Когда Лен проснулся и взглянул на часы, ему едва не стало стыдно от того, сколько он проспал. Возможно, Сноу подсунула ему снотворное. Вряд ли ему было так удобно на койке в STAR Labs, что он проспал так долго.

В комнате было темно, в неё проникал только свет из коридора. Барри дремал на стуле около кровати, изогнув шею под ужасным углом, из-за чего она точно будет болеть; в уголке рта выступило совсем чуть-чуть слюны.

Лен не сдержал рефлексивной мягкой улыбки. В груди что-то сжалось. И это…

В узах не было никакой мягкой дымки, никакого тихого гудения «Барри» на фоне. Лен сжал и разжал кулаки, медленно выдыхая. Он заставил себя сесть, выпил немного воды, поразмыслил над проводами, которые подсоединила к нему Сноу, и начал медленно откреплять их. Рядом с его кроватью лежали рубашка и свитер, и Лен надел их.

Барри начал шевелиться, немного вздрогнул, проснувшись, и тайком вытер уголок рта; он зевнул и потянулся всем телом, и Лен проследил взглядом за изгибами его тела.

— Привет. — Голос Барри звучал мягко и тихо, ещё сонно; он включил свет и наклонился к Лену. — Ты проснулся.

— Ты тоже.

— Ты в порядке?

— Лучше не бывало.

Барри выдохнул, его плечи опустились. Лен проследил за ними взглядом. Облегчение? Скорее всего. Он только…

Он не чувствовал этого.

— Наши узы…

Барри резко вскинул голову, его глаза тут же покраснели.

— Лен, я… — Он замолчал и покачал головой.

Лен опустил взгляд к ладоням. Паника и настойчивость казались такими далёкими, но ещё не исчезли совсем. Лен не мог представить другое решение, но от этого ему всё равно было больно, оно всё равно опустошило его. Он не думал, что на лице Барри будет написано столько боли, что она будет такой яркой.

— Извини.

Барри снова покачал головой.

— Не… Не извиняйся. Ты… Это я виноват. Если бы я просто дал Эйлингу то, чего он хотел…

— Тогда он бы не переставал просить тебя о большем. — Лен замешкался. — А о чём он попросил?

Глаза Барри расширились.

— Ты не… Конечно, с чего бы ему говорить тебе об этом? — Он поёрзал на месте и всё рассказал: о том, как с помощью исследования Кейтлин можно было отслеживать людей, о регистрации и о семьях, о превращении невинных людей в металюдей с помощью исследования этого опозоренного учёного.

— Я мог бы дать ему это. Я хотел. Я собирался… Но затем Джеймс сказал, что может найти Хартли, и все хотели попытаться, и я… Я не думал, что такое может произойти.

У Лена всё ещё были вопросы о том, как Джеймс и Негодяи вообще тут оказались, о Лизе, но отчаяние на лице Барри было важнее. Зудящая пустота внутри показалась менее поглощающей, когда он взял Барри за руку.

— Это был мой выбор.

— Ты не должен был оказаться в таком положении.

— В Айрон Хайтс? Уверен, что ты пытался отправить меня туда пару раз. — Лен ухмыльнулся, и Барри укоризненно взглянул на него. На пару мгновений всё стало как раньше.

— Я… Кейтлин сказала, что это никак не исправить.

Лен кивнул, стараясь не обращать внимания на волну эмоций внутри. Он даже не знал, что всё ещё на что-то надеялся.

— Ты умирал.

— Я… Это ты имел в виду? Когда сказал, что хочешь стать частью решения?

Лен пошевелился, не зная, хочет ли он говорить об этом сейчас, не зная, принесёт ли это что-то кроме боли. Он не хотел говорить об этом в медицинской комнате в STAR Labs, но, может, этот разговор всё прояснит и упростит.

Лен отпустил ладонь Барри и повернулся, свесив ноги с кровати, чтобы сидеть к нему лицом, хоть он и смотрел не на Барри, а в сторону.

— С того момента, как мы оказались связаны, даже до этого, я всегда был… шипом, Барри. Причинял боль тебе, твоей семье, твоим друзьям. Я был частью проблемы.

— Что? Нет, Ленни, нет, это…

— Реальность. И ты простил меня, я знаю, но только потому, что тебе пришлось. — Лен взглянул на Барри, потому что не мог просто почувствовать то, что чувствовал он, ощущая себя потерянным без обратной связи. Барри просто выглядел озадаченным.

— Ты спас мою жизнь. И даже перед этим, в первый раз тогда, с Кейн, и… Лен, ты никогда не был проблемой. То есть даже до инициации мы враждовали, но тебе необязательно было…

— Ты свободен, Барри.

— Свободен? От чего?

Лену пришлось выдавливать слова:

— От меня.

— … Что ты имеешь в виду?

— Узы больше не привязывают тебя ко мне. Тебе больше не нужно заставлять себя.

— Я… Что?! Ты думаешь, я… Я уже говорил, я не заставляю себя, Лен. Я выбрал быть с тобой.

— Выбор не считается выбором, если он был сделан под принуждением. Наша связь, наши узы, то, какими сильными они были… Ты никогда не выбирал быть со мной. Уэст понял это, как только мы оказались связаны. Ты не мог полюбить меня, не можешь полюбить меня, и узы только заставляли тебя быть со мной, пока не возникло чувство, что они уже не имеют значения.

