думал, что Эйлинг заботился о человеческой жизни, но из-за вертолётов с репортёрами это могло бы выглядеть плохо. Уже практически стемнело, и их прожектора освещали происходящее.

— Мы не ведём переговоры с террористами, Гродд. Это террористическая ситуация, и мы выстрелим, если ты не подчинишься.

Трое солдат подбежали к Барри и Эдди. Барри заговорил первым:

— Доставьте его в безопасное место.

— Нам было приказано доставить вас обоих, мистер Флэш.

Мистер Флэш. Барри мог бы рассмеяться. Но сейчас было не время.

— Я не сражаюсь вместе с военными.

— Приказ генерала, сэр.

— Давай, Флэш. — Эдди бросил на него умоляющий взгляд. — Ты тяжело ранен, я вижу.

Он без сомнений выглядел потрёпанным, и Эдди не мог не заметить, что сейчас его рука была полубесполезна. В большинстве своём бесполезна.

Один из солдат приобнял Эдди, и тот забросил руку ему на плечо.

— Последнее предупреждение, Гродд, — послышалось из того же громкоговорителя. — Ты ранен, и мы знаем, что твои силы не работают на тех, кто не приближается к тебе. Мы остановим тебя раньше, чем ты успеешь прицелиться. Ты проиграл. Сдавайся.

Барри посмотрел на солдат, на танки, на Гродда. Он хотел, чтобы горилла исчезла, и, если военные правда были единственными, кто мог обеспечить безопасность жителей Централ-Сити, Барри не мог хранить верность Гродду, не после того, как тот пытался убить Эдди, ранил стольких людей и убил невиновного офицера, которого Барри знал несколько лет.

Однако не успел он ничего сказать, как Гродд, с повреждённой челюстью, но не выбитый из колеи, зарычал и — ох, Барри был вообще не впечатлён тем, как проходил этот день — поднял руку, крепко сжал её в кулак; одна из машин, лежавших на боку, поднялась в воздух и, покачиваясь, на огромной скорости протаранила танк.

— Чувак, Гродд только что…

— С каких пор он обладает телекинетическими способностями…

Голоса шокированных Циско и Кейтлин зазвучали в ухе Барри. Отлично, просто отлично. Барри снова сплюнул кровь, на этот раз её было меньше. Он направился вслед за солдатами и Эдди, приглядывая за Гроддом, которого окружали военные.

— Ты упустил свой шанс, Гродд. — А вот голос Эйлинга звучал отнюдь не удивлённо. — Очистите улицу и откройте огонь.

Солдаты оттащили Эдди за линию, образованную военными, и Барри кивнул ему, прежде чем подбежать к пехоте и танкам. Он хотел поговорить с Эйлингом, положить всему этому конец так, чтобы половина Централ-Сити не превратилась в зону боевых действий, а затем услышал разъярённое рычание, когда военные начали стрелять, и повернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как Гродд на полной скорости бежит в противоположную сторону, и это… было плохо.

Он видел, что баррикада военных располагалась на другом конце улицы, но Гродд бежал быстро и уверенно, опрокинув один из фургонов и помчавшись к солдатам. Барри уже собирался снова побежать за ним, когда…

— Флэш!

Он обернулся и увидел Эйлинга, выбирающегося из грузовика. Барри ненавидел его, его квадратный подбородок и жёсткий взгляд, его беспощадную политику.

— Эйлинг.

— Может, расскажешь мне, что тут происходит, сынок?

Даже будучи вымотанным, Барри всё равно хотел ударить его, всё ещё готовый бежать за Гроддом. Он слышал выстрелы. Но он не был «сынком» Эйлинга, чёрт возьми, и не особо ценил эту снисходительность.

— А это важно? Мне нужно помочь…

— В таком состоянии?

— Ты разрушишь город! — воскликнул Барри и обернулся; он бы махнул рукой, чтобы показать, что именно он имел в виду, но она не двигалась.

Эйлинг оглядел его с ног до головы.

— Ты прекрасно справлялся сам, Флэш… Если под «прекрасно» ты имеешь в виду оказаться на волосок от смерти. Абрамс! — закричал он, обращаясь к проходящему мимо мужчине. — Пусть доктор вправит Флэшу плечо.