— Ты говоришь так, будто у меня стокгольмский синдром.

Лен наклонил голову набок.

— Скорее всё наше общество ввели в заблуждение.

— Ты же не думаешь, что я люблю тебя только потому, что меня заставили?

Лен не ответил, потому что не знал, как сказать Барри, что тот вообще его не любил.

— Лен… Ты никогда не заставлял меня быть с тобой. Ты никогда ничего не делал. Это был мой выбор, и я совершил его не из-за уз.

— Из-за уз, — резко ответил Лен, впиваясь ладонями в матрас, на котором сидел. — Всё всегда было из-за уз, Барри. Ты ненавидел меня, когда мы оказались связаны.

— Не ненавидел.

— Я чувствовал это, помнишь? Ты ненавидел…

— Я ненавидел себя! Я никогда не ненавидел… Я не мог ненавидеть тебя. И это была моя проблема, Лен… Я был… Я уже был наполовину влюблён в тебя и не хотел признаваться себе в этом! Я не хотел признаваться себе в том, как сильно я хотел этого, что я бы выбрал это, если бы знал, что так можно. Я не позволял себе принять то, что я чувствовал из-за тебя, не давал себе разобраться с этим…

Барри стоял и кричал, но затем он резко заговорил тихо, а сердце Лена билось так сильно и так громко, что он едва слышал его.

— Потому что я ненавидел то, на что я готов был пойти ради человека, которого я не имел прав любить, которого я любил без причины после… — С губ Барри слетел дрожащий выдох. — И мне казалось неправильным хотеть этого, когда был другой сценарий, который я должен был хотеть, но которого уже не хотел. Тот другой таймлайн. Я не мог смириться с тем, что я отпустил его, что выбрал не разумное решение, а… Господи, Лен, я хотел сделать тебя исключением из всех правил, я хотел сказать себе, что я не сходил с ума, когда видел в тебе что-то большее, что я не вёл себя глупо, но каждый раз, когда я чувствовал это, мне казалось, что я всех предаю, поэтому я затолкнул эти чувства подальше. Я не позволял себе поверить, что я бы сделал этот выбор, даже когда действительно делал его.

У Лена дрожали руки. Барри продолжил говорить.

— И это было нечестно по отношению к тебе… Я всё это время позволял тебе думать, что ты ведёшь себя эгоистично, но это неправда, Ленни. Это я был эгоистом, когда позволял тебе думать, что ты был жесток, когда хотел меня. Я постоянно хотел тебя. Ещё до инициации. И ты заслуживаешь большего, а не кого-то, кто позволил тебе страдать, потому что был слишком напуган и эгоистичен, чтобы принять свои чувства.

— Барри…

— Я люблю тебя. Я на сто процентов серьёзен. Я бы полюбил тебя без уз. Рано или поздно я бы полюбил тебя, даже если бы мы не были соулмейтами, даже если бы мы были неотмеченными. Это… Кое-кто сказал мне, что люди становятся соулмейтами не из-за связи, что это притяжение и эти чувства есть всегда, даже если ты не замечаешь их, потому что этому суждено случиться. И я думаю, он был прав. Ты мой соулмейт, потому что я выбрал бы тебя в любой жизни, и ничто, никакие глупые узы не могут этого изменить.

Горло Лена сжалось, он с трудом мог держать себя в руках. Он сжимал ладони до побелевших костяшек, но этого всего было едва ли не слишком много.

— Но ты… свободен.

Лен взглянул в лицо Барри и увидел дорожки слёз.

— Я уже был свободен, Лен. С тобой.

И тогда он сдался, с его губ слетел дрожащий выдох, по щекам потекли слёзы. Барри сел рядом с ним и провёл ладонью по щеке Лена, мягко и нежно.

— Я люблю тебя, и я выбираю тебя. Я всегда буду выбирать тебя.

Слова Лена звучали задушено, внутри него было столько эмоций, что он не мог их сдержать, они росли и делали его таким уязвимым…

— Барри. Наша связь… Мне т-т… Блядь, я убил её. Я хотел освободить тебя, но…

— Всё в порядке. — Барри обнял его, крепко и тепло. — Всё в порядке.

— Ты свободен.

— Я с тобой.

— Узы…

— Мы обойдёмся без них, Лен. Они нам не нужны.

— Ты не…

— Я люблю тебя.

Лен покачал головой, прижался к плечу Барри и заставил себя собраться, сделав несколько дрожащих вздохов.

— Я знаю, что ты так думаешь, но… Ты хороший человек, ты хочешь любить своего соулмейта. Я заставлял тебя ужасно себя чувствовать из-за того, что ты не любишь меня, но всё в порядке, Барри… Ты можешь…

Уйти.

Барри нежно гладил Лена по голове, обнимая его другой рукой, не отпуская его.

— Добро — это поступки, помнишь? Я не был бы хорошим человеком, если бы врал о том, что люблю тебя.

— Барри…

— Я люблю тебя, Лен. И всё, чего я хотел с того самого момента, как тебя похитили, — это найти тебя и произнести эти слова.

Лен обнимал его, стараясь взять себя в руки за несколько вдохов.

— Откуда?

— Откуда я знаю?

Горло Лена сжалось, он кивнул. Он не должен был позволять себе так сильно наслаждаться комфортом, который давал ему Барри, но не мог сдержаться.