— Сэр!

— Я в порядке, — выдавил Барри.

— Ты быстро исцеляешься, тут с тобой не поспоришь, но это плечо не вылечится, если его не вправить. А теперь давай поговорим о тактике. Макинтрайр… — позвал Эйлинг мужчину, стоявшего в четырёх шагах от них.

Барри осмотрелся, взглянул на движущихся солдат, ждущих приказа, мобилизующихся — вне всяких сомнений потому, что им так велел Эйлинг, — и не мог не оценить, что, кажется, ни один из них не обращал совершенно никакого внимания на Флэша. Просто очередной расходный материал. Барри попытался сосредоточиться на текущей ситуации, будучи не в силах отрицать, что он не в состоянии бороться с кем-то, пока его плечо не вправят.

Солдат, которого позвал Эйлинг, подошёл к ним.

— Задействуйте Кейн.

Мужчина отдал честь и побежал прямо к одному из военных грузовиков. Барри прищурился.

— Каждую секунду, что мы говорим, Гродд уходит всё дальше и дальше.

— Мы занимаемся этим.

Прибыл медик.

— Сэр?

— Вправьте ему плечо и переломы.

Послышался шорох, а затем… Какого. Чёрта. Над фургоном, около которого стоял солдат, парила женщина. Правда парила, пусть и не очень высоко, в чёрной боевой форме с белыми и розовыми узорами, с тёмными волосами, которые казались почти фиолетовыми, развеваясь позади неё.

— Что это, чёрт возьми, было…

— Просто сидите спокойно и позвольте мне подлатать вас, Флэш.

— Это был метачеловек? — Это был глупый вопрос. Очевидно, это был метачеловек.

Врач подошёл к Барри, и тот позволил ему отодвинуть в сторону часть куртки, чтобы осторожно оголить правую руку до плеча и обследовать её, но только потому, что чем быстрее Барри разберётся со всем этим, тем быстрее сможет вернуться в бой. Он не снял маску и сцепил зубы, когда врач вправлял плечо, что было в два раза хуже, чем обычно, из-за костей в руке, которые всё ещё были сломаны, ведь прошло всего несколько минут после того, как они хрустнули. Барри попытался не закричать перед Эйлингом, но тот, кажется, оставался абсолютно бесстрастным, даже когда врач совершенно небрежно вправил перелом Барри. Должно быть, он знал об исцелении Барри, и тот задумался, что ещё было у военных на него. Сейчас Эйлинг просто наблюдал за ним и вставлял реплики между вздохами Барри, который морщился и стискивал зубы.

— Её зовут Франческа Кейн. Она наш актив.

— Метачеловек, ты имеешь в виду, как Бетти. — Блядь, как же болела рука. Циско держал его в курсе событий: Гродд двигался на запад, затем изменил направление на юг и столкнулся с военными. Судя по всему, сейчас эвакуировали весь центр города, и везде были военные. Теперь новостные каналы следили за Гроддом, а ещё появилась женщина, которая, кажется, умела сгибать металл.

— И она сгибает металл? Почему она работает с тобой?

Эйлинг усмехнулся.

— Не говори со мной таким тоном, парень. Кейн — профессионал, из тех, кто…

В ухе послышался голос Циско.

— У неё ещё нет кодового имени?

Барри выругался, когда врач закончил вправлять его руку, и не задал Эйлингу вопрос Циско. Вместо этого он через боль натянул куртку обратно и сказал:

— Из тех, кто что, генерал?

— Давай будем сотрудничать, парень. От тебя я хочу немного информации. Ты знаешь, чего хочет Гродд: тебя и Тоуна…

— Ты не будешь использовать Эдди в качестве приманки… — Теперь, когда ему вправили руку, Барри почувствовал себя сильнее, подойдя на шаг ближе к Эйлингу и застегнув куртку. Эйлинг прищурился.

— Нет, мы не используем гражданских, не будь идиотом. Чего Гродд хочет от него?

Барри отвёл взгляд и пожевал губу, прежде чем ответить.