— Потому что… Потому что у тебя есть целый шкаф подарков, и ты позволил мне не открывать их, когда я был слишком напуган, чтобы разбираться с этим. Потому что тебе так сильно нравится документалка о пингвинах, что ты боялся показать её мне. Потому что у тебя есть домик в лесу, и это лучшее место для отдыха, в котором я когда-либо был. Потому что ты заставляешь меня становиться лучше. Потому что ты давишь на меня, но всё равно заставляешь меня смеяться. Потому что ты… — Барри фыркает. — Ты говоришь, что я тебе нравлюсь, но я всё равно думаю, что дело в свитерах.

Лен едва не рассмеялся на этих словах, вспомнив этот момент.

— Потому что ты позволяешь нам двигаться в моём темпе. Потому что ты всю свою жизнь ждал меня, и ты был готов пойти против всех правил, когда наконец встретил меня. Потому что ты Капитан Холод, самый язвительный мудак из всех, кого я знаю. Потому что ты спас меня и продолжаешь спасать. И потому что… во время инициации ты пообещал мне, что полюбишь меня. И никто не любил меня так, как ты.

Лен сглотнул. Он бы хотел почувствовать всё, то что кипело внутри Барри во время этой речи. Признание. Оно звучало прекрасно. Оно ощущалось прекрасно, хоть и причиняло боль. Приятную боль, пусть Лен и не знал, как назвать это чувство. Возможно, что-то похожее на надежду.

— Когда… — Лену нужно было знать. Его ладони давно легли на талию Барри, обнимая его. Они оба говорили тихо и прижимались друг к другу, как будто физически не могли находиться далеко друг от друга. Сейчас им казалось, что они просто не смогут разлучиться.

— Я понял, когда осознал… что хотел выбрать это. Тебя. В участке есть парень, это не так важно, но… Я говорил о том, что ты не такой, как все думают, не такой, как я сам думал до того, как узнал тебя. Что ты хороший человек и всегда им был, даже прежде чем я узнал тебя, и… Я понял, что люблю тебя. Всё было так просто.

— Так просто, хм-м? — Лен снова чувствовал себя уставшим, но он не хотел спать, его просто вымотал этот разговор. — Рушишь мою репутацию внутри CCPD и всё такое.

Барри рассмеялся около его уха.

— По одному копу за раз, да.

Лен ухмыльнулся и покачал головой, его голос звучал прохладнее, когда он ответил:

— Тебе не кажется, что получилось слишком уж удачное совпадение: ты понял это, когда я был на глушителях? Когда моя жизнь была в опасности?

Барри вздохнул.

— Ты всё не так понял. Это не было какое-то отчаяние от того, что ты оказался в опасности, Лен. Мне потребовалось… Мне потребовалось услышать от тебя, что я никогда не выберу эти отношения, чтобы понять, в чём было дело. Вот что всё расшатало, когда я был готов столкнуться с этим. Я любил тебя… так долго, Лен. Прежде чем Джо задал этот вопрос, прежде чем ты спас мою жизнь. Я просто не мог смириться с тем, каким глубоким было это чувство, каким мощным, как сильно я… Я бы умер за тебя. Но я бы и убил за тебя. И раньше я не был готов смириться с тем, что начал влюбляться в тебя в тот день, когда ты ухмыльнулся мне в поезде, полном невинных людей.

— Правда? — Лен дёрнулся и отстранился, чтобы взглянуть Барри в глаза, но не отпустил его.

К его удивлению, глаза Барри сощурились, он легко улыбнулся.

— Ага. Наверное, меня привлекают опасные мужчины, которые могут перехитрить меня.

— Барри…

— Я не шучу, Лен. Я не влюбился в тебя тогда, но я хотел снова тебя увидеть. И снова. И когда я пришёл к тебе, чтобы попросить о помощи с металюдьми… Я хотел снова поработать с тобой, побыть рядом, узнать, можешь ли ты быть…

— Я разочаровал тебя.

— Ты спас меня.

— Я сделал тебе больно.

— Да. Сделал. Такое иногда случается. Я тоже сделал тебе больно, помнишь?

Лен кивнул, а затем понял, что с трудом может осознать это. Отчасти он хотел бы чувствовать сердцебиение Барри, чтобы узнать, врёт ли он. Но ещё он боялся того, что мог бы почувствовать, если бы у них были узы. Диссонанс нервировал его. Но чувства Барри всё равно были написаны на его лице, читались в его глазах, открытых и искренних.

— Я не хотел… — Лен попытался подобрать слова. Ему не очень хорошо давались такие разговоры по душам. — Ты застрял рядом со мной. Ты должен хоть немного подумать об этом…

Барри фыркнул и покачал головой, он был слишком расслаблен.

— Подумать о чём? Единственный человек, которого я хоть как-то любил, кроме тебя, сейчас счастливо связан и ждёт ребёнка. Не думаю, что аккаунт в Tinder или Grindr как-то изменит мои чувства к тебе, которые есть вне зависимости от уз.

Барри был так спокоен, что теперь Лену пришлось покачать головой.

— Могут быть люди, которые… С которыми ты можешь завести семью, начать менее сложную жизнь.

Барри подвинулся и поднял голову, пока не встретился с Леном взглядом, снова став серьёзным.