— Он думает, что Эдди убил Э… Харрисона. Уэллса.

Пару секунд Эйлинг выглядел по-настоящему удивлённым.

— А он убил?

— Нет. — Возможно, так казалось по его мыслям. Но это была неправда. — Но Гродд увидел воспоминание, из-за которого можно так подумать.

— Одно из твоих, я полагаю? И Гродд хочет отплатить?

Барри кивнул, отчаянно желая пойти и найти Гродда. Он уже прошёл баррикаду военных, если верить словам Циско. Эйлинг продолжал говорить.

— Хорошо, вот что произойдёт. Нам нужно, чтобы ты обеспечил…

— Сэр!

— Рядовой?

— Статус обновлён, сэр… это срочно.

— Выкладывай.

Барри начал впадать в отчаяние. Он снова мог двигаться, проверил свою руку, и она восстановила полную подвижность, пусть и чертовски сильно болела. Он просто хотел уйти оттуда и помочь остановить Гродда. Но у военных были план и оружие, чтобы сделать то, что было необходимо, а у Барри была сломана рука, поэтому ему нужно было хотя бы согласовать свои действия с Эйлингом, если он не хотел, чтобы кто-то ещё оказался ранен.

— Чудовище выходит за периметр, сэр. Кейн сохраняет минимально безопасную дистанцию, чтобы избежать псионического вторжения…

— Понял. Флэш…

— Я иду, поэтому даже не пытайся остановить меня, ладно? Просто скажи мне, чего ты хочешь добиться, Эйлинг.

Губы генерала были сжаты в тонкую линию, но Барри не сдавался, и наконец Эйлинг ответил:

— Ты отважен, парень. Я хочу Гродда, задержанного, но живого. У Кейн есть устройство, которое должно помочь, если она сможет подобраться достаточно близко, но она грубовата и может сорваться. Мы не хотели, чтобы до этого дошло, но раз уж так получилось… Если ты присоединишься и поможешь усмирить Гродда, мы подберёмся ближе. Мы надеемся, что благодаря твоей скорости можно будет использовать устройство, блокирующее способности Гродда.

— А жители Централ-Сити…

— Мы здесь для того, чтобы помочь жителям, Флэш.

Барри кивнул и прижал ладонь к наушнику, отрезая звуки военных, бегающих вокруг.

— Циско… где Гродд?

***

Гродд двигался к югу города, практически добрался до убежищ и территории мафии, когда Барри догнал его. Не считая перевёрнутых машин и военных, город казался не слишком разрушенным, но Барри несколько раз останавливался, чтобы забежать в здания и вывести оттуда жителей, которые не были эвакуированы. В какой-то момент он увидел Огненного Шторма, использовавшего свои силы, чтобы поднять машину, упавшую на солдат, но у Барри не было времени останавливаться, если у Огненного Шторма всё было под контролем. В основном город выглядел так, словно он был в состоянии поспешного отступления, а не полномасштабной войны, но Барри не мог остановиться и начать беспокоиться о тяжёлой участи Гродда, не сейчас, когда на кону стояло столько всего.

К тому моменту, когда Барри добрался до юга города, пехота осталась далеко позади, а Гродд начал двигаться куда быстрее. Вертолёты ещё летали где-то в небе, но уже наступила ночь, было темно, и эта часть города освещалась гораздо меньше, чем центр, только прожекторами вертолётов, уличными фонарями и офисными зданиями, поэтому видимость была куда хуже, хотя это, казалось, не останавливало Гродда. Он медленно двигался к реке, Барри был уверен в этом: после парка Чаббак он направился на юг, к этой части города.

Но если Гродд и направлялся к реке, он не смог добраться до неё.

Барри резко остановился, как только заметил огромную фигуру гориллы, окружённую какофонией шума и ярости. Он был взбешён, ревел, разрывал металлические пластины, которые пытались прижать его руки к телу; огромные куски железа — возможно, целые тонны, — неподходящие друг другу, обвивали его грудь. Металл стонал и скрежетал с таким звуком, словно ногти царапали доску, разрушая её. Барри наблюдал за этим несколько мгновений, зачарованный, но даже этого было недостаточно, чтобы полностью остановить Гродда: коробки и вещи, уличные знаки и что-то ещё неслись в воздухе, прямо в летающую женщину, заковывающую его в металл. И она скорее парила, чем летала, теперь Барри видел это, стоя прямо под ней, и следил за тем, как она уклонялась от летающих предметов с чем-то вроде раздражения, словно отмахивалась от мух.

Барри выругался, мгновенно разозлившись, увидев, как уличные знаки бешено летели на землю в футе от него. Вокруг же были гражданские!

— КЕЙН!

Барри закричал, и она взглянула на него так, как будто только что заметила. Кейн не стала сводить с него глаз, удерживая взглядом, который тревожил Барри, но он не мог понять, чем именно, а потому не стал волноваться об этом, не сейчас, когда она парила над ним. В любой другой, не такой напряжённой ситуации она была бы красивой.

Раздался скрежет, а за ним громкое рычание: Гродд освобождался от металла, а Кейн только забрасывала его железом.

Люди выбежали из переулка, крича, добавляя шум к хаосу, громоподобному рычанию Гродда и сиренам, крикам и запаху огня; несколько семей огромными глазами наблюдали за происходящим из окон неподалёку; несомненно, они и представить не могли, что им придётся эвакуироваться из такой глуши. Почтовый ящик, от которого увернулась Кейн, полетел прямо к паре, вышедшей из переулка, и Барри подбежал к ним и перенёс их ниже по улице; руки и тело запротестовали, но он не обратил на это никакого внимания, эвакуируя всех, кто был поблизости. Барри остановился под Кейн, заметив, что здание неподалёку было разрушено чем-то, похожим на валун, но никаких валунов поблизости не виднелось, первый этаж дымился. Кейн, кажется, не особо заботили разрушения, и она маниакально смеялась, швыряя в разные стороны летающие обломки, которые приземлялись неподалёку от неё с резкими звуками крушения и разрушения.

Очередной кусок чего-то — кажется, это был бампер машины — полетел в её сторону, и Барри уже хотел закричать, но она просто вытянула руку, заставив бампер упасть на землю, прежде чем он долетел до неё. Она взглянула на Барри с неприятной улыбкой.

— Ты — это он? — спросила Кейн, опустившись вниз так, чтобы земля оказалась на расстоянии нескольких футов от её ног. — Флэш?

— А ты Франческа Кейн. Слушай, Эйлинг сказал…

—Мне плевать, что сказал Эйлинг, я… — Она уклонилась от чего-то ещё, брошенного в её сторону Гроддом — тяжёлого и быстрого канализационного люка, — взметнувшись в воздух, а Барри отбежал в сторону. Он услышал крик о помощи, доносившийся из здания, из окна которого шёл дым, и заметил сломанный знак с надписью на иностранном языке, в которой единственным понятным ему словом было слово «пекарня». Барри поспешил туда, чтобы забрать этого человека, чтобы помочь, но Гродд, стоявший на противоположной стороне улицы, метнул машину, а Кейн откинула её в сторону здания. Она врезалась в окна верхних этажей и с пронзительным звуком битого стекла упала перед Барри, сминаясь; если бы он не был таким быстрым, она упала бы прямо на него.

— ЧТО С ТОБОЙ НЕ ТАК?! Там же люди! — закричал Барри.

Кейн взглянула на него со злостью и презрением, и он не мог представить, что такого сделал, чтобы разозлить её.

— Мне плевать на них, Флэш!

— Мне не плевать! — Барри собрался побежать, но затем, к его удивлению и злости, почувствовал металлические кольца, обвившие его руки, прижав их к телу. Он попытался пошевелиться, яростно закричал, но быстро успокоился и взглянул на кольца, а затем проследил за ними взглядом. От ремня Кейн шла длинная и тонкая полоска металла, которая теперь превратилась в лассо вокруг него. Она отстегнула её от ремня и обернула вокруг Барри ещё несколько раз.

— Какого чёрта ты делаешь?!

— Оставайся на месте! — Кейн выглядела взбешённой, её лицо исказила гримаса. — Когда пехота появится здесь, ты используешь устройство, которое они принесут, чтобы подобраться к чудовищу и усмирить его.