— Я хочу этого. Я хочу тебя. Навсегда, если ты примешь меня. И если это означает, что у меня никогда не будет детей… Всё в порядке. Я приму это. Я буду лучшим дядей для дочки Айрис, и этого будет достаточно.

Лен гулко сглотнул и покачал головой.

— Ты не должен идти на это ради меня, Барри.

— Всё в порядке. Я выбираю тебя.

Лен не мог встретиться с ним взглядом. Он задумался о том, каково это может быть: мини-Барри бегают у него под ногами, колыбели, подгузники, бейсбол… Он не мог представить это. Жизнь в доме с белым заборчиком была не для него. Мини-он взламывал бы замки и лез, куда не надо, он бы переживал о ребёнке, будучи на кражах, Лиза бы баловала негодника и учила бы его всяким трюкам, Мик бы давал ему петарды, а Барри улыбался бы ему этой нежной улыбкой, и…

Лен не знал, что ему делать с этими картинками.

— Я слишком стар, чтобы заводить семью.

Барри то ли рассмеялся, то ли вздохнул.

— Тебе не нужно искать оправдания. Всё в порядке.

— И с суррогатной матерью будут проблемы: мы используем твои гены, но вдруг у ребёнка появятся силы?

— Лен, правда…

— А приёмного ребёнка мы не сможем взять, учитывая моё прошлое.

Барри практически улыбался.

— Ты пытаешься убедить меня или себя?

— Просто мысли вслух, — беззлобно проворчал Лен. — Это невыполнимо.

— Но хочешь ли ты этого?

Лен уставился в одну точку на стене, пытаясь собрать мысли в кучу и разобраться в них. Сейчас было не время говорить об этом, но они никогда не могли найти подходящее время для этого разговора, и он сам завёл тему.

Если бы у них всё ещё были узы — Лен пытался отогнать прилив эмоций, но всё равно ощутил боль, словно в груди возникла дыра, — если бы они всё ещё работали, Барри мог бы просто вынуть чувства из его сознания и сказать ему, что он чувствовал. Но Барри не знал, что он чувствует, и честным ответом на его вопрос было:

— Я не знаю.

Лен взглянул на Барри, и тот кивнул, он выглядел уставшим, но ему не было больно, он не злился.

— И это тоже нормально. Это… Давай пока не будем переживать об этом. Сейчас нам и без этого есть о чём беспокоиться.

Лен хмыкнул, чувствуя себя собой. Они закончили с этим разговором, и каким-то образом, несмотря ни на что Барри всё ещё был здесь. Рядом с ним. Возможно, это какая-то чудесная галлюцинация, которая ещё может закончиться. Возможно, это порождение вины Барри, но каким бы мучеником он ни был, Лен не верил, что Барри стал бы врать ему и оставаться рядом с ним только потому, что он ещё не до конца окреп. Это было не в его стиле. И если Барри врал ему, потому что они всё ещё были соулмейтами… Лен думал, что ему удастся найти способ разобраться с этим.

Но сейчас Лен слишком устал и уже не мог больше спорить. А значит Барри выиграл этот раунд.

— Я люблю тебя, — сказал Лен, потому что он ещё не произносил этих слов в этом разговоре, а ему нужно было это сделать. Нужно было услышать…

— Я тоже тебя люблю.

Лен сглотнул, чувствуя комок в горле, и кивнул.

— Я тоже этого хочу.

Барри тепло улыбнулся.

— Навсегда.

А затем Барри залез к нему на кровать, и остаток часа Лен дремал рядом с Барри. Он не чувствовал его сердцебиение или гул в узах и не мог притворяться, что это отсутствие не было ощутимым. Но он чувствовал сердце Барри спиной, мерное медленное дыхание у уха, ощущение того, что он жив, каждой точкой, в которой они соприкасались. И сейчас этого было достаточно.

***

Барри объяснил Лену, что произошло, ему помогли Кейтлин, Циско и Лиза. Все остальные либо помогали справиться с нанесённым ущербом, либо возвращались к обычным жизням. Сноу объявила, что Лен здоров, но попросила его «не перенапрягаться», учитывая царапины, синяки, общую усталость и то, как с ним обращались, потому что боль могла плохо повлиять на его организм. Он ответил, что подумает об этом. Лен и так на 48 часов вышел из строя, поэтому хотел вернуться в гущу событий, но он был уже не так молод, так что ему пришлось признать, что всё ужасно болело.

Больше всего его порадовало то, что Лиза вернулась в своё тело. Он не видел этого лично, учитывая, сколько времени она провела вне лаборатории в золотой форме, но она вошла в кортекс посреди рассказа Циско о том, что произошло в Айрон Хайтс с Негодяями.

Циско свалился со стула, когда увидел её, а Лен тут же вскочил на ноги.

— Ты в порядке?

— Ну, с волосами полная беда, а ноги похожи на желе, но, думаю, я буду в полном порядке.

Лен ещё никогда не испытывал такого облегчения от звука её голоса.

***

Как оказалось, в итоге Лен действительно не напрягался пару дней, но не по своей воле.

Сначала он решил найти Мика. Во время рассказа о том, что произошло с баром и Сантини, Лиза тихо сказала, что Пэм умерла, и это стало настоящим шоком.

Из-за этого он на многое посмотрел другими глазами. На реакцию Мика, когда Барри попытался спасти Лизу, на то, что Барри пришлось так срочно раскрыть свою личность Негодяям. И теперь Лен должен был убедиться, что с Миком всё было в порядке.

Мик был не в порядке. Но ему было не так плохо, как думал Лен. Мик открыл ему дверь, и его небольшой дом не был спалён дотла, хотя на полу и валялись спички, а в углу Лен заметил взрывчатку.

Везде стояли бутылки, и на мгновение Лен возненавидел Эйлинга ещё сильнее. Этот ублюдок забрал его у Мика, когда тот нуждался в нём сильнее всего. Он усугубил ситуацию, забрал Лена и сделал Негодяев уязвимыми, заставил Барри раскрыть свою личность Мику и сделал так, что Лен не смог рассказать об этом своему лучшему другу лично. Было очевидно, что Мик чувствовал себя преданным.

Но Мик впустил его, и это было главным.

— Её кремируют?

Мик с глухим рыком сел в кожаное кресло и забросил ноги на сундук.

— Мы устроим ей поминки.

— И кого именно мы позовём? — тихо и злобно проворчал Мик. Лен не заглотил наживку.

— Её двоюродных братьев и сестёр, её младший брат ещё жив, да? Его. Племянниц и племянников.

— Она не особо общалась со своей семьёй.

Лен понимающе кивнул.

— Тогда Негодяев. Они отдадут дань уважения. И старую команду Энжи из Готэма.

Мик заворчал, но Лен не понял, одобрительно это было или нет.

— И Флэша?

А. Ему и не нужно было заглатывать наживку, Мик и сам мог прийти к этой теме. Конечно, он был прямолинейным.

— Это тебе решать.

— Уверен?

Лен прищурился. Насмешливая улыбка Мика не достигала глаз.

— У нас всегда были секреты, Мик.

— Не такие.

Лен медленно, практически ритмично закивал, сведя брови. Он не мог отрицать этого, но…

— Снарты не должны бояться.

Это привлекло внимание Мика. Лен проскользнул по нему взглядом и отвёл глаза в сторону.

— Боялся, что я вырублю парня?

Лен фыркнул.

— Не совсем. Боялся, что потеряю его.

Мик вскочил на ноги с такой скоростью и такой грациозностью, которые удивили бы многих людей, которым не повезло увидеть его в действии. Лен осторожно следил за ним, никак не реагируя.

— Он злится на тебя из-за этого, приятель? — Мик уже потянулся к невидимому оружию, но Лен отмахнулся от ненужной угрозы.

— Как оказалось, он не злится. Но я не хотел так рисковать. Не с…

— Соулмейтом.

Лен кивнул.

— Было нелегко.

Мик фыркнул и снова плюхнулся в кресло, на этот раз он был более расслабленным и естественным.

— Поначалу всегда тяжело.

— Скажи это тем, у кого тихие узы.

— Хм-м. — Мик внимательно посмотрел на него. — Лиза сказала…

Лен опустил взгляд к ладоням.

— Это было необходимо.

— Значит, она исчезла, так просто? Узы пропали навсегда?

Лен медленно и напряжённо кивнул. Мик присвистнул.

— Тут без виски не обойтись.

Лен опустил взгляд, немного расслабившись, и огляделся.

— Тебе не кажется, что на этой неделе тебе уже хватит?

— Судить могут святые, а мы грешники, помнишь? — сказал Мик, хмуро взглянув на него, но без всякой злости, и тогда Лен понял, что с ними всё будет в порядке. Может, не сегодня, может, не целиком и полностью. Лену ещё нужно было загладить вину, нужно было извиниться перед Миком, но с ними всё будет хорошо.

— Ну, в таком случае… — Лен отошёл от стены, на которую опирался. — Пойдём выпьем.

Они исцелятся. Мик исцелится, а Лен будет рядом, чтобы убедиться, что он не увязнет в этой яме. А пока они выпьют, потому что они точно заслужили это после недели, которая у них была.

***

На следующий день, борясь с похмельем, Лен отправился на поиски Марка и Шоны.

Они оказались в её квартире, что было неудивительно. Убежища, скорее всего, нельзя было использовать из-за Биволо. Лен сделал мысленную пометку разобраться с этим, опираясь на дверной проём; перед ним стоял Марк, недовольно глядя на него.

— А ты смелый, Снарт.

— Слишком прохладно, Марк. Сбавь-ка обороты.

— Думаешь, это смешно?

— Ровно наоборот.

Марк фыркнул. Лен хмуро посмотрел на него. Шона подошла к своему соулмейту.

— Ты же понимаешь, что у нас уже был этот разговор с твоей сестрой, да?

— Я предпочитаю самостоятельно всё проверить.

— Слушай, Снарт, мы больше не хотим связываться с тобой. — В голосе Марка звучала злость. — Мы не расскажем маленький секретик Флэша, но только потому, что он спас мою задницу и вернул меня к Шоне, а не потому, что мы боимся того, что ты можешь сделать.

— А должны бояться.

Шона встала перед своим соулмейтом, напряжённая и злая, и впервые эта злость была направлена на Лена.

— Нет, не должны. Ты мог бы рассказать мне о Флэше в любой момент после похищения Марка, но ты решил оставить это в секрете. Всё это время мы ничего не знали, и мне плевать, кто он и кем он работает, но мне не плевать, что ты мог спокойно лгать нам. Мы оставим Аллена и Уэстов в покое, но в моей жизни было слишком много мужчин, которые хотели использовать мои силы, но не относились ко мне, как к равной, и с меня хватит. — Шона выдохнула через нос. — Я думала, что для этого и нужны были Негодяи.