— КАКОГО ЧЁРТА ТЫ МЕНЯ СВЯЗЫВАЕШЬ?!

Крики из здания становились всё встревоженнее, а в окне виднелся огонь. Прямо сейчас ему было плевать на безумство Кейн.

— Мне нужно помочь этим людям!

Раздался резкий скрежет стонущего металла, разрываемого на части, и желудок Барри сжался, когда Гродд оглушающе взревел и вырвался из пут покрывавшего его железа. Барри в ужасе наблюдал, как Кейн скрутила металл с помощью своих сил, а Гродд побежал к ним; он явно был гораздо быстрее, чем она, и Барри надеялся, что она уклонится, взметнувшись в воздух, надеялся, что она возьмёт его с собой, надеялся, что он сможет вовремя провибрировать через этот чёртов металл, и…

Луч голубого света, вылетевший из здания со смятым знаком пекарни, попал в землю, превратив её в лёд; Гродд поскользнулся и проехал прямо к ним с мелодичным, но громким злобным визгом, и Барри почувствовал, как сердце пропустило удар. Это не мог быть…

— Тебе правда нужно поработать над своими навыками работы в команде, Скарлет! — Лен выглянул из окна, а затем снова исчез. Сердце Барри стучало так быстро, что едва не выпрыгивало из груди. Дым исчез, и он оглянулся назад и увидел, как Кейн связала руки Гродда металлическим лассо, а затем набросила на него всё железо вокруг, покрыв его целиком. Она снова парила в небе, над Гроддом, над Барри.

Он сосредоточился на своей энергии и застонал, вибрируя руками до тех пор, пока не нагрел кольца достаточно сильно для того, чтобы растянуть их, а затем давил на них, пока металл не упал с его тела и Барри не смог выйти из колец. Это заняло больше времени, чем он рассчитывал, и он был голодным, уставшим, злым и напуганным вкусом крови во рту, его руки были чертовски холодными, он волновался, и… некоторые из эмоций были не его. Лен был так близко, и из-за адреналина их обоих, реакции «бей или беги» их связь была переполнена. Барри задумался, как долго узы влияли на него, пока он даже не замечал, но затем отодвинул эти мысли в сторону, потому что у него были дела поважнее.

Он забежал в переулок около здания и увидел Лена и пожилую женщину, выходивших из него.

— Что ты здесь делаешь? — Барри почувствовал такое облегчение. Или это Лен почувствовал облегчение? Он обнимал пожилую женщину, которая, кажется, была ранена: на лбу у неё виднелся порез, и она баюкала руку, но идти могла.

— Я оказался неподалёку. — Лену каким-то образом удавалось звучать спокойно, несмотря ни на что. Барри едва не заплакал, услышав его голос.

— ФЛЭШ! — раздался голос Кейн.

— Долг зовёт, Скарлет.

Барри сглотнул и отодвинул в сторону неразбериху чувств, которую вызывал у него один только вид Лена. Он взглянул на Лена и пожилую женщину, которая прижималась к его парке и выглядела испуганной; по крайней мере, она боялась не Лена, но точно была в ужасе.

— Уведи её отсюда.

— Я занимаюсь этим, — кивнул он в сторону машины, стоявшей в конце переулка. Барри увидел двух людей в автомобиле, но не стал узнавать, кто это, просто кивнул Лену и повернулся в сторону улицы.

— И, Флэш?

Барри взглянул на него.

— Будь осторожен.

Он кивнул, почувствовав, как быстро забилось сердце, а затем побежал к месту событий. Кейн парила в небе, прилагая силу к металлу, чтобы прижимать Гродда к земле. Он низко и непрерывно рычал, а вертолёты освещали его прожекторами; военный фургон въехал на улицу, и солдаты достали из него ящик.

— Твой выход, Флэш!

Кейн, кажется, не особо волновало то, что она руководила им, паря в воздухе. Он подбежал к ящику, готовый разобраться со всем этим.