Лен встретился с ней взглядом.

— Они были нужны для этого.

— Не с лидером, который спит с нашей главной угрозой.

И в этом-то и заключалась главная проблема. Он не думал, что они чувствовали бы себя преданными, если бы его соулмейтом оказался Циско Рамон или кто-то из CCPD. Но им оказался именно Барри, и как раз поэтому Лен ничего не говорил. Поэтому и потому, что это было не их дело.

— Значит, вы выходите из игры? — У Лена чесались руки потянуться к пушке, но он заставил себя стоять спокойно. Не то время, не те люди, не то решение.

Марк нахально ухмыльнулся.

— Что-то в этом роде. — Он собрался закрыть дверь, но затем остановился, нанося последний удар. — О, и если Флэш помешает мне в следующий раз? Передай ему, что я не буду сдерживаться.

— Я передам.

***

Лен всё ещё обдумывал разговор, разбираясь со всем остальным, что произошло за то короткое время, пока его не было. Его бар был сожжён дотла, и ему пришлось звонить в страховую компанию и в городское управление, используя фальшивые имя и компанию. Ещё ему нужно было разобраться с работниками бара, подготовить документы для каждого из них, и Лен уже начал жалеть, что когда-то решил завести бар.

Ему было интересно, останутся ли Хартли и Джеймс после всего, что произошло, или тоже захотят уйти. Он думал о том, как лучше отомстить Сантини и какое сообщение им отправить. Он размышлял о том, как всё снова изменилось и что с этим делать.

Лен всё ещё думал обо всём этом, когда Лиза зашла к нему домой. Что-то в этом доме тревожило его. Нужно было что-то изменить. У него возникло чувство, что в скором времени он либо займётся ремонтом, либо купит новый дом.

И всё-таки Лен заставил себя успокоиться и пригласил Лизу внутрь. Он знал, что им нужно было многое обсудить.

— Ты серьёзно напортачил, знаешь ли.

— Не только я, — криво улыбнулся Лен и сел на ручку кресла, наблюдая за Лизой.

— Нет… Мы все напортачили. Но ты всё испортил с Негодяями.

Лен наклонил голову набок.

— Да, я заметил.

Лиза кивнула, бросая на него расчётливый взгляд.

— Они не пойдут за тобой, Ленни. По крайней мере, не сразу, не после такого.

— Я говорил с Марком. Думаю, они с Шоной смирятся с этим, если я правильно разыграю карты. Харт уже знал, а Джеймсу всё равно.

Лиза поджала губы.

— Я не это имею в виду. Негодяи больше не твои, Ленни.

Он прищурился.

— Повтори?

— Они не пойдут за тобой. Может, когда-нибудь, но не сейчас. Даже Харт. Думаю, ты не осознаёшь, насколько он раздражён. Он понимает, насколько запутанным всё становится, даже если видит общую картинку. Это задело и Мика тоже.

— Я уже говорил с Миком. Мы в порядке. Возможно, ему это не понравится, но он смирится.

— Смирится, потому что любит тебя. Но, Ленни, ты не можешь быть во главе группы преступников, когда ты связан с Флэшем. Не знаю, почему ты вообще думал, что можешь.

— Ты чего-то не договариваешь?

Лиза замешкалась. Лен ждал.

— Теперь я во главе.

— Что, прости? — Гласные начали растягиваться сами собой, глаза прищурились.

Лиза сделала медленный вдох, выпрямилась и посмотрела прямо ему в глаза.

— Теперь я во главе, Ленни. Я приструнила всех, когда тебя похитили, и даже после всего, что произошло, я заработала их доверие, я разобралась, как работать с Флэшем, и придумала план со STAR Labs, организовала всё на нашей стороне. Они пошли за мной. Они послушали меня. И они доверяют мне.

Лен наклонился вперёд, в его голосе звучал лёд.

— Пытаешься украсть моё наследие, сестрёнка?

Её глаза были серьёзными, и Лен сомневался, что кто-нибудь мог бы увидеть неуверенность в них, кроме него.

— Не краду и не пытаюсь. Всё уже сделано.

— Понятно.

На её лице промелькнула раздражённость.

— Тебе правда понятно? Я только забираю то, что помогла построить, чтобы это не рассыпалось в пыль, потому что ты просчитался. И у меня хорошо получается!

Лен вскинул брови.

— Правда?

— Наша территория, наши связи. Я знаю, что делаю, и всегда знала. Меня не ловили копы, поэтому я могу работать в открытую, а ты никогда так не мог. И Негодяи знают обо всех моих связях, мои карты на столе, и я неотмеченная. Я знаю, как вести за собой.

— Это непросто. Нужно соблюдать баланс, мстить…

— Прошлой ночью мы разрушили оплот Сантини после твоего разговора с Марком и Шоной.

Лен поднялся на ноги, внутри кипела злость.

— Я должен был мстить, это был мой бар…

— И моё тело! Если вдруг ты забыл… — Лиза махнула рукой, но она не пошевелилась, вместо неё появилась золотая рука, странная и неприкреплённая к телу; она прокрутилась, а затем подняла идеально светящийся средний палец.

Лен не сдержался и коротко рассмеялся. Лиза улыбнулась.

— Я тренировалась.

— Я вижу.

Рука вернулась к телу.

— Им нравится идти за метачеловеком, знаешь ли.

— Правда?

— Марку нравится. Шоне — тоже.

— А Мику?

Наконец-то, наконец-то она перестала выглядеть такой деловой и села на край дивана. Лен тоже сел.

— Мику плохо. Он слушал меня, когда мы напали на Сантини, но сейчас он пылает. Ему нужно… что-то. Он Негодяй, всегда им будет, но, что бы ты ни делал дальше, не отходи далеко от него, Ленни. Ему это понадобится.

— Не отходить далеко от него? Что ты пытаешься сказать?

Её голос расслабился, стал медовым, потому что она знала, что победила.

— Я хочу сказать, братец, что тебе пора начать всё с чистого листа.

— Значит, я выбываю.

Лиза покачала головой.

— Нет. Никогда. Конечно, ты всегда будешь Негодяем. Но прямо сейчас тебе нужен перерыв — и ты заслужил его. Тебе всегда хорошо удавалось создавать что-то новое, но ты быстро становишься беспокойным. И не говори, что не хотел бы что-нибудь изменить. Поэтому возьми паузу, чтобы размяться, начать новый проект, и возвращайся, когда устанешь от него.

Лен наклонил голову к плечу, пытаясь посмотреть на всё глазами Лизы.

— Что, например?

— Не знаю, ты разберёшься. У STAR Labs столько проблем, что им не помешает помощь.

Лен фыркнул.

— Стать героем? Серьёзно, Лиз?

— Это просто предложение. Но ладно, что-нибудь другое, мне всё равно.

— Ты же не думаешь, что я перестану воровать?

Лиза перекинула волосы через плечо.

— Никогда. Но мы живём в сумасшедшем новом мире, Ленни. Я верю, что ты сможешь найти новый путь для себя. Тебе было скучно, прежде чем появился твой соулмейт, а как только это произошло, ты спас его жизнь и собрал команду его самых опасных врагов, чтобы убедиться, что никто не убьёт его, чтобы ты мог спокойно играть в эту новую игру с ним. Так что чем бы ты ни решил заняться, я знаю, что это будет как-то связано с ним. Поэтому найди работу, стань героем или не становись им. Купи домик с белым заборчиком и заведи детей.

Лен фыркнул.

— Я серьёзно. Разберись со своей жизнью с Барри и реши, чего ты хочешь от неё.

И вот так просто желание ссориться улетучилось. Лен откинулся на спинку стула, вытянул ноги и задумался о том, как убедительно она звучала, как легко это выглядело, если её послушать. Возможно, она действительно была лидером. Возможно, уже давно.

— Не знаю, сестрёнка, мне кажется, он правда хочет домик с белым заборчиком. Не уверен, смогу ли я дать ему это. Или детей.

Лиза дёрнула плечом.

— Видит бог, я ненавижу маленьких дьяволят. Но если он хочет маленького негодника, который будет цепляться за его штанину, тебе хотя бы будет чем заняться.

Лен фыркнул.

— Если тебя послушать, звучит очень привлекательно.

— Не просто так я перевязала маточные трубы столько лет назад. Но ты никогда не делал вазектомию, поэтому я думала, что твои выходки с раздачей жвачки и покупкой мороженого детям когда-нибудь к чему-нибудь приведут.

— Почему все мои разговоры возвращаются к теме детей?

Лиза рассмеялась.

— Не вини в этом меня. Это ты решил раскрыть тему, я просто подбрасывала тебе идеи. Учитывая, как ты собрал Негодяев, я не удивлюсь, если в течение года ты усыновишь какого-нибудь беспутного юнца.

Лен покачал головой.

— Этот разговор ушёл не туда.

— Сбился с пути. Не зря ты называл меня ходячей катастрофой. — Лиза ухмыльнулась, и напряжение улетучилось.

Лен не сдержался, губы растянулись в улыбке.

— Всё сходится…

— Значит… У нас всё хорошо, Ленни?

Лен кивнул, немного поджав губы.

— Думаю, ты не была бы моей маленькой сестрёнкой, если бы не могла украсть у меня Негодяев. А ты крадёшь их. — Лен изогнул бровь, увидев её виноватую улыбку, — она явно была довольна собой. Но она заслужила это. Поэтому он поднялся на ноги. — Из тебя выйдет хороший лидер, Лиз.

— Спасибо. — Лиза убрала волосы за ухо; Лен практически скучал по этому жесту, он напоминал ему о временах, когда всё было проще. — И я серьёзно — тебе будут рады. Всегда. Это всё ещё… Негодяи — это семья. Мы можем поменять местоположение, найти бар получше, нанять ещё нескольких человек, но ты всё ещё останешься одним из нас. И, кто знает? После того как я пробуду во главе год, возможно, я захочу взять перерыв. Это не навсегда.

Лен подумал о том, чтобы забрать у неё Негодяев обратно себе. Какая странная семейная традиция. Но ему почти и не хотелось другого.

— Возможно, придётся убедить Марка не стрелять в меня молнией.

— Мы оба знаем, что Мардон послушается.

Лен кивнул. Марк послушается. Как и они все. Потому что это была Лиза.

— Ты невероятная, Лиз.