— Что это? — спросил Барри у одного из солдат, которые пытались открыть ящик ломом. Женщина посмотрела на Барри из-под военного шлема, и её взгляд метнулся от него к Гродду, словно он был таким же чужим, как и горилла, а затем выражение её лица снова стало нейтральным.

— Просто наденьте его на чудовище, сэр.

По крайней мере, «сэр» побило «мистера Флэша». Он заглянул в ящик и увидел там шлем, блестящий, хромированный, золотой, и Барри точно знал, для чего он. Он выглядел точно так же, как тот шлем, который Циско создал для него, чтобы побороть телепатические атаки гориллы, только этот был размера Гродда.

Он достал из ящика шлем, который оказался тяжёлым. Барри понял, почему именно он должен был сделать это: они думали, что его скорость может защитить его от Гродда, даже не зная об устройстве Циско. Он возненавидел чувство удовольствия, которое возникло, когда он понял, что сможет остановить Гродда с помощью шлема, ведь он знал, как высока цена. Лицо Морилло промелькнуло у него перед глазами, и Барри пошёл, а не побежал к Гродду, встречаясь с ним взглядом. Тот растерял весь свой пыл и тяжело дышал под тоннами металла, прижимавшего его к земле, но в его глазах читалась злость. Барри было плевать.

Прожекторы вертолётов слепили его, и на мгновение это стало облегчением, а затем Барри надел шлем на Гродда. Раздался краткий жалкий звук, и всё закончилось.

— Схватите его и упакуйте, мальчики! — раздался голос Эйлинга, и Барри отошёл назад, позволив солдатам подбежать к горилле. Кейн опустилась на землю.

— Сэр! — позвала она.

Барри увидел, как Эйлинг указал на кружившие в небе вертолёты, а затем кивнул в сторону здания, похожего на ветхий квартирный комплекс, которое теперь было в руинах. Он махнул Барри рукой, давая понять, чтобы тот последовал за ним. Вопреки здравому смыслу, желая просто пойти домой и понимая, что он пока не может этого сделать, Барри направился за Эйлингом.

В холле здания пахло молью и дымом, а дверь, свисавшая с петель, не очень хорошо перекрывала звуки, доносившиеся с улицы.

— Что ты собираешься делать с Гроддом? — спросил Барри, как только они вошли в здание. По крайней мере, он звучал не таким утомлённым, каким чувствовал себя.

— Ты хорошо справился. — Эйлинг проигнорировал его вопрос, а Кейн заскрежетала зубами.

— Я сделал это, чтобы сохранить жизни невиновных. Кое-кто об этом совсем не волновался, — выплюнул он злые слова в сторону Кейн, чьи фиолетовые волосы теперь спадали на плечи, а не парили вокруг. Она пошла вперёд, её лицо исказилось от злости, но Эйлинг предостерегающе положил ладонь ей на плечо. Барри не мог не подумать о Бетт Сан-Суи и взглянул на генерала.

— Вы неплохо справляетесь со своей работой, мистер Аллен. Нам бы пригодился кто-то вроде вас в нашей команде.

Барри нервно рассмеялся, разводя руки в стороны. Правая всё ещё болела, но он не обращал на это внимания.

— Ты серьёзно? Нет, Эйлинг. Никогда.

Если ему больше нечего было сказать, Барри тут закончил. Он повернулся, чтобы уйти.

— Я продолжаю твою работу, знаешь ли.

А это что значило?

— Твой маленький проект по «реабилитации» металюдей?

Барри очень медленно повернулся, глядя на Франческу Кейн под другим углом. Она просто смотрела на него со злостью, а Эйлинг не убирал руки с её плеча. Она тяжело дышала и волновалась больше, чем во время схватки с Гроддом. Эйлинг делал что-то с ней… с ней и с другими мета?

Барри задал вопрос, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не повысить голос:

— О чём, чёрт возьми, ты говоришь?

Эйлинг выглядел по-настоящему удовлетворённым, воинствующим и самодовольным, как будто он победил.

— Я говорю о том, что убираю тот беспорядок, который ты устроил, выпустив этих фриков на свободу. Это специальная программа, похожая на ту, что используют твои друзья в АРГУСе: военные принимают металюдей и тренируют их, а потом мы спускаем их на наших врагов. Мы можем изменить расстановку сил, создать оружие, которое невозможно остановить… мы будем неразрушимы.