— Спасибо, Ленни. — Её голос звучал серьёзно, и Лен осознал… Между ними всё было по-настоящему хорошо. Всё было хорошо уже долгое время, и ничто не могло изменить этого.

***

Барри проскользнул в дом через несколько часов после ухода Лизы. Он приходил каждый вечер, в доме Лена появлялось всё больше его одежды и вещей, но они пока ничего не говорили об этом.

Если честно, Лен всё ещё пытался переварить это: то, что Барри приходил к нему, был с ним, улыбался ему и притягивал его к себе, чтобы поцеловать и не только.

Заниматься любовью без уз впервые было болезненно и мощно. Лен откладывал это несколько дней, потому что его беспокоило то, что он не чувствовал Барри каждый раз, когда они целовались, не ощущал Барри каждой клеточкой тела, когда они были близки, что не было этого зуда электричества в венах. Он касался себя и не чувствовал призрачного ощущения возбуждения и желания, и Лен скучал по этому.

Но затем… Барри поцеловал его так глубоко, что на мгновение Лен позабыл обо всём. Он обнял Барри и ответил на поцелуй, прижал его к стене, пробегаясь ладонями по гладкой коже спины; он стянул рубашку Барри и снова поцеловал его, тяжело дыша. Барри был податливым, его желание ещё никогда не было таким сильным, и оно было заразительным. Лен поймал сосок Барри губами, глядя, как он откидывает голову назад и скулит, и Лену понравилась его реакция, его немного позабавило, каким чувствительным Барри был. Он потянул Барри за волосы, и ему не нужны были узы, чтобы понять, что ощущал Барри.

Было легко забрать контроль, уложить Барри на кровать и вжать его в неё. А вот дразнить было тяжелее. Нужно было следить за каждой едва заметной реакцией — а Барри так много реагировал. Лен привык чувствовать, но не видеть, как Барри вздрагивает, как двигаются его бёдра, когда Лен вылизывает ямку на них, не слышать, как он звучит, пытаясь проглотить стон, подбираясь к оргазму.

Лен проскользнул в него пальцем, всего одним, всё ещё дразня, и Барри не сдержался. Он кончил, хотя Лен ещё даже не успел коснуться его члена; Барри раскраснелся, выдыхая имя Лена.

Лен приподнялся и погладил Барри по бедру, глядя на него с слишком самодовольной улыбкой.

— Я не знал, произойдёт ли это, потому что нет этих сильных чувств от…

— Уз?

Наверное, Лену не стоило их упоминать, но Барри только простонал и спрятал лицо в изгибе локтя.

— Теперь это, наверное, будет происходить ещё чаще.

— Правда?

— Ты… Они заземляли меня.

Лен был уверен, что его губы расплылись в коварной ухмылке. Он мог либо переживать о том, что потерял, либо наслаждаться новыми открытиями.

— Значит, сейчас ты чувствителен как никогда?

Барри взглянул на него из-под руки.

— Мне крышка, да?

— Возможно. Мне понравится дразнить тебя.

Тогда Барри улыбнулся.

— Злодей.

— Но ты любишь меня? — Сердце забилось быстрее от этих слов, от этого вопроса, но…

— Люблю. — Барри сел и наклонился к Лену, чтобы поцеловать его. — Я люблю тебя. Даже когда ты ведёшь себя, как мудак.

И вот так просто Лен снова расслабился.

— Я тоже тебя люблю.

— Хорошо, а теперь, кажется, ты собирался что-то сделать?

Лен закатил глаза, но снова вжал Барри в кровать, целуя его и растягивая, не давая вдохнуть, пока Барри снова не оказался близок, пока Лен не вошёл в него. И когда Барри обнимал его руками и ногами, когда Лен держал его в своих объятиях, когда они двигались вместе — это всё ещё было похоже на инициацию.

***

— Ты… хоть немного скучаешь по ней?

— Хм? — Барри приподнял голову с груди Лена; судя по всему, он уже немного задремал.

— По связи?

Барри снова опустил голову туда, где билось сердце Лена.

— Да. А ты?

— Тоже. — На этом не стоило зацикливаться, Лен знал это. Но он всё равно ничего не мог поделать с тем фактом, что узы исчезли.

— Но так тоже нормально… Да?

Лен не упустил нотку неуверенности, прозвучавшую в голосе Барри. А затем он задумался об этом, о том, что заметил её. Даже без уз он знал, что чувствовал Барри, о чём он думал. В каком-то смысле он всегда знал, даже до связи.

— Это я должен задавать тебе этот вопрос.

— Это… Я в порядке, Лен.

Лен кивнул.

— Я тоже.

— Мы в порядке.

— Да.

Лен мягко улыбнулся. Барри расслабился, и Лен почувствовал, что тоже начал засыпать. После всего что произошло, он думал, что должен был чувствовать себя запутанным, потерянным. В основном, из-за всех этих неидеальностей, из-за того, как всё изменилось с Лизой, Миком, Негодяями, Барри, копами — со всем; из-за того, что завтра утром он проснётся и не будет знать, что ему делать дальше… Но Лен знал, что он двигался дальше. Он был с тем, кто любил его и кто по какой-то причине всё ещё был рядом, любил его тоже, несмотря ни на что.

Впервые за долгое время Лен позволил себе задуматься о будущем и понял, что он будет в порядке. В конце концов, он был со своим соулмейтом.