— Так вот кто она для тебя — очередное живое оружие?

Барри махнул рукой в сторону Кейн, и она зарычала, готовая сражаться, но Эйлинг явно удерживал её, до белых костяшек впившись пальцами в её плечо, обтянутое кожаной курткой. Барри перевёл взгляд с неё на Эйлинга, и на мгновение не было слышно ничего, кроме затихавших звуков, доносившихся с улицы: вертолётов, военных, выкрикивавших приказы. Всё его тело напряглось от ярости, которую он пытался сдержать.

— Кейн — доброволец. Она помогает нам руководить программой, Аллен. Я говорю о преступниках вроде Нимбуса… где, по-твоему, он прятался всё это время? Люди вроде него и других фриков в этом городе будут завербованы для нашего проекта, и мы…

— Проекта?! Скольких людей ты уже похитил, чтобы превратить их в оружие, Эйлинг?

— Мы арестовали их. Они отказались от права на нормальную жизнь, как только решили стать преступниками, а мы находим им применение. И мы хотим, чтобы ты помог поймать оставшихся в Централ-Сити металюдей и передал их нам.

— Не в этой жизни. — Голос Барри звучал тихо, хрипло и даже ему самому казался пропитанным отвращением. Он сделал три шага к двери, но обернулся, услышав слова Эйлинга:

— Мы говорим о спасении жизней, Аллен… жизней невинных граждан, если мы сможем…

— А как же жизни этих металюдей?! — прокричал Барри, подбегая к Эйлингу, взбешённый. Генерал и бровью не повёл, глядя прямо на него, говоря спокойно.

— Это лучше, чем жить в твоей маленькой личной тюрьме, Флэш.

Удивлённый, Барри отшатнулся, чувствуя подступающую к горлу тошноту.

— Лучше? Ты заставляешь их сражаться за тебя, умирать за тебя! Маленькие пешки в твоих отвратительных военных играх, прямо как Бетт Сан-Суи, ты, больной сукин…

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ?!

Кейн вырвалась из хватки Эйлинга, выставив вперёд руку, и Барри врезался в стену. На нём не было ничего металлического… как она… почему было так боль…

— Ты УБИЛ моего соулмейта, и у тебя хватает наглости произносить её имя в моём присутствии?!

Барри задыхался, кровь стучала в ушах, он дышал, но не мог получить кислород, резко и внезапно… его кровь будто бы кипела, словно её пытались высосать через кожу, разрывая его на части. Он упал на землю, хватая ртом воздух, задыхаясь кислородом.

— Перестань…

— У НАС ДАЖЕ НЕ БЫЛО ИНИЦИАЦИИ… — Голос Кейн казался нечеловеческим. — У нас ничего не было, потому что ты убил её!

Барри закричал, его кровь растягивалась и сжималась внутри тела, а затем это чувство угасло; он тяжело дышал, втягивая драгоценный воздух, пытаясь пробраться через туннель, туманящий зрение; в глазах прыгали чёрные точки. Его тело перевернулось на спину; Эйлинг и Кейн смотрели на него, пока он щурился, глядя на тусклую лампочку в холле квартиры, вдыхая воздух, который не мог наполнить его кровь необходимым кислородом. Сердце. Господи, сердце так сильно болело. Эйлинг стоял перед ним совершенно спокойно, немного размываясь по краям, и не собирался останавливать это. Барри было слишком больно, чтобы думать о нём, вены растягивались, и это было слишком. Женщина, Кейн, была вне себя, скручивала руку перед собой, рыча:

— Я сделаю это медленно и больно, Флэш. — Её голос звучал так, будто она стояла за миллион миль от него. Барри попытался сосредоточиться на нём. — Я вырву кровь из твоего тела благодаря железу в ней, и я собираюсь выдавливать её капля за каплей…

Барри выдохнул весь воздух, что у него был, тело замерло, грудь была в огне, кровь выходила наружу через вены вопреки всем физическим законам.

Последним, что он почувствовал, прежде чем отключиться, был ледяной холод.